Кристин Айхель - Обман

• Название: Обман
• Автор: Кристин Айхель
• Издательство: АСТ, ЛЮКС
• Жанр: Современная проза
• Год: 2005
• ISBN: 5-17-023132-6, 5-9660-1505-8

Прожженный альфонс, обвиняемый в убийстве трех богатых дам, затевает рискованную игру с молодой женщиной – тюремным психологом… И впервые в жизни встречает достойную противницу, которая превращается из жертвы в охотника…

---

– Как жаль.

– Вместо этого он завещал мне нечто, способное довести меня до сумасшествия, – это музыка, но не им сочиненная. Дьявольская музыка.

– Звучит великолепно.

– Нет, на полном серьезе, это мучительно. Тинниус – вам это что-нибудь говорит?

– Вы же знаете, у меня, к сожалению, нет никакого музыкального образования.

– Это связано скорее с медициной, нежели с музыкой. Шумы в ушах. Воспринимаются безобидно, поначалу напоминая едва слышное посвистывание, звучание цимбал, приглушенное синусоидальное колебание. Раньше моя мама говорила: если в твоем ухе появляется такой звук, напоминающий кряхтенье внезапно включившегося факса, значит, кто-то думает о тебе. Произнося эти слова, она лукаво улыбалась, тогда я тоже начинал улыбаться, гадая, кто же сейчас меня вспоминает так настойчиво и решительно, что у меня буквально звенит в ушах.

– Да, это мне известно.

– С годами такие ощущения усилились. Иногда они включались прямо во время концерта, глубоко пронзая мои уши, словно шевелились какие-то мелкие бесы, царапающие фарфоровые тарелочки стеклянными циркульными пилами; словно эти бесенята, облизывая все свои десять коготочков, скользили по краю полупустых стаканов до тех пор, пока не зазвучит таинственный флажолет, сотканная из паутинки музыка, спутанные клубки звенящего пуха, липкие куски ваты, пропитанной кровью и сахарной глазурью. Все это, перекрутившись в общую массу, стало оказывать на меня отравляющее воздействие.

– Я даже не предполагала, что все может быть так плохо.

– Да, это сущий ад.

– Я это представляла себе несколько иначе.

– Неужели?

– В любом случае вы здесь как организатор досуга. Точнее сказать – организатор страданий.

– Не характерно ли, что слово «удовольствие» употребляется в единственном, а слово «страдания» – во множественном числе?

– Видимо, каждый человек обладает неповторимой способностью быть счастливым. И тысячью способов ощущать себя несчастным.

– Кстати, где Кокин?

– Я не знаю, действительно не знаю.

– А вы кто?

– Вы действительно не в состоянии вспомнить меня?

– Понятия не имею.

– Ясное дело. Вы просто меня забыли. А ведь прошло не так много времени. Я хотела оказать любезность одной подруге. Она хотела устроиться на работу в кафе-кондитерскую и боялась потерять это место только потому, что встретила своего любимого мужчину. Я повязала фартук, надела на голову колпак. Мне нравится подобная смена ролей, она имеет самое непосредственное отношение к моей профессии. Назовем это упражнением для пальцев. Мне казалось забавным обслуживать таких людей, как вы. Я сразу обратила на вас внимание. Торт с шампанским и рагу из белого мяса, а потом появление дамы – это была Лиза, а может быть, Эльза? Поначалу вы не смотрели на меня, отводили взгляд в сторону, но чуть позже танцующей походкой приблизились к стойке и, наклонившись над марципанами и пропитанными ромом коврижками, произнесли: я в отчаянии, как все это поправить? Попал в такое ужасное положение… Вывел тут свою матушку на прогулку – и вдруг оказалось, что я забыл дома свой кошелек, может, даже его украли. Я никогда в жизни не смог бы попросить матушку заплатить за меня. Надеюсь, вы меня понимаете, не можете не понять меня как женщина, причем весьма неординарная. А какие ваши любимые цветы – пионы или живокость? В ответ я только рассмеялась и не стала писать никакой расписки. На следующее утро я дождалась букета цветов и денег, но вы не появились, не пришли вы и на следующий день, и поэтому…

– Какая жалкая история.

– Главное – терпение. Я тренируюсь. Попробуем что-нибудь другое. Я изучала литературу. Писала поверхностные рефераты, спала со своим профессором, но всего этого оказалось мало, моя жизнь шла своим привычным чередом. И вот я стала изучать брачные объявления, потом совершенно случайно мне попалось на глаза объявление одной дамы, она искала себе собеседницу для эстетического прочтения Пруста. Мне понравилась эта идея да и сама дама. Звали ее София. Наша жизнь складывалась так, что лучше не придумаешь. Мы много путешествовали. Я читала ей вслух. Лето мы проводили на юге, а зиму в горах, отдыхая в межсезонье у карликов на их белой вилле. Вилла располагалась в небольшом курортном городке, который славился своими горячими источниками. Вода напоминала по вкусу разбавленный мясной бульон, из-за чего курортники принимали ванны именно там. София поразила меня своей исключительной добротой – она купила мне зимнее пальто с небольшим меховым воротником и новые очки, но в один прекрасный день всему этому пришел конец, и я… рыдала от переживаний под золотыми куполами.

– У меня сердце разрывается.

– Только не надо торопиться. Все будет, но не сразу. Как вы это находите: был серенький денек, небо мягкое, как фланель, мне надо было написать о курортном оркестре, городок с самого начала меня откровенно раздражал. Я позвонила в свою газету и сказала, что здесь какой-то затхлый воздух, вызывающий приступы удушья, жжение в глазах. Мне ничего в голову не пришло, кроме как немедленно покинуть городок. В редакции ответили, мол, это в самом крайнем случае. Пришлось остаться; я изнывала от скуки на террасе курзала, наблюдая за пожилыми господами в белых костюмах в сопровождении молодящихся спутниц. Помешивая свой кофе глясе, я обратила внимание на одного господина. Да, да, это был именно он, отличавшийся прямой осанкой, в черном костюме с бабочкой. Какие у них здесь классные официанты, черт возьми, подумала я. Между тем обративший на себя внимание господин пересек террасу и направился в сторону широкой раковины. Положив на столик банкноту, я поспешила туда же. Однако вызвавший мой интерес господин исчез из виду, потом снова появился. Его руки заскользили по клавишам рояля легко и проворно, словно он пересчитывал банкноты. Мелкие банкноты, потом крупные – казалось, он обращал их в музыку. При этом как бы невзначай поглядывал в сторону публики, своим сосредоточенным взглядом выискивая кого-то в массе зрителей, – гопля, подумала я, да вот же он, герой моего газетного репортажа! Теперь надо внимательнее его рассмотреть. У меня полегчало на сердце, ибо наконец-то мне стало ясно, в каком ключе писать намеченный газетный материал. «Курортная тень у клавиатуры» – может, так его назвать? Я посмотрела на вас, наши взгляды на мгновение встретились, однако вы сделали для себя другое открытие. Не вставая с места, изобразили нечто вроде поклона, причем на вашем лице не было улыбки. Это будет то еще интервью, подумалось мне, этому господину есть что рассказать.

– Ну и что это теперь за игра?

– Я вижу то, чего не видишь ты. Пардон, мне меньше всего хотелось в общении с вами перейти на ты.

– Итак, чего вы желаете?

– Мне нужны деньги.

– Что?

– Деньги. Самые обыкновенные деньги.

– Что-то мне не верится. Не верится, и все тут. О каких деньгах вы говорите?

– Сумма вам известна.

– Что?

– Боже праведный, неужели вы такой непонятливый? Речь идет о деньгах, принадлежавших Софии. О деньгах Лизы и Эльзы. Приличные суммы денег, которые всегда притягивали их друг к другу. До самого последнего мига.

– А с какой стати?

– Вопрос о деньгах вообще снимает вопрос «с какой стати?». Если я вас правильно поняла, вопрос «как?» более тесно связан с темой разговора. Но если вы желаете знать все детали – когда Лиза и Эльза изменили свое завещание в вашу пользу, это меня несколько озадачило.

– Что?

– Вы уже в третий раз произносите «что?». Куда подевалось ваше несравненное красноречие?

– Подождите, вот теперь совсем медленно. Какое вы имеете отношение к завещанию?

– Когда обе уже были у вас в руках, Лиза и Эльза отправились к адвокату, чтобы все отрегулировать. А у того была помощница, этакая серая мышка, которая за последние недели превратилась в маленькую серую жемчужину.

– Боже мой.

– Данное обстоятельство ни в коей мере не привлекло бы моего внимания, ведь многие меняют завещания – некоторые, проявляя потрясающую нерешительность, вдруг вспоминают свою любимую кошку или несколько недель спустя после смерти завещают все внимательной и заботливой медсестре… Однако меня поразило то, что незадолго до развязки изменение в свое завещание внесла другая наша клиентка. Причем опять же в вашу пользу.

– Ах ты Боже мой. И это была София.

– Точно.

– Черт побери. У Лизы и Эльзы был тот же адвокат, что и у Софии.

– Идиотское совпадение, малозначительная случайность. Мой шеф даже не обратил на это внимания. Такую мелочевку я брала на себя. Вскрытием завещания руководил его младший партнер, в тот день мой шеф играл в гольф, была пятница. Но я не могла позволить себе пропустить церемонию, связанную с Лизой и Эльзой. Вы тоже вызывали мое любопытство как человек, который обольщает пожилых дам, а потом резко сокращает ожидаемую ими продолжительность жизни. Итак, я приступила к вскрытию завещания. Меня вы, естественно, не заметили. Я понимаю, что не представляю собой ничего примечательного, нет ни малейшего основания сравнивать меня с Хризантемой и уж тем более с Кокин. Я сидела непосредственно за вами и получила возможность вас внимательно рассмотреть. Я пристально разглядывала ваш выбритый затылок, возвышавшийся над воротником сорочки, подобранной под требуемый размер. Восхищалась привлекательной сединой на висках. Бросала взгляд на ваши руки. Они ведь способны на все, думала я, эти руки. Я представляла себе, что они могут играть на рояле, могут неповторимо элегантно открывать бутылку с шампанским, могут незаметно поглаживать женскую руку, давая прикурить сигарету, могут за полсекунды открыть замок цепочки на шее… Кроме того, эти руки способны привести в действие огнестрельное оружие или в случае необходимости зажать расслабленное горло. Причем естественно неподражаемо элегантным жестом.