Фред Варгас - Заповедное место

• Название: Заповедное место
• Автор: Фред Варгас
• Издательство: Иностранка, Азбука-Аттикус
• Жанр: Детектив
• Год: 2011
• ISBN: 978-5-389-01480-0

Недаром Адамбергу не хотелось ехать на скучный полицейский коллоквиум в Лондон. Там-то и началась эта рискованная игра в крестики-нолики — игра не на жизнь, а на смерть. Жуткая находка перед зловещим Хайгетским кладбищем и рассказы Данглара о хайгетских вампирах оказались лишь прелюдией к кровавому кошмару в Гарше, ожидавшему их на родине, а черный туннель под Ла-Маншем, так пугавший Данглара, стал для Адамберга началом долгого пути, который привел его в заповедное место — сербскую деревушку Кисельево…

---

— Эй, Клайд-Фокс! — крикнул старый сыщик, приближаясь к нему. — У тебя проблема?

— Эй, Рэдсток, — очень тихо ответил лорд.

Они обменялись обычными приветственными жестами, два полуночника, два эксперта, которым нечего было скрывать друг от друга. Клайд-Фокс поставил одну ногу в носке на тротуар и, держа туфлю в руке, внимательно изучал ее нутро.

— У тебя проблема? — повторил Рэдсток.

— Да, черт побери, еще какая проблема. Пойдите поглядите сами, если вам хватит смелости.

— Где?

— У входа на старое Хайгетское кладбище.

— Не люблю, когда там рыскают, — проворчал Рэдсток. — Что вы делали на кладбище?

— Обозначал границу в компании избранных друзей, — сказал лорд, указывая на приятеля с сигарой. — Границу между страхом и рассудком. Я там все знаю, а вот ему захотелось поглядеть. Вы с ним поосторожнее, — добавил Клайд-Фокс, понижая голос, — он пьян как сапожник и проворен как эльф. Только что уложил двоих в пабе. Он преподает кубинские танцы. Очень нервный парень. Поговорим в другом месте.

Лорд Клайд-Фокс в сотый раз вытряхнул свою туфлю, затем надел ее и снял другую.

— О'кей, Клайд-Фокс. Но что вы делаете с туфлями? Опорожняете?

— Нет, Рэдсток, я их проверяю.

Кубинец выкрикнул что-то по-испански: похоже, он объявлял, что с него хватит и он идет домой. Лорд рассеянно махнул ему рукой.

— Как, по-вашему, — спросил Клайд-Фокс, — что можно засунуть в туфли?

— Ноги, — подал голос Эсталер.

— Вот именно, — сказал Клайд-Фокс, одобрительно взглянув на молодого бригадира. — И важно убедиться, что в ваших собственных туфлях находятся ваши собственные ноги. Рэдсток, если вы посветите на туфли фонариком, я, возможно, наконец разберусь с этим делом.

— Что я должен вам сказать?

— Скажите, видите ли вы что-нибудь внутри.

Клайд-Фокс поднял туфли повыше, и Рэдсток внимательно рассмотрел их внутри. Адамберг, о котором все забыли, медленно прохаживался вокруг. Он представлял себе, как тот парень долгие месяцы, кусок за куском, жует свой шкаф. И размышлял, что предпочел бы съесть сам — шкаф, самолет или фотографии матери. Или что-то другое? И это «что-то» высветило бы новый фрагмент на необъятном континенте безумия, о котором говорил Рэдсток.

— Там пусто, — сказал Рэдсток.

— Вы хорошо смотрели?

— Да.

— Ладно, — сказал Клайд-Фокс, надевая туфли. — Скверная история. Это ваша обязанность, Рэдсток, сходите туда и взгляните. У самого входа. Просто куча старых туфель на тротуаре. Но приготовьтесь к тому, что увидите. Их там стоит штук двадцать, вы не сможете их не заметить.

— Это не моя обязанность, Клайд-Фокс.

— Нет, ваша. Они так аккуратно выстроились в ряд, носами к кладбищу, как будто хотят войти. Я, конечно, имею в виду старую решетку перед главным входом.

— Старое кладбище по ночам охраняется. Туда не пускают ни людей, ни обувь.

— А они все равно хотят войти, и выглядит все это очень гадко. Сходите посмотрите, это же ваша обязанность.

— Клайд-Фокс, мне плевать на то, что какие-то туфли хотят войти на кладбище.

— Зря вы так, Рэдсток. Потому что внутри их — ноги.

Наступило молчание, всех как будто обдало ледяной волной. Из горла Эсталера вырвался приглушенный стон. Данглар стиснул кулаки. Адамберг перестал шагать и поднял голову.

— Вот дерьмо, — прошептал Данглар.

— Что он говорит?

— Он говорит, что старые туфли хотят войти на старое кладбище. Он говорит, что Рэдсток зря не соглашается сходить взглянуть на это, потому что внутри туфель — ноги.

— Хватит, Дэнглард, — резко сказал Рэдсток. — Он напился как свинья. Хватит, Клайд-Фокс, вы напились как свинья. Идите домой.

— Там внутри ноги, Рэдсток, — повторил Клайд-Фокс размеренно и четко, чтобы все поняли: он удержался на гребне горы. — Отрезанные по щиколотку. И эти ноги пытаются войти на кладбище.

— О'кей, они пытаются войти.

Лорд Клайд-Фокс начал старательно причесываться: это означало, что сейчас он отправится домой. Очевидно, рассказав о своей проблеме, он избавился от нее и вернулся к нормальной жизни.

— И заметьте, вся обувь старая, — добавил он, — ей лет двадцать, ну, может, пятнадцать. Мужская и женская.

— А ноги? — осторожно спросил Данглар. — Ноги в состоянии скелета?

— Let down.[3] Он пьян, Дэнглард.

— Нет, — ответил Клайд-Фокс, кладя в карман гребенку и словно бы не слыша Рэдстока. — Ноги почти не разложились.

— И они пытаются войти внутрь, — подытожил Рэдсток.

— Вот именно, old man.[4]

III

С тихим протяжным ворчанием, яростно вцепившись в руль, Рэдсток быстро вез их на старое кладбище в северной части Лондона. Надо же было им нарваться на этого Клайд-Фокса. Надо же было, чтобы этот псих вздумал проверить, не влезла ли в его туфлю чья-то чужая нога. И вот теперь они едут на Хайгет, потому что лорд свалился со своего гребня горы и у него начались галлюцинации. Разумеется, перед кладбищем нет никаких туфель, как не было никаких ног в туфлях Клайд-Фокса.

Но Рэдсток не желал ехать туда один. Тем более за несколько месяцев до пенсии. Он не без труда уговорил симпатягу Дэнгларда поехать с ним: похоже, майору претила сама идея такой экскурсии. Но разве этот француз мог хоть что-нибудь знать о Хайгете? А вот Адамберга уговаривать не пришлось, он был не прочь лишний раз проветриться. Казалось, комиссар постоянно находится в полудремотном состоянии, миролюбивом и добродушном; интересно, способен ли он сосредоточиться хотя бы на своей работе? А вот его молодой помощник, напротив, прильнул к стеклу и жадно смотрит на Лондон широко раскрытыми глазами. Рэдсток считал Эсталера полуидиотом и удивлялся, как его могли послать на коллоквиум.

— Почему бы вам не отправить туда двух ваших сотрудников? — спросил Данглар: его лицо все еще выражало недовольство.

— Галлюцинации Клайд-Фокса — не повод для выезда оперативной группы. Все-таки это человек, который пытался съесть фотографии матери. Но мы должны проверить его сообщение. Верно, Дэнглард?

Нет, Данглар так не думал. Он был счастлив, что находится здесь, счастлив, что может вести себя как англичанин, счастлив, что еще в первый день коллоквиума на него обратила внимание женщина. Уже много лет он не надеялся на такое чудо, поскольку, смирившись со своей участью, решил навсегда отказаться от женщин и не делал ни малейших попыток с кем-либо познакомиться. Она сама подошла и заговорила с ним, улыбнулась ему, изобретала всевозможные предлоги для встреч. Если все это не сон, а правда, то как такое могло произойти? Данглар снова и снова, до изнеможения, вспоминал мелкие, но немаловажные детали, которые могли разрушить или укрепить появившуюся у него надежду. Он их сортировал, оценивал, определял, насколько они достойны доверия, — так пробуют на ощупь лед, прежде чем ступить на него, — насколько они весомы, каково может быть их содержание. Он искал ответа на вопрос: да или нет? Наконец, в результате углубленного осмысления эти детали утратили всякую значимость. И требовалась дополнительная, свежая информация. Сейчас эта женщина, вероятно, сидит в баре отеля вместе с другими участниками коллоквиума. Но он разминется с ней из-за поездки на кладбище, которую затеял Рэдсток.

— Зачем проверять? Лорд был в стельку пьян.

— Затем, что речь шла о Хайгетском кладбище, — процедил сквозь зубы Рэдсток.

Данглар обиделся. Он был так захвачен мыслями о женщине и о важных деталях, что пропустил мимо ушей слова «Хайгетское кладбище». Он приосанился, желая достойно ответить Рэдстоку, но помощник суперинтенданта жестом остановил его.

— Нет, Дэнглард, вам этого не понять, — сказал он скорбно и горько: так старый солдат говорит с человеком, не видевшим войны. — Вы не были на Хайгетском кладбище. А я был.

— Но я понимаю, что вам не хотелось опять там оказаться, и понимаю, почему вы все-таки туда едете.

— Извините, Дэнглард, но как-то не очень верится.

— Я знаю, что произошло на Хайгетском кладбище.

Рэдсток удивленно взглянул на него.

— Данглар знает все, — невозмутимо пояснил Эсталер, сидевший на заднем сиденье.

Сидя рядом с ним, Адамберг прислушивался к разговору: отдельные слова удавалось понять. Данглар явно знал о Хайгетском кладбище много такого, о чем он, Адамберг, не имел ни малейшего понятия. Что ж, это нормально — в той мере, в какой можно считать нормальным гигантский объем знаний Данглара. Определение «культурный человек» в применении к нему казалось просто жалким. Это был человек феноменальной эрудиции, обладающий разнообразными, неистощимыми информационными ресурсами, которые, по мнению Адамберга, уже заполнили его целиком, постепенно, по одному, замещая каждый из его органов, и даже странно, что Данглар продолжает жить обычной человеческой жизнью. Вот почему он с таким трудом передвигается, вот почему он никогда не гуляет. Но зато он наверняка знает фамилию парня, который съел шкаф. Адамберг поглядел на вялый, точно смазанный профиль Данглара: лицо майора чуть подрагивало — это означало, что он предается научным изысканиям. Очевидно, он срочно извлекал из своей сокровищницы знаний все, что касалось Хайгетского кладбища. Но какая-то мучительная мысль не давала ему сосредоточиться. Конечно, это женщина с коллоквиума увлекла его ум в бурлящий водоворот предположений и догадок. Адамберг перевел взгляд на британского коллегу, чью фамилию был не в состоянии запомнить. Что-то вроде «Сток». В отличие от Данглара Сток не думал о женщине и не вспоминал прочитанное: Сток был сильно напуган.