Kagami - Сокровища зазеркалья

• Название: Сокровища зазеркалья
• Автор: Kagami
• Жанр: Фэнтези

Если эльфам и гномам повезло восстановить утраченную магию за счет потомков поселенцев в технологическом мире, то и другие народы имеют полное право урвать свой кусок пирога. Вот только не понятно, кто замутил воду и заставил события нестись вскачь: владыки, отстаивающие свои политические интересы, мир, стремящийся к равновесию, или Библиотека — таинственный разумный замок, находящийся на стыке миров. А ведь магов, затерявшихся среди обычных людей, еще нужно найти…

---

— Что?!

— Вот-вот! Ты женщина и у тебя такая реакция. А теперь представь, что с мужиками в ее присутствии происходит.

— И… — я больше не могла претворяться, что мне безразличен этот разговор.

Рената это заметила, но продолжала рассказывать совершенно спокойно.

— Она попыталась его соблазнить. Но, то ли момент был выбран неправильно, то ли воли у парня оказалось больше, чем она рассчитывала, только он от нее сбежал.

— Сбежал?

— Да. С того момента и до самого перехода сюда, он все время старался не оказываться с ней в одном помещении. А если уж этого нельзя было избежать, ни разу не оставался с ней наедине. Когда леди Рисс приезжала в Библиотеку, он ни на шаг не отходил либо от меня, либо от Гектора. Он даже ночевал у того в кабинете. В общем, леди Рисс так и не смогла до него добраться.

— Кто такой этот Гектор, о котором вы все время говорите?

— Смотритель Библиотеки, наш с Грэмом друг и просто очень хороший человек.

— Человек?

— Да, представь себе. Люди там тоже есть.

Я поежилась. Мысль о красавице-львице не давала мне покоя.

— Почему я должна верить вам, что этой драной кошке не удалось его соблазнить?

— Потому что у львов по-прежнему нет уникального трансформатора. И не предвидится в обозримом будущем тоже, — улыбнулась Рената, — Но мне нравится, что ты так ее назвала.

— Почему?

— Ты ревнуешь.

— Еще чего!

— Алена, пожалуйста, ответь мне на один вопрос.

— Смотря какой.

— За эти три года у тебя были романы?

— Конечно!

— А если подумать?

Черт, ну что я себя веду, как девчонка! Да какое мне дело до нее! Почему я обороняюсь, словно в чем-то перед ней виновата?! Да еще и вру, к тому же. Больно надо!

— Хорошо, вы правы. У меня не было романов. И знаете почему? Потому что в моей жизни был красавец-оборотень, подаривший мне не только первый поцелуй, но и первую трансформацию. И самоосознание. Вы ведь все это знаете, Рената. И прекрасно понимаете, что любой, кого я могла встретить после, проигрывал рядом с ним. Но, тем не менее, в мои пятнадцать лет, я справилась с юношеским эгоцентризмом и отпустила его к его народу, которому он был так нужен. И знаете, что он сказал мне, Рената? Он сказал, что найдет способ вернуться, чего бы ему это ни стоило. Вот только нашел он его тогда, когда теперь уже я его народу понадобилась. А я понадобилась. Я, кажется, понимаю теперь, зачем. Оборотням нужен лекарь. Уж не знаю, чем им мой отец не подошел, но они выбрали меня. И не надо мне говорить, что Грэму наплевать на это. Я видела, какими глазами он смотрел, как я работаю. На меня он так не смотрел. Только на мою работу. Вы жили с сознанием того, что вы некрасивы, так что вы должны меня понять. У меня нет комплекса сверхполноценности. Я знаю, что невзрачна. Я знаю, что я сама, как женщина, никогда подобного взгляда не заслужу. И вы всерьез пытаетесь заставить меня поверить в то, что я смогу конкурировать с какой-нибудь леди Рисс? Знаете, может, вы и не врете. Может Грэм действительно хранил мне верность все это время. Но он был тогда ненамного старше меня и к тому же в чужом мире. А сейчас, когда налет подростковой романтики слетел, он никогда уже не увидит во мне свою Елену Прекрасную. Великого целителя — это да. А женщину… Господи, да он же до меня даже дотронуться не хочет! Он шарахается от меня!

— Алена, Алена… — Рената вздохнула, — Слышала бы ты себя сейчас! Какую же чушь ты несешь! Ты так ничего и не усвоила из того, что я рассказала тебе об оборотнях. Грэм никогда не унизит тебя первой близостью в человеческой ипостаси. Ладно… — она поднялась из-за стола, — Пойду я… Если ты в упор не хочешь видеть, что Грэму никто, кроме тебя, не нужен, я ничем не могу вам помочь.

Она прошла в прихожую, надела босоножки. Уже подойдя к двери, снова обернулась ко мне.

— Я все-таки надеюсь, что ты окажешься умнее, чем пытаешься притвориться. Не мог же Грэм, в самом деле, полюбить такую дурочку.

И, оставив меня задыхаться от возмущения, она тихо вышла.

Уме

Я все-таки пошла к Хэнку вечером.

После ленча, оставив Элис управляться в магазине, я привела себя в порядок и успокоилась. Телефоны я включила, но Каролина меня больше не беспокоила. Я отчетливо представила себе, как она, забросив дела компании, запирается в своем кабинете с армией адвокатов и готовится дать мне и Дэну генеральное сражение. Своего адвоката у меня не было, но был Шарль. Мы вместе росли в Новом Орлеане, потом вместе учились в Бостоне. Нас связывала многолетняя дружба и короткий студенческий роман, после которого мы умудрились не испортить отношений. Пару лет назад он тоже переехал в Майями, и теперь мы иногда обедали вместе. Шарль никогда не представлял моих интересов, как юрист и, разумеется, ничего не знал о Гордоне, но когда я позвонила и попросила встретиться, сразу нашел для меня время. Внимательно меня выслушав, он не задал ненужных вопросов, а просто обещал подумать над предложенной мной "гипотетической" проблемой. Меня это успокоило.

Хэнка я сразу предупредила, что петь не буду, а просто посижу в уголке за бокалом мартини. Несколько мгновений он внимательно вглядывался в мое лицо, но ничего не сказал, даже если сделал какие-то выводы.

— Я составлю тебе компанию минут через пятнадцать, — пообещал он и укатил по своим делам.

Здесь, в клубе, я, наконец, поняла, что могу расслабиться. Все, что было в моих силах, я сделала. Оркестр что-то тихо наигрывал, основная программа должна была начаться позже. Я прикрыла глаза и позволила музыке звучать во мне.

Не знаю, что бы я делала без нее. И без Хэнка. Смешного Хэнка, потому, что когда мужчине за пятьдесят, а у него глаза побитого щенка — это смешно. Нелепого Хэнка, потому, что рыжий ирландец, влюбленный в негритянский джаз, нелеп. Хэнка, вызывающего жалость и уважение одновременно, потерявшего ноги в какой-то локальной необъявленной войне, но не сдавшегося и нашедшего в себе силы делать то, что больше всего хочется. Я знала, что он относится ко мне, как к дочери, которой у него никогда не было. Именно поэтому мне всегда доставляло радость петь в его клубе. Иногда мне очень хотелось рассказать ему о себе все, выплакаться, попросить совета, но я так никогда и не рискнула.

В кармане завибрировал сотовый.

— Дэн?

— Уме, дед хочет поговорить с тобой. Ты не против? Я не помешал? — видно он услышал музыку.

— Нет, я в клубе, отдыхаю. Конечно, я поговорю с ним.

— Здравствуй, девочка, — голос старика был хриплым, чувствовалось, что ему трудно говорить.

— Здравствуйте, Дэн.

— Я так рад, что перед смертью снова слышу тебя.

— Не говорите так.

— А зачем мне тебе врать? — старик натужно рассмеялся, — Я сам знаю, что умираю. И я действительно мечтал попрощаться с тобой. Дэнни сказал, что ты занимаешься жемчугом.

— Да.

— Я знал, что ты без него не сможешь. Скажи, девочка, ты поешь ему?

— Пою? — вопрос меня удивил, но тут я поняла, что всегда напеваю, когда работаю, — Да, Дэн, я ему пою.

— Как бы я хотел еще раз послушать!

Не знаю, что на меня нашло, но я поняла, что хочу это сделать.

— Нет проблем, Дэн. Я сейчас в клубе. Я иногда выступаю здесь для друзей. Подождите минутку.

Я вскочила, чуть не сшибив подкатившего Хэнка.

— Направь телефон на динамики, — бросила я ему и побежала на сцену.

Я объяснила Бобби, чего от него хочу, он кивнул и повернулся к оркестру.

— Это прекрасный мир, и в нем полно чудес, — сказала я в микрофон, — Главное, не пройти мимо них.

I see trees of green, red roses, too

I see them bloom, for me and you

And I think to myself

What a wonderful world.

I see skies of blue, and clouds of white,

The bright blessed day,

The dark sacred night

And I think to myself,

What a wonderful world. (3)

— Я знаю, Дэн, вы никогда не проходили мимо чудес. Вы всегда замечали их и хранили в душе, чтобы передать своем детям и внукам. И даже мне.

The colour of the rainbow,

So pretty in the sky

Are also on the faces,

Of people going by

I see friends shaking hands,

Saying "How do you do?"

They're really sayin': "I love you".

— Вы знали, что в чудеса надо верить, и этому вы учили других. И тогда чудес в мире становилось больше.

I hear babies cry,

I watch them grow,

They'll learn much more,

Than I'll ever know

And I think to myself,

What a wonderful world,

Yes, I think to myself,

What a wonderful world

— Песня Боба Тила (Bob Thiele) и Джорджа Дэвида Уэсса (George David Weiss) "What a wonderful world" исполнялась Луи Армстронгом)

— Спасибо вам за чудо, которое вы подарили мне, Дэн.

Народу в зале собралось пока не много, но те, кто был, словно поняли, что происходит что-то слишком важное, чтобы вмешиваться. Не раздалось ни одного хлопка. Я уходила со сцены в полной тишине.

Хэнк протянул мне телефон. В глазах его стояли слезы.

— Хотел бы я, чтобы меня так провожали, девочка, — прошептал он.