Вадим Климовской - Марш Обреченных. Эстафета

• Название: Марш Обреченных. Эстафета
• Автор: Вадим Климовской
• Жанр: Фэнтези

Вторая книга хроники. События в "Эстафете" являются отдельным продолжением действий второй части "Изгоев Зоргана", но повествование романа начинается с момента, когда отгремела Эльсдарская Сеча и территория эльфов попала во власть людей, а сами остроухие разделившись на две Общины, были вынуждены искать на континенте другие земли обитания. Корона Эльсдина — заняла Эльфран, западную часть континента; а Община Альрина — поселилась на юго-востоке в дебрях Черного леса.

---

Тиль-тиль-тиль!

Сумасшедший эльф! Она чуть было не открыла по нему огонь!

— Чего тебе?

— Надо уходить…

— Что?!

— В гостинице детей нет.

— Как нет?! Был уговор — вам дети, мне — мастера.

— Детей нет в комнатах. Они ушли. Бежали по Южному тракту.

— Тракту? Преследуйте сами! Я свою работу сделала, меня ждут в замке.

— Уходи. Мастеров мы задержим.

— Прощайте.

Ирэна ушла в ночь бесследно, как и появилась.

Тиль-тиль-тиль!

Эльфаров было трое. Они разделились. Двое ушли с отрядом по направлению Южного тракта. Один со стрелками и солдатами — окружили корчму.

Мастер Матеус так и остался лежать. Удар карательницы надолго вывел его из строя.

Войчек прятался в глубине постройки, выжидая и выслеживая остроухих. Все что он успел сделать — это послать мысленный приказ подмастерью бежать. Бежать в сторону храма, избегая открытых дорог, брать путь на Откосые горы. Шост долго, целых две минуты, пререкался, но холодный расчет взял свое. Врагов было много. Их окружили умело и лихо. Спланировано грамотно и коварно. Когда противник открылся и определился — быстро решилось, что необходимо бежать. И подмастерье бросилось в бегство, не стыдясь оставить мастеров в одиночку бороться с врагом. Сейчас требовалось спасать жизни. Особенно Ирвин! Шост взял на себя командование мелким отрядом.

Тиль-тиль-тиль…

Войчек выглянул.

Одинокая фигура эльфара выступила на свет горящей от магических атак корчмы.

— Храмовник слушай!

Пауза.

— Будете жить. Нам нужны дети! Мы возьмем их и уйдем! Вы нас не интересуете! Скажи, куда они бегут?

Снова пауза.

— Они все равно не уйдут! Пожалей свою жизнь…

Войчек злобно заскрежетал зубами.

— Они в наших руках! Мы все равно их нагоним! Мы уходим…

Тишина.

Войчек осторожно выглянул — точно ушли гады!

Встал во весь рост. Эльфы скрылись из деревни. Надо немедленно искать Матеуса, где же он? Неужели?.. Вот бесы!

Рой эльфийских стрел накрыл его, когда он только выскочил из разгромленной корчмы и увидел лежащего Матеуса в щепках бочек.

Накрыл друга своим телом, и только тогда услыхал злорадный, мелодичный смех. Прощальный смех.

Магическую защиту поставил с опозданием. Стрелы вонзились в щит. Ногу, косым ударом задела, особо коварная, пущенная на ходу, стрела остроухого.

Смех остроухих терзал слух через боль…

Только б Глот и Лайк успели перехватить ребятню!..

Матеус с трудом разлепил веки. С трудом проглотил ставший поперек горла комок. Противный привкус во рту. Противный и до боли знакомый. Настойка рыжей плесени, календулы, мяты, хвойных иголок, изморосля и целебного желтоцвета. Перед глазами стояла муть. Картинка плыла, кружилась, вертелась и не фокусировалась в четкие образы. Противодействие целебных трав. Кто-то скоро пытался поставить его на ноги. Только кто?

— Мастер Матеус, очнулись?

А, Войчек! Слава Аллону что он, а не карательница Ирэна!

— Где подма… Где Ир-рэ-на? — Еле выдавил он.

Ответ пришел, словно через вечность.

— Уходят по Южному тракту. Шост ведет. Планируют встретиться с отрядом Глота и Лайка.

Мастер клинка и магии обдумывал сказанное Войчеком.

— Сами уходят? Без нашего прикрытия? — Голос зазвучал более твердо.

— Сами. Я отдал приказ Шосту спасаться, идти наперерез с Глотом…

— А Ирэна?

— Мастер Матеус, это все эльфы!

— Что?! — Храмовник поддался с кровати и вперил в соратника безумный взгляд.

— Ирэна на пару с эльфарами. Их цель подмастерье… — мастер клинка и ножа запнулся на полуслове.

— Можешь не объяснять, Войчек, я все понял! О, Аллон! — Он попытался подняться с кровати, отмахнулся от помощи товарища. Сел. Комната закружилась, но он подавил приступы рвоты. Левая сторона саднила. Попробовал пошевелить пальцами. Сжимались, но плохо еще слушались. Мышцы ныли. Кость вроде бы не задета. Заживет!

— На лице шрам останется, Матеус.

Тот лишь криво скривился.

— В храме воевода по стене размажет. Теперь в Хизельмаш мне возвращаться нельзя…

— Как так?! — Войчек застыл посреди комнаты статуей, взирая на старшего в полном изумлении.

— А вот так, брат! Не доглядел! Не с осторожничал…поддался самомнению! И что теперь? А ежели эльфы Шоста, Ирвин и Оливию настигнут? Что тогда? Ежели Глот с Лайком не успеют?

Войчек потемнел, глаза лихорадочно забегали.

— Воевода…

— Что воевода? Герцог! Герцог Альвинский за свою дочь!..

Войчек как немой, оторопело открывал и закрывал рот.

— Вот что, давай-ка собирать в темпе барахло, вязать на кони и в путь! Пеших мы их еще нагоним…

— А если они рванут в Василисковы холмы?

Матеус побледнел.

— Попробуем перехватить.

— А карета?

— К вурдалакам, карету! Бросим здесь! И лошадь…

Собирались мигом и молча. Войчек помогал старшему упаковаться. Брали самое нужное и ценное, остальное оставляли на попечение корчмаря. Вооружившись, погнали вниз, во двор, к конюшням. Уже на ступеньках почуяли неладное. Горестный рев, нет даже вой. Эльфы не ушли спокойно, не позабыли старых, незаживших ран и обид людскому народу, — напоследок отхватив кровавую жатву.

На первом этаже гостиницы собралась, небось, вся деревня. Тихо перешептывались. Старики и старухи, мужики и бабы, молодые семьи и их детишки, все дружно столпились, образовав круг перед дверьми в комнаты корчмаря Гвидона. Мастера медленно, под скрип половиц спустились на первый этаж, мрачные лица сельчан встретили их сурово и угрюмо. Храмовники невольно потянулись за рукояти мечей. Но бросаться на безоружную толпу сталью не спешили. А толпа, как два ручья, растекалась по обе стороны, пропуская храмовников к выходу.

— Ироды! Нечисть! — Донеслось до их слуха.

У Войчека мурашки заходили по спине, сколько ненависти и отвращения слышалось в том голосе.

Толпа расступилась, пропуская к дверям.

И уже у входа в сени гостиницы, Войчек с Матеусом увидели причину бича. Три тела лежали на полу пластом: одно с невообразимо завернутой головой, а два других — с колющими и рубящими ранами, что не скрывали даже простые хлопчатые одежонки. Дело рук остроухих! В первом трупе с трудом угадывался Гвидон Короп, в двух других, кто-то из его прислуги. Да рейд эльфов не прошелся без жертв для крестьян. На храмовников косились зло и с осуждением.

— Прочь с села! Убирайтесь вон! — Выступил плешивый и еще в силах бородач.

Жена Гвидона продолжала причитать, а Ховка стоял в окружении прислуги и родни, жадно хлюпая носом. Артеха забился среди своей семьи и носа не показывал. Ситуация накалялась. Селяне могли пойти в наступление и уже не на эльфов, а на провокаторов, зачинщиков всех бед и горя. Мастера молча пятились к выходу, продолжая хмуро, из-под лоба, пялиться на озверевших и обезумевших на глазах сельчан.

Вылетели во двор горохом, по пятам с десяток мужичья, закатавших рукава, и хватавших на ходу, кто что горазд: вилы, секиры, лопаты, грабли, сапки, косы, серпы, ножи, ржавые остроги. Все, что попадалось под руки!

Оказалось, и на дворе ждала дюжая подмога: еще десятка два односельчан с нехитрым вооружением в руках. Попадались даже сабли, короткие мечи, бердыши и проржавевшие, но внушительного вида клинки.

Вот так встряли!

Спина к спине — Войчек и Матеус отступали к конюшням.

— Нам только пара коней и мы — уйдем!

— Ага! А эльфов кто на нас натравил?

— Они приходили за нами…

— Да? Да только вас оставили в живых, а Гвидона, Гната и Самоху, того, в живых, нету! Как такое понимать, любезнейшие?

— Ты тут старший? — Матеус решил принять дело в свои руки.

Плешивый, что начал с ними весь военный раздор, подобрался, ответил:

— Ну, я, а что?

— Знаешь, кто мы?

— А чего не знать — мастера…

— Значит, знаете, мужики, на что идете?

Повисла тяжелая гнетущая тишина.

Утро на Лисьем лугу вступало в полную силу и солнце уже принялось нещадно припекать. Погром, что учинили эльфы на пару с мастером Войчеком, никто так и не подумал разгребать, — корчма стояла с проваленной крышей, особо пострадал вход, его вынесло вместе с глиняной стеной, окна зияли пустыми провалами; одно только успокаивало, что потушили пожар, учиненный карательницей Ирэной.

Слова Матеуса остудили жар гнева.

Вокруг храмовников образовался узкий круг, который неспешно продвигался к конюшням.

— Мужики, мы догоним остроухих и они ответят за… — Войчек запнулся.

Лица мужиков потемнели сильней. Селяне не решались вступить с опытными и подготовленными к военным стычкам мастеровым в бой. Да и магии храмовников боялись и чурались.

Так кружась юлой в кольце хоровода вооруженных сельчан, мастера подошли к конюшням в упор. В дверях завозился Войчек, носком сапога отворил дощатую ставню, и сначала он, а за ним брат Матеус, юркнули в полумрак стойл. Кони нервно заржали, учуяв жгучее напряжение, исходящее от людей.