Ирина Карнаухова - Повесть о дружных

• Название: Повесть о дружных
• Автор: Ирина Карнаухова
• Жанр: Прочая детская литература

---

И Таня крепко засыпает на новом месте.

На горе

Таня просыпается. Солнце уже не заглядывает в комнату; оно ушло куда-то. Окна открыты, под легким ветром колышутся белые занавески. На тонком полотне вышита свадьба: кони с крутыми шеями и с хвостами, похожими на штопор; невеста с тоненькой-тоненькой талией, как песочные часы, и цветы в самых неожиданных местах: в зубах у коней, под ногами невесты и в облачном небе.

Лена спит, свернувшись комочком, на второй кровати.

В домике тишина.

А в окна вливаются всякие звуки: где-то истошным голосом кричит петух, сзывая кур. Издалека доносится песня, бухает и ухает молот в кузнице, мычат коровы. На подоконник сел воробушек, попрыгал, повертел головой направо-налево, клюнул что-то в горшке с цветком, недовольно чирикнул и улетел.

Власьевна входит в комнату.

- Вставать пора, засони! Ночь спать не будете. Уже солнышко долу клонится. Пойдем-ка, я вам школу покажу.

Школьная усадьба большущая, глазом не окинешь, стоит на холме, опоясалась низкой оградой. Под холмом - деревня. За ней огороды, поля, поля, а там дальше - луга; и льется по ним речушка, петляя, возвращаясь назад, и пропадает где-то в болотце.

А по другую сторону - все леса, леса, поднимаются на холмы и убегают вдаль.

- Ну, пойдем заглянем в классы,- говорит Власьевна и распахивает дверь школы.

- Не стыдно бы такую школу и в город!

И правда, широкий-широкий коридор весь залит светом. Четыре больших окна распахнуты настежь. Четыре двери ведут в классы. В классах тоже светло и воздуха много. Окна выходят в молодой садик. В школе образцовый порядок, чистота. Пахнет вянущими еловыми ветками, положенными у порога, да свежевымытым полом. Тишина. Пустота. Каникулы.

Власьевне приятно восхищение Лены и Тани. Она с гордостью хозяйки водит их повсюду, отпирая двери ключами из бряцающей связки.

- Вот здесь у нас учительская. А тут вот учительница живет, Галина Владимировна. А здесь - кипятильник. Как же, надо ребятам зимой погреться, да и сырой воды в школе не полагается. Дома - это как хотят, а в школе должно быть все по правилам. Нравится школа?

- Очень! - Лена хвалит искренне, и Власьевна с еще большей охотой рассказывает:

- Школу прежний заведующий строил, Иван Павлович. Сам за рабочими смотрел. Сельсовет все материалы выдал. А в районе заведующему сказали: "Стройте, Иван Павлович, получше". Он и старался.

- А где он теперь?

- На фронте, милая, на фронте. В один день с моими ушел. А мы вот нового заведующего ждем. Приедет со дня на день. Говорят, серьезная женщина.

- А еще кто учительницы?

- В первом классе Галина Владимировна,- Власьевна улыбается и машет рукой.- Веселая, все песни поет. С Украины к нам попала. Во втором самостоятельная женщина - Марья Петровна, в летах: уже десятый год здесь учительствует. Она здешняя, живет под горой в деревне. Семья у нее большая, хозяйство,- корова, а она одна... Мужа на фронте убили.

Власьевна запирает двери школы висячим замком.

- Колхоз-то у нас и был небольшой, всего тридцать пять дворов, но исправный. А теперь какие остались работники? Бабы да ребята. Стариков человек десять, им теперь и цены нет. Работают все с темна до темна, а все рук не хватает. Тут тебе сенокос, тут тебе и жать надо, тут и полоть, а там и картошка подоспеет! Трудновато!

- А школа чем помогает колхозу?

- Школьное дело - учиться,- сурово говорит Власьевна.- Вот тут у нас конюшня, лошади сейчас нет - колхозу отдали, а была. Тут сараюшки, амбарушки, вот огород.

Власьевна распахивает калиточку в ограде. Таня замирает от восторга. Она никогда в жизни не видела такого огорода и таких овощей. Когда-то на даче у нее была своя грядка с луком, два шага в длину, а один в ширину. Да и лук был какой-то хиленький, редкий. А тут грядки длинные-длинные, конца не видно. И чего только на них нет! И лук, и морковка, и брюква! И какие овощи! Ботва у картошки стелется по земле, у капусты листья как слоновые уши. Свекольник точно шелковый, блестит на солнце, переливается зеленым и красным, а на горохе цветы - словно белые мотыльки присели отдохнуть.

- А это что? - спрашивает Таня.

- Это помидоры.

Таня теряется: как помидоры?! Помидоры круглые и красные, а тут зеленый куст в желтых цветочках, кое-где висят зеленые бомбочки.

- А это вот бобы, а тут, видишь, огурцы.

И бобы на себя не похожи, и огурцов Таня не видит; такие какие-то шершавые листья.

- А вон за огородом,- говорит Власьевна,- это школьное поле - ячмень.

- Большое у вас хозяйство,- говорит Леночка.

- Конечно, без этого нельзя!

И Власьевна, довольная, встряхивает тяжелой связкой ключей.

- Теперь вам, Елена Павловна, надо к Марии Петровне сходить. Она сейчас заведующую заменяет. Там обо всем договоритесь. Тоже насчет пайка и карточек - в сельсовет. Таня дома побудет.

Тане очень хочется пойти с Леной, но она боится ослушаться Власьевны, И Лена, видимо, считает, что Власьевна права.

- Как мне пройти к Марье Петровне?

- Вот так, вниз с горы, по главной улице, по правому порядку, шестая изба.

- Ну, я пойду.

Леночка виновато взглядывает на Таню и идет к калитке. Таня надувает губы.

* * *

Вот уже вечер плывет над землей. Солнце опустилось за лес, растеклось вечерней зарей по небу да так и осталось. Ласточки суетливо летают по воздуху, будто играют в догонялки. Подсолнухи повернулись лицом к западу. Над полями, над холмами плывет легкий запах ночных цветов.

Таня стоит на крыльце, прислушивается и жадно вглядывается вдаль. Вон по дороге с поля тянутся возы за возами, мальчик провел под уздцы лошадь.

По дороге из лесу показалось стадо. Впереди, дробно топоча ногами, шли козлята. Они вдруг подпрыгивали, нацеливались друг на друга крохотными рогами, перепрыгивали через канавы и все разом начинали блеять. За ними густой грязно-серой волной покатились овцы, а потом зашагали коровы. Они самостоятельно расходились по улицам и переулочкам, останавливались у ворот, вытягивали шеи и ревели такими страшными голосами, что Таню мороз пробирал по коже.

- Санька! - зазвенело в вечернем воздухе,- выйдешь в лапту играть?

- Не выйду! Буду с мамкой дрова пилить!

Таня села на перила крыльца и жадно вслушивалась в доносившиеся из деревни звуки разнообразной, многотрудной, еще не знакомой ей жизни.

Сторожа у дверей

- Чижик, хочешь пойти со мной?

- Куда?

- Сначала к Марье Петровне, возьмем у нее список учеников моего класса, а потом пойдем знакомиться с ребятами.

- Конечно, хочу.

Таня так и катится вниз с горы. Лене приходится все время ее окликать.

- Да подожди ты меня, ты ведь не знаешь, куда идти!

На улице ни души: весь народ на работе в полях, в лугах, на огородах. Белые куры роются в пыли, да изредка забрешет собака, просунув клеенчатый нос в подворотню. Из высокого дома доносятся смех, тоненький плач, звяканье погремушек: там, видно, ясли. В кузнице бухает и бухает молот. В правлении колхоза кто-то настойчиво кричит: "Усть-Рама! Усть-Рама!" - хотят связаться с районом по телефону. Разноголосо визжат поросята на свиноферме.

От сельпо Таня и Лена завернули в какой-то переулок и остановились у ворот. Таня взялась за кольцо, отворила калитку и шарахнулась в сторону. Прямо против нее оказалась голова черной коровы, грозя острыми рогами. Таня быстро захлопнула калитку и навалилась на нее. Леночка рассмеялась.

- То-то! Я вчера тоже так испугалась! Сюда без стука не войдешь. Эта корова Бурка во двор не пустит, она чужих не любит!

Леночка постучала в окно. Кто-то выглянул из него. Потом калитка открылась.

Марья Петровна - пожилая, худощавая, но широкоплечая женщина - встала на пороге. Она была в мужских сапогах, в широкой юбке, повязана платком. Усталые глаза ее пристально посмотрели на Таню.

- Проходите,- сказала она, встав впереди коровы,- не бойтесь. Иди прочь, Бурка, это свои.

Бурка шумно вздыхала и косила на Таню гневный лиловый глаз. Таня, почему-то, на цыпочках, быстро вбежала на крыльцо, юркнула в сени. Леночка прошла спокойно, а Марья Петровна продолжала стыдить корову:

- Горюшко ты мое, что ты хороших людей пугаешь!

Но, видимо, Бурка была упряма, потому что, когда Марья Петровна захлопнула дверь, Таня услышала, как корова ударила по доскам рогами. В сенях было темно, и Таня сразу повалила какое-то ведро, наткнулась на кадушку и зашибла левую ногу. Она смутилась и замерла на месте.

- Ничего, ничего, девочка, проходи! - сказала Марья Петровна и распахнула дверь.

В комнате было тихо, но за ситцевой занавеской, закрывающей дверь в соседнюю комнату, слышался какой-то шорох. Таня покосилась и увидела два внимательных глаза, которые уставились на нее в щелку. Она приняла независимый вид и чинно села на стул. Из щелки показался веснушчатый нос. Таня быстро взглянула - нос спрятался, а глаза прикрылись ресницами. Девочка отвернулась - глаза и нос снова вылезли из щели. Так пошла молчаливая веселая игра.