Понсон Террайль - Цикл романов "Молодость короля Генриха"

• Название: Цикл романов "Молодость короля Генриха"
• Автор: Понсон Террайль
• Жанр: Прочая детская литература

---

"О, изменчивый монарх!" – подумал Пибрак.

Между тем король продолжал:

– Вообще, какое это бесчестье для моего царствования, что у меня во дворце незаметно похищают родную мать, а я… Король не договорил и мрачно задумался.

– Но ведь это бесчестье легко смыть, ваше величество,ответил Пибрак,- стоит только объявить войну лотарингским принцам…

– Это невозможно! – ответил король.- Ведь у меня нет других союзников, кроме них. Я окружен гугенотами, еретиками, а лотарднгские принцы – твердая опора католицизма. Неужели мне собственноручно разрушить эту опору? Кстати, что ты сделал с этим… как его… ну, словом, агентом герцога Гиза, которого ты вчера приводил ко мне?

– С Лашенеем? Согласно приказанию вашего величества я запер его в При-Дье.

– Ну, так его надо отпустить… Распорядись сейчас же, и, кстати, пошли ко мне наваррского короля.

Пибрак отправился к Генриху и, разбудив его, сказал:

– Государь, все-таки напрасно вы не скрылись в Наварру. Король только что объяснил мне, что лотарингские принцы – его вернейшие союзники и опора католицизма. Теперь король зовет вас к себе и, судя по всему, хочет говорить с вами о своей ненависти к еретикам-гугенотам!

Генрих поспешно оделся и отправился в королевские апартаменты. В тот момент, когда он входил в переднюю, другая дверь тоже открылась, и через нее в прихожую вошел человек, которого Генрих никак не ожидал встретить здесь. Это был Рене Флорентинец, покрытый пылью и кровью.

Х

Мы уже знаем, каким присутствием духа, находчивостью и способностью к притворству обладал Генрих Наваррский, а потому не будем удивляться, если увидев Рене, наваррский король с удивлением воскликнул:

– Боже мой, господин Рене, в каком вы виде!

Если Генрих не ожидал встретить здесь Рене, то и Рене не ожидал встретить Генриха; более того, присутствие наваррского короля в прихожей короля Карла казалось ему совершенно необъяснимым, странным, невозможным после всего того, что только произошло. Поэтому он с трудом смог выговорить:

– Как?.. Вы здесь, ваше величество?

– Где же мне быть, как не здесь? – флегматично ответил Генрих.

– Но… я не знаю…- пролепетал Флорентинец, теряясь все больше в догадках.

– Да и вообще с вами что-то неладное! – продолжал Генрих.Вы говорите несуразные вещи, а про вид и говорить нечего.

– Мне пришлось выдержать ожесточенный бой.

– Вот как? Верно, вы хотели по привычке ткнуть когонибудь сзади, а это было замечено и вас отделали как следует? Эх, милейший господин Рене, пора бы вам оставить свою манеру! – и с этими словами Генрих, отдернув портьеру, спокойно вошел к королю.

Здесь он с первых же слов стал жаловаться королю, что Маргарита жестоко поступила с ним, покинув его из-за пустой шалости. Король, бывший в отвратительном настроении духа, стал иронизировать над супружеским несчастьем зятя и уверять, что на Маргариту вообще никогда нельзя было положиться, потому что еще до брака…

Не успел король кинуть эти ядовитые слова, заставившие Генриха вспыхнуть, как в комнату вошел Пибрак. Бросив украдкой многозначительный взгляд на Генриха, он доложил:

– Ваше величество, Рене Флорентинец просит быть допущенным к вашему величеству. Он в ужасном виде, но уверяет, что явился с поручением от королевы-матери.

– Впустить его! – крикнул король, радуясь, что наконец- то он может узнать что-либо об исчезновении матери.

Рене, войдя, поклонился чуть ли не до земли. Король сказал ему:

– У тебя письмо? Дай его!

– Ее величество дала мне словесное поручение к вашему величеству,- ответил Рене.

– Это почему? Что она писать разучилась, что ли?

– Ее величество опасно ранена… – Ранена? Кем?

– Наглыми похитителями, государь!

Карл вскрикнул и вскочил со стула. Генрих и Пибрак тоже вскрикнули, и на этот раз совершенно искренне: они ничего не знали о покушении Гектора, который почему-то не сказал о нем никому ни слова.

– Ранена? – с рычанием в голосе повторил король Карл. – Негодяи! Они осмелились!.. Да я прикажу сжечь дотла все Нанси вместе с герцогом Гизом!

– Простите, ваше величество, но герцог Гиз совершенно не при чем в этом деле.

– Так кто же осмелился?

– Четыре неизвестных замаскированных всадника похитили королеву-мать; двое из них бежали после сражения, когда я напал на них с рейтарами, причем один из бежавших нанес королеве опасную рану. Двое других взяты нами в плен и связаны.

– Кто это такие?

– Два гасконца: одного зовут Лагир, другого – граф Амориде Ноэ.

Последнее имя опять вызвало крик у короля, Генриха и Пибрака.

Последние двое негодующе запротестовали:

– Это неправда! Этого не может быть!

– Но ведь граф де Ноэ – ваш друг! – с угрозой сказал король Карл, обращаясь к Генриху.

– Ваше величество,- ответил тот,- разве можно верить таком; человеку, как Рене? Я не допускаю мысли, чтобы мой друг Ноэ решился на подобную дерзость. Да и к чему ему это? Поэтому мне кажется существенно необходимым сначала узнать все подробно из уст ее величества, а потом уже составлять себе окончательное мнение.

– Вы правы! – сухо сказал король Карл.- Где ее величество? – опросил он у Рене.

– Ее величество, изнемогая от полученной раны, была принуждена остановиться вблизи Парижа, в маленьком домике, расположенном в Медонском лесу… Ее величество заклинает его величество сейчас же отправиться к ней.

– И я поеду, клянусь небом! – крикнул король, а затем, обращаясь к Пибраку, сказал: – Оседлать мою лошадь и собрать гвардию! Скорее, Пибрак, я хочу выехать сейчас же. А вы,обратился он к Генриху Наваррскому,- вы последуете за мною, и там, на месте, мы разберемся, где правда, где ложь… Но берегитесь! Виновным нечего ждать пощады от меня!

– Мое искреннейшее желание, чтобы виновные в этом преступлении понесли должное возмездие! – ответил Генрих.

– Там увидим! – мрачно сказал король Карл, нетерпеливо расхаживая по комнате.

В скором времени он уже мчался по дороге в Медон, не подозревая даже, что едет к герцогу Гизу, так как медонский домик, о котором говорил Рене, был известным уже читателю местопребыванием герцогини Монпансье.

XI

Когда Генрих Наваррский и Гектор бросились бежать с поля сражения, герцог Гиз яростно кинулся вдогонку за ними. Но Генрих хорошо знал эти края и, быстро свернув на малозаметную лепную тропинку, вместе с Гектором скрылся по ней. Между тем геэцог со своими людьми направился по ложному следу, и потоку погоня не имела никакого успеха.

В то время как Гиз преследовал беглецов, Рене кинулся к экипажу и отдернул завесу. В этот момент луна выплыла из-за тучи, кинула в экипаж один из своих лучей, и перед глазами Рене предстала окровавленная, недвижимая королева Екатерина. Рене отчаянно зарычал и крикнул рейтаров, оставленных для охраны пленных. С их помощью он вынес королеву и, положив на траву, принялся осматривать рану. Хотя кровь лилась ручьем, рана была неопасна, и Рене понял, что беспамятство королевы следует отнести лишь за счет пережитых ею волнений.

Действительно, вскоре Екатерина Медичи застонала и открыла глаза. Увидав Рене, она с облегчением перевела дух и сказала:

– Это ты, милый Рене? Где же они?

– Кто "они", государыня?

– Похитители…

– Двое спаслись бегством, а двое захвачены живыми.

– Кто это такие?

– Одного из них зовут граф Амори де Ноэ!

Глаза королевы зажглись огнем мрачного торжества.

– Теперь я все понимаю,- сказала она,- теперь я знаю, кто дерзнул поднять на меня руку! Ну берегись же, Генрих!.. теперь мы сведем с тобою счеты!

Тем временем Лагир и Ноэ лежали связанными на траве и разговаривали между собой по-беарнски.

– Да, милый Ноэ, мы с тобой пропали,- сказал Лагир,- но зато король спасся.

– Спасся ли? – печально ответил Ноэ.- Я очень боюсь, что его погубит благородство и что ради попытки спасти нас, он вернется в Лувр, а не скроется на родину.

– Во всяком случае, если ему удастся скрыться от преследователей, то ведь никто не может доказать, что одним из скрывшихся был именно он.

– По крайней мере я и под пыткой буду утверждать, что его среди нас не было.

– Я тоже… Лишь бы он сам не признался! Пленные помолчали; затем Ноэ сказал:

– Нас, конечно, будут допрашивать, так ты предоставь говорить мне, а я уж сочиню какую-нибудь сказочку.

– Ладно! – согласился Лагир.

Вскоре их взвалили на лошадей, и кортеж двинулся обратно к Парижу. Через сутки они уже въезжали в Медонский лес.

В домике они не застали никого, кроме пажа Амори, так как сама герцогиня Монпансье была в Париже. Герцог Гиз проводил королеву-мать в комнату своей сестры, и тут Рене принялся перевязывать раненую. Между тем сам герцог отправился к своим людям, чтобы приказать запереть пленных в какое-нибудь верное место. Это было поручено Гастону де Люкс и Льву д'Арнембургу, причем последний с особенным рвением взялся за исполнение этой приятной для него обязанности: ведь у него были еще не погашенные счеты с Лагиром.