Александр Гейман - Чудо-моргушник в Некитае

• Название: Чудо-моргушник в Некитае
• Автор: Александр Гейман
• Жанр: Научная Фантастика

---

Но один ментовский начальник все время копал под мастеров поездухи, потому что Або не платили налоги. Да и вообще они ему не нравились, но он никак не мог их поймать. И тогда подлый милиционер нарочно пустил слух, что Або стукачи и работают на ментов. Среди воров в законе случилось два провала, и все стали думать на семью Або.

Тогда собрался большой сходняк, и Або позвали на толковище. Все воры возмущались и никак не могли понять, что происходит. "Как могло случиться, чтобы такая заслуженная воровская семья вдруг перебежала к ментам? Что заставило их решиться на такой отчаянный шаг?" - недоумевали авторитеты. И тогда поднялся глава семьи Або, весь побледнел и сказал: "Я вам докажу, что Або - не менты".

Он сказал всем, чтобы они вечером включили телевизор в девять часов. И все Або вышли с решимостью разоблачить беспрецедентный поклеп. Они взяли револьверы и ворвались к милицейскому начальнику, и захватили его, и поволокли в телестудию, и потребовали включить прямой эфир. Старший Або приставил к виску мента дуло и попросил, чтобы тот во всем признался. И ментовский начальник все рассказал: "Да, Або не менты, мы нарочно пустили эту клевету, чтобы очернить их в глазах общественности". А Або сказали: "Мы лучше пойдем на нары, но не позволим опорочить свое честное имя" - и все застрелились.

И все авторитеты и воры в законе плакали у экрана телевизора и говорили: "Да, Або сказали нам правду, мы напрасно им не поверили". И весь народ пришел в большое восхищение от такого подвига, и даже милиция очень переживала, а заграница никак не могла поверить, что простые мастера поездухи способны на такое мужество. А главный министр транспорта тоже плакал и был сильно потрясен их героизмом. Он выключил телевизор и собрал коллегию, чтобы в каждом городе воздвигли памятники в честь семьи Або. И тогда сразу на многих остановках нарочно поставили будки и там стали продавать билеты, а на будках крупными буквами написали: "АБО НЕ МЕНТЫ".

Фубрик закончил и сверлящим взглядом уставился на императора, растроганно утирающего скупые блатные слезы, катящиеся по императорским щекам.

- Ну, фраер, поал?

- Поал, Фубрик, все поал! - всхлипывая, отвечал государь.

- А что ты поал?

Император заморгал.

- Это... по абонементу в поезде не ехать, во!

- Дурак ты, Лысый! - и поставив наставляющий моргушник, пахан разъяснил блатную джатаку: - Вор за свое слово всегда отвечает, поал? Сам застрелится, а кентов никогда не выдаст, поал?

Император, похолодев, закивал:

- Ага, ага!..

"Хана!.. Он меня теперь стреляться заставит!" - с тоской подумал государь.

- Ты, фраер, следаку про нас с кентом говорил чего? - неожиданно спросил Фубрик, видимо, имея в виду Жомку.

- Да че ты, Фубрик, в натуре!.. - поспешно обнадежил император. - Меня по другому делу замели. Неисполнение супружеских обязанностей с отягчающей импотенцией, во как...

- Ну-ка, ну-ка, - заинтересовался пахан. - Говори!

Государь коротко рассказал.

- Слышь, Лысый, - заметил Фубрик, - я не понял, в натуре - ты же онанировал на стреме! Какая же импотенция? Ты, в натуре, скажи адвокату пусть он на это бьет!

- Спасибо, Фубрик, - расчувствованно поблагодарил государь, - что значит кента иметь!

- Это точно, - хохотнул урка. - Ну, а как у тебя вообще было-то, с бабой твоей? Ты к ней в натуре ночью не лазил?

- Да я... - и государь поведал историю своей супружеской жизни от начала до конца.

Выслушав монолог государя, Фубрик поднялся с места и постучал в железную дверь.

- Чего тебе? - сонно отозвался надзиратель.

- Слышь, вертухай, мне к следователю срочно! - громко потребовал Фубрик. - Тут этот ваш вирус геморроя раскололся. Показания хочу дать!

Звеня связкой ключей надзиратель отпер дверь камеры. На выходе Фубрик повернулся к недоумевающему императору и велел:

- Фраер, про нас с Жомкой молчок, поал? А то я тебя так отожму! - и с этими словами блатной друг императора исчез.

"Орел! - с невольным восхищением подумал император. - Махатма! Какую рассказку про Або слепил! Всем ворам вор: разузнал, что надо - и стучать! Ну, крутой... прямо киллер!"

Утром к императору заскочил какой-то шустрый человечек.

- Ваше величество! То есть, подзащитный, - поправился он, - зачем вы дали сами на себя такие показания? Я не знаю, как мне вас теперь защищать!

- Слышь, фраер, - сказал император, - а ты что ль давокат мой? Мне Фубрик сказал - ты про онанавтику мою на суде скажи, мол, какая же у меня дезэрекция, если я кажний день на грушу лазал дрочкать!

Адвокат замахал руками:

- Ни в коем случае! Прокурор использует это против вас! Скажет: мол, последние остатки семенного фонда нарочно растрачивал, чтобы не исполнять обязанности супруга! И зачем вы столь опрометчиво откровенничали с этим вашим дружком? Его показания служат основой всего обвинения!

- Так что же - засудят? - упавшим голосом спросил государь.

- Ну, почему ж, будем бороться, - с деланной бодростью отвечал адвокат, но было ясно, что и он ни на что не надеется. - Я бы советовал налегать на чистосердечное раскаяние, знаете ли...

- Эй, арестованный! на выход!.. - меж тем скомандовал надзиратель.

Император полагал, что его снова поведут на допрос, но его вели на суд. Из двери с задней стороны тюрьмы путь лежал на деревенскую площадь. Император взошел на помост, сооруженный для действующих лиц суда и занял свое место слева от возышения, где располагались судьи и заседатели. Он глянул на площадь - и сердце его оборвалось. Все пространство занимали жители окрестных селений - левую половину площади дигамбары, а правую жительмены. Они что-то гневно вопили и улюлюкали, тыча руками в сторону императора. За всем этим чувствовалась чья-то рука, умело срежиссировавшая все действо. Какой суд решился бы на малейшие поблажки преступнику под взором столь сурово настроенной толпы? Если у жительменов хотя бы не было особых причин негодовать на своего бывшего властителя, он всего лишь разрешил им носить намордники при посещении столицы Некитая, то дигамбары, которых император своей собственной рукой спаивал собственной мочой... да уж, от них-то не приходилось ожидать ничтожнейшего снисхождения! И государь окончательно упал духом.

Все же он продолжал обозревать окрестности. Довольно близко к помосту, где находился суд, было ещё одно сооружение - трибуна с несколькими ложами, занятыми разными высокими особами. В главной из них император заметил некую даму в вуали, подле которой находился Ахмед. "Да это ж никак женка моя!" сообразил государь - и тут его наконец озарило: теперь понятно, рука какого умелого режиссера правит всем. Профессор Манго-Мориарти! Страшный человек, правильно о нем говорил Шелок Хомс!

- Ну, теперь пощады не жди... - вслух пробормотал император. Подкрадется сзади, схватит за ноги да как скинет меня с помоста!

- О чем это вы, подзащзитный? - с недоумением спросил адвокат.

- О профессоре Манго-Мориарти. Весь этот процесс - его работа.

Адвокат панически замахал руками.

- Не вздумайте это сказать вслух, ваше вел... подзащитный! Малейшего намека на участие в этом суде нынешнего императора достаточно, чтобы погубить себя! Наоборот, мы сразу заявим, что не сомневаемся в полной беспристрастности суда!

- Да какая в жопу беспристрастность... Не видишь, сколько дигамбаров нагнали? Они ж меня без суда растерзают - я их своей мочой поил!

Адвокат снова замахал руками:

- Умоляю вас, ни звука больше!..

- Встать, суд идет! - прозвучал властный голос, и судебный процесс пошел.

- У нас чрезвычайное заявление, - поднялся со своего места адвокат, едва были оглашены необходимые по процедуре суда объявления. - Мой подзащитный заранее признает себя во всем виновным и в доказательство своего раскаяния требует себе самого сурового приговора!

"Ничего себе - адвокат!" - екнуло сердце императора. Но его опасения, что суд в полном составе и единогласии немедля удовлетворит мнимое его прошение, были напрасны. От слов адвоката прокурор и судья буквально подскочили на месте и обменялись тревожно-возмущенными взглядами.

- Вы, того, что вы себе позволяете? - налившись огнем праведного гнева заговорил судья. Он встал с места и оперся кулаками в стол. - Вы мне тут процесс хотите сорвать?!. Дескать, все признаю, не надо меня судить?!

- Легко отделаться хочет! - тоже встав с места заявил прокурор. - Не выйдет! Судить будем!

- Не выйдет! Судить его! - громогласным гулом поддержала площадь, и добрые десять минут в воздухе висело густое облако яростного свиста и улюлюканья. В императора полетели гнилые помидоры, но после того как один из них неметко попал в лоб серкетарю суда, судья сделал знак, и все стихло.

- Господа! - обратился прокурор к публике. - Позвольте мне огласить свидетельские показания, из которых полностью видна вина подсудимого.