Сергей Карпущенко - Стальной кит - повелитель мира

• Название: Стальной кит - повелитель мира
• Автор: Сергей Карпущенко
• Жанр: История

---

- Ну что, капитан, промашки никакой не будет? - спросил Кошмарик, предложивший плыть к финикам, но теперь уже сомневающийся в успехе экспедиции. - Какой-нибудь "морской охотник" пограничников нас минами подводными не закидает? А то - прощай, моя дорогая мама и Россия!

- Я же сказал: границу перейдем тихо, безо всякого шума! - не отрывая глаз от карты, произнес Володя. - Ты что, сдрейфил уже?

Но Кошмарик, который на самом деле немного мандражировал, не мог, конечно, признаться в своих опасениях перед Иринкой, хлопотавшей неподалеку над приготовлением ужина. Да и осуждение Володи страшило его не меньше. Поэтому он лишь проговорил:

- Да какой там мандраж! Просто осторожными быть нужно, а то у нас хоть и демократия завелась, а все равно военные ведь не пожалеют - отправят на дно морское, не разобравшись, в чем дело. А идея сама хорошая! Когда бы ты ещё в Финляндию попал? Я, например, там, может быть, и останусь навсегда. Зачем мне твоя Россия? Жить нужно там, где лучше и удобней, где кормят лучше, где к тебе отношение более вежливое, где мажоров всяких нет и живодеры по заливу на яхтах не разъезжают, только и мечтая, как бы у тебя печенку или селезенку выковырять.

- Ты что, Россию не любишь? - повернулась к Кошмарику Иринка, держа в одной руке нож, а в другой - колбасу. Выглядела она сердитой, и Кошмарику даже показалось, что она кинется на него с ножом или по крайней мере швырнет в него колбасой.

- А за что её любить-то? - проворчал Кошмарик. - За то, что у нас здесь все наперекосяк, не как у людей нормальных? Затеяли дурни перестройку делать, так до того наперестраивали, что треск повсюду пошел! Изгадили только все, напакостили, людей нищими сделали, кругом развели преступность, промышленность разрушили, зато уж президентом обзавелись, как у них, да в газетах разрешили печатать, кому что угодно! Дурной же у нас народ! Не хочу с ними жить!

Иринка на самом деле была близка к тому, чтобы швырнуть в Кошмарика колбасой или чем-нибудь потяжелее. Обозлился и Володя:

- Кого это ты дураками здесь называешь, а? Может быть, отца моего, который своими руками эту субмарину построил? Да такой лодки никогда и ни у кого в мире не было! А мать моя, археолог, она что, тоже дура?! Да я и сам-то не дурак, приятель, и Иринка тоже не дура, хоть и в Бога верит! Так что, если разобраться, не такие уж мы и дураки! Может, ты сам себя... не слишком умным считаешь, тогда прости, спорить не буду, но других в дурни записывать не надо!

Кошмарик не ожидал, что ему возразят так решительно. Действительно, настоящих дураков он в жизни видел мало, но тогда почему же в жизни, окружавшей его, было так много глупости, несуразности, все вокруг него словно само собой разрушалось, расклеивалось, приходило в негодность.

- Ну, - смущенно сказал Ленька, - может быть, мы в отдельности и очень умные, а вместе, как народ, дураки. Вот что я хотел сказать!

Но Володя, внимательно рассматривавший карту, только махнул рукой чушь, дескать, несешь, - а Иринка, снова принявшаяся готовить ужин, холодно заметила:

- Нет, есть и отдельные личности с одной извилиной в мозгу!

Кошмарик, понявший, что девочка намекала на него, хотел было не на шутку обидеться, но вовремя передумал, потому что сам понимал - разговор он затеял пустой и никого он убедить не сможет. "Вот приплывем в Финляндию, подумал он вместо того, чтобы спорить, - и сделаю я от своих друзей-товарищей ноги. Доберусь до какой-нибудь фермы и предложу себя в качестве работника. А что? По-финиковски я маленько спикаю, чай, не зря я тормалайские басы на шоссе стопорил [То есть останавливал финские автобусы.]. Работы грязной я не боюсь, не то что эти мажоры городские. Меня даже в свинарник поставь дерьмо поросячье убирать - не страшно, лишь бы марки платили. Уж лучше я в цивилизованной Финляндии на фермера батрачить буду, чем в своей полумафиозной России на какую-нибудь сволочь ишачить. Лет пять поработаю, накоплю на тачку японскую, на квартиру и на собственное дело, тогда и вернуться можно будет. Открою где-нибудь на Лиговке или Владимирке свое бистро, а эти патриоты пусть ко мне заходят, интеллигентики эти..."

И Кошмарик ещё долго бы мечтал в том же духе, но Иринка, уже совсем приветливо, пригласила мальчиков к столу.

- Ну, ужин у нас классный! - радостно потирая руки, присаживался Ленька на койку, чтобы закусить перед дальней и опасной дорогой. - Но завтрак будет ещё шикарней!

- Погоди, дай границу переплыть, не каркай! - цыкнул на Кошмарика Володя. - Сейчас пошамаем, и ты со мною на сиденье рулевого сядешь. Покажу тебе, как лодку по курсу вести. Вначале я, а после - ты, посменно поведем, а то мне всю ночь не выдержать. Два часа я, а два - ты.

Поели быстро, и Володя зачем-то решил оглядеться, высунув голову из люка, будто именно таким способом и можно было лишь узнать, куда им плыть. Но Володя смотрел "на волю" совсем не поэтому и не потому, что боялся преследования обладателей маек с трезубцами и живодеров. Совершенно безотчетно, точно последний раз в жизни, захотелось взглянуть на родной берег. Нет, если бы у Володи спросили, патриот ли он, мальчик вряд ли бы ответил на этот вопрос решительным "да". Но теперь, когда они решили отправиться за границу, что-то вдруг защемило у него в сердце, захотелось бросить взгляд на землю, где остались его мать и отец, где он провел счастливое детство и где сейчас было неуютно, недружно, неспокойно, где жили совсем не богатые, а может быть, даже бедные люди.

"А что, возьму да и останусь в Финляндии! - вдруг подумал про себя Володя. - Попрошу убежища по политическим соображениям. Буду мыть машины, закончу школу, поступлю в университет - в Упсале или в Хельсинки, все равно, человеком буду..."

И тут же решительное "Нет!" вылезло из тайников сознания и укололо Володю. Он ещё раз посмотрел на узкую полоску берега с уже зажженными огоньками в далеких, чужих домах, взглянул на жемчужно-карамельное закатное небо, вздохнул и захлопнул над собой крышку люка, а потом надежно завинтил её, словно спасая себя этой тяжелой крышкой от нежданно явившихся мыслей.

ГЛАВА 9

НОЧНОЙ ПЕРЕХОД

- Так и будешь держать курс, только смотри не засни! - приказывал Володя Кошмарику после того, как два часа отсидел за штурвалом. Он напомнил Леньке, как нужно пользоваться рычагами, приборами, чтобы не сесть под водой на дно или, наоборот, не выйти на поверхность, в самые лапы пограничников. Полтора часа шли они очень близко к поверхности залива, пользуясь для подачи воздуха специальным устройством, шпорхелем. Кошмарик просто покатился со смеху, узнав, что они прибегнут к помощи штуковины с таким смешным названием, но, когда узнал, как шпорхель действует, больше не смеялся. Это была труба, высунутая из надстройки субмарины наружу, а наверху она имела приспособление, не дающее воде попасть внутрь лодки, поступал только воздух. Шпорхель был нужен Володе затем, чтобы экономить другие средства кислородного питания "Стального кита".

Стемнело, и в стекле иллюминатора колыхалась лишь черная вода, и ребята словно кожей ощущали её напор, будто залив противился их смелому, даже отчаянному переходу. Иринка не спала, покуда Володя сидел за штурвалом с Ленькой. На сердце у неё было тревожно, но и очень радостно одновременно, точно сидишь на ветке высокого дерева и счастлив оттого, что забрался на нее, но беспокоит мысль: а как же вниз спуститься? Девочке нравился Володя, но последнее время он был с нею груб, как будто все время хотел доказать ей свое превосходство. А зачем ей нужно было доказывать это? "Неужели он не понимает, - думала Иринка, - что я и так соглашусь быть его подданной, послушной и терпеливой? Какие странные эти мальчишки!"

А ещё Иринка чувствовала, что нравится Кошмарику, который прежде вызывал у неё лишь одну пусть не презрительную, но все же ядовитую насмешку. Но это было до того, как девочка заметила, что нравится ему, а тем более до того, как он показал себя уже несколько раз настоящим молодцом и даже героем.

- В начале одиннадцатого я пойду посплю, - сказал Володя, - а ты опустишься на два метра и уже пойдешь без шпорхеля. Боюсь, что по шпорхелю нас засекут пограничники. Следи за гидролокатором кругового обзора и эхолотом. Около двенадцати меня разбуди. С этого времени мы пойдем на педалях, чтобы пересечь границу, как в бархатных тапочках, бесшумно...

- А я что, дрыхнуть, по-твоему, не должен? - уныло спросил Кошмарик.

Володя подумал и понял, что на самом деле поступает несправедливо, а поэтому сказал:

- Ирина, ты сейчас ложишься спать, а через два часа нас Кошмарик разбудит, и мы с тобою вместе поведем "Стального кита" на педальном ходу. Поняла? Всего два часа работы, и я знаю, что ты на велосипеде кататься любишь!

- Хорошо, - только и пожала плечами Иринка, а потом пошла укладываться спать на свою откидную койку.

Через несколько минут лег и Володя, но не спалось. Тревоги, даже ужасы минувших двух дней точно вплели в его ложе острые колючки. Память своими отточенными шипами больно терзала воображение мальчика. Сейчас он покидал Россию, где, как показали последние два дня его жизни, правили какие-то монстры, кровожадные и беспощадные, жрущие друг друга и самих себя, стремящиеся найти в жизни одну только грубую радость наживы. Наживы любой ценой.