Сергей Алексеев - Дороги

• Название: Дороги
• Автор: Сергей Алексеев
• Жанр: Современная проза

---

В палатках послышались голоса, сонные, охрипшие, и Валентина Сергеевна услышала чей-то возглас – Смоленский пришел! «Куда он денется! – сразу же зазвучал в ушах голос Вадима. – И нечего переживать за него… Мой отец – кремень…» Она оглянулась на лагерь, но просвет между палатками был пуст, к костру никто не спешил.

– Я тебе завидую, – сказала Валентина Сергеевна, все еще прислушиваясь к звукам в палатках. – Ты во всем этом так хорошо разбираешься, все тебе понятно… Даже предугадываешь. А я-то просто жила и не думала, что мне так придется… Само как-то получилось.

– Вы мне нравитесь, Валентина Сергеевна.

– Спасибо, – чуть улыбнулась она. – Но я неплохо прожила и, может быть, еще поживу… Тоже парней окручивала. Не веришь? Непохоже?

Наконец она услышала голос Вилора, ровный, строгий: похоже, речь шла о работе. Скляр что-то ему отвечал, бубня и проглатывая окончания.

– Ой, Вилор Петрович приехал! – обрадованно воскликнула Женя, и в глазах ее блеснуло, а лицо вдруг потеряло выражение задумчивости. Это не ускользнуло от Валентины Сергеевны, однако она с прежней интонацией продолжала:

– Помню, привел меня папа за ручку на искусствоведческий факультет поступать. Встретил меня там юноша, худой, серый какой-то, на попика похож. Сидел он полчаса со мной, про картины говорил, про жизнь в искусстве. Я слушаю, а папа под дверью стоит, ждет. А этот святой-то, слышишь, ожил, про картины забыл и давай мне в любви объясняться! – Она рассмеялась. – Лицо засияло, глаза светятся!.. Короче, предложение сделал. А я, между прочим, пальцем не пошевелила и поводов не давала. Господи, девчонка была, глупая…

– Да!.. – с чувством протянула Женя. – Вы меня удивили!

– Не ожидала? Конечно, теперь я старуха…

– Нет, я не о том… – сказала Женя. – Неужели вас водили в университет за ручку? Мне всегда казалось, в ваше время все пробивались сами…

– Сами, конечно! – подтвердила Валентина Сергеевна. – Но и водили нас тоже… А потом, знаешь, я встретила его. Он был такой огромный, мужественный и… неприступный!

– Отец Вилора Петровича? – спросила Женя. – Знаю, мне рассказывали…

– Ага… Он же меня не замечал, – продолжала она. – Я специально на глаза лезла ему. И знаешь, что он сказал однажды? Ты, говорит, Астахова, как Фигаро. Смеялся… Я тогда ему письмо написала, объяснилась и хотела уехать с трассы. Он меня остановил, ну, короче, спас. Тогда было строго, за самовольный выезд с места работ наказывали. И разрешил мне звать его просто Петром и на «ты». Представляешь, какая честь была для меня! Все перед ним шапки ломают, а я подхожу к нему и говорю: «Здравствуй, Петр…» Тихонько, конечно, чтобы никто не услышал. А он: «Здравствуй, Валя…»

– Содержательная у вас молодость была, – вздохнула Женя, и глаза ее поискали кого-то среди палаток.

– И старость тоже. – Валентина Сергеевна оглянулась.

За палатками стал слышен гул автомобиля. Вскоре в лагерь въехал «газик» с блестящими на солнце стрелами по капоту и кузову. Из него выскочил бородач в кожаной куртке.

– Где Вилор Петрович? – раздался сердитый и решительный голос.

– Кто это? – испуганно спросила Валентина Сергеевна и, не дожидаясь ответа, быстро пошла к палаткам. Женя неожиданно засмеялась вслед весело и злорадно.

– Вам кого? – Валентина Сергеевна встала на пути бородача. – Вы кто такой?

Бородач смутился и сделал шаг назад.

– Я-то? Я Шарапов… – проговорил он и, скрывая растерянность, добавил: – Мне нужен Смоленский!

– Ишь ты, Шарапов! – разглядывая гостя, сказала Валентина Сергеевна. – Ну а чего кричишь?

– Это ко мне! – раздался за спиной голос Вилора. – Знакомьтесь: Леопольд Шарапов, мой конкурент.

– Леонард! – с вызовом поправил его Шарапов. – Нам нужно объясниться, Вилор Петрович!

– О, Леопольд, ты выражаешься как старый дуэлянт! – рассмеялся Смоленский. – Ну что стряслось? Что еще произошло за эту кошмарную ночь?

– Мы с вами вчера о чем договорились? Вы забыли?

– Да нет, помню! Вы кстати приехали, Леопольд…

– Кто-то из ваших, Вилор Петрович, уничтожил почти все репера и вешки на моей трассе! – выпалил Шарапов и резко боднул головой. – Не ожидал я такой подлости, ну не ожидал!..

– Что? – тихо протянул Смоленский, и Валентина Сергеевна увидела, как он ослаб и тяжело задышал…

Смоленский долго сидел, нервно сжимая и разжимая кулаки. Самойлов дважды заглядывал в палатку. На третий раз он все-таки решился:

– На работу-то едем, нет? – спросил он. – Время девять, рубщики на трассе ждут…

– Едем! – объявил Смоленский. – Грузитесь в машины… И вот еще что: найди-ка Вадима и позови сюда.

– Вадим уехал, – сказала Валентина Сергеевна. – Сегодня, с восходом солнца… Я не смогла его убедить.

– Я вернул его, – заявил Смоленский. – Он здесь. Валентина Сергеевна молча покачала головой.

– Ладно, – бросил Вилор Петрович. – Разберемся… Ты лучше, Валентина Сергеевна, расскажи, как там, в Ленинграде. Дачу достроили?

– Материалов пока не нашли, – нехотя ответила она. – Вилор, ты объясни-ка мне, что за конкуренция у вас тут? Мне, правда, уже говорили, но я что-то не понимаю… Не понимаю, как ты ее терпишь.

– Как?.. С зубовным скрежетом.

– Но терпишь все-таки? И Вадьку заставляешь?

Он вскинул голову, и ямочка на подбородке – у всех Смоленских она была, признак сильной натуры – углубилась, разделив подбородок надвое.

– Я всегда гордился тем, что ты, Валентина Сергеевна, дипломат, – проговорил он медленно, подбирая слова. – Иногда чисто по-женски, но дипломат. Зачем же со мной сейчас как с мальчишкой?.. Я ночь не спал, голова пухнет от этих разговоров и дорог! Тем более еще столько предстоит их впереди… В конце концов, я делаю свою работу, и делаю хорошо. Кому в башку взбрела эта дурная идея со второй дорогой, тот пусть л думает, как выкручиваться. Вот сейчас утрясется эта канитель, я тебя на трассу свожу, на мостовой переход…

– Ты думаешь, утрясется, Вилор? – задумчиво спросила Валентина Сергеевна. – Или ты собираешься сам утрясти? Не поздно ли, Вилор? Меня беспокоит, как ты будешь выглядеть в этой ситуации.

– Прекрасно. Закончу этот проект – поеду на Тунгуску, – отпарировал Смоленский.

– Почему ты в начале сезона не приостановил работы и не потребовал комиссии? – отрывисто спросила Валентина Сергеевна.

– Странно ты рассуждаешь, Валентина Сергеевна. – Он покачал головой и вынул из-под стола бутылку с коньяком. Понюхал, налил в стаканчики. – Удивляюсь… Боженко тоже кричал одно время – комиссию! Разбирательство! Но это он по молодости и незнанию. Я ему разъяснил – он понял. Как это – взял и приостановил? Это не дача, которую можно строить когда вздумается, это госзадание! Все увязано планом, сроками, от проектирования дороги зависят сразу три предприятия! Шутки… И откуда приглашать комиссию, Валентина Сергеевна? Из нашего института? Но там ведь мне скажут: чего тебе надо, Смоленский? У тебя есть задание, официальное, плановое – вот и выполняй. И попробуй только не уложиться в сроки… Из Гипроникеля? Я к нему никаким боком. У него есть заказчик – рудник и подрядчик – институт. В министерство мне через голову не прыгнуть, и опять, в какое министерство? В цветных металлов или наше? А потом комиссия не панацея. Мы просто привыкли: чуть где не так – комиссию… Если бы я стал вызывать ее, прошел бы по всем инстанциям, добился наконец, а затем ждал бы директивы – сезон прошел бы, а Шарапов за это время изыскал бы свою трассу!.. Вчера у Курилина мне мысль пришла, что Лобов, этот самый директор рудника, не от хорошей жизни взялся вести к месторождению вторую дорогу, ускоренный вариант, а от того, что не хотел связываться с волокитой го инстанциям. Он, наверное, знал, что изменить категорию дороги и взять более дешевый и быстрый вариант проекта – значит убить на это год времени. Ему же надо руду взять… Вы почему-то все считаете, что разобраться в этом хаосе – раз плюнуть.

Он молча протянул стаканчик с коньяком Валентине Сергеевне и взял свой. Движения и вид его были такими, словно он только сейчас с блеском, красиво закончил важное, трудное дело и теперь, отойдя в сторону, любуется им.

– Самойлов! – крикнул он. – Я просил тебя позвать Вадима! Где он?

– Не знаю! – донеслось в ответ. – Его негу нигде!

– И Морозовой нету! – раздался чей-то веселый голос. – Надо ехать, а их опять унесло куда-то!

Смоленский вернулся на место и сел, опустив на стол сжатые кулаки. Валентина Сергеевна поставила свой стаканчик.

– Все равно что-то нужно делать, – тихо проговорила она.

– Что-то? – внезапно выкрикнул Смоленский. – А что конкретно – никто не знает! Все только говорят – делать, делать…

Он осекся, исподлобья глянул на Валентину Сергеевну и уже тише добавил:

– Если бы я знал что… Подождем, приедут сегодня власти, заказчик, осмотрят трассы… Курилин, похоже, в самодеятельности Лобова не заинтересован. Не решат – тогда не знаю, тогда я буду продолжать работы.