Валерий Карышев - Записки Бандитского адвоката

• Название: Записки Бандитского адвоката
• Автор: Валерий Карышев
• Жанр: Детектив

---

Я специально избегал разговоров о заказных убийствах вообще, а тем более о тех людях, в смерти которых его обвиняли. Однако иногда невольно как-то касались больной и щепетильной темы. У меня сложилось впечатление, что Солоник был посвящен в детали некоторых убийств. Однозначно трудно сказать, как он относился к заказным убийствам, то есть что им руководило: деньги, месть или что-то еще? Скорее всего, он был участником какой-то, возможно, акции, выйти из которой добровольно не мог. Но ненависти или злости к жертвам я в нем не почувствовал. Пожалуй, он просто выполнял... работу. Да, необычную работу: распоряжаться жизнью и судьбой других людей. Как можно привыкнуть к ней и выполнять ее, для меня так и осталось загадкой.

Однажды мы обсуждали интересный боевик, показанный по телевидению. Тогда-то Солоник и сказал, что мог бы снять про себя боевик и покруче или книгу написать. Я с усмешкой спросил:

- А что тебе мешает? Давай, я договорюсь с режиссерами, с редакторами, опубликуем твою книгу.

Солоник всерьез увлекся собственной идеей. Через несколько дней я поинтересовался, как идут дела на литературном поприще, пишется?

- Конечно, написать можно, но, к сожалению, не при моей жизни. Иначе мне после этого жить не придется. Если что-то и напишу, то издать можно будет только после моей смерти.

Разговор этот я сразу вспомнил после телефонного звонка из Греции накануне его смерти и еще раз уже после известия о ней.

Солоник вел активную переписку со многими обитателями соседних камер, то есть переправлял малявы из одной камеры в другую. Он даже списался с авторитетным вором в законе Якутенком, который сидел в камере над ним. Впоследствии он говорил мне, что переправлял через Якутенка суммы в общак, кажется тысячу долларов.

К чему Солоник был особенно не равнодушен, так это к оружию. Бывало, он просматривал какойлибо журнал, который я ему приносил, и подолгу разглядывал рекламу пистолета, а потом высказывал свое мнение. У него, бесспорно, были блестящие познания оружейной техники.

Он заводил разговор и о том, в каком лагере ему придется отбывать срок наказания. Солоника вначале не покидала уверенность, что он не получит "вышку". В те дни Россию должны были принять в Совет Европы, а одним из условий этой процедуры была отмена смертной казни. По мнению Солоника, его должны были бы отправить в "Белый Лебедь" - знаменитую тюрьму строгого режима для особо опасных преступников-рецидивистов.

Общался Солоник, как обычно, в приподнятом настроении, держался ровно, с лица у него не сходила улыбка, и ничто не предвещало ни срывов, ни перелома в его поведении. Но наступил день, когда размеренная жизнь и душевное равновесие Александра были нарушены.

ЖИВАЯ МИШЕНЬ

Первый гром среди ясного неба раздался, когда 10 января 1995 года в газете "Известия" появилась статья Алексея Тарасова "Наемный убийца. Штрихи к портрету легендарного киллера". Спустя месяц "Куранты" опубликовали вторую статью - "Курганский Рембо" Николая Модестова. Это были "черные" статьи.

В тот день, 10 января, мне позвонила Наташа и попросила о встрече. Через несколько часов она с заплаканным, бледным лицом протягивала мне газету.

- Посмотрите, что они сделали! - сказала она.

Я взял "Известия" и прочел. В статье впервые приводилась фамилия Солоника, его называли киллером, устранившим Глобуса, Рембо, Бобона, Калину... - все перечислены поименно.

- Как быть?! - спросила Наташа. - Ему ни в коем случае нельзя показывать эту газету!

- Хорошо, не будем, - согласился я. - Никто об этом не узнает.

Под вечер она вновь позвонила и попросила встретиться.

- Я подумала, все-таки надо показать ему газету. Пусть знает о реальном положении вещей, пусть знает, какая складывается вокруг него обстановка.

Что ж, возможно, правоохранительные органы решили загребать жар чужими руками: публикация выносила смертный приговор Солонику, а исполнителем, ясное дело, должна была стать братва. "Кровники", близко стоявшие к убитым лидерам преступного мира, не помедлили бы убрать ликвидатора своих лучших людей.

Нелегкую миссию мне предстояло выполнить: показать Александру статью. Тот день я запомнил надолго.

Утром, как ни в чем не бывало, я пришел в следственный изолятор, вызвал Солоника и стал его ждать, обдумывая, как лучше начать разговор.

Конвоиры ввели Солоника, опять пристегнули наручник к стулу. Через некоторое время Солоник, как всегда, свободно снял наручники и спросил, почему я такой невеселый, что случилось.

Я протянул ему газету. Он быстро прочел статью, и тут произошла вспышка. Он возбужденно стал ходить по кабинету из угла в угол и кричать:

- Как же так?! Почему они это написали? Они же ничего про меня не знают! Почему они ко мне не пришли? Почему называют меня подонком? Почему я для них преступник, когда суда еще не было? Ничего еще не доказано, а они уже объявили меня преступником!

Он был, конечно, прав. Нельзя публиковать такие статьи о человеке, чья судьба только решается. Не исключено, что подобный негативный материал повлияет в будущем на мнение судей и народных заседателей. Я постарался успокоить Солоника, дескать, как-то надо обыграть статью, использовать...

- Да что использовать! Эх, был бы я на свободе!.. - в сердцах сказал он, что-то недоговорив: наверняка он имел в виду, что автору статьи не поздоровилось бы, будь он на воле.

Никогда еще я не видел Солоника таким возбужденным и озлобленным.

После выхода статьи Модестова он по-прежнему негодовал и протестовал, но, к сожалению, сделать ничего не мог. Солоник прекрасно понимал, что после этой публикации, возможно, начнется какая-то тюремная интрига. Понимал и то, что всю политику в следственных изоляторах держат либо воры в законе, либо смотрящие - лица наиболее авторитетные в уголовной среде, назначенные теми же ворами в законе. Поэтому необходимо было как-то уяснить их отношение к опубликованной информации.

Александр сказал:

- С Якутенком я сейчасспишусь. Сюдазаехал еще один жулик, я постараюсь "пробить" его. - И внезапно обратился ко мне: - У вас же есть какие-то влиятельные лица, серьезные люди. - Он намекал на воров в законе.

- Да, есть пара: один сидит в Лефортове, другой - в Бутырке.

- Вы не могли бы выведать, что они про меня думают?

- Конечно, я как раз собирался навестить их.

Через несколько дней я посетил Бутырку, а чуть позже - Лефортово. Когда я очень осторожно стал расспрашивать одного из воров в законе, намекая насчет Солоника, то он высказался о нем достаточно равнодушно:

- Да, я слышал о таком, о Петровско-Разумовском рынке. Говорят, что он кого-то из наших убил... Но я в это не очень-то верю, потому что знаю ментовские приемы: чтобы внести определенный раскол или оказать давление на человека, его объявляют убийцей другого.

Я немного успокоился. Но о главной опасности сообщил не кто иной, как Раф.

Как-то до встречи с Солоником я вызвал Рафа. Его привели быстро, он уже значительно окреп, упрочил свой авторитет и причислял себя не к последнему десятку в тюремном обществе.

Мы уже активно готовились к его делу, экспертиза показала отсутствие пальчиков, и мы разрабатывали систему об изменении меры пресечения. Вдруг Раф спросил:

- А помните, когда вы ко мне пришли в первый раз, у вас был клиент такой - Солоник?

- Да, помню. А что такое?

- Вот тут много говорят о нем.

- И что же говорят?

- А где он сидит, в какой камере?

Я был ошарашен.

- А кто им интересуется? - спросил я.

- Да есть тут люди...

- Понимаешь, я не вправе рассказывать такое. Если они настолько серьезные люди, то сами без труда могут узнать, где он сидит. Я тебе не советую влезать в это дело. Кто знает, как может дальше повернуться.

- Ну-ну, - пробормотал Раф, - посмотрим...

Плохи дела, значит, Солоником кто-то уже интересуется.

Я пока еще не знал, что с воли пришло письмо, подписанное четырнадцатью ворами в законе, приговорившими Солоника к смерти. Причем двенадцать из них были кавказцами. Только позже мне рассказал об этом один из оперативников СИЗО, а другие клиенты, в том числе и Раф, это подтвердили.

Жизнь в Москве шла своим чередом. На мушке был не только сидевший в СИЗО Солоник, но и люди на воле. По-прежнему не прекращались заказные убийства: то банкира убьют, то предпринимателя.

Когда в марте был убит Владислав Листьев, к Солонику пришли оперативники из МУРа и стали подробно расспрашивать его о возможных исполнителях этого убийства. Солоник отнекивался, мол, понятия не имею, кто бы это мог быть, вообще ничего не знаю. Один из оперативников с ехидством спросил:

- А может, это ты его?..

- Ну да, - сказал Солоник. - Я вышел из изолятора, завалил его и снова вернулся. Очень смешно!

О приходе муровцев Александр рассказал во время очередного моего визита.

- Да если кто-то и убил этого Листьева, - добавил Солоник, - то все равно его уже в живых нет.