Юрий Кургузов - Кольцо Изокарона

• Название: Кольцо Изокарона
• Автор: Юрий Кургузов
• Жанр: Ужасы и Мистика

Мистический роман. Продолжение романа "Луна — Солнце мертвых".

---

Таких чудовищ, повторяю, было в моем паноптикуме-гербарии предостаточно, но вот теперь рядом сидел человек — не проститутка, не забулдыга и вроде не совсем сумасшедший, — которому удалось вполне прилично связать даже не два, а несколько тысяч слов, и который вынудил меня, без протекции начальства и нажима со стороны высоких покровителей, предложить ему то, что я ему предложил, и который…

— Но почему же, черт подери, "нет"?! — громогласно возопил я.

Ответ его был тяжел как булыжник:

— Потому, что история не закончена.

— Ага, — кивнул я, — понимаю. И заканчивать ее, разумеется, придется мне?

Он тоже кивнул:

— Разумеется.

От такой наглости я вспотел.

— Но почему?! — возорал я.

— Да потому, что когда вы, все хорошенько обдумав, придете ко мне домой…

— Вы покажете мне волосатого мальчика! — догадался я. — Так?

Однако чувство юмора действительно не числилось в списке его добродетелей либо же недостатков.

— Мальчик ушел, — с тихой укоризной проговорил он. — Разве вы забыли? Мальчик ушел, но я покажу вам кольцо и конверт…

— Да-да, — сказал я. — Конечно. Кольцо и конверт. А мальчик ушел. Но постойте… — И только тут в голове моей что-то зашевелилось.

А он ждал. Он терпеливо ждал, пока нужные извилины в моем захудалом мозгу сплетутся все же в одним им ведомую хитроумную комбинацию, которая бы позволила мне наконец окинуть мир просветленным, одухотворенным и оплодотворенным репродуктивной работой мысли взглядом — и тогда…

И тогда я вдруг закричал:

— Да вы что, с фонарем столкнулись?! Вы думаете хотя бы иногда, о чем говорите?..

Кажется, впервые на сумеречном, если не сумрачном лице гостя появилась слабая тень улыбки. Не ухмылки, а именно улыбки. И пусть усталой, вымученной — но тень ее появилась.

— А быстро до вас доходит, — сказал он. — За это время можно совершить кругосветное путешествие.

— Скатертью дорога, — предложил я. — Так значит, вы утверждаете, что видели волосатого мальчика собственными глазами?

— Как в данный момент вас.

— И видели то самое кольцо и загадочный конверт?

— Не только видел, но и держал в руках. Они и сейчас в моем доме, в библиотеке, в правом верхнем ящике письменного стола.

— Так-так, — сказал было я и подумал…

Да нет, если честно, ни черта я тогда не подумал. Думать я начал значительно позже, а тогда только сказал "так-так" — и всё.

— Вот потому я и прошу вас придти ко мне, — подытожил он.

Я снова кивнул:

— Ну да, посмотреть содержимое конверта, полюбоваться на загадочное кольцо, а заодно и мимоходом дописать вашу незаконченную историю. Простите, но я все-таки не вижу причины, почему вам самому не заняться этим. Сказавши "А", надо говорить и "Б"…

Его глаза сверкнули:

— Ни за что!

— М-да… — сочувственно пробормотал я. — Понимаю… — Хотя — ни черта я тогда не понимал…

— Так вы придете?

Знаете, наверное, к тому времени я был уже достаточно заинтригован, потому что, неопределенно помахивая головой, промычал:

— М-м-м… должно быть… Должно быть, возможно, вероятно, приду… м-м-м…

Он встал.

— Когда?

— Когда… Ну, давайте хотя бы завтра.

Он вдруг решительно выпятил челюсть.

— Идемте прямо сейчас!

Однако я тоже вдруг решительно выпятил челюсть.

— Еще чего! Я же на службе, сударь, а завтра — завтра выходной. И потом, на сегодня у меня запланированы еще кое-какие дела, личного характера…

Но хватка гостя была сродни бульдожьей.

— Хорошо, приходите вечером, можете даже ночью. Моя семья отдыхает на Корсике, так что вы никого не побеспокоите. Договорились?

— Ну ладно, — сдался я. — Но навряд ли освобожусь раньше десяти.

— Отлично. — Он протянул руку и взял со стола папку с рукописью.

— Можете оставить, — предложил я.

Он нахмурился:

— Полагаю, это преждевременно. До скорой встречи, сударь.

Я тоже поднялся.

— До встречи… Послушайте, уважаемый, не совсем скромный вопрос?

Он был уже у двери.

— Да?

Я невольно замялся, подбирая слова, но наконец подобрал.

— Скажите, ваше… сочинение… э-э-э… случайно попало ко мне?

(Господи! — он улыбнулся во второй раз.)

— Признаться, не совсем. Я знаю, что штат издательства весьма… разнообразен, однако мне очень было нужно, чтобы рукопись прочел не только, и даже не столько редактор, но… как бы это выразиться поточнее… человек определенного склада мысли и действий.

(Вот так номер!)

— И чем же, простите, вы руководствовались при выборе рецензента? — не слишком благожелательно прищурился я.

Его рука легла на дверную ручку.

— Ну-у, скажем, некоторыми рекомендациями одного нашего общего знакомого.

— Ага… — протянул я. — И вы, конечно, назовете мне его имя?

Он пожал плечами:

— Конечно, нет.

— Но хотя бы какой была характеристика? — почти простонал я.

В глазах гостя блеснули странные искорки.

— Мне отрекомендовали вас как человека, очень похожего на М.

— Внешне? — удивился я.

— Нет, внутренне. Успехов вам в личных делах!

— Спасибо… — пробормотал я.

Но услышать в ответ "пожалуйста" было уже не от кого.

Глава II

Позвонив, я ждал, наверное, с минуту — тишина.

Тогда я опять позвонил, а потом вежливо, хотя и настойчиво постучал по бронзовому окладу тяжелой резной двери — результат тот же самый.

Несколько поразмыслив и прийдя в итоге к выводу, что раз меня пригласили — мало того, почти в буквальном смысле приволокли сюда за шиворот, — значит, я имею право на многое, в том числе и более панибратское обращение с этой проклятой дверью. И я толкнул ее сильнее, и она… совершенно неожиданно отворилась.

Критически покачав головой, я ступил в прихожую, едва освещенную слабым отблеском микроскопического бра. Во всем доме было так тихо, что я понял: на Корсику уехала не только семья, но и прислуга, — по крайней мере, не приходящая, а проживающая у моего оригинального дневного визитера постоянно. Если б, к примеру, сейчас где-нибудь на втором этаже вдруг заскреблась мышь, я бы ее услышал. Однако вокруг было тихо как в лесу или гробу — мыши в этом доме, похоже, не водились. А может, и водились, но тоже уехали отдыхать на Корсику.

Помедлив секунду, я сделал несколько пробных шагов к лестнице, ведущей наверх, где, кажется (как и во всех домах подобной планировки), располагалась библиотека. Хозяин мог ожидать меня там, но для приличия я негромко покашлял и вполголоса проговорил:

— Эй!

Тишина — и вторая попытка:

— Эй! Есть кто живой?..

Оказалось, что есть. Сначала до моего слуха донеслись мелкие, торопливые шаги, а потом… потом на ступеньках покрытой ковровой дорожкой лестницы показалась… собака. Мощная, хотя и невысокая, с широкой грудью, куцым хвостом и тупой мордой…

Это было так неожиданно, что я замер, но собака не обратила на мою персону ни малейшего внимания. Быстро и деловито она пробежала мимо, встав на задние лапы, когтями передних и носом распахнула дверь — и выскользнула на улицу.

Я только пожал плечами, облегченно выдохнул и двинулся вверх по лестнице. Обошел весь второй этаж, натыкаясь лишь на пустые спальни, ванные комнаты и просто запертые двери, и наконец вроде бы нашел то, что искал, — библиотеку.

Там тоже было почти темно: свет не горел, и только большой старинный камин скупо отбрасывал красно-черные тени своих алых языков на стены и шкафы с книгами.

Прямо перед камином стояло кресло, и хозяин дома пребывал сейчас в нем: лицом к огню, спиной ко мне.

И я снова сказал:

— Эй, послушайте, а я все-таки пришел!

Ответа не последовало.

— Але, любезнейший! — уже несколько ворчливо проговорил я и добавил: — Что-то не больно приветливо встречаете вы гостей, которых сами же и пригласили, вам не кажется, а?

Однако любой из обступивших меня со всех сторон дубовых книжных шкафов выглядел сейчас куда более радушным и гостеприимным, нежели их хозяин.

— Послушайте-ка! — не на шутку возмутился я, обходя огромное кресло с правого фланга. — Это, конечно, очень любезно, что вы поручили торжественно встретить меня вашему Белому Клыку, но все же…

А вот дальше можно было не продолжать и не возмущаться, потому что возмущаться и что-либо продолжать стоит только когда чувствуешь какое-то ответное взаимопонимание или, на худой конец, хоть что-нибудь да ответное. Увы, в данном случае не было ни того, ни другого.

Хозяин библиотеки, он же хозяин дома, он же мой дневной настырный гость в редакции и он же — автор странной рукописи о чертовщине вокруг да около загадочного Волчьего замка, сидел в своем кресле, прямой и неподвижный как мумия. Лицо его было белым, глаза — закрытыми, и он — не дышал.