Ян Марек - По следам султанов и раджей

• Название: По следам султанов и раджей
• Автор: Ян Марек
• Издательство: Издательство «Наука», Главная редакция восточной литературы
• Жанр: История
• Год: 1987

Известный чехословацкий индолог, побывавший в глухих уголках и малоизвестных областях Южноазиатского субконтинента, в живой и увлекательной форме повествует об истории, культуре, быте и повседневной жизни индийцев и пакистанцев, рисует портреты исторических личностей. Большое внимание в книге уделяется особенностям индийского ислама, его философии и практике.

---

На столе появились чашки с традиционным чаем, и ректор начал беседу с того, что разложил передо мной расписание лекций и учебный план. Он явно гордился тем, что его университет своим социальным устройством опередил время: учащиеся обеспечиваются бесплатным жильем и питанием и, главное, студенты не должны платить за обучение. Необходимые деньги выделяются из средств благотворительного фонда, который находится в ведении государства.

— Как видите, наш учебный план включает не только теологические и религиозно–правовые дисциплины, но и естественные науки, главным образом математику, химию, физику, астрономию и кроме всего прочего основы восточной медицины, — сказал доктор Билграми, заметив, что я делал записи в дневнике. — Мы понимаем, что проповедники имеют огромное влияние на необразованные массы верующих, и по возможности используем это. В частности, мы стараемся дать будущим служителям культа хорошие основы в различных научных дисциплинах. Проповеди слушают в основном неграмотные слои населения, и в мечети приходит немало женщин, которые в ином случае не имеют права переступать порог своего дома. Если мы не в состоянии построить достаточно школ и подготовить для них нужное число учителей, то для того, чтобы дать образование людям, необходимо сделать все, что в наших возможностях.

Идея использовать служителей культа для расширения сети просвещения среди населения в основе своей неплоха, однако я все–таки думаю, что средства, выделенные на строительство и функционирование Исламского университета, можно было бы использовать лучшим образом. Так, часть щедрых правительственных дотаций могла бы пойти на обучение средних технических кадров, в которых Пакистан явно ощущает недостаток. Если бы здесь вместо исламской семинарии построили автомеханический техникум или электротехническое промышленное училище, то новые и проектируемые сейчас плотины и электростанции оказались бы в надежных руках. В религиозной проповеди может, конечно, что–то проскользнуть от светской науки, однако квалифицированные инженеры будут и в дальнейшем тратить время и энергию на то, чтобы их приказы правильно понимались необразованными рабочими.

Ректор пригласил нас осмотреть оборудование кабинетов и лабораторий. Вероятно, этого–то ему и не следовало делать. Из классных комнат стали раздаваться голоса:

— Мэм–сахиб, здесь мэм–сахиб!

О продолжении занятий не могло быть и речи — студенты рвались в коридор. В трудную минуту на помощь снова пришел лейтенант. Он объявил, что нас давно уже ждут в другом месте, и мы вскоре покинули университет и поспешили к автомобилю.

Оказалось, у нас есть еще возможность побывать на новом стадионе. Решенный по–современному, четырехэтажный спортивный комплекс включал не только плавательный бассейн, но и различные залы для спортивных игр, в том числе для настольного тенниса и бильярда, а также душевые, комнаты для отдыха и элегантно оборудованные залы для общественных мероприятий. На втором и третьем этажах разместилась даже небольшая гостиница для иногородних спортсменов.

С верхней террасы мы рассматривали спортивные площадки под нами: со всех сторон стадион обступает стена могучих деревьев, между которыми желтыми пятнами выделяются посыпанные песком дорожки и тщательно ухоженные клумбы с разноцветными геометрическими узорами, выложенными из цветов. Впечатление такое, как будто мы попали в какой–нибудь курортный парк. Непосредственно под белой трибуной зеленела спортивная площадка для игры в крикет, она заросла бархатистой низкой и густой травой. К площадке примыкают три спортивных поля для игры в футбол и хоккей. Вокруг них выделяются вишневым цветом теннисные корты. Такому бахавалпурскому стадиону может позавидовать любой большой город.

После осмотра стадиона до ужина у полковника Хашими у нас оставался еще почти целый час, поэтому мы решили покататься на лодке, ведь рядом со стадионом протекала река Сатледж. В жаркий вечер эта прогулка была как нельзя кстати. Сбежав по покрытому травой берегу к реке, мы договорились с рыбаками, которые расположились у соломенной хижины перевозчика. У одного из рыбаков лодка еще была на воде. Тяжелая, сбитая из твердого дерева, она приняла нас, и через мгновение энергичные взмахи весел вынесли нас на середину мутного течения.

Вдруг над нами раздался оглушительный грохот. Ветер загнал нас под новый, длиной более километра, железнодорожный мост, по которому в это время громыхал вечерний скорый поезд до Лахора. Прошло минут пять, пока все 16 темно–красных вагонов с зеленым локомотивом во главе не исчезли на другом берегу.

Пока мы наблюдали за поездом и думали о том, что через несколько часов другой такой же поезд повезет нас в обратном направлении, мы совсем не обратили внимание на то, что делалось вокруг нас на воде. Внезапно лодка резко накренилась, и у самого борта перед нами неожиданно выросла рогатая голова с огромными блестящими глазами и широкой мордой. Оказывается, вокруг лодки, отфыркиваясь, купались несколько буйволиц с телятами, которых мы, вероятно, потревожили во время их вечерних водных процедур. Мы замерли — вдруг они перевернут нашу лодку, но рыбак продолжал сидеть с невозмутимым видом. Животные, кажется, его узнали и разрешили себя почесать между могуче закрученными рогами. Мы еще немного понаблюдали за купанием буйволиного семейства, но взгляд на часы заставил нас вернуться на берег, куда тем временем уже подъехал Мустафа.

В обнесенный стеной город мы въехали через сводчатую Биканерскую башню и оказались в центре главного базара. Из темной улочки, прилегающей к базару, медленно вышагивая, тянулась цепочка верблюдов. Темнело. В вечерней прохладе люди с удобством располагались прямо на улице и вели долгие беседы о своих ежедневных заботах. От лавочки к лавочке переходили облаченные в длинные свисающие рубахи и широкие свободные шаровары покупатели. Почти на всех красные фески с черными кисточками. То тут, то там мелькали белые бурки (длинный широкий халат) или паранджа, скрывающая с головы до ног молодую женщину. Поодаль тараторили не скрывающие своих лиц под покрывалами зажиточные крестьянки. Их длинные хлопчатобумажные платья привлекали наше внимание яркостью и сочностью цветов и богатством вышивки.

Дом полковника Хашими стоял прямо на базаре. В просторном дворе уже толпилось не менее 100 человек. Вероятно, это были родственники и друзья хозяина. Все ждали нашего прихода. Ужин, кажется, должен был проходить здесь же, во дворе: во всю ширину его пыльной площади установили невысокое деревянное сооружение, покрытое великолепными коврами. Огромный стол, уже уставленный различными мисками и мисочками, по края наполненными пряными кушаньями, как говорится, ломился от угощения. По краям стола высились груды лепешек и стопки белых фарфоровых тарелок. Приборов на столе не было, ведь в них нет необходимости, так как есть все будут руками.

Моя супруга перед ужином изъявила желание помыть руки и привести себя в порядок. Предусмотрительный полковник Хашими предусмотрел и это: он проводил нас до пестрого палаточного занавеса в углу двора.

По очереди мы вошли в этот импровизированный туалет. На умывальнике лежало тусклое зеркало и расческа. Здесь же, на деревянной табуретке, ночной горшок, который оперативный слуга быстро поменял на чистый. Дело в том, что во всей резиденции министра Хашими нет порядочного туалета, не говоря уж о ванной комнате. Наш хозяин приказал соорудить для нас временный, но более удобный туалет с умывальником во дворе, чем то примитивное сооружение, которым пользуется его семья.

Во время визитов в пакистанские дома гости должны, как правило, долго ждать, пока их пригласят к столу. Зато потом сразу же после трапезы гости могут расходиться. В тот день такой порядок был нарушен, может, благодаря тому, что скоро отходил наш поезд. Когда мы возвратились к столу, ужин шел полным ходом. Кое–где миски уже опустошили, а вокруг стола ходил человек с кожаным бурдюком и поливал всем желающим воду на замасленные руки. В конце пиршества на столе появился красный арбуз, разрезанный на куски и обсыпанный кусочками льда.

Мы с женой предпочли отказаться, хотя арбуз и выглядел очень заманчиво. Нам уже известно, как производится здесь лед и в каких условиях он хранится. Впереди у нас оставалось еще несколько дней интересного путешествия, и нам хотелось использовать это время рационально.

Мы подошли к хозяину с просьбой разрешить нам откланяться. Но прежде чем проститься с нами, он увел мою жену в зенану, женскую половину дома, чтобы познакомить со своей женой и дочерьми. Я предполагал, что супруга министра, который несколько лет провел в Лондоне и других городах мира, может выйти к незнакомым людям сама, но этого не произошло. Обычай носить парду[6] упорно сохраняется даже в семьях образованных мусульман. Впрочем, что касается образования, то даже в знатных семьях не так уж часто встретите хорошо образованную мусульманку. Моя супруга быстро возвратилась и с огорчением сообщила, что ни одна из дам не знала английского языка и во время встречи они смогли лишь обменяться несколькими персидскими словами. Возможно, некоторые из этих женщин не умели даже читать и писать…