Иван Дорба - «Третья сила»

• Название: «Третья сила»
• Автор: Иван Дорба
• Издательство: Вече
• Жанр: Шпионский детектив
• Год: 2011
• ISBN: 978-5-9533-5349-6

Пока Алексей Хованский, уже знакомый читателю по роману «В чертополохе», борется вместе с друзьями-югославами против фашистских оккупантов, его лучший друг и бывший сослуживец Олег Чегодов, выполняя задание Центра, попадает под видом агента румынской сигуранцы в секретную разведшколу абвера в оккупированном Витебске. По имеющимся данным, именно в этой школе готовят специалистов-диверсантов из членов Народно-трудового союза для заброски в глубокий тыл Красной армии…

---

Майковский любезно улыбался:

— Олег Чегодов порекомендовал связаться с вами как с председателем берлинского отдела НТС, который поможет мне разобраться в ваших эмигрантских делах… — Он выдержал паузу.

— Извините, но я вас еще не знаю, мне прежде хотелось бы иметь…

— Вот это! — и Майковский вытащил из своего бумажника записку Чегодова.

— Семпер идем! — громко прочитал Граков и, глядя на нарисованную руку с мечом, подумал: «Будь осторожен! Все ясно: Олег предлагает серьезное дело». — Эта записка говорит о том, что я должен вам доверять, а также и о том, что и вы мне доверяете… Поскольку вы ко мне обратились, скажите, конфиденциально, разумеется, кто вы и что, собственно, от меня хотите.

— Я руковожу «Группой Комет», верней, русским отделом службы информации, параллельно которой существует и немецкая служба информации. Обе эти системы подчинены начальнику четвертого отдела гестапо гауптштурмфюреру Эбелингу. Предлагаю вам стать моим консультантом. Я ведь в эмигрантских делах не очень-то разбираюсь. Скажем, что представляют собой «солидаристы»? Чегодов, Шитц — это одно, а вот Околов, Алферчик — совсем другое, а уж вовсе третье — оказавшийся шпионом Алексей Денисенко… Хотя Чегодов утверждает, что произошла трагическая ошибка. Непонятно, почему тогда скрылась из больницы сестра Околова Ксения? Или почему спустя неделю убит в результате взорвавшейся мины оберштурмфюрер СС Герхард Бременкампф?

Официант подавал на стол, и Майковский умолк.

— Я был в Витебске, — доверительно начал Граков, — там, на Успенской горке, царила нездоровая атмосфера подсиживания и конкуренции. Руководители абвергрупп сто тринадцать, триста восемнадцать, двести десять, полевой полиции — ТФТ семьсот тринадцать, семьсот семнадцать, жандармерии, штурмовых отрядов, войска СС, охранной полиции выпендривались друг перед другом и ставили палки в колеса, в результате чего был убит заместитель бургомистра Брандт; потом его сын, и, наконец, умер, якобы от сыпного тифа, мой добрый друг Владимир Брандт. То же самое творится сейчас в Берлине. Поэтому я скептически отношусь к обвинению Денисенко и к «исчезновению» Околовой. Но бог с ними, вас ведь интересует другое?

— Да. В связи с создавшимся на фронтах войны тяжелым положением хотелось бы знать, какова теперешняя позиция исполнительного бюро НТС?

Граков рассмеялся:

— Байдалаков и К° беспокоятся о своей шкуре, но хотят в любом случае сохранить союз, — Граков закурил трубку, машинально вынул блокнот, карандаш и, поглядывая на Майковского, несколькими штрихами изобразил его портрет, протянул ему:

— Пожалуйста, от меня на память!… Поймите меня: я работаю и солидной фирме, получаю приличное жалованье, надеюсь его получать и после войны, кроме того, я художник, увлечен живописью… Стал я председателем берлинского отдела случайно: подвернулся на глаза Байдалакову и он предложил этот пост. Мне показалось это интересным, но я тогда ошибался. Я пешка. Со мной считаются только потому, что я часто езжу в Белград в филиал нашей фирмы и вожу дурацкие записки генсеку НТС Георгиевскому.

— Не притворяйтесь наивным, Александр Павлович! У вас в руках шифровки! Не так ли?

— Вероятно! — попыхивая трубкой, равнодушно кивнул Граков. — Открытый текст невинен либо чистый блокнот. И отказать своему «вождю» не считаю возможным!

— А если я вас попрошу показать мне такое «невинное» письмо, когда случится, оказия ехать в Белград?

— Не притворяйтесь и вы наивным, Вадим Семенович. Если я заговорил о письмах, то, наверное, уж вам покажу, если…

— Если вас хорошо компенсировать? — И Майковский забарабанил своими пальцами-молоточками по столу:

— Мне хотелось бы только заручиться вашим покровительством и некоторой гарантией. А свой маленький бизнес, как говорят англичане, или коммерцию, как говорили евреи, я сделаю сам. Наша фирма весьма уважаема и известна во всем мире. Ее филиалы находятся во многих странах, в том числе и в Югославии. Директор филиала в Белграде, англичанин, уехал в Лондон, когда немцы вводили в Югославию войска.

— Директор удрал?

— Уехал, именно уехал! Директора таких фирм, как «Сименс и К°», не удирают! Как не удирают Шнейдеры из Франции, магнаты Бельгии, Голландии или, не дай бог, эссенские Круппы из Германии. У них царят иные законы, Вадим Семенович. Вы сейчас попали в мир, где, как у вас говорят, хозяйничают капиталистические акулы. И надо много уметь, чтобы не очутиться у них в зубах. В свое время НТС тесно сотрудничал с абвером. Наш Байдалаков, видимо, не понравился господину бригаденфюреру СС Шелленбергу, и по распоряжению рейхсфюрера Гиммлера НТС опять перешел в ведомство абвера. Теперь, в начале декабря, от верховного главнокомандования сухопутных сил вермахта поступило указание расформировать «Зондерштаб Р», а весь официальный состав, резиденты, их помощники, штатные агенты должны прибыть с материалами о проделанной работе в Варшаву. Исполбюро НТС волнуется, боится остаться за бортом. Байдалаков при помощи Поремского установил довольно тесную связь с гауптштурмфюрером Вольфом и неким доктором Краузе…

— Это Герман Гёррту, гауптман абвера под кличкой «Гилка», — конфиденциально поделился с Граковым Майковский.

— Некто Юнг-Афанасьев Игорь Леонидович при содействии этого «Гилка» организовал контрразведывательный орган «Ингвар», укомплектовав его членами НТС, начиная с Околова, Евреинова, Родзевича, Ширинкиной… Взял их всего несколько десятков человек, остальные были направлены на разные работы в Германии. Штаб дислоцируется под прикрытием немецкой строительной фирмы «Эрбауэр» («Восстановитель»), Контрразведчики маскировались под местных «советских» и взяли чужие фамилии. Околов стал Полозовым, Родзевич — Гончаровым, Афанасьев — Востоковым, Ширинкина — Выховой…

«Масштабный человек этот Грак, и прав Чегодов, что посоветовал с ним связаться», — смекнул Майковский.

— Вам придется почаще фланировать между Берлином и Белградом. Делать свай «гендель». И мой тоже!

— С заездом в Гамбург, там наш Центр, — поправил Граков. — Но это уже проще. Труднее добывать разрешение на поездку в Югославию.

Они довольно долго еще просидели за своими кружками пива и уже под вечер расстались, довольные друг другом. Майковский особенно радовался материалу, который заинтересует Эбелинга.

3

Бюргграфенштрассе, 28 — тихая окраина Берлина. Здесь, неподалеку от одной из пристаней «Телтонского канала», Казанцевым была снята небольшая трехкомнатная квартира для конспиративных встреч. Каждое секретное заседание совета союза проводилось в этой квартире после тщательной подготовки, особенно с тех пор, когда крах рейха стал уже очевиден.

Так было и в августе 1944 года.

Байдалаков пришел, когда все приглашенные были уже в сборе и обменивались мнениями по поводу последних событий. Беседовали о том, что в январе 1944 года у исполбюро оставались кое-какие надежды на контрразведывательный орган «Ингвар» со штабом в Минске. Агенты ездили в районы действия партизанских отрядов под видом переписи скота, учета беспризорных детей, торговли штучными товарами, они собирали нужные сведения и высылали в Центр деньги. Однако с приближением Красной армии к Минску группа Юнга перестала существовать. Погрузив награбленное добро в четыре вагона, Околов с ближайшим своим окружением эвакуировался в Вену. Сейчас в квартире сидела за столом с Граковым и Ширинкина. По приезде в Берлин гестапо устроило ее в немецкую разведшколу «Цеппелин» командовать взводом девушек. Вид у Ары потрепанный, лицо помятое, на ней немецкая униформа, сапоги и нелепый берет… Это ей так несвойственно, что все удивленно на нее поглядывают.

Байдалаков, пожав каждому из присутствующих руку, раскланявшись, опасливо поглядел в окно, выходившее на зеленеющее кладбище «Святого Креста», осведомился, не заметил ли кто за собой наблюдения, и предложил начать совещание узкого круга. Все уселись, кто куда. Байдалаков остался стоять во главе стола, открыл толстую папку и, хмуря брови, заговорил глухим голосом:

— Мы должны принять ответственное решение… Что нам делать после поражения Германии. А поражение ее войне уже не вызывает сомнений.

Он обвинил немцев в неправильной политике, пробудившей могучие силы русского и других народов Советского Союза против фашизма, в неслыханном произволе на освобожденных территориях, в бездарности Гитлера как полководца, в результате чего не только возродилась боеспособность Красной армии, но и сам дух сопротивления у стариков, женщин и даже детей, о чем свидетельствуют многочисленные партизанские отряды…

Покосившись снова на окно и подняв глаза к потолку, Байдалаков тихим, надтреснутым баритоном объявил, что НТС с самого начала противостоял нацистам и ставил своей целью создание «третьей силы». Умолкнув, он обвел всех взглядом и остановил его на Аре Ширинкиной.