Роберт Грейвз - Белая Богиня

• Название: Белая Богиня
• Автор: Роберт Грейвз
• Издательство: АСТ : У-Фактория
• Жанр: История
• Год: 2005
• ISBN: 5-94799-484-4

Книга Роберта Грейвса — поэта, романиста, фольклориста, переводчика, автора исторических романов и монографий по мифологии — представляет собой исследование древних религий и мифов, пропущенное через богатую поэтическую фантазию. Специалисты могут не соглашаться с методами и выводами Грейвса, но нельзя не поддаться очарованию его удивительного произведения, воссоздающего некий единый образ богини-матери, лежащий в основе всех мифологий.

---

О галльской богине вереска Уроике рассказывают записи, сделанные в романской Швейцарии. Ее имя — нечто среднее между Ura и ereice, греческим названием вереска.

Вереск — летнее дерево, красное и необузданное, и оно ассоциируется с горами и пчелами. Богиня — это пчелиная матка, вокруг которой летом роятся трутни, и ее изображают в таком виде подобно Кибеле. Экстатическая кастрация ее жрецов была разновидностью кастрации трутня самой пчелиной маткой во время брачного обряда. На горе Иде под гудение пчел Венера[120] одарила Анхиса смертельной любовью. Однако белый вереск счастливый, ибо он защищает от насилия. Сицилийская гора Эрике знаменита тем, что ее посещал Бут, повелитель пчел, сын Северного ветра, которому нимфы богини Эрикины устроили там святилище. Упоминание Гвионом в «Cad Goddeu» того, что вереск несет утешение, относится к «вересковому элю» (вересковому меду) — любимому целебному напитку в Уэльсе.

Давняя популярность лип у поэтов Германии и Северной Франции, воспевавших любовь, заставляет предположить, что липа заменила в равнинных районах горный вереск. Липы цветут с середины мая до середины августа. В Британии, где растут только мелколистные липы, они не считаются священными деревьями. Однако в Фессалии мать-богиня Кентавра Хирона, которой была посвящена эротичная вертишейка, звалась Филира (липа).

Е (Еadha)

Четвертое дерево, дерево осеннего равноденствия и старости — с изменчивыми листьями белый тополь или осина, дерево создателей щитов. Согласно Павсанию, именно тополь Геракл первым принес из Эпира в Грецию (но какой из них?)[121]. Римская легенда гласит, что Геракл возложил на голову тополиные ветки, празднуя победу над Каком на Авентинском холме в Риме. Листья над его лбом побелели от жара, который исходил от него. По-видимому, в мифе определена разница не только в листьях, но и в ритуалах, связанных с осиной и осокорем, траурным деревом, посвященным матери-земле в предэллинской Греции. В «Casina» Плавта упоминается, что осокорь и пихта использовались для пророчеств: пихта вселяла надежду, осокорь отбирал ее[122]. Это похоже на обычай в Пембрукшире, согласно которому девушка дает своему поклоннику березовую палочку, чтобы ободрить его («Начинай!»), или ореховую, collen («Будь мудрым и откажись от меня!»). Геракл покорил смерть, и в древней Ирландии fe, или мерный прут, которым пользуются похоронных дел масстера, обмеривающие трупы, был осиновым, как напоминание душам умерших, что это не конец. Золотые головные уборы из осиновых листьев были найдены в захоронениях третьего тысячелетия до нашей эры в Месопотамии.

I (Idho)

Пятое дерево — тис, дерево смерти во всех европейских странах, посвященное Гекате в Греции и Италии. В Риме черных быков в венках из тиса приносили в жертву Гекате, чтобы тени напились их свежей крови. Тис упоминается Павсанием как дерево, рядом с которым Эпаминонд нашел на горе Итоме бронзовую урну с описаниями тайных мистерий в честь Великой Богини, выбитыми на скрижали из олова. По другую сторону от урны рос мирт, который (как станет ясно из главы тринадцатой) был греческим эквивалентом бузины, смертельной согласной буквы К. То, что скрижаль была из олова, примечательно, ибо древние греки ввозили олово из Британии и Испании. В Ирландии тис был «гробом для вина», так как из него делались бочки. В ирландском сказании о Наойсе и Деирдре тисовыми палками проткнули тела любовников, чтобы разделить их, но палки укоренились и стали деревьями: возможно, теми самыми, что сплетаются своими ветвями над Армагским собором. В Британии говорят, что тисы в церковном дворе протягивают корни ко рту всех трупов. Из тиса выходят самые лучшие луки, о чем римляне узнали от греков, и отсюда пошли разговоры о жестокости тиса. Похоже, что латинское taxus (тис) связано с греческим toxon (лук) и toxicon (яд, которым смазывали стрелы). Древние ирландцы как будто пользовались ядовитой смесью ягод тиса, чемерицы и сивца. Джон Эвелин в «Silva» (1662) указывает на то, что тис не заслужил свою репутацию отравителя, «что бы Плиний ни говорил о его тени, или о воздухе вокруг Фасия, или о судьбе Кативулка, описанной Цезарем, а также какие бы страхи ни вызывали его ягоды во Франции, Испании или Аркадии». Коровы и лошади едят его листья без всякого вреда для себя, говорит Эвелин, но потом он все же делает предположение насчет того, что смертелен «настоящий taxus». О том, что тисом пользовались английские ведьмы, упоминается в «Макбете», где котел Гекаты содержит:

slips of yew
Silver'd in the moon's eclipse[123]

Шекспир везде называет его «дважды роковой тис» и заставляет дядю Гамлета отравить короля, влив ему в ухо сок тиса. Тис делит с дубом репутацию дерева, которое позднее прочих достигает зрелости, но живет он даже дольше дуба. Выдержанная и отполированная древесина тиса обладает невероятной сопротивляемостью перед гниением.

Одним из «Пяти магических деревьев Ирландии» был тис. Дерево Росса описано как «крепкое прямое божество» (ирландский тис отличается от британского формой, ибо его ветки растут вертикально, а не горизонтально), «гордость Банбы» (Банба была смертельной ипостасью ирландской Тройственной Богини), «магия познания и королевское колесо» — то есть буква смерти, которая заставляет колесо жизни делать полный круг. В качестве напоминания о неотвратимой судьбе каждый ирландский король носил брошь в виде колеса, которая переходила к его преемнику. Я ставлю тис на последний день года, канун зимнего солнцестояния. Ailm, пихта рождения, и Idho, тис смерти, — сестры: они стоят рядом в годовом круге, и у них почти одинаковые листья. Пихта по отношению к тису, как серебро по отношению к свинцу. Средневековые алхимики, следуя традиции античности, считали серебро металлом Луны как покровительницы рожениц и новорожденных, а свинец — металлом Сатурна, который властвовал над смертью, и оба металла они извлекали из одной руды.

Пихта, чрево серебряной боли,
Тис, гроб свинцовой печали —
Жилой одной даны, воле,
Одинаково вас откатали —
Копья вверх летят,
Одинаково нас не щадят:
«Гроб Юпитера здесь качается».

Ассирийская скульптура, изображение которой Феликс Лажард приводит в «Sur la Culte de Mithra» (1847), показывает год как дерево с тринадцатью ветками. На стволе дерева пять полос, и ветки, похожие на скипетр, расположены по шесть на каждой стороне и одна — наверху. Несомненно, это сельскохозяйственный год Восточного Средиземноморья, который начинается осенью, но соотнесенный с солнечным годом, начинающимся в день зимнего солнцестояния, ибо здесь есть маленький шар, представляющий новый солнечный год, висящий над последними тремя ветками. Кроме того, из двух стоящих на задних ногах коз, которые поддерживают дерево, тот, что справа, — козел — повернул голову так, что его рог напоминает молодой месяц и касается основания самой верхней из трех последних веток. Голова другой — козы — повернута так, что рога ее напоминают луну на ущербе, и она тянется к трем первым веткам. У нее полное вымя в соответствии со временем года, потому что первые козлята появляются на зимнее солнцестояние. Похожая на лодку новая луна плывет над деревом, а группа из семи звезд, из которых седьмая самая яркая, расположена рядом с козой, и это доказывает, что она — Амалфея, мать рогатого Диониса. Козел, стоящий справа, — ассирийский двойник Азазела, козла отпущения, приносимого иудеями в жертву[124] в начале сельскохозяйственного года. Пять полос на стволе, из которых одна в основании ствола, а другая на верхушке — пять «поворотных точек» года. На вавилонском дереве года, изображенном в той же книге, их символизируют пять веток.

В свете этих данных мы можем посмотреть по-новому на схему руки, которая использовалась друидами как сигнальный инструмент, и узнать тайну привычных названий четырех пальцев — предсказательный, дурацкий, лекарский, слуховой или ушной[125] — в терминах мифических значений букв, расположенных на них.

Небольшая разница в расположении букв в «Beth-Luis-Nion» и «Boibel-Loth»-алфавитах ничего не меняет, хотя я верю, что система была основана на значении деревьев «Beth-Luis-Nion»-алфавита, потому что в одной из старых сказок по-настоящему черная ночь описана поэтом как ночь, когда нельзя отличить дубовый лист от орехового и увидеть пальцы собственной вытянутой руки. На предсказательном пальце находится «Duir», бог-дуб, первый из всех деревьев обойденный «Luis», рябиной, защищающей от молнии; на дурацком пальце — «Tinne», рыцарь-падуб, Зеленый Рыцарь, который появляется в старых английских «рождественских играх», отголоске сатурналий, как Дурак, которому отрубают голову и который оживает как ни в чем не бывало; на лекарском пальце — «Coll», мудрый орех, который еще и умелый лекарь; внизу ушного пальца — по-французски doigt auriculaire — две смертельные буквы «Ruis» и «Idho», отчего у него есть дар пророчества: французы до сих пор говорят о человеке, который получает информацию из некоего таинственного источника: «Son petit doigt le lui dit». Название «ушной» обычно объясняется тем, что «этим пальцем легче всего залезть в ухо», однако более раннее значение его имени — «тайно шептать на ухо». Возможно, именно этим пальцем галльские и британские друиды закрывали уши, чтобы обрести вдохновение. В Западной Европе мистическое значение приписывалось ему очень давно, судя по множеству сказок, в которых рассказывается о потере мизинца или, например, маленького пальца на ноге дочерью великана-людоеда: герой сказки находит палец, благодаря чему получает от великана разрешение взять в жены его дочь. Эти истории встречаются в Бретани, в Лорейне, в Западной Шотландии, в Испании и Дании. В «Сказании о Талиесине» речь идет о таинственным образом отрубленном пальчике жены Элфина.