Роберт Грейвз - Белая Богиня

• Название: Белая Богиня
• Автор: Роберт Грейвз
• Издательство: АСТ : У-Фактория
• Жанр: История
• Год: 2005
• ISBN: 5-94799-484-4

Книга Роберта Грейвса — поэта, романиста, фольклориста, переводчика, автора исторических романов и монографий по мифологии — представляет собой исследование древних религий и мифов, пропущенное через богатую поэтическую фантазию. Специалисты могут не соглашаться с методами и выводами Грейвса, но нельзя не поддаться очарованию его удивительного произведения, воссоздающего некий единый образ богини-матери, лежащий в основе всех мифологий.

---

Едва мы узнаём, что священному царю наносилось ритуальное увечье, так что он мог ходить только на высоких каблуках, как нам становятся понятны две или три до тех пор совершенно непонятные картины. Стоящий в озере Тантал, над которым висит ветка с плодами и который никак не может напиться, — это Тантал, изувеченный по типу Хлева Хлау: первоначально его волосы были привязаны к ветке, а он стоял одной ногой на берегу, а другой — на чем-то в воде, возможно, на краю лодки, которая уплыла от него. Тантал — идеальный вариант Диониса: он был женат на Эврианассе (другая Эвринома), богине луны; он был сброшен с горы Сипил в пеласгийской Лидии, где его потом похоронили и где устроили его святилище; он был отцом-каннибалом Пелопа; он помогал украсть Пса из критской пещеры, и из его имени образованы три слова, означающие (как saleuein, от которого образовалось слово saleuma) «ходить нетвердо или шататься»: tantaloein, tantaleuein и метатеза talantoein.

Как Иксион и Салмоней, Тантал принадлежал старой религии, потесненной олимпийскими богами, и новые жрецы нарочно неправильно интерпретировали изображения, чтобы почтить бога Зевса и представить Тантала преступником. Мифографы объясняют, что Тантал, имевший право вкушать амбросию, пищу богов, поделился ею с простыми людьми и тем самым совершил преступление. «Амбросия» — название осеннего праздника Диониса, во время которого, как я предполагаю, участники вкушали поганки, чем доводили себя до божественного безумия. В моей работе «Чем питались кентавры» я рассказываю, что ингредиенты, которые, как считали классические грамматики, составляли амбросию: нектар и kekyon (питье Деметры в Элевсе), представляют собой огам, в основе которого пища. Если взять начальные буквы, то получится «гриб» по-гречески. История о преступлении Тантала возникла, когда вино заменило поганки на пирушках менад, а поганку — наверное, не amanita muscaria, а более мягкую и погружающую в более глубокий транс panaeolus papilionaceus — ели адепты во время элевсинских, самофракийских, критских мистерий и становились вровень с богами способностью к трансцендентным видениям. Однако как бы ни наносилось увечье — похоже, в горах методы были другие, нежели на берегу реки — в Ханаане придерживались табу на мясо бедра, как вполне определенно сказано в Книге Бытия в истории об Иакове. Робертсон-Смит небезосновательно связывает это табу с практикой, обычной для всего Средиземноморья, — практикой посвящения богам бедренных костей всех священных животных: сначала их сжигали, а потом отправители культа съедали остальную часть. Но антропологическое правило: «Нет табу без послаблений» — существовало и тут. В примитивные времена бедро умерщвленного царя должно было быть съедено его друзьями. Подобное имело место до самого последнего времени, как отмечает римско-католический миссионер Тергуст, среди юных воинов племени багишу народности банту в Центральной Африке, когда умирал старейшина их племени или когда убивали вождя враждебного племени. Это делалось, чтобы перенять храбрость умершего, которая заключена именно в бедре, а все остальное тело оставалось нетронутым. А ведь багишу, у которых передние зубы сточены в треугольники, вообще-то не каннибалы.

В «Царе Иисусе» я делаю предположение, что иудейская традиция, отраженная в «Talmud Babli Sanhedrin» и «Tol' Doth Yeshu», согласно которой Иисус тоже стал хромым, попытавшись взлететь, имеет отношение к тайной коронационной церемонии на горе Фавор[185], где он стал новым Израилем после того, как его изувечили в состязании борцов. Эта традиция подтверждена Евангельским свидетельством, а также упоминанием Иеронима об увечье Иисуса. На горе Фавор располагалось одно из главных святилищ Иеговы. Фавор — производное от Атабирия, сына Эвриномы и внука Протея, как говорит Септуагинта. Нам довольно много известно об этом боге, у которого тоже было святилище на горе Атабирии на острове Родос, сооруженное в его честь неким «Алфеаменом Критянином». Алфеамен означает «помнящий о богине Алфее», а Алфея (та, которая заставляет расти) — еще одно имя Эвриномы, матери Атабирия и орфической богини луны. Алтей — на валлийском языке hocys bendigaid, или священная мальва — был цветком Алфеи, а она любила бога вина Диониса. От него она родила Деяниру, ту самую Деяниру, которая сыграла роль Блодайвет для Геракла с Эты. Атабирии, будучи одним из критских тельхинов, умел, как Дионис или Протей, принимать разные обличья. В родосском святилище посвященные ему медные быки мычали, когда что-нибудь должно было случиться, и это были точно такие же медные быки, как тот, которого Дедал сотворил для царя Миноса Критского. А нам известно, что Атабирии — тот самый бог, которому поклонялись как золотому тельцу и которому Израиль считал себя обязанным за исход из Египта. Однако окончание — бирий (-byrius) присутствует и в царском титуле Burna-buriash третьей династии касситских (индоевропейских) царей Вавилона, которые правили в 1750 — 1173 годах до нашей эры. Атабирий, по всей видимости, не был ни критянином, ни семитом, но был касситским богом, который появился в Сирии в начале второго тысячелетия. Когда и каким образом его культ перекочевал во Фракию, на Родос и Крит, остается загадкой. Однако похоже, что в Египет он пришел с гиксосами, и его звали Тесуп.

Эта мифологическая справка подтверждает идентичность израилитского Иеговы с горы Фавор, или Атабирия, с Дионисом, данайским богом — белым быком: идентичность, которая засвидетельствована уважаемыми классическими авторитетами. В «Застольных беседах» Плутарха один из гостей заявляет, что может доказать, будто иудейский бог на самом деле Дионис Сабазий — бог ячменя Фракии и Фригии. Тацит точно так же пишет в своей «Истории» (V), что «некоторые утверждают, будто обряды иудеев были учреждены в честь Диониса». Историк Валерий Максим замечает, что примерно в 139 году до нашей эры претор Корнелий Гиспалл изгнал из Рима нескольких иудеев, которые «пытались поколебать нравственные устои римлян, поклоняясь культу сабазийского Юпитера». Суть в том, что претор изгнал их не за законное поклонение этому богу, а за то, что они ввели изменения в отправление фракийского культа, — возможно, обрезание, бывшее в глазах римлян самокалечением и безнравственностью. Согласно «Справочнику христианской археологии» Леклерка, захоронения на кладбище Претекстат в Риме подтверждают существование культа иудейского Сабазия. То, что евреи диаспоры пользовались искаженной этимологией, чтобы уравнять Сабазия и Саваофа — Иегова был Господином Sabbath, субботы, а также Sabaoth, неба, — не опровергает первоначальную идентичность обоих богов.

Зевс Сабазий и Дионис Сабазий — разные имена одного и того же сына Реи, и это означает, что он — критского происхождения. Фригийцы звали его Аттисом, сделав его сыном Кибелы, но это ничего не меняет. Надпись еврейского происхождения найдена в Риме: «Верховному богу Аттису, который не дает распасться Вселенной». Сабазию был посвящен змей, и это напоминает о медном серафиме Не-Естане или Нехуштане, который служил штандартом у Моисея и которого уничтожил как идола добрый царь Езекия, потому что в его честь сжигались благовония[186]. Однако иудейская секта офитов с центром во Фригии почитала змея и в раннехристианские времена, считая, что Иегова времен после изгнания был обыкновенным демоном, узурпировавшим власть Мудрого Змея, помазанника. Диониса Сабазия представляли с бычьими рогами, потому что, как пишет Диодор Сицилийский, он первый заставил вола пахать землю, другими словами, стал сеять ячмень. Поскольку Иегова считался главным покровителем ячменя и еврейская Пасха была праздником уборки ячменя, то Плутархову гостю ничего не стоило доказать свое утверждение, особенно с учетом того, что, согласно легенде, Сабазия титаны разорвали на семь кусков. Семь — мистическое число Иеговы, и 42 — количество букв в увеличенном Имени и, согласно критской традиции, число кусков, на которые те же титаны разорвали бога-быка Загрея.

Дионис Сабазий был первым Иеговой Пасхи, и Плутарх отождествляет Иегову Праздника Кущей с Дионисом Либером или Лусием (освобождающий от вины), богом вина, предполагая, что слово «левит» произошло от Lusios, а еще он говорит, что иудеи не едят свинины, потому что их Дионис еще и Адонис, который был убит вепрем. Ритуалы, посвященные Иегове и Дионису, как пишет Плутарх, очень похожи: мистерии молодого вина и уборки ячменя, танцы с факелами до первых петухов, выпивка, приношение в жертву животных, религиозный экстаз. Похоже, что беспорядочное совокупление в хананейских ритуалах, хотя и жестоко преследовавшееся в Иерусалиме во времена после изгнания, сохранялось у крестьян, которые приходили на Праздник Кущей. Храмовые священнослужители во времена Иисуса признавали происхождение праздника, но заявляли, что его природа изменилась, провозглашая в конце: «Наши праотцы в этом месте поворачивались спинами к святилищу Бога и лицами на Восток, прославляя солнце, но мы повернемся к Богу». Солнце было бессмертной частью Диониса, а ячмень и вино — его смертной частью.