Фрэнк Герберт - Барьер Сантароги

• Название: Барьер Сантароги
• Автор: Фрэнк Герберт
• Издательство: АСТ, Ермак
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 2004
• ISBN: 5-17-020801-4, 5-9577-0678-7

В небольшой американский городок Сантарога приезжает специалист-психолог, который должен расследовать происходящие здесь странные события. Психолог знает, что жители города не могут долгое время жить во внешнем мире, городок существует практически автономно, а попытки бизнесменов извне начать там дело всегда безуспешны. В ходе расследования выясняется, что местная «фирменная» приправа Джасперс — вещество, объединяющее сознания всех жителей Сантароги в один огромный сверхразум… причем сами жители об этом даже не подозревают.

---

— Двух? О чем ты, Джилберт?

— Так как, здесь было больше двух исследователей… до меня?

— Я не понимаю, откуда ты это…

— Так были?

— Знаешь, а ты очень проницателен, Джилберт. Да, их было больше двух. Кажется, восемь или девять.

— Почему…

— Почему тебе этого не сообщили? Мы хотели предупредить тебя, чтобы ты был поосторожнее, но потом посчитали, что нет необходимости пугать тебя.

— Но вы ведь считали, что они были убиты здесь… сантарожцами?

— Все эти случаи выглядят необычайно загадочными, Джилберт. Мы вовсе не были уверены. — Широко раскрытыми глазами Селадор внимательно и испытующе посмотрел на Десейна. — Это правда убийство? И мы в данный момент подвергаемся опасности? У тебя сохранилось то оружие, которое я…

— Если бы все было так просто, — вздохнул Десейн.

— Во имя Господа, Джилберт, что же это? Ведь ты наверняка что-то обнаружил. Я возлагал на тебя такие надежды.

«Возлагал на тебя такие надежды», — повторил про себя Десейн. И снова эта фраза как бы открыла дверь, за которой втайне велись разговоры, решающие его судьбу. Почему Селадор так разоткровенничался с ним? Десейн вдруг понял, что его поражает собеседник, внезапно утративший присущую ему глубину мысли. Куда же делся всемогущий психоаналитик? Неужели он и в самом деле так сильно изменился?

— Значит, вы… вы просто использовали меня, — сказал Десейн. Он вспомнил обвинения Эла Мардена. Марден все это понял…

— Послушай, Джилберт, давай-ка не будем выяснять отношения. Да, как раз перед тем, как я выехал сюда, Мейер Дэвидсон интересовался тобой. Ты помнишь Дэвидсона, агента инвестиционной корпорации? Ты, Джилберт, произвел на него потрясающее впечатление. Он сказал, что уже подыскивает тебе место в своей фирме.

Десейн уставился на Селадора. Неужели он говорит это всерьез?

— В нашем мире ты окажешься на ступеньку выше, Джилберт.

Десейну очень захотелось рассмеяться, но он справился с этим желанием.

У него возникло странное чувство, что он порвал со своим прошлым и уже в состоянии заняться изучением той псевдоличности, того жалкого существа, которым был он сам. Тот, прежний Десейн, обеими руками ухватился бы за это предложение. Новый же Десейн понимал, что таким образом выражается истинное отношение Селадора и его закадычных дружков к таким, как он: как к полезному, но не очень умному человеку.

— Вы уже составили мнение о Сантароге? — спросил Десейн. «Интересно, видел ли уже Селадор стоянку подержанных автомобилей Клары Шелер или рекламные объявления в витринах магазинов?»

— Сегодня утром, дожидаясь, когда мне будет разрешено встретиться с тобой, я немного проехался по городу, — ответил Селадор.

— И как вам показалось это место?

— Ответить откровенно? Странное местечко. Когда я спрашивал у местных жителей дорогу сюда, они отвечали отрывисто… и странно как-то. Не совсем… ну, словом, это был не вполне английский, хотя, конечно, было множество американизмов, однако…

— У них возник свой язык — он напоминает их сыр, — заметил Десейн. — Такой же острый и с характерным привкусом.

— Острый! Точно сказано!

— А можно их назвать обществом индивидуалистов, как вы считаете? — спросил Десейн.

— Возможно… но в чем-то все они одинаковы. Скажи мне, Джилберт, нет ли тут связи с решением направить тебя сюда?

— Связи?

— Я имею в виду вопросы, которые ты задаешь. Должен признаться, что твоя манера говорить очень напоминает… ладно, черт побери, но ты начал говорить, как местные жители, — смуглокожий индиец попытался выдавить из себя улыбку. — Неужели и ты стал местным?

Вопрос человека с восточными чертами смуглого лица и сильным оксфордским акцентом внезапно показался Десейну удивительно забавным. Чтобы Селадор задавал такие детские вопросы…

Десейн безудержно захохотал. Но Селадор расценил этот смех по-своему.

— Что ж, мне остается надеяться, что это не так.

— Людей должна интересовать прежде всего человечность, — заметил Десейн.

И снова Селадор не понял его.

— Ты изучал сантарожцев как превосходный психолог, каким ты и являешься. Хорошо. Тогда расскажи, что же ты выяснил.

— Скажем иначе, — сказал Десейн. — Иметь свободу — это еще не все, нужно знать, как распорядиться ею. Существует вероятность, что, гоняясь за свободой, люди в каком-то отношении превращаются в ее рабов.

— Звучит очень философски, — заметил Селадор. — Ну, а как быть нашим спонсорам, ищущим справедливости?

— Так они ищут справедливости?

— Конечно, справедливости. Их заманили в эту долину и обманули. Они вложили огромные средства — и никакой отдачи. А они не такие люди, которые способны стерпеть подобное отношение.

— Заманили? — переспросил Десейн. — Что-то не верится. Кто это их заманил? И, кстати, каким образом им удалось приобрести право на аренду? Одно я знаю точно: никто в долине им ничего не отдаст.

— Это не такой важный вопрос, Джилберт.

— Да нет, это очень важно! Каким же образом им удалось приобрести право на аренду сантарожской земли?

Селадор вздохнул.

— Ладно, раз ты настаиваешь. Они выиграли это право на аукционе, где распродавалась государственная собственность, предложив цену…

— Поскольку были уверены, что никто не предложит большую, — перебил его Десейн и хмыкнул. — Неужели они не занимались изучением местного рынка?

— Они отлично знали, сколько людей здесь проживает.

— Но каких людей?

— Что ты хочешь этим сказать, Джилберт?

— Сантарога очень напоминает греческий полис, — ответил Десейн. — Это общество индивидуальностей, а не коллектив. Сантарожцы — не рабы какого-нибудь муравейника, которых можно понукать и услащать пряниками. Это настоящий полис, достаточный по размерам, чтобы удовлетворять потребности людей. Их прежде всего интересуют люди. А что касается справедливости…

— Джилберт, ты говоришь очень странные вещи.

— Выслушайте меня до конца, доктор.

— Хорошо, только я надеюсь уловить смысл во всей этой… этой…

— Справедливости, — закончил за него Десейн. — Спонсоры, о которых вы упомянули, и правительство, которое они контролируют, больше интересует общественный порядок, чем справедливость. Они унаследовали свои представления от заскорузлой, давно изжившей себя системы, с которой незаметно для себя срослись. Вы хотите узнать, как сантарожцы относятся к ним и их махинациям?

— Позволь напомнить тебе, Джилберт, что именно для этого мы и направили тебя в долину.

Психолог улыбнулся. Обвинительный тон Селадора не пробуждал в нем угрызений совести.

— Нечестная власть, — начал Десейн. — Вот что думают сантарожцы о внешнем мире: это место, где господствует нечестная власть. Деньги и нечестная власть подчинили себе все.

— Внешний мир, — повторил Селадор. — Ты ведь специально выделил это словосочетание.

— Нечестная власть — это власть без управляющего, — продолжал Десейн. — Выходя из-под контроля, она уничтожает самое себя и все вокруг. Эта цивилизация представляет собой сплошное поле сражений. Их называют по-разному: рыночное пространство, торговое пространство, суд, выборы, сенат, аукцион, забастовка — но все равно они остаются полями сражений. И это нельзя отрицать — каждый возьмется за оружие, если будет брошен клич войны.

— Я уже начинаю думать, что ты защищаешь этих сантарожских мошенников, — заметил Селадор.

— Конечно! Здесь с моих глаз спала пелена, мешавшая мне ясно видеть! Я продержался намного дольше, чем вы рассчитывали, верно? Вы ведь возлагали на меня такие надежды! Как вы можете быть таким наивным?!

— Джилберт, не забывайтесь! — Селадор встал и посмотрел на Десейна сверкающими глазами.

— Вы знаете, что я на самом деле понял? — спросил Десейн. — Справедливость! Вы все так чертовски хотите спрятать свою ложь за ширмой справедливости и законности! Вы говорите мне…

— Доктор Джил? — до веранды донесся голос Бурдо.

Десейн облокотился о левую сторону кресла и оттолкнулся правым колесом. Кресло завертелось на месте.

В ту же секунду произошли два события: Десейн увидел Бурдо, стоявшего у открытых стеклянных дверей на веранду, и почувствовал, как его кресло обо что-то ударилось. Он повернул голову в сторону Селадора и успел увидеть, как его ноги исчезают за краем крыши. А потом раздался долгий, отчаянный, душераздирающий вопль, и следом — глухой удар о землю, звук которого он никогда раньше не слышал и не хотел бы услышать вновь. Его чуть не стошнило.

Бурдо быстро оказался рядом с ним. Свесившись через парапет, он посмотрел вниз.

— Господи! — пробормотал он. — О Господи, какое ужасное происшествие!

Десейн поднес свои руки к глазам и взглянул на них. «Я еще слишком слаб для того, чтобы это сделать. Я еще не поправился окончательно. Я слишком слаб!»