Мария Бекетова - Александр Блок и его мать

• Название: Александр Блок и его мать
• Автор: Мария Бекетова
• Жанр: Религия

М., "Правда", 1990

Составление В. П. Енишерлова и С. С. Лесневского

Вступительная статья С. С. Лесневского

Послесловие А. В. Лаврова

Примечания Н. А. Богомолова

OCR Ловецкая Т.Ю.

Сочувствие, с которым принята была в публике моя книга об Александре Блоке, заставляет меня продолжать писать в том же духе, добавляя свой первый очерк новыми матерьялами. Относительно первой половины жизни поэта я должна буду довольствоваться только личными воспоминаниями и письмами, так как сестры моей Александры Андреевны уже нет в живых. В остальном мне поможет вдова поэта.

Предупреждаю читателей, что многие даты в моей биографии оказались неточными, так как я писала ее, не имея в руках всех бумаг и писем, касающихся Александра Александровича, и пользовалась только указаниями его матери, память которой сильно ослабела в последнее время. Теперь все даты тщательно проверены и исправлены.

Портреты и группы, собранные в этой книге, должны были появиться в моей биографии, но не вошли туда по не зависящим от издателя обстоятельствам. Я начну с пояснений и воспоминаний, касающихся этих портретов.

---

Весною, раннею порою,

Когда блестит в траве роса,

И белоснежной пеленою

Задернуты бывают небеса,

Когда жужжит в траве назойливая муха,

И эхо песни птичек отдает,

И из травы показывает ухо

Слепой работник – старый крот,

Все полно жизни, свежей влагой веет

От листьев и травы, закапанных росой,

И, распускаясь, зеленеют

Леса, и пчелок вьется рой…

и т. д.

Помещенное в сентябрьском номере стихотворение "Серебристыми крылами" уже напечатано в моей биографии. Форма его значительно лучше предыдущего, оно даже музыкально, но лиризма в нем еще нет. Стихотворение "Вечер", помещенное в одном из приложений 1894 г. (автору 14 лет), по форме подходит к предыдущему, во всяком случае не ниже его, а по настроению выше. Привожу его целиком.

ВЕЧЕР

Ночь идет. Заходит солнце,

Не блестит лесной ручей,

А в лесу на ветке дуба

Песню грянул соловей.

Лес уснул, кругом прохлада,

Звонче пенье соловья.

Встань под зелень старой ели

И послушай шум ручья

И прислушайся, как звонко

Он по камешкам бежит,

За волной волна вдогонку

Шаловливо как спешит.

Но зима заменит лето,

Все погибнет подо льдом,

И не даст тебе ответа

Соловей в лесу глухом.

Привожу целиком и последнее из помещенных в этом году стихотворений – "Осенний вечер". В нем есть совсем хорошие строки, и размер рисует настроение, но конец слабее начала. Вот оно:

ОСЕННИЙ ВЕЧЕР

Цветы полевые завяли,

Не слышно жужжанья стрекоз,

И желтые листья устлали

Подножье столетних берез.

Звезда за звездою катится

И тонет в лазури она,

Роса на траве серебрится,

В прозрачном тумане луна.

И звон колокольный далеко

Несется, гудит за рекой,

И темное небо глубоко,

И месяц стоит золотой.

Лирических стихов Саши в "Вестнике" больше не появлялось. В 1895 году есть два эпических стихотворения, оба очень слабы. В феврале помещен "Лесной гигант".

Качая темною главой,

Лесной гигант стоял,

Своей пахучею смолой

Он землю орошал.

…

На нем годов уж виден след,

И просит смерти он.

И внял господь на небесах

Мольбам высокой ели,

И пал гигант, сраженный в прах,

На моховой постели…

и т. д.

Помещенный в январском приложении "Водопад" совершеннее по форме, но лишен искренности и не прочувствован. По мысли автора, "Водопад"

Подточил утесов своды

И в стремленьи их унес.

Но, как будто мстя за брата,

Весь утес свалился вниз

И чернеющей громадой

Над пучиною повис.

И пучина вод смирилась,

Водопад замедлил бег,

Там, где лишь волна катилась,

Уж проходит человек.

…

И по руслу водопада,

Где ужасный шум умолк,

Меж уступами громады

Лишь струится ручеек.

Тут и Пушкин, и Лермонтов, но Блока пока вовсе нет, а все вместе слабо. Все последующие стихи Саши, помещенные в "Вестнике", носят юмористический характер. Этот жанр ему и тогда удавался. Приведу два стихотворения. Первое было помещено в октябре 1895 года.

* * *

Горько рыдает поэт,

Сидя над лирой своею разбитой,

Лирой, венками когда-то увитой,

Всеми покинутый, всеми забытый.

Муза ушла от него,

Стих его рифмою дышит пустою,

Счастливо время поэта былое,

Страшно грядущее все роковое…

Время поэта прошло.

Плачет он горько над лирой разбитой,

Лирой, когда-то венками увитой,

Всеми покинутый, всеми забытый…

(Декадентские стихи).

А. Блок.

Эти стихи носят явный след влияния классической формы. В июньском номере 1896 года появились стихи, посвященные Диане (собаке), с особым посвящением в старинном стиле. Привожу целиком эти стихи, как лучший образчик Сашиной юмористики того времени.

* * *

ПОСВЯЩАЕТСЯ ДИАНЕ

Полон гнева и клубники

Я стоял меж гряд зеленых,

Меж цветами повилики,

Близ дорожки запыленной.

Розы пышные алели,

Аромат распространяли,

И пастушьей песни трели

То гремели, то смолкали.

Но ни к пастырю в долине

Я не мог свой слух склонить,

Ни к раскидистой рябине

Взор умильный обратить.

Сильным гневом распаленный,

Наконец я так устал,

Что с улыбкою надменной

На кровать свою упал!

И подобно черной туче

Грозной молнией дышал,

Но, смиряя гнев свой жгучий,

Я до вечера проспал.

…

Я проснулся: все клубника

Багровела меж листов,

И белела повилика,

Обвиваясь вкруг цветов.

И тотчас же грустью нежной

Переполнилась душа:

Ах! Зачем мой гнев безбрежный?

Как природа хороша!…

А. Блок.

ПОСВЯЩАЕТСЯ ДИАНЕ

Сии стихи, мой друг бесценный,

К тебе из-под пера текут,

И я рукою дерзновенной

Вручаю Диане драгоценной

Бесхитростный, но честный труд.

А. Блок.

В виде пояснения к этим стихам сообщаю, что пейзаж его и вся обстановка взяты с натуры. "Пышные розы" действительно алели на кустах, видневшихся из окна тогдашней Сашиной комнаты. Из этого низкого окна Саша выпрыгивал прямо в сад и отправлялся влево, где за кустами роз шла солнечная лужайка, засаженная грядами клубники, которую с каким-то особым искусством умела выводить бабушка. Тут же была и повилика, и "запыленная дорожка", которая выводила в другую часть сада. А внизу лужайки, против Сашиного окна росла "развесистая рябина". Да и "трели пастушьей песни", т. е. рожка, ежедневно раздавались с дальних лугов из-за ручья, протекавшего в долине и под горой.

Последний номер "Вестника" вышел в январе 1897 года. Он издан роскошно, формат в полтора раза больше обыкновенного; почерк, которым написан он, великолепен. Графологам было бы интересно сравнить его с почерком первых годов издания "Вестника". Картины в тексте (снимки с греческой скульптуры) особенно тщательно выбраны. Номер интересно составлен. Кроме Сашиного перевода из "Энеиды", в нем помещен отрывок из сочинения Серг. Мих. Соловьева {Племянник философа и сын Мих. Серг. Соловьева, женатого на нашей двоюродной сестре.} "Месть", всего несколько строк, но не без эффекта (автору было в то время 12 лет), и три очень толковых рецензии Фероля Кублицкого о популярных книгах Н. Дементьевой. В конце номера приложен лист карикатурных рисунков пером работы издателя, очень талантливых и интересных еще тем, что в них есть несомненное предчувствие "Двенадцати". Сбоку скромная надпись "Северная зима в очень плохих эскизах". Тут и ветер, и воющий пес, и городовой. Но все это была лебединая песня "Вестника". Несмотря на благодарность редактора сотрудникам и подписчикам в ответ на помещенный в этом же номере адрес, поднесенный ему по случаю слухов о прекращении "Вестника", и на объявление об условиях подписки на следующий год, журнал перестал издаваться по очень простой причине: возня с рукописями, переписыванием, картинами и пр. надоела редактору. Ему приелась игра в журнал. В 16 лет у него явились новые интересы: театр, товарищи, наступила пора возмужалости и романтических грез, предшествовавшая встрече с К. М. С. {См. мою биографию и цикл стихов "Через двенадцать лет".} и первому роману.

В бумагах покойной сестры Александры Андреевны нашла я еще одно стихотворение Саши, относящееся к вышеупомянутому периоду. Написано оно летом 1896 года в 15 1/2 лет и почему-то не вошло в "Вестник", а между тем настолько хорошо, что я приведу его целиком.