Дональд Уэйстлейк - Вне закона

• Название: Вне закона
• Автор: Дональд Уэйстлейк
• Издательство: АСТ, АСТ Москва, Хранитель, Харвест
• Жанр: Детектив
• Год: 2007
• ISBN: 978-5-17-037475-5, 978-5-9713-4097-3, 978-5-9762-1516-0, 978-985-16-2269-2

Этот сборник — настоящая сенсация.

Эд Макбейн включил в него работы самых знаменитых мастеров остросюжетной литературы США — «короля ужасов» Стивена Кинга, «живых классиков» детектива — Дональда Уэстлейка и Лоренса Блока, не знающей себе равных среди авторов интеллектуального триллера Джойс Кэрол Оутс…

И многих других писателей, каждый из которых — явление в современной детективной литературе.

Все произведения, вошедшие в сборник, написаны специально для антологии!

---

— Да, мэм, разумеется.

— Что ж, с этого и начнем. Я здесь для того, чтобы уговорить вас сделать то, чего делать вам, возможно, не хочется.

— Ага, будем вести переговоры, так? Речь пойдет и о четвертом стаканчике портвейна?

Она улыбнулась:

— Нет, мы поговорим о более серьезном. Но раз уж вы об этом упомянули… — Она поднялась и прошла к бару. — Не возражаете, не так ли? — Она взяла бутылку выдержанного «Тейлор-Флэдгейт», подняла на уровень глаз, чтобы посмотреть на просвет.

— Я бы возражал, если бы вы собирались вылить вино в раковину. А если мы немного выпьем, какие могут быть возражения?

— Почему бы вам не принести еще еды? А я останусь за бармена.

Когда Коуви вернулся с кухни, медсестра Мак уже налила большой стакан портвейна. Протянула ему, наполнила свой. Подняла. Он тоже. Зазвенел хрусталь.

Они пригубили портвейна.

— Так о чем речь, почему вы такая загадочная?

— О чем речь? — промурлыкала она. — Об избавлении от боли, обретении покоя. Иногда человек не может дойти до этого сам. Иногда ему нужно помочь.

— С этим не поспоришь. Но что вы имеете в виду? В данном, конкретном случае?

Мак наклонилась вперед, вновь чокнулась с ним.

— Выпьем.

— Скорей, скорей, скорей!

— Хочешь сесть за руль? — прокричал Ла Тур, перекрывая рев двигателя.

Сворачивая с шоссе, их автомобиль задел колесом бордюр и едва не перевернулся.

— Во всяком случае, я знаю, как вести машину, — ответил Тол. — Дави на газ!

— Заткнись на хрен. Мешаешь сосредоточиться.

Они задели другой бордюр, и Тол решил, что от криков толку не будет, а потому замолчал.

За ними ехала еще одна патрульная машина.

— Здесь налево, — пробормотал Тол.

Ла Тур свернул, не снижая скорости, каким-то образом удержал автомобиль на всех четырех колесах и не выехал на встречную полосу.

Спустя еще триста ярдов, следуя указаниям Тола, здоровяк коп свернул на извилистую дорогу, потом на длинную подъездную дорожку, в конце которой стоял маленький темно-синий седан. Эту машину свидетели видели около дома Бенсонов, эта машина оставила следы возле дома супругов Уитли в тот день, когда они умерли.

Заглушив сирену, Ла Тур остановился перед седаном. Патрульная машина припарковалась сзади, взяв седан в клеши.

Четверо полицейских выскочили из автомобилей и побежали к дому. Поравнявшись с седаном, Тол заглянул на заднее сиденье и увидел светло-коричневую бейсболку. Такую же носила женщина, приезжавшая к Бенсонам.

На удивление ловко для мужчины таких габаритов Ла Тур открыл дверь и влетел в дом, не сбавляя шагу. Достал из кобуры револьвер.

Он и двое полицейских в форме ворвались в гостиную. Остановились, глядя на двух изумленных людей. Роберт Коуви сидел на диване живой и невредимый. Женщина, которая собиралась его убить, Мак Маккаффри, стояла рядом с ним, с широко раскрытыми глазами. В руке держала стакан вина, несомненно, щедро сдобренного люминаксом. Хотела, чтобы старик выпил его, а потом, мало что соображая, согласился на самоубийство. Тол заметил открытую дверь во двор, большой бассейн. Похоже, на этот раз она решала обойтись без огнестрельного оружия и выхлопных газов. Коуви предстояло утонуть в бассейне.

— Тол! — ахнула женщина.

Он ничего не ответил. Ла Тур выступил вперед, чтобы надеть на нее наручники. Детектив, занимающийся расследованием убийств, четко знал, что нужно делать в таких ситуациях.

Ла Тур заглянул в ее сумочку и нашел справочник для самоубийств.

Роберт Коуви находился в машине «скорой помощи», подъехавшей к дому, его осматривали врачи. Вроде бы он вел себя адекватно, но медики хотели подождать, поскольку большая часть люминакса еще не всосалась в кровь.

Найдя в доме Мак неопровержимые улики, Тол и Ла Тур поспешили в больницу. Маккаффри на месте не оказалось, но доктор Дехоивен, возглавляющий ЦПКБ, поднял список ее клиентов и график встреч с ними. Так они узнали, что в ту минуту она встречается с Коуви. И помчались к дому старика.

Ла Тур хотел просто доставить Мак в полицейское управление, чтобы там оформили все бумаги и отправили ее за решетку, но Тол слишком разнервничался, чтобы лично не прижать ее к стенке.

— Вы знали Дона и Сай Бенсон. Дон был вашим пациентом. Вы мне солгали.

Мак хотела что-то сказать, но промолчала и уставилась в пол.

— Мы нашли медицинскую карту Бенсона в вашем доме. И компьютер в ЦПКБ показал, что вы стерли все сведения о Бенсонах. Вы находились в их доме в тот день, когда они покончили с собой. Это вас видел свидетель в бейсболке и солнцезащитных очках. И вы были у Уитли. Их вы тоже убили.

— Я никого не убивала!

— Хорошо, прекрасно… вы помогли им наложить на себя руки. Накачали их люминаксом, а потом уговорили на самоубийство. После чего замели следы. — Он повернулся к патрульным. — Увезите ее!

— Я не сделала ничего плохого! — крикнула Мак Маккаффри, когда ее уводили.

— Чушь собачья, — пробурчал Ла Тур.

Потом, глядя вслед отъезжающей патрульной машине, где находилась Мак, Тол подумал: «А ведь она действительно верила, что не делала ничего плохого».

Но для народа штата Нью-Йорк[67] улики были неопровержимыми. Медсестра Клер Маккаффри убила четырех людей и, несомненно, намеревалась убить десятки других. В пятницу она накачала Бенсонов люминаксом и помогла им уйти из жизни. В воскресенье позвонила Уитли по телефону-автомату, убедилась, что они дома, приехала и устроила их самоубийство. Потом прибралась, унесла пузырьки с люминаксом и не уезжала, пока они не умерли. (Тол выяснил, что программа «Час оперы» транслировалась не в четыре часа дня, как она ему сказала, а в семь вечера. Вот почему он не смог найти эту программу, когда ехал с Ла Туром.)

Она решила посвятить жизнь облегчению страданий больных людей, потому что ее мать настрадалась перед смертью. Но под облегчением страданий подразумевала быстрый уход из жизни.

Роберт Коуви вернулся в дом. Потрясенный морально, но физически в полном здравии. Люминакс в крови присутствовал, но еще не в опасной концентрации.

— Она казалась такой милой, такой нормальной, — бормотал он.

Именно так, с горечью подумал Тол. Идеальный член клуба «Четыре процента».

Они с Ла Туром заполнили какие-то бумаги (Тол так расстроился, что забыл про свой вопросник), потом пошли к автомобилю Ла Тура. Тол тяжело плюхнулся на переднее сиденье, уставился прямо перед собой. Ла Тур не завел двигатель.

— Иногда закрыть дело труднее, чем не закрывать его. Этому в академии не учат. Но ты сделал то, что должен был сделать. Благодаря тебе многие останутся в живых.

— Наверное, — выдохнул он. Вспомнил кабинет Мак. Ее улыбку. Смех.

— Давай покончим с бумагами, а потом выпьем пива. Эй, ты пьешь пиво, не так ли?

— Да, я пью пиво.

— Мы еще сделаем из тебя копа, Эйнштейн.

Тол защелкнул ремень безопасности, подумав, что меньше всего на свете ему хочется стать «реальным копом».

Загудел аппарат внутренней связи.

— Мистер Коуви, сэр.

— Уже иду.

Доктор Уильям Фарли поднялся из-за антикварного письменного стола, который его деловой партнер купил ему в Новой Англии. Фарли с тем же успехом мог работать и за самым простым столом, что металлическим, что из ДСП.

Но в медицинском бизнесе, не в медицинской практике, антураж имел значение. Поэтому в помещениях фонда «Лотос», расположенного возле торгового центра, в котором, помимо прочих, находились дорогие магазины торговых сетей «Ниман-Маркус» и «Сакс» с Пятой авеню, антиквариата хватало. Когда они арендовали это помещение три года назад, Фарли забавляла вычурная мебель, картины, произведения искусства. Теперь они стали для него практически невидимыми. И он отдавал предпочтение громадной медицинской лаборатории, примыкающей к офису. Врач и исследователь, только там он чувствовал себя как дома.

Сорока восьми лет, худой как жердь, с вечно растрепанными волосами, Фарли тем не менее прилагал немало усилий для того, чтобы выглядеть респектабельно, не ученым-бессребреником, а бизнесменом от медицины. Вот и теперь надел сшитый по фигуре пиджак, костюм обошелся ему в тысячу долларов, и пустил в ход расческу. Остановился у двери, глубоко вдохнул и вышел в коридор, ведущий в главный вестибюль фонда. Там он нашел регистратора и пожилого мужчину, который сидел на большом мягком диване.

— Мистер Коуви? — обратился к нему доктор.

Мужчина поставил на столик чашку кофе, полученную от регистратора, и они обменялись рукопожатиями.

— Доктор Фарли?

— Пройдемте в мой кабинет.

Они поговорили о погоде, пока шли по узкому коридору. Иногда пациенты заводили разговор о спорте, родственниках, картинах, что висели на стенах.