Кристофер Райх - Правила обмана

• Название: Правила обмана
• Автор: Кристофер Райх
• Издательство: Азбука-классика
• Жанр: Триллер
• Год: 2010
• ISBN: 978-5-9985-0961-2

Кристофер Райх родился в Токио, образование получил в США, несколько лет работал в крупных швейцарских банках в Женеве и Цюрихе; с 1995 года он профессиональный писатель. Райх — автор семи романов, один из лучших современных мастеров остросюжетного шпионского детектива, чьи книги сравнивают с произведениями таких мастеров, как Роберт Ладлэм, Фредерик Форсайт и Том Клэнси.

«Правила обмана» — захватывающий остросюжетный роман о хитросплетении политических интриг и всепроникающей паутине обмана. Американец Джонатан Рэнсом — хирург в международной гуманитарной организации «Врачи без границ», проводит отпуск в Швейцарских Альпах. В горах погибает его жена Эмма. Через сутки на ее имя приходит конверт с багажными квитанциями. С этого момента Джонатан Рэнсом становится объектом повышенного интереса со стороны международных спецслужб и мишенью для профессиональных киллеров. Какие тайны скрывала от него жена — женщина, которой он верил как себе? Шаг за шагом Рэнсом все глубже проникает в мир шпионов и спецагентов, новейших военных разработок и глобального терроризма, — мир, где каждый не тот, кем он кажется, и где цель всегда оправдывает средства.

---

— Ошибаетесь, — ответил он. — У нас на борту, кроме моего второго пилота и мистера Паламбо, никого.

— Никакой ошибки, — возразил Марти. Он отодвинул пилота в сторону и прошел в самолет. — Мы не позволим использовать территорию Швейцарии для чрезвычайной экстрадиции.[2] Инспектор фон Даникен, обыщите самолет.

Фон Даникен пошел по проходу самолета. В одном из кожаных кресел сидел одинокий пассажир — белый мужчина, лет сорока, бритоголовый, с широченными плечами и холодными серыми глазами. С первого взгляда было понятно, что это человек не робкого десятка, вполне может постоять за себя. Из окна, у которого он сидел, отлично было видно солдат спецназа, окруживших самолет. Но похоже, его это не особенно беспокоило.

— Добрый день, — поздоровался фон Даникен по-английски. Он говорил свободно, но с заметным акцентом. — Вы — мистер Паламбо?

— А вы?

Фон Даникен представился и показал удостоверение:

— У нас есть основания подозревать, что вы перевозите заключенного по имени Валид Гассан. Это так?

— Нет, сэр, не так. — Паламбо закинул ногу на ногу, и фон Даникен заметил, что носы его ботинок имеют металлические накладки.

— Тогда вы не возражаете, если мы обыщем самолет?

— Мы на швейцарской земле, и вы вольны делать все что угодно.

Велев пассажиру оставаться до завершения осмотра на месте, фон Даникен прошел в хвост самолета. В раковине бортовой кухни стояла грязная посуда — тарелки и стаканы. Он насчитал четыре комплекта. Пилот. Второй пилот. Паламбо. Значит, есть кто-то еще. Он проверил уборную, затем открыл люк хвостовой части и осмотрел багажное отделение.

— Пусто, — передал он Марти по рации. — В пассажирском салоне и в багажном отсеке чисто.

— Что значит «пусто»? — закричал Марти. — Этого не может быть.

— На борту его нет, если только они не запихнули его в чемодан.

— Продолжайте искать.

Фон Даникен еще раз проверил багажный отсек, заглядывая во все пустые отделения. Ничего не обнаружив, он закрыл люк и вернулся в салон самолета.

— Вы проверили весь самолет? — спросил Марти, который, скрестив руки, стоял рядом с капитаном.

— Снизу доверху. Никаких пассажиров, кроме мистера Паламбо, нет.

— Этого не может быть. — Марти бросил на фон Даникена придирчивый взгляд. — У нас есть доказательства, что заключенный на борту.

— А что это за доказательства? — поинтересовался Паламбо.

— Не стоит со мной играть, — сказал Марти. — Мы знаем, кто вы… на кого работаете.

— Да? Знаете? Тогда, полагаю, вам я могу сказать.

— Сказать что? — спросил Марти.

— Парень, которого вы ищете… Мы выпустили его тридцать минут назад над этими вашими большими горами. Он говорил, что всю жизнь мечтал побывать в Альпах.

Глаза у Марти расширились.

— Не может быть.

— Возможно, двигатель зажевал именно его. Или гуся. — Паламбо бросил взгляд в иллюминатор и, явно забавляясь ситуацией, покачал головой.

Фон Даникен отвел Марти в сторону:

— Похоже, наша информация оказалась неверной, господин министр юстиции. Заключенного на борту нет.

Марти, белый от злости, обернулся назад. Кивнув пассажиру, он покинул самолет.

Фон Даникен жестом отпустил спецназовца, стоявшего у двери. Подождав, пока солдат сойдет вниз, он вновь обратился к Паламбо:

— Я уверен, что механики в кратчайшие сроки устранят неполадки в вашем двигателе. В случае если погода не улучшится и аэропорт останется закрытым, вы можете рассчитывать на ночлег со всеми удобствами в гостинице «Россли». Приносим свои извинения за причиненные неудобства.

— Извинения приняты, — произнес Паламбо.

— Да, кстати, — добавил фон Даникен, — это я нашел на полу. — Подойдя совсем близко, он положил в руку агенту ЦРУ что-то маленькое и твердое. — Полагаю, вы не станете скрывать от нас важную информацию, если она прямо нас касается.

Паламбо дождался, пока фон Даникен покинул самолет, и раскрыл ладонь.

На ней лежал окровавленный ноготь с большого пальца человеческой руки.

3

— Ее там нет.

Джонатан стоял на уступе горы в двухстах метрах ниже основания Романова ската. Ветер то со страшной силой и завыванием набрасывался на него, то вдруг утихал. Джонатан смотрел в бинокль. Он видел перекрещенные лыжи, первые две буквы «HELP», кричащие со спасательного одеяла, чуть левее — оранжевую спасательную лопатку, но не видел Эммы.

Оставив троих инструкторов из давосского отряда спасателей внизу, Джонатан вскарабкался наверх. С тех пор как он отправился за помощью, прошло четыре часа. Снег занес скрещенные лыжи по самые крепления, но рюкзак покрыл только на пару сантиметров. Покопавшись в рюкзаке, Джонатан обнаружил, что бутерброды и питательные батончики исчезли. Термос также пуст. Он отбросил рюкзак. Отпечаток от Эмминого тела хоть плохо, но все еще был виден. Она была здесь еще недавно.

Джонатан включил лавинный датчик и начал медленно поворачиваться по кругу. Маячок действовал в радиусе ста метров, или трехсот тридцати футов. Прибор издал длинное би-ип — тест-сигнал — и замолчал. Со стороны гор доносились глухие звуки оседающих масс снега, похожие на грозный рокот индейских боевых барабанов.

— Сигнал есть? — спросил подошедший командир спасателей Сепп Штайнер, невысокий сухощавый человек со впалыми щеками и с глазами-бойницами.

— Нет.

И вдруг он заметил на снегу багровый лепесток. Джонатан наклонился и дотронулся до него. Капля крови! В нескольких дюймах от нее он увидел еще одну, а дальше — еще и еще.

— Сюда! — крикнул он остальным спасателям.

— Осторожно, там дальше через несколько метров расселина, — предупредил Штайнер.

— Расселина?

— Да, и очень глубокая. До самого дна ледника.

Джонатан, прищурившись, пытался разглядеть трещину, но белая пелена оставалась непроницаемой.

— Держите меня. — Он снял лыжи и пристегнул к поясу ремни и веревку.

— Будь осторожен, — напомнил Штайнер, также сняв лыжи и закрепив другой конец веревки у себя на поясе. — Не хватало еще и тебя потерять.

Джонатан резко обернулся к нему:

— Мы еще не потеряли ее.

Поначалу капли были едва заметными. Потом стали больше и чаще, пока наконец не превратились в непрерывную кровавую ниточку, словно кто-то проделал дырку в банке с гранатовым сиропом и он вылился на снег. Только сироп этот был цвета ярко-красной, насыщенной кислородом артериальной крови.

Когда Эмма была здесь? Пять минут назад? Десять? Наклонившись ниже, Джонатан мог различить, где она ставила здоровую ногу, а где волочила сломанную. Чуть дальше, впереди, снег был примят, и в центре зияла дыра.

Джонатан лег на живот, прополз вперед и посветил в дыру фонариком. Колодец изо льда и камня, метров десять шириной, дна не видно. Перевернувшись, он проверил дисплей маячка. Цифровой индикатор показывал «98». У Джонатана внутри все сжалось. Девяносто восемь метров — это более трехсот футов.

— Сигнал есть? — спросил Штайнер. — Она там?

— Да, — ответил Джонатан, не вдаваясь в подробности. — Я спускаюсь. На страховке.

— Страхую, — подтвердил Штайнер.

Джонатан обрубил топором края дыры. Снежная глыба обвалилась, и под ним разверзлась бездна. Он опустил в дыру ноги и стал медленно, ползком, спускаться, пока под его грудью не обвалился снег. Он погрузился в темноту и заскользил по ледяной стене. Веревка натянулась.

— Я внутри.

Отталкиваясь от стены, он пропускал веревку между пальцами и опускался все ниже и ниже. Фонарик освещал вечный и незыблемый дворец Снежной королевы. Но это ощущение было обманчивым: расселины находились в постоянном движении — то расширялись, то сужались, подчиняясь непрерывным процессам в толще гор.

Опустившись на десять метров, он заметил на боковом каменном выступе черно-белое пятно. Эммина шапка! Джонатан, словно маятник, начал раскачиваться взад и вперед, стараясь как можно сильнее оттолкнуться от ледяной стены. С третьего раза ему удалось схватить шапку.

Зажав свою находку в руке, он прекратил раскачиваться и, освещая выступ фонариком, ждал, пока веревка успокоится. Снег на нем был примят и залит кровью. Он не мог различить четких отпечатков, но кровавые пятна увеличились теперь до величины грейпфрута. У Джонатана больше не осталось сил врать себе. Эмма пыталась самостоятельно спуститься с горы. И ее сломанная кость прорвала бедренную артерию — основной путепровод для крови, которую сердце толкало к нижним конечностям. Как хирург, он представлял себе последствия в полной мере. Без перевязки она истечет кровью в считаные минуты.

Джонатан проверил маячок. Счетчик показывал восемьдесят девять метров. Двести девяносто футов. Индикатор направления указывал вниз. Он посветил на дно колодца. Вечность.