Дебби Макомбер - Магазинчик на Цветочной улице

• Название: Магазинчик на Цветочной улице
• Автор: Дебби Макомбер
• Жанр: Современные любовные романы
• Год: 2010
• ISBN: 978-5-227-02258-5

Лидия Хофман шестнадцать лет боролась с тяжелым недугом и победила его с помощью самоотверженной любви родных, доброты друзей и вязания. Теперь она — удачливая владелица магазинчика пряжи «Путеводная нить» на Цветочной улице — набрала первую группу на курсы вязания. Словно волшебная нить Ариадны прочно связала не знакомых прежде женщин. Общая энергия преодоления помогает блистательной Жаклин восстановить гармонию в семье и наладить отношения с простушкой-невесткой и «неверным» супругом, неформальной боевой Аликс найти надежную пристань в житейском море, а отчаявшейся в попытке родить ребенка Кэрол — обрести чудесного сыночка. Сама Лидия под влиянием этой энергии начинает верить, что ее любовь не в прошлом, а в будущем.

---

— Я хочу дать Лидии направление в Вашингтонский университет. И немедленно.

Мы с мамой были ошеломлены.

— Хорошо, — согласилась мама, переводя взгляд с меня на доктора Рида и снова на меня. — Есть какая-то проблема?

Он кивнул:

— Мне не нравится то, что я вижу. Думаю, лучше всего будет, если вас осмотрит доктор Уилсон.

Ну, доктор Уилсон не только меня осмотрел. Он просверлил мне череп и удалил злокачественную опухоль мозга. Сейчас я спокойно говорю эти слова, но это была не быстрая или простая процедура, это недели, проведенные в больнице, и ослепляющие, лишающие последних сил головные боли. После операции я прошла химиотерапию, за ней последовала серия сеансов облучения. Бывали дни, когда даже самый слабый свет был так мучителен, что я изо всех сил старалась не кричать от боли. Дни, когда я считала каждый вздох, борясь за жизнь, потому что, несмотря на все старания, я чувствовала, как она уходит. И все-таки бывали моменты, когда, просыпаясь по утрам, я желала смерти, потому что не могла выдержать и часа этой муки. Я убеждена, что без моего папочки я умерла бы.

Тогда моя голова была обрита наголо, и потом, когда волосы снова начали отрастать, они опять выпали. Я пропустила весь выпускной год, и, когда наконец смогла вернуться в школу, все было совершенно по-другому. Все смотрели на меня по-другому. Я не была на выпускном вечере, потому что никто меня не пригласил. Некоторые девчонки предлагали, чтобы я пошла с ними третьей, но из ложной гордости я отказалась. Впоследствии это показалось мне пустяком, совершенно не стоящим беспокойства. Зря я тогда не пошла.

Самым печальным из всей этой истории было то, что именно тогда, когда я уже начала верить, что могу жить нормальной жизнью, — именно тогда, когда я поверила, что все эти лекарства, все эти страдания сослужили добрую службу, опухоль выросла снова.

Я никогда не забуду того дня, когда доктор Уилсон сообщил, что у меня рецидив рака. Но на этот раз запомнила я не выражение его лица, а боль в глазах моего папы. Он, как никто другой, понимал, через что я прошла во время первого курса лечения. Моя мама не умеет общаться с больными, и именно папа поддерживал меня. Он понимал, что не может ни помочь словом, ни облегчить делом это повторное мое испытание. В то время мне было двадцать четыре года, и я все еще училась в колледже, стараясь набрать как можно больше положительных баллов, чтобы закончить обучение. Диплома я так и не получила. Дважды я пережила рак и определенно теперь не та беззаботная девушка, какой когда-то была. Я ценю и дорожу каждым днем, потому что знаю: жизнь — это большая ценность. Большинство людей считают, что я моложе тридцати лет, но, похоже, они находят меня гораздо серьезней других женщин моего возраста. Пережив рак, я считаю, что ничего нельзя принимать как само собой разумеющееся, и в наименьшей степени саму жизнь. Я больше не встречаю свой каждый день с беззаботностью. Но я узнала, что за мои страдания мне полагается компенсации. Я знаю, что была бы совершенно другим человеком, если бы не рак. Мой папа утверждал, что я обрела некую спокойную мудрость, и, полагаю, так оно и есть. И все-таки во многом я наивна, особенно когда дело касается мужчин и отношений с ними.

Изо всех компенсаций я больше всего благодарна за то, что во время курса лечения я научилась вязать.

Мне удалось справиться с раком дважды, но, к несчастью, мой отец не справился. Его убила моя повторная опухоль. Именно так считает моя сестра Маргарет. В действительности она никогда не говорила ничего подобного, но я знаю, что именно так она и думает. И я подозреваю, что она, по-видимому, права. У отца случился сердечный приступ, но он так сильно сдал после того повторного диагноза, что я уверена, именно моя болезнь угробила его здоровье. Я знала, что, если бы папа мог поменяться со мной местами, он с готовностью сделал бы это.

Папа задерживался у моей постели как можно дольше. И этого, в частности, Маргарет, видимо, не может ни простить, ни забыть — времени и привязанности, которые папа отдавал мне во время моего сурового испытания. Мама — тоже, сколько у нее выдерживали нервы.

Маргарет вышла замуж и стала матерью двоих детей еще до того, как у меня обнаружили повторную опухоль.

Тем не менее она, видимо, почему-то считает себя обманутой из-за моего рака. До сего дня она ведет себя так, будто болезнь была моим выбором.

Само собой разумеется, у нас сестрой натянутые отношения. Ради мамы, особенно когда не стало отца, я старалась поддерживать хорошие отношения с Маргарет. Она не шла мне навстречу. Она так и не может скрыть своего негодования, не важно, сколько уже лет прошло.

Маргарет была против того, чтобы я открывала магазин, но я искренне сомневаюсь, что она поддержала бы меня в любом другом начинании. Могу поклясться, ее глаза блестели от перспективы увидеть мой провал. По статистике, большинство новых предпринимателей действительно разоряются — обычно в течение года, — но я все равно чувствую, что магазинчику пряжи нужно дать шанс.

У меня были средства — наследство, которое я получила от бабушки по материнской линии, умершей, когда мне исполнилось двенадцать. Папа мудро инвестировал его, и кое-что я подкопила. Мне следовало бы поберечь деньги, как выражается мама, «на черный день», но с тех пор, как мне исполнилось шестнадцать, каждый день был «черным», и я устала держаться до конца. В глубине души я знаю, папа бы меня одобрил.

Как я уже говорила, я научилась вязать, когда проходила курс химиотерапии. И с годами стала умелой вязальщицей. Папа всегда шутил, что у меня столько пряжи, что ее хватит, чтобы открыть магазин. Недавно я решила, что он прав.

Я люблю вязать. В этом есть утешение, чего я до конца объяснить не могу. Монотонность набирания петель на спицу, а затем провязывание петли дает ощущение цели, достижения, прогресса. Когда весь твой мир рушится, стараешься поддерживать порядок, и я обрела его в вязании. На самом деле я прочитала, что вязание может снимать стресс эффективнее, чем медитация. И полагаю, для меня это было лучшей попыткой, ведь, когда мы вяжем, мы создаем что-то материальное. Может быть, вязание давало мне ощущение действия, некой деятельности. Я не знала, что готовит для меня завтрашний день, но со спицами в руках и клубком пряжи на коленях была уверена, что смогу справиться со всем, ожидающим меня впереди. Каждая петля была достижением. Бывали дни, когда мне удавалось связать всего лишь один ряд, но я чувствовала удовлетворение от этого маленького достижения. Мне это было не безразлично. Далеко не безразлично.

За эти годы я научила вязать многих людей. Моими первыми учениками были другие раковые больные, проходящие сеанс химиотерапии. Мы встретились в онкоцентре Сиэтла и очень скоро все, в том числе и мужчины, вязали хлопковые мочалки для мытья посуды. Думаю, у каждого врача и медсестры в этой клинике было столько вязаных мочалок для мытья посуды, что их хватило бы на всю оставшуюся жизнь! После мочалок я направила энергию своих начинающих любителей вязания на небольшой вязаный шерстяной платок. Конечно, у меня было несколько неудач, но гораздо больше успехов. Мое терпение было вознаграждено, когда и другие нашли в вязании такое же просветление, что и я.

Теперь у меня собственный магазин, и я думаю, что лучший способ зазвать покупателей на порог, это предложить уроки вязания. Мне никогда не удастся продать достаточно пряжи, чтобы остаться в бизнесе, если я стану учить вязать мочалки для мытья посуды, поэтому для начала я выбрала простенькое одеяльце для младенца. Узор работы моего любимого дизайнера, Энн Норлинг, и в нем использованы только лицевые и изнаночные петли.

Не знаю, чего ждать от моего нового предприятия, но я полна надежды. Надежда для человека, больного раком, или для человека, который был болен раком, мощней любого лекарства. Мы живем ею, живем ради нее.

Она как наркотик для тех из нас, кто научился радоваться каждому дню.

Я была занята составлением объявления о своих уроках для начинающих, когда зазвенел колокольчик над входной дверью. Вошел мой первый покупатель, и я подняла голову с улыбкой на лице. Затрепетавшее от волнения сердце быстро восстановило былой размеренный ритм, когда я поняла, что это Маргарет.

— Привет, — сказала я, стараясь сделать вид, что рада видеть ее.

Мне не хотелось, чтобы в мое первое утро открытия магазина неожиданно появилась сестра и стала подрывать мою уверенность в себе.

— Мама сказала мне, что ты решила осуществить свою навязчивую идею.

Я не ответила.

Нахмурившись, Маргарет продолжала:

— Я была по соседству и решила зайти и взглянуть на твой магазин.

Я сделала неопределенный жест и задала вопрос, ненавидя себя за это:

— И что ты об этом думаешь?

Я не дала себе труда упомянуть, что Цветочная улица была совсем ей не по пути.