Карина Тихонова - Прогулки с Хальсом

• Название: Прогулки с Хальсом
• Автор: Карина Тихонова
• Жанр: Детектив
• Год: 2010
• ISBN: 978-5-17-063304-3, 978-5-271-25917-3, 978-5-17-063305-0, 978-5-271-25918-0

Убит владелец прекрасной коллекции старинных картин Марк Халецкий. Пропала самая дорогая картина — автопортрет голландского художника XVII века Франса Хальса, на котором, по старинному преданию, лежит страшное проклятие. Эту картину коллекционеру подарил друг детства писатель Антон Азаров. В ходе следствия выясняется, что Марк в свое время помог Антону уйти от обвинения в убийстве богатой жены, которая была старше мужа на двадцать лет. Алиби у Антона нет, все улики против него. Даже на рукоятке ножа, которым рука Марка была прибита к полу, находят отпечатки пальцев писателя Азарова. Но внезапно вмешивается случай…

---

Лена вскочила с кровати, ринулась в коридор и подняла с пола пригласительный билет. Время, сейчас самое главное время! Сколько у нее в запасе? Трое суток? Мало, катастрофически мало! Ведь ей требовалось найти не просто нарядное платье, а платье особого фасона!

Драгоценностей у Лены не было практически никаких. Золотая цепочка и колечко с второсортным аметистом в счет не шли. Подобные финтифлюшки можно нацепить, отправляясь на дискотеку, но не на закрытое мероприятие, где соберутся люди, знающие, что почем. Лену могло спасти только платье, не требующее украшений. Найти такое платье в бутиках, рассчитанных на выпендрежную гламурную публику, не так-то просто.

Прошел день, затем второй, а подходящее платье все еще не было найдено. Лена совсем было отчаялась, но в самый последний момент ее спас кутюрье Слава Зайцев. В его Доме мод Лена нашла именно то, что искала: платье, сшитое с гениальной обезоруживающей простотой. А главное достоинство было в том, что подобное платье не требовало украшений!

Лена облеклась в бледно-зеленое льняное кружево, взглянула на свое отражение и испугалась. Девушка, которую она увидела в глубине Зазеркалья, была слишком хороша для Валерика Рудина. Такая девушка здорово смотрелась бы на красной дорожке Каннского кинофестиваля в сопровождении известного голливудского плейбоя.

— Не все сразу, — пробормотала Лена, рассматривая себя и не находя ни одного изъяна. — Настанет время и для Канн. Сначала на повестке дня более скромный праздник жизни.

Вопрос с сумочкой и туфлями решился в том же Доме моды. Лена вернулась домой с ворохом покупок, и только тут сообразила, что возникла еще одна проблема: у нее нет шубы.

На зиму Лена запаслась симпатичной курточкой с огромным воротником из чернобурки. Смотрелась куртка демократично и нарядно, идеально сочеталась с джинсами и свитерами и не требовала особого ухода. Для морозных дней Лена держала наготове длинную дубленку с капюшоном. Так себе одежка, но в ней было тепло. Вот и все, чем Лена располагала на сегодняшний вечер.

«Катастрофа, — подумала она, рассматривая дубленку. — С таким платьем можно носить только норковую шубу!»

У любой другой девушки на ее месте давно опустились бы руки. Но Лена взглянула на часы, достала из тайника свой «стабилизационный фонд» и помчалась в ближайший меховой магазин.

Шуба, которая ей нравилась, висела на витрине. Лена иногда задерживалась у сверкающего стекла и с вожделением разглядывала манекен в черной норке, отделанной соболем. У этого мехового шедевра существовал лишь один изъян: цена в десять тысяч долларов. Лена наметила ее в качестве свадебного подарка, но события покатили снежным комом, и шуба потребовалась немедленно.

Она не могла позволить себе такую трату. Десять тысяч долларов составляли почти треть стабилизационного фонда, а впереди еще годы учебы! Поэтому Лена придумала план и изложила его в душной подсобке, набитой какими-то коробками и сумками. Хозяин магазина — толстый лысый коротышка с восточными маслеными глазами — терпеливо выслушал странную клиентку.

— Я не могу купить эту шубу, — сказала Лена. — Но я хочу взять ее напрокат на один вечер. Оставлю в залог полную стоимость и заплачу за аренду. Если я испорчу мех, деньги останутся у вас. Идет?

Толстяк сложил ладони на животе и покрутил большими пальцами. Он молчал так долго и изнурительно, что Лена взмолилась:

— Прошу вас, поскорей! У меня мало времени!

Толстяк шмыгнул носом, обшарил Лену взглядом и решился:

— Идет! Сколько заплатишь за аренду?

— Сто долларов, — быстро предложила Лена. Толстяк засмеялся, и она закричала: — Двести, двести! Больше не дам, можете не терять время! Да или нет?!

Толстяк вздохнул и согласился. Когда формальности были закончены, в запасе у Лены оставалось только два часа. Она схватила пакет с шубой, выскочила из магазина и помчалась приводить себя в порядок.

Валерик приехал вовремя, Лена ждала его приезда в прихожей перед большим зеркалом. «Это не я, — думала она, не в силах оторвать взгляда от своего отражения. — Это мне снится». Зазвонил телефон. Она вздрогнула и сняла трубку.

— Я приехал, — отрапортовал Валерик. — Ты готова?

— Конечно, — ответила Лена. — Мы же договорились! — Она аккуратно положила трубку на место, бросила в зеркало последний оценивающий взгляд, вышла из квартиры…

На этом воспоминания оборвались, потому что Лена, наконец, погрузилась в беспокойный болезненный сон. Она проспала до самого вечера, но лучше себя не почувствовала. Наоборот: болезнь окрепла и набрала силу. Лена сунула под мышку градусник, а когда вытащила, то не поверила своим глазам: тридцать девять!

Она приподнялась с подушки и тут же упала обратно. В голове перекатывалось громадное пушечное ядро, отчаянно ломило кости.

Осенний сезон гриппа можно было считать открытым досрочно.

Глава 7

Москва, сентябрь 2007 года

Антон готовился к поминкам с неприятным предчувствием. Общество, которое собиралось за столом, выглядело несовместимым с жизнью. Можно сказать еще сильней: каждый член компании являлся частью взрывного устройства под названием Большие разборки.

По традиции они собирались в доме старшего сына генерала Воронина — Егора. Кроме него, обязательно будет присутствовать сестра Егора, Катя. Рядом с ее именем у Антона с детства возникало слово «языкастая». Определение точно подобрала одна деревенская кумушка.

— Ох и языкастая же девка! — сказала она матери Антона. — Просто моровая язва, а не генеральская дочка!

Внешне Егор и Катя были точными копиями своих родителей. Сын похож на папу, дочка — на маму. Подобные умилительные вещи очень любят дамы, пишущие любовные романы, но на самом деле дети не унаследовали от родителей ничего, кроме внешности. Они были пустышками, оболочками, лишенными внутреннего содержания.

Егор — полнокровный и крупный, как Николай Егорович, — не обладал спокойным внутренним достоинством отца. По окончании института Николай Егорович пристроил сына в советское консульство в Болгарии. Егор по сей день руководит там визовым отделом, и все прекрасно понимают, что потолок карьеры достигнут. Самого Егора это ничуть не смущает и не расстраивает. Он знает, как перекладываются бумажки, а больше от него ничего и не требуется.

Катя неплохо рисовала, и Николай Егорович отправил ее в художественное училище. Организовал дочери несколько персональных выставок в заведомо дружественных «братских странах», выпуск авторского альбома, изданного большим тиражом, кресло председателя на нескольких художественных конкурсах… В общем, Катя двигалась по карьерным ступенькам гораздо уверенней брата. Антон мог бы уважать такую целеустремленную женщину, если бы не ее отвратительный стервозный характер. Внешне похожая на мать, Катя не имела даже десятой доли ее выдержки и стойкости. Особенно сильно это проявилось в отношениях со сводным братом.

Появление Марика Егор принял спокойно и сонно, потому что мужчины почти всегда относятся терпимо к подобным вещам. Зато Катя приняла сводного брата с обостренной женской ревностью и не упускала случая уколоть его незаконным происхождением. Когда скандал обострялся, Надежда Ивановна уводила дочь в свою комнату, закрывала дверь и вполголоса вправляла ей мозги. Неизвестно, что говорила дочурке умная женщина, способная спрятать огромную ненависть в маленьком кулаке, но на какое-то время после материнских назиданий между детьми генерала Воронина устанавливалось хрупкое перемирие. А потом Катя срывалась еще более ожесточенно, чем раньше.

Сейчас, когда Катерине стукнуло пятьдесят пять, а Марику — сорок семь лет, их отношения приняли язвительно-учтивый характер. Катя научилась облекать свои «шпильки» в цивилизованную форму, Марик научился достойно парировать. Внешне эти словесные поединки выглядели невинно и даже забавно, но Антон не сомневался: Катя до сих пор ненавидит чужака, вторгшегося в их тесный семейный мирок.

Неприятный день предстоял Антону сегодня, но ничего не поделаешь. Он обулся, окинул взглядом свое отражение в зеркале. С тоской подумал: «Разнесло», — и вышел из квартиры. Нечистая совесть отклонила предложение вызвать лифт и погнала Антона вниз по лестнице.

Внизу кто-то из соседей позвякивал ключами. Антон дошел до пятого этажа и увидел свою недавнюю гостью, которой подписал несколько книг. Дочка дипломатов, как ее… Лена!

— Добрый день, — произнес Антон, улыбаясь.

Лена повернулась, и улыбка медленно сползла с его губ. Девушка выглядела ужасно. Бледное лицо, огромные тени под глазами, растрепанные волосы… Однако она ответила вежливо, хотя и очень тихо:

— Здравствуйте…

Антон замедлил шаги:

— У вас все в порядке?