Иван Катышкин - Служили мы в штабе армейском

• Название: Служили мы в штабе армейском
• Автор: Иван Катышкин
• Жанр: Биографии и Мемуары

---

Архивы 59-й армии по Новгородско-Лужской наступательной операции хранят немало документов, показывающих, как штаарм готовил эти учения, сборы, игры. Приведу лишь некоторые из них, в разработке и проведении которых мне пришлось принимать участие.

Но сначала расскажу о нашем докладе генералу Н. П. Ковальчуку о ходе выполнения частями и соединениями плана штаарма 59 по активизации обороны и повышению готовности войск и плацдарма к боевым действиям. Под этой формулировкой скрывалась подготовка армии к наступательной операции. В плане предусматривалось провести по одному учению стрелковых дивизий со средствами усиления на такие темы: "Прорыв сильно укрепленной полосы противника", "Наступление с форсированием водной преграды", "Ввод в бой дивизий из второго эшелона армии". Для проведения учений брались дивизии второго эшелона, потому что они, во-первых, должны были в наступлении заменить части, находившиеся на переднем крае, а во-вторых, занятия здесь, в тылу, да еще в условиях лесисто-болотистой местности, можно было легче скрыть от противника.

В соединениях же первого эшелона тоже проводились учения с подобной тематикой, но только уже не дивизионные, а полковые.

Кроме того, в некоторых дивизиях отрабатывались и такие темы, как наступление стрелкового батальона с форсированием водной преграды; действие усиленного стрелкового взвода в составе штурмовой группы; стрелковая рота в обороне при отражении атаки танков противника; стрелковое отделение в разведке и наступлении; стрелковая рота в наступлении на укрепленные позиции с форсированием реки Волхов; форсирование водной преграды на переправочных и подручных средствах и т. д. Проведены были даже учения с боевой стрельбой по теме "Атака усиленным стрелковым батальоном ротного опорного пункта противника".

Штаб армии уделял исключительное внимание и организации разведки. Она велась по нескольким направлениям - боем, наблюдением, поисками, засадами, радиоперехватами, связью с партизанами, которые активно действовали в тылу врага, изучением захваченных документов противника, допросом пленных. Вот, например, как оценивали работу наших разведчиков сами фашисты. В своих показаниях один из плененных нами - унтер-офицер из 28-го разведотряда сказал буквально следующее:

- Поисковые группы русских доставляют нам немало хлопот. Этому вопросу в разведотряде в первых числах января было даже посвящено специальное совещание. На нем все командиры низовых подразделений получили предупреждение на тот счет, что действия русской разведки в последнее время требуют от нас предельной бдительности. Ведь только в течение одного месяца ваши люди захватили из двадцать восьмого отряда двадцать два солдата и офицера.

Из штаба фронта к нам также регулярно поступала информация о противнике. На специальных картах, изданных фронтом для старшего командного состава, были нанесены все группировки и узлы сопротивления 18-й гитлеровской армии. Для остальных же командиров, включая ротное и батарейное звенья, готовились карты более крупного масштаба, с детальным нанесением всей тактической обстановки, то есть с инженерными укреплениями, замаскированными огневыми точками противника, расположенными как на его переднем крае, так и в ближайшей глубине обороны.

Таким образом, разведка как штаба фронта, так и нашей 59-й армии делала все от нее зависящее, чтобы помочь войскам всесторонне подготовиться к предстоящей наступательной операции.

* * *

Известно, что никакая наступательная операция не будет успешна, если ее не обеспечить мощной огневой поддержкой. Именно на это указывал опыт боев и под Сталинградом, и на Курской дуге. И здесь, под Ленинградом и Новгородом, мы не раз убеждались в истинности вышеназванного суждения.

Да, проведение наступательной операции требовало от командования сосредоточения довольно значительного количества артиллерийских стволов на направлении главного удара, сведения артчастей и дивизионов в артиллерийские группы - полковые, дивизионные, корпусные, армейские. Но только ли этого? Ведь чтобы удар (особенно первый) нашей артиллерии был более эффективным, требовалось поставить на ее позиции и значительное количество снарядов.

Следовательно, теперь вопрос упирался в их подвоз, в наличие транспортных средств.

Все эти уравнения со многими неизвестными и пришлось решать в тот период новому командующему артиллерией армии генералу Н. В. Дорофееву, только что сменившему на этом посту генерала П. Н. Петропавловского, убывшего от нас к новому месту службы. И кто знает, как бы новый командующий артиллерией справился с этой массой трудных вопросов, не окажи ему тогда действенную помощь начальник штаба артиллерии армии полковник Н. А. Герке.

О Николае Альфредовиче Герке мне хочется рассказать более подробно. В нашей армии он считался специалистом наивысшего класса. Очень образованный человек, Николай Альфредович прекрасно знал как артиллерийское дело, так и штабную работу. Документы, разработанные под его руководством, всегда отличались доскональной точностью, аккуратностью.

С полковником Н. А. Герке я встречался по делам службы довольно-таки часто. И всегда он производил на меня (как, впрочем, и на всех остальных) прекрасное впечатление. Веселый и жизнерадостный, Николай Альфредович умел быстро находить с людьми общий язык, расположить к себе. Бывало, придешь к нему в штаб артиллерии, он, прежде чем начать деловой разговор, обязательно угостит горячим чаем, расспросит о житье-бытье, поможет советом, если почувствует, что человек в нем нуждается. Словом, мы все его очень любили.

Кстати, с полковником Н. А. Герке мне лично выпало счастье встретиться и после войны. В то время он преподавал артиллерию в Военной академии имени М. В. Фрунзе, а я стал ее слушателем. Мы часто беседовали с ним о пережитом, о боях на Волхове.

Как и на фронте, Николай Альфредович в академии завоевал всеобщую любовь и уважение. Слушатели даже провожали его домой после лекций, чтобы подольше побыть с этим обаятельным человеком. И каким же ударом для всех нас явилась его скоропостижная смерть! Он умер прямо в академии - на работе, на боевом посту...

Но вернемся снова к подготовке нашего наступления.

Мне в те дни приходилось довольно часто соприкасаться по работе с нашими артиллеристами, помогать им в вопросах планирования. Естественно, поэтому я вольно или невольно, но был посвящен во все те дела, которые решали тогда как командующий артиллерией армии, так и его штаб. О них-то мне и хочется рассказать.

Готовясь к нанесению массированного удара по врагу, командующий артиллерией армии генерал-майор Н. В. Дорофеев предложил на участке прорыва 6-го стрелкового корпуса (310-я и 239-я стрелковые дивизии) на фронте в 7,5 километра сосредоточить более 800 стволов, что составило бы почти 107 орудий на 1 километр фронта (без противотанковых орудий, но с учетом минометов), а в 14-м стрелковом корпусе основную массу артиллерии сосредоточить в полосе действия 378-й стрелковой дивизии, доведя и там плотность до 102 стволов на километр фронта (опять же без противотанковых орудий, но с учетом 82-мм минометов). Таким образом, на направлении главного удара концентрировалось почти три четверти всей артиллерии армии, что должно было в 5-6 раз превосходить огневые возможности противника.

На направлении же вспомогательного удара эти плотности, вполне понятно, были иными. Так, в полосе наступления южной оперативной группы генерала Т. А. Свиклина они достигли в среднем 4,1 орудия (без 45-мм пушек) на километр фронта.

- А как обстоят дела с орудиями для стрельбы прямой наводкой? спросил, помнится, генерала Н. В. Дорофеева начштаба армии генерал Н. П. Ковальчук, внимательно выслушав эти его предложения.

- Для стрельбы прямой наводкой выделено свыше двухсот орудий. Иначе говоря, примерно 18 стволов на километр фронта, - ответил Дорофеев.

- Считаете, что этого будет достаточно?

- В основном да.

Предложение генерал-майора Н. В. Дорофеева было принято.

Здесь следует сказать, что вопросам эффективного использования артиллерии в Новгородско-Лужской наступательной операции большое значение придавало и командование фронта. В частности, в своей директиве 59-й армии оно указывало на необходимость грамотного применения артиллерии при уничтожении узлов сопротивления противника, на постановку заградительных огней в дефиле, где будет возможным сосредоточение отступающих частей врага.

Исходя из требований этой директивы, артиллерия армии была разбита по группам. В одни из них - группы поддержки пехоты - входило по 4-5 артиллерийских и минометных дивизионов. Это были так называемые полковые артгруппы. В стрелковых же корпусах, кроме того, были созданы группы борьбы с артиллерией и минометами противника, а также группы реактивных минометов. Состав последних колебался от одного до двух полков или даже одного дивизиона реактивной артиллерии. Их назначение - удары по наиболее сильно укрепленным узлам сопротивления противника.