Михаил Башкиров - Осеннее усекновение

• Название: Осеннее усекновение
• Автор: Михаил Башкиров
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 2002
• ISBN: 5-94644-010-1

Предательски взорван Российский филиал Международного антитеррористического центра. Выжил только один специалист, но самый ценный — охотник за «кротами».

Медицина признала его временно негодным…

---

Таракан дернулся и вновь затих.

* * *

Обе малолюдные кассеты снова отправились на параллельный собачий просмотр.

* * *

Дистанционный пульт залихорадило.

* * *

Пузырь хватанул приглашенную таксу за ухо.

* * *

Умело раздразнил с балкона ротвейлеров, загорающих у бассейна.

* * *

Повис на доге.

* * *

Зафитилил новеньким портфелем в меланхоличного бассета.

* * *

Неуместные прыжки.

* * *

Капризный лай.

* * *

Оптимистическое слюноотделение.

* * *

Пофигистская дрема.

* * *

Хвостовые реминисценции.

* * *

Узнаваемые собачьи морды, экстерьеры, фортели.

* * *

Физические упражнения на свежем воздухе, сбалансированное питание, универсальные прививки, дозированные поливитамины шли на пользу игривым сукам и угрюмым кобелям.

* * *

Дуру-зебру — на распыл.

* * *

Тапок слетел в коридоре, продемонстрировав мигнувшему бра подошву с расплющенным прямокрылым.

* * *

Снова не раздеваясь повалился на нерасстеленную кровать.

* * *

За холодильником в сорокаместной оотеке готовились к скорому выходу в большой свет.

КРОТ ЭФИРА

Россия — Канада 10 сентября (утро-вечер) 2011 г.

С речки Ушаковки (правый робкий приток дерзкой Ангары), отделяющей культурно-исторический центр Иркутска от достопримечательной тюрьмы, в которой содержался белый адмирал (освободитель, вешатель, транжир золотого царского запаса), от Знаменского женского монастыря, с туристическо-обязательными надгробиями декабристов, не решившихся залить кровью столицу империи, с речки Ушаковки, давненько переименованной из Иды в честь патриота-купца, снорово поставившего на ней первую мельницу, прилетела дальнозоркая скопа из отряда хищников.

* * *

Потолок над кроватью слабо подсвечен коридорным бра через дверную полуоткрытость.

* * *

Недоуменно покружила над гладью безрыбного, с подогревом, бассейна.

* * *

Зудящаяся рука нарушила, прервала, закончила дикую, закольцованную нейронами погоню свистящей катаны за неуклюжим тиранозавром, огрызающимся короткими матюгами.

* * *

Украдкой писающий охранник чуть не свалился с бортика, выцеливая настойчивую птицу в рассветном небе трясущимся указательным пальцем.

* * *

Переход на кухню — цанги, вата, мазь.

* * *

Черно-стремительный промельк скопы исчез в сопках, проступающих на светлеющем горизонте.

* * *

Стакан холодной воды.

* * *

Тупой нож.

* * *

Лимон.

* * *

На берегу форелесодержащего Йеллоунайфа, безжалостно рассекающего золотоносные Северо-Западные территории перпендикулярно далекому экватору и впадающего в Большое Невольничье Озеро (сколько зазря утопло негритосов, отлынивающих от работы), в коттедже, построенном собственными мозолистыми руками, верный муж российской эмигрантки, уроженец провинции Саскачеван, лесоруб-любитель и прозаик-дилетант с дюдюктивным феминизированным уклоном, не торопясь приступал к ужину с рюмкой кедровой водки, наполненной до золотого (норма) ободка, и тарелкой сибирских пельменей, заправленных сливочным, холестеринонаграждающим, но вкуснейшим (еще бы)

маслом.

* * *

К старой парте, к привычной дыбе, дожевывая горький жесткий лимон.

* * *

Наполовину сделанный роман лежит разбитый по частям в пластиковых аккуратно пронумерованных разноцветных папках, в соседней комнате, на столе с дюжиной остроотточенных полумягких карандашей и стопой девственных, с плотностью 80 гр/см листов, ждущих продолжения творческого процесса.

* * *

Утомительное мерцание стенда с черным Гамаюновым углом.

* * *

Фальшивая тишина.

* * *

Насытившийся канадец, вдохновленный одиночной рюмашкой на священный акт (музы отдыхают), погрузился тяжеловесно в глубокое кожаное, с удобными подлокотниками и подголовником кресло и вынул из розовой папки № 1 развернутое посвящение обеим женам (разведенной, с ребенком, и русской, пока бездетной), бригаде лесорубов — финну, индейцу племени Сиу, вальщику с Полтавщины и американскому генетику, вытуренному из университета за публично рассказанный анекдот об однополых, совокупляющихся под картавое брюзжание зеленых лягушках. Также не забыт сосед, регулярно переплывающий с того берега за гвоздями. Жиреющий, жирующий, жуирующий редактор.

Лайка, стерегущая коттедж, и болонка с городской квартиры.

* * *

Панк, случайно заглянувший на огонек. Внебрачный, прижитый со сверхсисястой студенткой из Камеруна сын, отбывающий пожизненное за изнасилование овцебыка. Продавец жевательной резинки с ближайшей заправки.

Коммивояжер, впаривший сверхмощный пылесос, так ни разу и не использованный по назначению. Лейтенант конной полиции, доставляющий регулярно пьяное тело в пенаты.

* * *

Мать. Отец. Бабушка. Прабабушка. Дальний, проживающий в малопримечательном, захолустном, сибирском, трудно произносимом Ир-р-ку-у-т-с-ке родственник жены, подаривший сюжетную линию и обогативший текст экзотическими реалиями.

* * *

Проигнорированы священник местного прихода, укравший хохломскую солонку прямо со стола, и экс-любовница, юная белоруска, пострадавшая от реального (факт) отсутствия свободы слова на родине.

* * *

По новой — осточертевшая кассета за 11 сентября 2010 года.

* * *

В первой главе романа скороговорочно, не без галльского юморка, с интонациями эдгараповской обезьяны и конандойлевской собаченции, повествовалось о странной парочке, в одно прекрасное бодрое утро нарушившей сонный ритм тихого среднеамериканского (в смысле интеллектуального стандарта) городка.

* * *

Круглый диван.

* * *

Медвежья шкура.

* * *

Разбрасывание непонравившихся подарков на фоне захлебывающегося от избытка противоречивой информации ошалевшего теле-интернет-мира.

* * *

Недельный пожар на плавучей норвежской платформе.

* * *

Падеж крупнорогатого скота в Парагвае, вызванный падением вирус-метеорита неизвестного происхождения.

* * *

Безостановочное широкоамплитудное землетрясение в штате Невада, спровоцированное испытанием геофизической бомбы шестого поколения.

* * *

Дауноотмеченного подростка-сибиряка, обладающего способностью просверливать концентрированным взглядом невидимые при дневном свете дырки в черепных коробках людей с нехорошими помыслами и по причине этого вынужденного скрываться в гостеприимной Канаде от соотечественных ретивых служб, круглосуточно сопровождал двухметровый чурбанистый борец-евнух, потерявший достоинство в предвыборных скитаниях по минустридцатидевятиградусной тайге и питавшийся супом из собственных ушей и жилистым (отвратный запах, жуткий вкус) мясом побежденной в трехминутной схватке рыси, державшей в безумном страхе пол-района.

* * *

Катана под слюнявый визг улетает в правый угол, расколов напольную вазу с пальмовыми засушенными листьями.

* * *

Переодетые в индейцев сиу агенты Садового кольца, вооруженные отравленными спецсоставом бзик-стрелами и лазеро-наводящими луками, окружили несущего смерть подростка и тотемообразного евнуха.

* * *

Полиглот — надувной динозавр из тиранозавридов — раскалывает слева вторую дорогостоящую вазу с пальмовым сувениром.

* * *

Радиоуправляемые томагавки с четырех сторон, рассекая с мстительным свистом насыщенный смолой воздух, устремились к скорчившемуся мальчику.

* * *

Отсалютовал колодой незаполненных карточек в стенд.

* * *

Евнух невозмутимо, ребрами ладоней отправил томагавки по разным адресам:

к облакам, пророчащим грозу, к фальшивому индейцу, запнувшемуся о предательский корень, к еноту-полоскуну, спрятавшемуся в норе, к чертовой бабушке, проживающей на куличках под Лысой горой.

* * *

Поцеловал извлеченную кассету: вазы, вазочки, вазулечки, мир вашим многоуважаемым историческим осколкам, вы невинно пали, ненароком оказавшись на траектории сентябрьских меток, целых двух, в силу невообразимой широты экранного выбора, предназначенных для пары вещающих рож, которые останется идентифицировать для подтверждения сумасшедшей гипотезы о безграничном гневе пузыря.

* * *

Каноэ, ведомое несгибаемым евнухом, преодолело в олимпийском стиле коварную Миссиссаги и вырвалось на простор Гурона, озера, входящего в Большую семерку вместе с нефтезагаженным (черная икра-с) морем, фламингоносной Викторией, издыхающим Аралом, Верхним, Танганьикой, Мичиганом и Байкалом.