Роберт Крейс - Смертельные игры

• Название: Смертельные игры
• Автор: Роберт Крейс
• Издательство: Эксмо, Домино
• Жанр: Боевик
• Год: 2010
• ISBN: 978-5-699-43423-7

Элвис Коул — удачливый частный детектив, именно поэтому один из самых модных режиссеров Голливуда Питер Алан Нельсен, прозванный Королем Приключений, обращается к нему с просьбой найти бывшую жену и ребенка, которыми знаменитый кинодеятель обзавелся еще в начале своей карьеры. Легкое на первый взгляд дело оборачивается для Коула настоящим кошмаром. Ведь когда детектив находит бывшую жену режиссера в маленьком сонном городишке в Коннектикуте, то оказывается, что та запуталась в своих связях с мафией, и перед Элвисом Коулом открываются мрачные перспективы закончить свое расследование на дне Гудзона…

Роберт Крейс — автор сериала об Элвисе Коуле, самом популярном частном детективе последнего десятилетия. Его книги издаются огромными тиражами. Они получали премии Энтони и Эдгара По, не раз удостаивались титула «Лучшие книги года».

---

— Я присмотрю за ними. У меня это неплохо получается.

Я постучал пальцем по щеке под правым глазом. Я внимательный и наблюдательный.

Мириам кивнула и помчалась к маленькому секретеру, стоящему у стены там, где гостиная переходила в столовую. В верхней части секретера имелись три маленьких ящика. Она стала их по очереди открывать, перебирая содержимое: карандаши, ручки, записки, карточки, маленькие конверты и фотографии, сухой цветок, газетные вырезки, некрологи и всякие мелочи, которым было лет сорок, не меньше. Драгоценные вещицы. Мириам некоторое время копалась в ящиках, разговаривая со мной, хотя на самом деле обращалась к себе самой.

Она говорила, что должна навести в доме порядок, что даже начала на прошлой неделе, но тут позвонила какая-то Эдна и ее уборка на этом закончилась. И почему никто не звонит, пока ты ничего не делаешь? Наконец она нашла маленький белый конверт, разорванный по всей длине сверху. Он так долго пролежал в ящичке, что неровные края стали плоскими и гладкими, а бумага потемнела. Мириам достала сложенный желтый листок, прочитала и протянула мне. Все было именно так, как она сказала. Карен извинялась за то, что уехала, не заплатив, писала, что надеется, Мириам не испытала материальных затруднений в связи с этим, что она вкладывает чек на всю сумму плюс шесть с половиной процентов. Что она очень ценит ее дружбу и доброту, которую Мириам проявила к ней и сыну, когда они жили в ее доме. Ни обратного адреса, ни фирменного знака отеля не было. Карен не сообщила, где она находится или куда собирается. На марке значилось: «Челам, Коннектикут».

— Ну, есть что-нибудь полезное? — поинтересовалась Мириам.

— Больше, чем у меня было, — кивнул я.

— Эй, если вы их найдете, то постарайтесь не обидеть, — попросила она.

— Я и не собираюсь.

— Знаете, что про это говорят?

— Нет, а что говорят?

— Благими намерениями вымощена дорога в ад.

Когда мы подошли к двери, я увидел, что высокий белый мужчина и коротышка латиноамериканец направились в противоположную сторону.

— Вот видите? — возмутилась Мириам Дичестер. — Я же говорила, что они вернутся.

— Может, они живут под холмом и просто вышли прогуляться.

— Поцелуйте меня в зад! — «Да, милая старушенция!» — Зуб даю, этот мелкий сукин сын задумал что-нибудь стянуть.

Я поблагодарил ее, дал свою карточку на случай, если она что-нибудь вспомнит, и зашагал к «корвету». Примерно в ста ярдах ниже по улице белый мужчина и коротышка латиноамериканец открывали дверцу «тойоты супра» 1991 года с помощью двухфутовой металлической отмычки.

Я заорал и помчался за ними, но не догнал.

Глава 8

Два часа десять минут спустя я сидел в самолете «Юнайтед эрлайнс» L-1011, который пробился сквозь слой тумана и полетел над Тихим океаном. Воздух был чистым и прозрачным, а красные горы, пустыня внизу и серая вода океана казались теплыми и гладкими. Типичный день в Южной Калифорнии. Люди вокруг меня были раскованными и приятными, а загорелая стюардесса улыбалась и демонстрировала всем ямочки на щеках. Она была из Лонг-Бич. Чудесно.

Через пять с половиной часов мы приземлились в аэропорту Кеннеди под густым покрывалом темных туч, похожим на обивку гроба. В газетах писали, что холода наступили раньше времени. А метеорологи объясняли, что арктический воздух явился к нам, промчавшись через Канаду. Я прихватил с собой коричневую кожаную куртку, как у военных моряков, пару свитеров и черные кожаные перчатки. Но этого оказалось явно недостаточно даже для ожидания в терминале.

Пока я ждал свой чемодан у багажного транспортера, три типа попросили у меня денег взаймы на проезд до города, а еще один интересовался, не нашел ли я Иисуса. Служба безопасности аэропорта арестовала карманника. В воздухе пахло горелой резиной. Женщина с ребенком пожаловалась мне, что у нее нет денег, чтобы его накормить. Я дал ей пятьдесят центов — и почувствовал себя так, словно попался. Может, я похож на туриста. Я нахмурился, напустил на себя мрачный вид и попытался выглядеть как местный житель. Судя по всему, это помогло.

Я купил пару дорожных карт, взял в «Хертце» голубой «таурус» и отправился в «Кеннеди Хилтон», где снял номер на одну ночь. В ресторане посетителей обслуживали неспешно, еда была отвратительной, а барменша держалась на редкость высокомерно. По радио диктор сообщил нам, что холодный воздух продолжит свое наступление из Канады и, возможно, у нас пойдет снег. Номер стоил двести долларов в сутки, и ни у кого здесь не было роскошного загара и ямочек на щеках. За одиннадцать лет я приехал в Нью-Йорк в четвертый раз. Здесь все оставалось по-прежнему. Я люблю Нью-Йорк.

На следующее утро я выписался из «Хилтона» и по скоростному шоссе Ван-Вик поехал на север, в Коннектикут. Квинс и Бронкс показались мне ужасно грязными, серыми и старыми, дальше плотность застройки была уже не такой пугающей, а за Уайт-Плейнс появились открытые пространства, небольшие рощи и озера. Некоторые деревья стояли голыми, но большинство полыхали яркими осенними красками. И я почему-то представил себе сочную фруктовую мякоть, диких индеек и аккуратные предместья, где дети ходят по домам, выкрикивая: «Кошелек или жизнь!»[14] Возможно, северо-восток — это не так уж плохо.

Через четыре мили к востоку от озера Роквуд я обнаружил мотель «Говард Джонсон» и указатель поворота на Челам. Я повернул с шоссе и примерно полторы мили ехал по неширокой дороге, идущей через лес мимо ферм, и вскоре увидел крошечное поселение из деревянных и кирпичных домиков, окруживших маленькую площадь. Повсюду деревья и лужайки, узкие улицы без тротуаров, словно предназначенные для велосипедистов, а не для машин. Низко нависшие тучи и холод придавали городку какой-то безжизненный вид, но зеленые лужайки и яркие листья говорили о том, что весной Челам станет точь-в-точь как симпатичный северный городок с поздравительных открыток от вашей кузины Фло.

Я проехал по главной улице, мимо станции «Тексако», киоска с гамбургерами под громким названием «Белый замок», Первого национального банка Челама и парикмахерской с самым настоящим столбиком парикмахера.[15] Посреди площади стояла белая башня, а напротив расположилось здание суда, очень старое и внушительное, с балконом, предназначенным для выступления мэра по случаю Четвертого июля. Вокруг площади росли высокие вязы, и их листья тонким ковром покрывали все вокруг.

Две молодые женщины в пуховиках стояли на ковре из листьев и разговаривали. Старик в ярко-оранжевой охотничьей парке курил, сидя на ступенях башни. Рядом со зданием суда стоял передвижной дом, временно поставленный на цементные столбики. На стене красовалась большая золотая звезда, а рядом — надпись крупными буквами «ПОЛИЦИЯ ЧЕЛАМА». На другой стороне площади я разглядел крошечное здание размером с платный туалет с вывеской «Почтовое отделение США». Именно оттуда восемь лет назад Карен Нельсен отправила письмо Мириам Дичестер. Может, она направлялась в Мэн и, проезжая мимо, вдруг подумала: «Господи, я должна вернуть Мириам долг», перевела деньги и поехала себе дальше. А может, и нет. Ведь могла она остаться здесь на ночь, зайти перекусить и небрежно сообщить случайному собеседнику, куда едет. И этот случайный собеседник ее вспомнит.

Городок закончился уже через квартал от почты. Я развернулся, поехал назад к станции «Тексако» и остановился около вывески, обещавшей полное обслуживание. Под объявлением «У НАС ЕСТЬ ПРОПАН» на стуле сидел старик в охотничьей шапке и грязной рубашке с логотипом «Тексако». Я выключил двигатель, вылез из машины и спросил:

— Как насчет высокооктанового топлива?

Он наклонил стул вперед, подошел ко мне и вставил шланг в бак. Между стулом и автоматом по продаже пепси-колы на куске картона лежал, уткнув морду в землю, грязно-желтый ретривер. Пес даже не пошевелился, когда старик встал, но проводил его внимательным взглядом.

— Симпатичный городок, — сказал я.

Старик молча кивнул.

— Живописный, — продолжал я.

Он громко потянул носом воздух и сплюнул.

— Капот проверить?

— Капот в норме. Если я вдруг захочу задержаться на пару дней, где здесь можно остановиться?

— Там, дальше по шоссе, есть «Говард Джонсон».

— Нет. Здесь, в городе.

Старик прищурился и принялся изучать бензиновый шланг.

— Тут есть какая-нибудь уютная гостиница? — спросил я. — Может быть, пансион? Или типа того.

Он снова потянул носом, но на этот раз сплевывать не стал.

Я бросил в автомат по продаже пепси семьдесят пять центов, вытащил банку пива «Барк», открыл ее и сел на стул старика. Собака как лежала, так и осталась лежать, только бросила на меня недовольный взгляд. Старик тоже. Похоже, им обоим не слишком понравилось, что я оккупировал стул.