Владимир Аренев - Круги на Земле

• Название: Круги на Земле
• Автор: Владимир Аренев
• Жанр: Фэнтези

Проклятие цыганки не менее действенно, чем вирус гриппа. Но в отличие от гриппа, проклятие вылечить может лишь деревенский колдун, которого местные жители почему-то именуют чертячником. К сожалению, у Макса — тринадцатилетнего подростка, приехавшего на каникулы к бабушке и дедушке в белорусскую деревню, выбора нет. А после лечения он оказывается в должниках у колдуна, и никто не знает, каковой будет цена спасения.

Тем временем в деревне начинают происходить странные события: пропадают люди, кто-то убивает собак, выпивая из них всю, до капельки кровь, время от времени появляются то гигантская черная кошка, то мохнатые создания, похожие на чертей. Старожилы говорят, что это как-то связано с неупокоенной душой умершей пять лет назад ведьмы. А Макс и его приятель Дениска считают, что все началось с их розыгрыша, когда ребята решили мистифицировать появление НЛО и нарисовали на пшеничном поле КРУГИ НА ЗЕМЛЕ…

---

Самые догадливые фермеры не только последовали примеру «изобретателей», но и взимали с туристов за просмотр кругов деньги.

Все в истории, казалось бы, яснее ясного. Но существует и кое-что, о чем забывают скептики-ученые.

Прежде всего, австралийские «гнездовья тарелок», взятые Чорли и Бауэром за основу мистификации. Природа образования квинслендских кругов не установлена, как не установлены причины появления многих других подобных рисунков, появлявшихся на полях столетия назад и появляющихся по сей день. Кое-кто даже был свидетелем образования кругов (вот только, без участия человека).

Например, Гарри и Вивьен Томлинсоны из Гилфорда, графство Суррей, стали невольными зрителями подобногом действа природы. Вот что рассказывает Вивьен Томлинсон: «Поднялся сильный шум. Мы подняли головы, полагая, что над нами кружит вертолет, но в небе ничего не было. Мы почувствовали сильный ветер сбоку и сверху. Он буквально давил на нас. Невероятно, но волосы на голове моего мужа встали дыбом. Затем вихрь как бы раздвоился и зигзагом ушел в сторону. На наших глазах смерч в виде легкой колеблющейся дымки удалялся от нас, пока совсем не исчез, а мы оказались в центре круга с полеглой кукурузой. Вокруг опять было так тихо, что звенело в ушах».

Одним словом, загадка разгадана только наполовину. Если вообще разгадана.

Р. Малт»

«Наверняка псевдоним, — рассеянно подумал Макс. — Эр Малт, тоже мне оригинал!» Но статья, в общем, показалась ему интересной. Если, конечно, не учитывать заумных словечек типа «самум», «фронт воздушных масс» и тому подобного. То есть, Макс, само собой, понимает, о чем хотел сказать автор, но ведь журнал-то рассчитан на среднестатистичесго читателя-подростка, который вряд ли… а впрочем, это уже проблемы «среднестатистического читателя-подростка». Что же касается самой темы статьи…

Он не успел решить для себя, как отнестись к прочитанному. Пришел Юрий Николаевич с билетами, электричка отправлялась через десять минут, и нужно было идти занимать места.

Макс спрятал журнал в рюкзак и отправился вслед за дядей, чтобы благополучно забыть о прочитанном. До поры.

4

Вообще-то, Макс терпеть не мог электричек. Особенно после того, как в одном из заграничных фильмов увидел ее нью-йоркский вариант: чистую, сияющую, со свободными местами. (Правда, потом электричку взорвали — но не в этом же дело!) Сегодня была пятница, так что народу набилось до отказа. Юрий Николаевич с Максом протиснулись в вагон и стали у окна, рядом с непарным сидением. На сидении уже устроился какой-то долговязый подросток, прислонив к своим коленям спортивный велосипед. Рядом сидел сухопарый старичок с затертым до бесцветности рюкзачком и удочками; клевала носом женщина, обхватившая, словно главное сокровище жизни, пузатую сумку.

Все остальные места тоже оказались заняты.

Макс с неприязнью уставился на пацана с велосипедом: у него до сих пор велика не было. И, вероятно, если и появится, то нескоро..

«Ну ладно, — подумал Макс, — пускай даже у него есть велик. Так уж хотя бы не садился, уступил место другим. Вон, старушка зашла».

В это время подросток нерешительно кашлянул и поднялся:

— Садитесь, бабушка.

Та с благодарными пришептываниями опустилась на сидение. Подросток пристроился у окна, протиснувшись мимо Юрия Николаевича и его племянника.

В вагоне стало еще теснее, и Максу пришлось подвинуться, чтобы велосипедные «рога» случайно не выкололи ему глаза. Он снова неодобрительно зыркнул на пацана и покосился на дядю (не скажет ли нахалу, чтобы был поосторожнее), но Юрий Николаевич думал о чем-то своем и не обратил на происходящее ровным счетом никакого внимания.

«Асцярожна, дверы зачыняюцца…» Качнулись. Поехали.

«Рога» шевельнулись в опасной близи от Максовых глаз. Он оглядел салон в поисках хотя бы малейшего признака сочувствия со стороны окружающих. Никто ничего.

«… И почему люди не могут быть повнимательнее к окружающим?» Тут Макс подумал о себе. Он вот сейчас злится на этого подростка с велосипедом… за то, что думал о нем плохо, и, как оказалось, был неправ. И еще — завидует.

Максу стало стыдно, он почувстовал, как краснеют уши, но не подал виду. А ведь дядя Юра говорил: «Относись к другим так, как ты хотел бы, чтобы относились к тебе». Наверное, не ахти какая истина, и не сам дядя ее придумал, но впервые Макс услышал эти слова от него… кажется. Или от отца?

Электричка замедлила свой полет, остановилась. Часть пассажиров сошла на станции, но вместо них набралось предостаточно новых. В противоположном конце вагона в тамбур забежал упитанный бородатый мужчина и проорал зычным голосом: «Газета „Веселый Уик-энд“! С программой телепередач и эротическим гороскопом на будущую неделю! Также — кроссворды и лучшие анекдоты!» Многие потянулись за кошельками.

…Макс следил за продвижением бородача и поэтому не сразу заметил цыган. Их было трое: низкорослая загорелая женщина в старом, когда-то радужно-ярком платке и облегающем, таком же выцветшем платье; цыганка няньчила туго спеленутого младенца, чуть впереди стоял ребенок постарше, лет четырех-пяти. Они, наверное, вошли в тамбур сразу же после продавца газет, но стояли и выжидали. «Наверное, смотрят, у кого есть деньги», — подумал Макс.

Бородач уже почти добрался до того конца вагона, где стояли мальчик с дядей; цыгане, как по сигналу, начали свое продвижение вслед за продавцом. Но перед этим женщина с детьми остановилась, чтобы воззвать: «Людзеньки добрыя! Памажыце, чым можыце, каб сыночкау прагадаваць!» Впереди бежал мальчик, нагло вжимаясь в пространство между людьми и подолгу останавливая молящий настойчивый взгляд на некоторых. Как правило, на тех, кто держал в руках «Веселый Уик-энд». Цыганка шла медленнее и время от времени повторяя: «…чым можеце…». Перед нею люди уже расступались, с выражением легкой брезгливости на лицах.

«Их не принимают всерьез», — внезапно понял Макс. Он вспомнил одну книжку, в которой искали убийцу. Думали, что это сильный накачанный мужик… ну, из тех, с кем обычно не спорят. В общем, подозревали в книге одного, а оказалось, убил совсем другой. На того тоже никто не обращал внимания.

Макс увидел, как вздрогнул и отшатнулся стоявший рядом долговязый немолодой мужчина, пропуская цыганчонка. Однако же тот задержался и внимательно посмотрел на пассажира. Мужчина отвернулся и с напускной сосредоточенностью уставился в окно. Остальные пассажиры сделали то же самое.

Один Макс смотрел в сторону цыганчонка. Не специально — просто так получилось, что мальчик проигнорировал вид за окном (за то время, пока стояли, уже нанаблюдался под завязку) и расслабленным взглядом скользил по окружающим. Учился Пассажирскому Безразличию.

Цыганчонок на долю секунды изменился в лице (так выглядывает из норки настороженный хорек) и протянул правую руку.

— Памажыце, чым можеце…

Рука цыганчонка скользнула обратно, в кулачишке оказался зажат потертый на сгибах черный кошелек. Пацан с велосипедом так ничего и не заметил.

«Сказать?» «Не говорить?» Все равно, несмотря ни на что, Макс испытывал неприязнь к подростку с велосипедом. За то, что тот с велосипедом. И за то, что лучше, чем /Макс/ мог бы быть.

Отвратительное чувство, и мальчик попытался выдернуть его, как сорняк — из рыхлой грядки. Но похоже, у сорняка имелись глубокие цепкие корни.

Жизнь брала свое. Но книги учили другому. Нельзя молчать.

«А что, если он голодает?» /И у него наверняка тоже нет велосипеда/ Но… Но… Велосепидист ведь уступил старушке место. В конце концов, он не заслуживает того, чтобы потерять кошелек!

Макс вскрикнул. Все моментально обернулись в его сторону. «Возможно, они и ждали, что произойдет что-нибудь такое».

Пацан с велосипедом тоже смотрел.

— Он украл у тебя кошелек, — сказал Макс. — Цыганчонок.

Пацан хлопнул веками. Он не понимал.

Зато какая-то тетка (из тех вездесущих, всюду сующих свой бугорчатый нос теток) уже цапнула цыганчонка за плечико:

— Я его держу!

Теперь внимание пассажиров переключилось на воришку. Тот заверещал и рванулся из рук тетки. Вырваться-то он вырвался, но сбежать не сумел: вокруг было слишком людно. Цыганчонка схватили опять, подтолкнули к пацану с велосипедом: «Отдавай кошелек, поганец!»

— Прекратите, люди добрые! Он ничего не брал! — закричала цыганка, мигом переходя на русский. — Он же ничего не брал!

Младенец у нее на руках заорал.

— У меня стянули кошелек, — растерянно сообщил пацан с велосипедом. Он уже успел обследовать карманы и прийти к этому печальному умозаключению. — Эй!..

— Я не брал! — заверещал цыганчонок.

Мнения пассажиров разделились. Одни верили, другие — нет. Только Макс знал, потому что видел.

Он так и сказал:

— Я видел — этот украл, — и показал на цыганчонка.

На мгновение все затихли.

И вдруг цыганка ткнула пальцем куда-то себе под ноги: