Эдуард Шауров - Оракулы перекрестков

• Название: Оракулы перекрестков
• Автор: Эдуард Шауров
• Жанр: Героическая фантастика
• Год: 2010
• ISBN: 978-5-4226-0068-7

Вширь и ввысь раскинулись гигаполисы, в которых теперь и живут люди. Натуральные овощи стоят дороже, чем наркотики, разные чипы и телефоны вживлены в тело, по улицам бегают искусственные собаки, над головой порхают биллектронные воробьи. Вот оно, наше с вами далекое будущее.

Простого переводчика, знатока разных диалектов гигаполиса, берут на очень странные переговоры в один из самых одиозных городских Секторов. И там подло бросают. Возвращение домой превращается в зубодробительное приключение. Ведь каждый Сектор гигаполиса – это своя страна, со своими законами и порядками и даже со своим языком. Где-то правят корпорации, где-то банды, где-то вообще не пойми кто. Пересечь город куда как тяжелее, чем тайгу пешком и наугад.

Череда перекрестков, череда новых встреч и открытий, в том числе открытий в себе самом. И вот уже понимаешь, что все не случайно, что некая сверхъестественная сила направляет тебя, ведет сквозь смертельные опасности к неведомой цели.

Трудно поверить, но простому переводчику предстоит стать невольным разрушителем всей цивилизации гигаполисов. Да что там гигаполисов! Предстоит перевернуть мир! И даже сверх того – заложить новый мировой порядок. Не более и не менее.

---

– А ты, случаем, не сгущаешь краски? – спросил Бенджамиль, на секунду ему показалось, что перила балкона куда-то исчезли и он, балансируя, стоит над темной, слегка расцвеченной редкими огоньками бездной.

– Хочешь, познакомлю тебя с одним обмылком, который пятый год сидит на «молотке»? – лениво предложил Штерн. – Наркота нынче гуманная, можно и десять лет протянуть, даже пятнадцать. – Он нехорошо ухмыльнулся. – Мертвец платить за дозу не станет.

Бенджамиль поежился:

– Непривычно ты как-то говоришь, жутковато.

– Что есть, то есть…

Виктор поднялся из-за столика и подошел к перилам. В одной руке он держал сигарету, в другой блестящую металлическую зажигалку антикварного вида.

– Сударь! – провозгласил он торжественно. – Вам случалось курить? Хотя бы не взатяжку?

– Пару раз пробовал, давно, еще в школе, – смутившись, признался Бен. – А зачем это?

– Увидишь, – сказал Виктор загадочно.

Он взял сигарету в губы и щелкнул зажигалкой. Бенджамиль зачарованно следил, как Штерн прикуривает, заслонив огонек ладонью.

– Классная зажигалка! – сказал он с завистью. – Раритет?

– М-м-м… – Виктор с наслаждением затянулся, пряча зажигалку в карман брюк. – Хороший откат… М-м-м-ф… Не обманули.

Мэй потянул носом. Глаза у Виктора приобрели маслянистый блеск, по губам пробежала расслабленная улыбка.

– Совсем другое дело! – сказал он удовлетворенно. – От третьей бутылки вина на меня вечно хандра нападает. Пока пьешь – веселишься, а напьешься – плачешь!

Виктор затянулся еще раз и протянул сигарету Мэю.

– Попробуй, – сказал он как бы между прочим. – Втяни дым в легкие и задержи дыхание секунд на пять. Бьюсь об заклад, такого в твоем аутсайде не водится.

– Это марихуана? – осторожно спросил Бен, не решаясь взять сигарету.

– Марихуана?! – Виктор от души расхохотался. – На ботанику у меня денег не хватит! К тому же настоящую дурь на улице не купишь. Это «сат» – синтетик, так скажем, эрзац, но очень хороший эрзац, я плохую дрянь не беру. Пробуй, не бойся.

Бенджамиль опасливо взял сигарету большим и указательным пальцами.

– Даже не знаю… – промямлил он.

– Ладно, давай сюда! – немного разочарованно сказал Виктор.

В этот же миг Бенджамиль, сам не зная зачем, поднес сигарету ко рту и затянулся. Сладковато-горький, шершавый, как терка, дым заполнил легкие, Бен не удержал его в себе и мучительно закашлялся. Вторая затяжка получилась гораздо лучше, хотя в горле першило неимоверно, а на глаза навернулись слезы. Виктор одобрительно хлопнул его по плечу и отобрал сигарету.

– Ну как? – спросил он с интересом.

Бенджамиль осторожно прислушивался к своим ощущениям.

– Вроде ничего. В смысле, я ничего не чувствую! – сказал он наконец и засмеялся.

Виктор засмеялся следом.

В детстве отец несколько раз водил Бенджамиля купаться в реке. Теперь эта речка, равно как и прочие, упрятана в бетонную трубу, но тогда, двадцать пять лет назад, еще были на ее берегах маленькие платные пляжи с тентами и шезлонгами. Теперь старые воспоминания ожили, и Бену показалось, будто его подхватило теплое водяное течение. Несет куда-то, медленно переворачивая через голову. Мир вокруг сделался простым, легким и прозрачным.

– Значит, ты не любишь корпорацию? – спросил Бен, пытаясь настроиться на серьезный лад. – Из чувства протеста работаешь на Сити? А в Рождество наряжаешься Санта-Клаусом и лазишь по трубам с красным мешком?

Хихикнув, Бенджамиль потыкал ногой один из объемистых трехцветных мешков, действительно стоявших вдоль решетки балконного ограждения.

– Никуда я не лажу, – удивленно сказал Штерн, выпуская изо рта белесое облачко дыма. – Я люблю корпорацию… Никогда не кусай руку, которая тебя… Эй, Бенни! Рождество – запрещенный праздник! Откуда ты знаешь о непристойно-мистических, безнравственных персонажах вроде Санты?

– Мне мама рассказывала, в детстве, – признался Бен. – И никакой он не безнравственный, добрый старик, по трубам лазил. Скажу по секрету, мне родители даже Библию вслух читали. Только т-с-с-с! Никому!..

Виктор понимающе приложил ладонь к губам.

После смерти отца Бенджамиль с матерью переселились в нынешнюю квартиру. Мать прожила в ней всего два года. Спустя какое-то время Бен вспомнил о Библии. Он перерыл все старые вещи в поисках толстого брикета потрепанных листов, но так ничего и не нашел. Наверное, книга осталась где-нибудь в тайнике на старой квартире. А может быть, мать сожгла ее от греха подальше.

Бенджамиль, помотав головой, взял протянутую ему сигарету и с каверзным, обличающим видом погрозил Виктору пальцем:

– А ты откуда знаешь про эту чертовщину?

– Я-то? Я вообще много чего знаю.

– Нет! Серьезно!

– Серьезно? Если серьезно, то я иногда лажу через телефонную сеть в закрытые разделы инфохрана корпорации. Только это не совсем законно. Так что т-с-с-с. Никому!!!

– Ага! Я же говорил, что лазаешь! – радостно воскликнул Бен.

– Представляешь, – продолжал Виктор вдохновенно, – раньше весь мир был связан информационной сетью и каждый, кто пожелает, мог совершенно официально туда зайти, узнать все, что хочет… а теперь приходится лазать…

– С мешком… – прыснул Бенджамиль.

– Балда! – сказал Виктор, ухмыляясь. – Это не мешок, это парашют.

– На хрена?! – Бенджамиль выпучил глаза.

– С ним можно прыгнуть вниз.

– Ну?! Дашь примерить?

Когда Виктор закончил затягивать лямки вокруг ног Бенджамиля, оба приятеля уже покатывались от хохота. Бен все время пытался заглянуть себе за спину, чтобы посмотреть, как сидит ранец, а Виктор пытался удержать его на месте.

– Дай-ка ракету! – Виктор забрал у Бена коротенький окурок и отступил на пару шагов. – Вот и вся наука, – сказал он, осматривая экипированного парашютиста с ног до головы. – Ремни регулируются автоматически, вытяжной фал привязан к перилам.

– Как я выгляжу? – спросил Бен.

– Как полный придурок! – Виктор затянулся последний раз и бросил бычок вниз. – Хочешь прыгнуть? – неожиданно предложил он.

Бенджамиль попытался проследить глазами полет окурка. Веселость его слегка поубавилась.

– Хотя под кайфом прыгать нельзя, – сказал Виктор.

– Почему? – Бен с трудом оторвался от созерцания темного провала улицы.

– Потому что можешь полететь не вниз, а вверх, – захохотал Виктор.

Когда новый взрыв веселья угас, Штерн объяснил, вытирая глаза:

– Прыгать надо в свой счастливый день. Я прыгаю только по средам. У тебя сегодня день, несомненно, счастливый, но злоупотреблять везением не стоит. Тем более, что в одном из парашютов обрезан вытяжной шнур, а я не знаю, в каком.

– Зачем обрезан? – глупо улыбаясь, спросил Бенджамиль.

– Лекарство от пресной жизни! – Виктор махнул рукой. – Не обращай внимания… А не послать ли нам за десертом?!

Они стояли рядышком, облокотившись на перила балюстрады, и лениво курили, бережно передавая друг другу сигарету огоньком кверху.

– Помнишь Розану Табоне? – спросил Виктор.

Тлеющий кончик сигареты подсветил красным тени на его острых скулах.

– Такая высокая, темная? Родинка вот тут, над губой?

Виктор кивнул.

– Помню, – сказал Бен. – Только не помню, что она Табоне.

– Нам было лет по четырнадцать. – Виктор блаженно улыбнулся. – Мы с Рози приходили на станцию, забирались вдвоем в одну таблетку, потом вводили код семнадцатой станции нашей ветки и отправлялись до самой границы аутсайда, сначала сорок минут туда, а потом сорок минут обратно. И всю дорогу мы любили друг дружку прямо в таблетке. Вот это было настоящее счастье.

Бенджамиль восхищенно и недоверчиво покачал головой:

– И ни разу никому не проболтались?

– Ни разу.

– Невероятно! И как вы умудрялись… в такой тесноте?

– В четырнадцать я был гораздо гибче, чем теперь, – сказал Виктор.

Бенджамиль засмеялся:

– Но ведь в каждой таблетке, кажется, есть система видеонаблюдения!

– Есть, – сказал Виктор, выпуская через ноздри тонкие струйки дыма. – В четырнадцать я был уже достаточно умен, чтобы залепить чем-нибудь объектив микрокамеры. Так что стопам так и не привелось насладиться детским порно в исполнении Виктора Штерна и Розаны Табоне.

– Надо же! – сказал Бенджамиль. – Мне никогда ничего подобного даже в голову не приходило. В четырнадцать я только мечтал. Ну, может, целовался пару раз. А что сейчас с Рози?

– Не знаю. – Виктор пожал плечами. – Я не видел ее с тех пор, как мы закончили школу. А помнишь, как ты рассказывал нам истории?

– Смутно, – признался Бен. – Кажется, я их сам и придумывал, но про что, даже не припомню.

– А я знал, что ты сам их сочиняешь, и страшно завидовал. – Виктор с сожалением погасил истлевший окурок, потом спросил, потянувшись так, что хрустнули суставы: – Ну как? Откат нормальный?

– Лучше не бывает! Все такое чудно́е! – откликнулся Бен. – Видишь птицу?