Александр Трубников - Черный Гетман

• Название: Черный Гетман
• Автор: Александр Трубников
• Жанр: Альтернативная история

В августе одна тысяча шестьсот пятьдесят четвертого года московский царь Алексей Михайлович выступил во главе большого войска на Речь Посполиту, чтобы вернуть литовские земли, потерянные во время Смуты. Первым на пути стрелецких полков стоял город Смоленск.

---

— Любви и счастья захотел, беспритульный? И не надейся! Род твой проклят до тех пор, пока не встретится на твоем пути Черный Гетман!!!

— Черный гетман! Черный Гетман! — эхом прокаркал из-за хозяйской спины невесть откуда взявшись Щемила.

Вскинулся Ольгерд в холодом поту, откинул полог. Придя в себя, рассмеялся. Никакой луны не было и в помине, лицо ласкали пробиваясь сквозь кроны, лучи незлого утреннего солнышка, а каркала голосом разбойника, устроившись на суку и выпрашивая свой завтрак, здоровенная лесная ворона.

Наутро после злополучной охоты не признающие неудач казаки объявили зубрам форменную войну. Отправили по следам дозоры, пустили цепь загонщиков, выгнали ни в чем не повинных зверей на пойменный луг, достали верхом, открыли пальбу. Успокоились лишь положив старого быка и главную в стаде корову. На том и разъехались.

По возвращению в Лоев Ольгерд, думал лишь об Ольге, собрался было заслать на хутор сватов, но водоворот накативших событий затянул его с головой.

Дождавшись когда из Батурина прибудет тайный гонец, Ольгерд с глазу на глаз переговорил с Олексой. Поповский сын, узнав в чем дело, отнекиваться не стал. Положившись на слово десятника, от имени казаков обещавшего ему чин реестрового, принял задаток, получил надежный пистоль голландской работы и пулю чистого серебра. Зачем нужно было, и без того отчаянно рискуя, стрелять в наказного гетмана ненадежной серебряной пулей, Ольгерд в толк не взял, Олекса — тем паче. Тут у Тараса и его сподвижников были какие-то свои, далеко идущие резоны.

В аккурат на Фомин день Ольгерд выступил во главе конного полудесятка в опасный дальний дозор. Якобы по приказу сотника, чтоб пройти аж до самого Быхова, разведать по селам, что где творится, да поглядеть, не стоят ли в крепости радзивилловы войска. Меньше чем за неделю они честно отмахали две сотни верст и, не дойдя до Быхова повернули назад. Тут-то попович и "пропал". Поехал в дозор и исчез, будто не было. Искали — одну лишь лошадь нашли. Порешили, что в засаду попал. Пошел Ольгерд обратно в Лоев, богу молясь, чтоб все получилось так, как задумано.

Возвратившись, отпарился в бане, смыл с себя дорожную пыль, оделся в чистое и, под понимающие взгляды хозяйки, поехал на кочуровский хутор. Беспокоился по дороге. Сотник Тарас Кочур крут и до власти алчен. В полковники метит, а там, на старости лет, глядишь и в малые гетманы пробьется. А потому Ольге мог судьбу уготовить получше, чем женитьба на своем же десятнике, к тому же безземельном чужаке-литвине. Однако, сразу же по приезду понял, что плохо думал про своего благодетеля.

Въехав в расхлопнутую створку ворот, кивнул головой в ответ на поклон холопа. Сотник ждал его на крыльце. Старый сечевик словно мысли ольгердовы читал — облачился в праздничные наряды — безразмерные турецкие шаровары алого шелка, которого хватило бы с лихвой на небольшой парус и навыпуск надетую свободную льняную рубаху с затейливой вышиванкой по вороту и золотым шитьем по обшлагам. Прогибая ступени, спустился с крыльца, трижды расцеловал, по обычаю, заведенному у сечевых казаков, обнял за плечи, повел в дом и усадил к приготовленному столу.

— Что же племянница твоя не встречает? — спросил Ольгерд. — Уехала куда что ли?

— Занедужала что-то Оленька, — мотнул усами Тарас. — Лошадь треклятая так ее испугала, что с тех пор как из лесу вышла места себе не находит. Спит плохо, молчит все время. Сарабун ее отварами какими-то пользует. Возницу я высечь велел, и конюшни чистить отправил.

Ольгерд, кляня свою нерешительность, прикусил с досады губу. Пока он в колебаниях своих по Полесью копыта бил, суженая места себе не находила…

— Ладно, девичьи хвори не то что стариковские, быстро приходят, уходят еще еще быстрее, — прервал сотник ольгердовы казнения. — И хворям этим обычно причина — статный да удалой молодец. Ну да ладно, об этом после. Садись-ка за стол, да рассказывай, как дело прошло?

Ольгерд вполголоса доложил об успехе — весточка от поповича о том, что с братом он повстречался и на месть кровную его споро уговорил, пришла почти сразу вслед за их возвращением в Лоев.

Обрадовался сотник не на шутку — видать не тверд был в задуманном. Привычно обернулся на угол, к иконе, начал было креститься, однако, сообразив, куда и зачем послал наемного убивца, осекся и заместо знамения руку к бутыли потянул.

Выпили, закусили. Поговорили о делах текущих. Сотник сходил к сундуку, выложил на стол увесистый кошель.

— Вот тут, как и сговаривались, первая половина твоей награды. Можешь не считать — талер к талеру. Хватит и на доброго коня и на саблю не последнюю. Еще и на добрый мушкет останется

— Спасибо, пан сотник, — вымолвил Ольгерд бесцветно. Не о деньгах думал сейчас, а о том, как ему разговор начать.

— Что не рад? — изумился Кочур. — Награда мала, аль другого чего получить хотел? Ты говори, не соромься. За особую службу и награда особая.

— Уж и не знаю, как разговор вести пан сотник, — собравшись с духом, ответил Ольгерд. — Сам знаешь, я ведь без родителей рос. С малых лет в походах и лагерях. Про жизнь мирную мало что знаю, в обычаях не силен.

— Как можешь, так и скажи сынку, — догадавшись, куда клонит гость, улыбнулся сотник. — Сердце правильные слова подскажет.

Сердце подсказало Ольгерду слова пустые, глупые и казенные:

— Ну, как бы так сказать. В общем, есть у тебя товар а у меня… то есть я — купец… — заплетаясь языком, выдавил он слышанное где-то сватовское присловье.

Не дослушал сотник Тарас, рассмеялся так, что потолочные сволока задрожали.

— Давно я от тебя этих слов ожидаю. Мне о зяте таком только мечтать. Да и Ольге ты пара — лучше и быть не может. Опасался я одного, может не люб ты ей. Да ошибся, старый пень, извелась она вся, тебя из дозора выглядывая.

У Ольгерда отлегло от сердца.

— Стало быть, благословишь нас, пан сотник?

— Сейчас и благословлю. Позовем только Оленьку, сообщим ей весть радостную. А потом уж икону принесем, да и попируем малым кошем, благо повод не убогий.

Послали наверх дворовую девку. Ждали долго — не спешила Ольга, видать прихорашивалась. А когда, наконец, сошла из горницы, не признал Ольгерд ту девушку, с которой любился в лесу. Была она вся измучена, словно от давней гложущей хвори, шла, цепляя ногами пол. Под глазами у девушки лежали черно-синие тени. Глядя на нее, Ольгерд ощутил себя бесчувственным болваном — коли б знал как она изводится, посватался в тот же день. Да уж, знал бы где упадешь, соломки бы подстелил…

Кочур на девушку поглядел, хмыкнул довольно, покосился на Ольгерда, мол сейчас мы ее тоску на корню развеем:

— Ну что, племянница. Тут вот известный тебе товарищ казацкого любецкого полку, Ольгерд, Ольгердов сын, руки твоей просить прибыл. Я благословение свое на это, как отец твой посаженный, даю. Слово теперь за тобой.

Замерли в ожидании Ольгерд и старый казак. Молчала и девушка, стояла, губы обкусывая. Вдруг разрыдалась в голос — слезы хлынули из ее глаз пуще повенчавшего их дождя. И увидел Ольгерд, от ужаса цепенея, что в глазах тех не радость, а надрывное отчаянье.

— Что Оленька, худо тебе? Может потом поговорим? — встревоженно спросил Кочур.

— Худо мне, дядя, — справившись со слезами, выдавила Ольга. — Только говорить сейчас станем, разговор этот на потом откладывать никак невозможно. Ты уж прости, Ольгерд, но сватовство твое не сложилось. Не могу я женой твоей стать. Никак не могу. Прости.

Ольгерд со старым казаком обратились в две каменные степные бабы. Ворочая одновременно белками, только и смогли, что проследить за тем, как девушка, спрятав в платок лицо, уходит в свои покои.

Первым опомнился Тарас. Почесал со скрипом в затылке, нахмурился, плечами пожал. Осмыслив произошедшее, сказал:.

— Ты вот что, погоди, парень. Может у нее и вправду хворь не сердечная, а телесная, вот и чудит наша девица. Сам ничего не пойму. Давай так. Ты пока за столом посиди или, если хочешь, во дворе погуляй. А я схожу, погутарю с ней по-стариковски.

Сотник споро скрылся за дверью. Ольгерд, приходя помалу в себя, глянул на стол, посчитал глазами бутылки, насчитал пять штук, понял что при его теперешнем состоянии, если присядет к столу то, по возвращению Тарас недосчитается содержимого двух, а то и трех, вышел на воздух.

Пугаясь то подкатывающей к сердцу обиды, то вскипающей изнутри злости, раз сто смерил просторное подворье от коновязи до стодолы и от крыльца до калитки, Понять, что с Ольгою происходит, как ни старался, не мог, и оттого ярился еще больше. Появись сейчас под хутором залетный татарский отряд, ринулся бы навстречу не рассуждая. До темноты в глазах рубил бы саблей бритые басурманские головы, а потом украсил ими крепкий кочуровский частокол…

Сколько времени прошло, пока появился сотник, Ольгерд не ведал. Кочур, чернее тучи, прошел к поленнице, взгромоздился на поколотые утром дрова, кивнул на стоящую напротив колоду, садись мол, потолкуем…