Дэвид Гланц - Колосс поверженный. Красная Армия в 1941 году

• Название: Колосс поверженный. Красная Армия в 1941 году
• Автор: Дэвид Гланц
• Издательство: Издательство «Яуза», Издательство «Эксмо»
• Жанр: История
• Год: 2008
• ISBN: 978-5-699-27781-0

Полковник в отставке Дэвид Гланц — ведущий американский военный историк, крупнейший западный специалист по Красной Армии и Великой Отечественной войне. Хорошо зная русский язык и советскую военную литературу, имея доступ к российским архивам, Гланц получил возможность работать с первоисточниками, что делает его труды безусловно заслуживающими внимания. Они выгодно отличаются от большинства работ западных «советологов» отсутствием «обличительного уклона», антикоммунизма и русофобии.

Данная книга признана лучшим в западной военно-исторической литературе исследованием обстоятельств трагедии 1941 года. Д. Гланц раскрывает причины поражения Красной Армии в приграничном сражении, подробно и обстоятельно разбирает ее сильные и слабые стороны, указывает на просчеты советского командования, предопределившие трагический исход летней кампании 1941 года.

В своих выводах Гланц полностью расходится с «теориями» Виктора Суворова и других историков-«ревизионистов», убедительно доказывая несостоятельность и лживость их аргументации.

---

Подобно артиллерии, инженерно-саперные войска Красной Армии состояли из инженерных частей и подразделений на уровне армии и ниже, и инженерно-саперных войск РГК, используемых для усиления фронтов и армий. Инженерно-саперные войска существовали на основе одна саперная рота на стрелковый полк, двухротный саперный батальон на стрелковую дивизию, и трехротный инженерно-саперный батальон при каждом стрелковом корпусе. У танковой дивизии имелся моторизованный саперный батальон, а в состав армии входили инженерные батальоны и отдельные специализированные инженерные роты. Инженерно-саперные войска РГК состояли из отдельных инженерно-саперных и понтонно-мостовых батальонов.

Накануне войны советские инженерно-саперные войска тоже пребывали в самом разгаре структурного и технического преобразования. С февраля по май 1941 года НКО сформировал из существующих инженерно-саперных батальонов и рот РГК 18 инженерно-саперных и 16 понтонно-мостовых полков (см. таблицу 6.1). Предполагалось, что между вторым и десятым днем мобилизации эти полки численностью по 1000 бойцов в каждом будут развернуты в 156 инженерно-саперных полков, батальонов и отдельных рот. В действительности же большинство этих полков посвятили все свои силы больше строительству новых укреплений, чем поддержке действующих войск. На 22 июня все 160 корпусных и дивизионных инженерно-саперных батальонов и 9 из 10 инженерно-саперных полков в западных приграничных военных округах вместе с 41 саперным батальоном из внутренних военных округов строили пограничные оборонительные сооружения. Когда началась война, это лишило действующие войска и многие резервные силы какой-либо инженерно-саперной поддержки и в конечном итоге снизило их боеготовность[337]. Более того, когда началась война, критически важные инженерно-саперные войска находились слишком близко к линиям фронта и были перемолоты в самых первых боях.

Когда началась война, система мобилизации инженерно-саперных войск тоже потерпела провал. В тех немногих частях, которые успели создать, отсутствовали подготовленные кадры и имелось лишь 50 процентов положенной им по штату строительной и инженерной техники. В результате такие важные боевые задачи, как минирование, восстановление поврежденных мостов, строительство новых укрепленных рубежей в глубине обороны и поддержка контратак механизированных корпусов просто не выполнялись.

Многочисленные донесения документально фиксируют то опасно уязвимое положение, в котором оказались инженерно-саперные войска в начале войны, а также трудности с обеспечением инженерно-саперной поддержки действующих войск. Доклад, подготовленный вскоре после 13 августа генерал-майором Воробьевым, начальником управления инженерно-саперных войск Западного фронта, подробно излагает трудности, с которыми столкнулись саперы фронта, и может служить типичным примером донесений с других фронтов:

«Первое. С февраля-марта 1941 года все саперные батальоны и инженерные полки Западного особого военного округа находились на специальных работах по укреплению госграницы. Из года в год привлекаемые на оборонительные строительства в отрыве от своих соединений, при отсутствии достаточного времени для боевой, а порой и политической подготовки, инженерные части превращались в рабочие команды. Саперы, в отрыве от своих соединений, не обучались инженерному обеспечению боя и взаимодействию с другими родами войск.

Второе. К моменту начала военных действий все инженерные части находились в пограничной полосе и в боях понесли большие потери убитыми и ранеными командно-политического состава и красноармейцев. Потери во всех видах материального обеспечения большие. Тяжелая инженерная техника (дорожные машины, компрессоры и другие) частью уничтожена артиллерийским огнем и авиацией противника, а частью оставлена. По состоянию на 24.6.41 г. 23-й инженерный полк в районе Сопоцкин дезорганизован и рассеян, 10-й инженерный полк основными подразделениями втянулся в бой на госгранице, командование полка со спецподразделениями при 1-м стрелковом корпусе — Визна. По данным прибывающих с фронта военнослужащих управлений начальника строительства, все саперные батальоны стрелковых дивизий и стрелковых корпусов, работающие на границе, втянулись в бой и понесли большие потери, отдельные подразделения перемешались с другими родами войск»[338].

Воробьев заявлял, что к 27 июня на Западном фронте остались действующими только три саперных батальона и два понтонно-мостовых батальона. Их использовали для строительства преград немецкому наступлению на Оршу, Витебск и далее до Днепра. Фронт собрал на помощь им гражданских рабочих, но усилия оказались тщетными — частично потому, что у саперов не было ни транспортных средств, ни мин, а также имелось очень мало взрывчатки. После фронт создавал новые инженерно-саперные части, но слишком поздно и в недостаточных количествах, чтобы остановить немецкое наступление.

Войска связи

Со схожими трудностями столкнулись и войска связи. В июне 1941 года они состояли из войсковых, армейских и фронтовых полков и подразделений. Общевойсковые войска связи были распределены по одному взводу связи на каждый боевой батальон, по роте связи на каждый полк и по батальону связи на дивизию и корпус. Батальоны связи, приданные дивизиям и корпусам, отвечали за связь в пределах своих организаций и между данными организациями.

В мирное время при каждом штабе армии находился отдельный батальон связи, который по завершении мобилизации полагалось увеличить до полного полка. Каждый военный округ (в военное время — фронт) обслуживался своим собственным полком связи, а другие отдельные полки связи находились в подчинении у РГК. Полк связи, в военное время насчитывающий 799 бойцов, должен был состоять из двухротного радиобатальона, оснащенного 10 радиостанциями, и телеграфно-телефонного батальона, оснащенного 57 телеграфами и 2 рациями. Организованный схожим образом армейский полк должен был иметь в своем составе 684 бойца, 9 радиостанций и 45 телеграфов[339].

Довоенные войска связи РГК состояли из 19 отдельных полков связи (14 окружных и 5 армейских), 25 отдельных батальонов связи, 16 отдельных радиобатальонов спецназначения (для ведения радиоперехвата) и 17 центров связи (одного для НКО и по одному на каждый военный округ). По планам Генштаба они должны были образовать во время войны структуру войск связи из 37 отдельных полков связи, 98 отдельных батальонов проволочной связи и 298 отдельных рот связи. В действительности же удалось создать лишь 17 полков (нехватка 48,6 процентов), 25 батальонов (нехватка 74,4 процента) и 4 роты (нехватка 98 процентов).

Оснащены войска связи были недостаточным количеством радиостанций, вдобавок большей частью устаревших — советская промышленность сильно отставала по части производства всех видов современного оборудования связи. Мобилизованные в июне 1941 года части связи были на 39 процентов оснащены переносными рациями, на 46 процентов — армейскими и аэродромными радиостанциями, на 77 процентов — полковыми рациями, на 35 процентов — телеграфными аппаратами [ «Бодо»] и располагали всего 43 процентами требовавшихся им телефонных проводов. В среднем фронты имели 75 процентов требовавшихся им раций, армии — 24 процента, дивизии — 89 процентов и полки — 63 процента. Такое количество, вкупе с общим отсутствием опыта использования радио со стороны не знакомых с методикой работы с радио командиров сделали связь в начальный период войны настоящим кошмаром.

По причине указанной нехватки раций и малого количества умеющих работать с ними командиров войска Красной Армии в очень сильной степени полагались на телефонную связь. Та же, в свою очередь, быстро нарушалась в первые же часы войны немецкими диверсантами, а впоследствии — стремительным наступлением немецких сухопутных сил. НКО пытался бороться со стремлением командиров полагаться на телефонную связь. 15 февраля 1941 года он приказал всем командирам и штабам «научиться искусству управлять войсками по радио»[340].

В целом мобилизация потерпела провал, и войска шли в бой с недостаточным количеством по большей части устаревшей аппаратуры связи. Вдобавок кадры частей связи были лишь частично обучены или вообще не обучены, а командиры большей частью не имели опыта работы в боевых условиях. Это сильно мешало войскам осуществлять координацию действий в условиях мобильной войны. Многочисленные документы советских архивов констатируют страшные последствия такой ситуации[341].

Еще до начала войны прозвучали предупреждения о трудностях, которые Красная Армия испытывала со связью. Менее чем за час до нападения немцев начальник штаба Прибалтийского особого военного округа генерал-лейтенант П.С. Кленов отправил в Генеральный штаб тревожное донесение: