Патриция Кэбот - Маленький скандал

• Название: Маленький скандал
• Автор: Патриция Кэбот
• Издательство: АСТ
• Жанр: Исторические любовные романы
• Год: 2002
• ISBN: 5-17-014693-0

Может ли истинный джентльмен денно и нощно мечтать об объятиях… компаньонки собственной юной дочери? Может, если джентльмен этот — мужественный маркиз Берк Трэхерн.

Может ли скромная, достойная девушка втайне желать… отдаться возлюбленному душой и телом? Может, если девушка эта — прелестная и гордая Кейт Мейхью.

Итак, очередной «маленький скандал» в лондонском свете? Или все-таки НАСТОЯЩАЯ ЛЮБОВЬ, не знающая никаких преград?..

---

Шутка! А потом ему пришлось весь оставшийся вечер выслушивать извинения леди Пигроув по поводу того, что на ее балу в этом году нет ни одного пэра, и она не знает, куда они все подевались. Она познакомила лорда Уингейта со своей кузиной Энн («разве она не мила?»), которая тоже овдовела в прошлом году («бедняжка») и теперь у себя в Йоркшире в одиночку управляется с тремя здоровенными сыновьями и парой сотен голов скота — и все это без мужчины, способного навести в хозяйстве порядок.

О да. Прекрасно. Все, что оставалось Берку, это сдерживаться, чтобы не швырнуть бокал из-под шампанского через всю комнату.

Мисс Питт. Во всем виновата мисс Питт. Если бы она не ушла…

И еще та девица. Та девица с зонтом. Она тоже во всем виновата. Она и ее дьявольский язык. А что, если бы она не высказывалась по поводу бала у леди Пигроув…

Интересно, существует ли где-нибудь неписаное правило, обязывающее всех компаньонок и гувернанток держать язык за зубами? Есть ли такое? Может быть, ему повезет и он найдет кого-нибудь, кто потерял язык при каких-то трагических обстоятельствах.

А будет ли толк в бессловесной компаньонке для Изабель? Он подверг испытанию всех компаньонок дочерей леди Читтенхаус, и что же? У них у всех были языки, и ни одна не смогла справиться с его дочерью. Где ему найти другую? Давать объявление? Видно, придется. Это займет не один день и потребует бесконечных собеседований с нарумяненными вдовушками и старыми девами. А потом он должен будет проверять их рекомендации, что потребует еще больше времени. Особенно если они будут лгать.

А они все лгут.

Мужчина в расцвете сил — а Берк был, несомненно, в самом расцвете сил — не должен таким образом проводить время. Между опросом компаньонок и присмотром за Изабель, чтобы она не убежала из дома к своему жалкому Сон-дерсу (Господи, с каким удовольствием он всадил бы этому бездельнику пулю меж глаз!), у него не остается времени для себя. Совсем не остается.

Неудивительно, что Сара легла спать. Достоин ли он вообще, чтобы его ждали?

О чем это он? Конечно, достоин!

Если не считать… если не считать того, что это немного странно, что она так рано легла спать. Он знал наверняка: актрисы и певички обычно ложатся поздно и спят до полудня. Сара уже доказала, что не является исключением. Наверное, она обиделась на него за то, что он не пришел вовремя. И действительно, нет ничего странного в том, что она легла спать. Она женщина — женщина до мозга костей, — и, как всякую женщину, его опоздание ее оскорбило. В самом деле этого следовало ожидать.

И тут он обратил внимание на сапоги.

Они даже не попытались спрятать их. Может, Лилли не знала, что они там стоят. Это была пара сверкающих ботфортов, которые притулились рядом с гардинами, прикрывающими высокие двери, ведущие в спальню Сары, — двери, за которыми только что исчезла Лилли. Берку не нужно было вставать, чтобы удостовериться, что это, бесспорно, мужские сапоги, а не обувь Сары, беспечно оставленная на пороге. Сара была крупной женщиной, это правда, но не настолько крупной, чтобы ей подошли сапоги, которые впору даже ему.

Берк вздохнул.

Ну это уже слишком! Не располагай он достаточным опытом, он мог бы подумать, что все дело в нем самом. Должна же быть какая-то причина в том, что женщины просто не могут долго хранить ему верность. Может, и впрямь, как он говорил себе с того злосчастного вечера, когда застал Элизабет в объятиях этого мерзавца О'Шонесси на лестничной площадке, все женщины непостоянные существа, совершенно неспособные быть верными одному мужчине?

Или все-таки что-то не то было в нем, что-то, что отталкивало от него женщин? Бывало, в прошлом его обвиняли в холодности, в отсутствии сердца. Может, так оно и есть?

Очень может быть. Тут постаралась Элизабет. Она вырвала из его тела сердце, какое бы оно ни было, и швырнула с лестницы зимним вечером шестнадцать лет назад.

Французские двери распахнулись, и несравненная миссис Вудхарт, ослепительная в прозрачном неглиже, одном из тех, что он сам купил ей, возникла в свете настольной лампы. Ее блестящие черные как ночь волосы были распущены по плечам и спадали почти до пояса.

— Дорогой! — воскликнула она хрипловатым голосом, благодаря которому прославилась в этом сезоне в Лондоне. — Вот и ты! Что так задержало тебя?

Берк перевел взгляд с этого прекрасного создания на сапоги, стоявшие не более чем в футе от нее, но в тени они не были ей видны.

Он просто ответил:

— Изабель.

— О нет! — Сара покачала головой. — Только не это! Что она натворила на сей раз? Надеюсь, речь не идет об этом парне, Сондерсе. Знаешь, я слышала, Берк, что он задолжал в Оксфорде тысячи фунтов. Проиграл! Хуже игрока может быть только игрок, который не в состоянии оплачивать свои долги, и я боюсь, что пресловутый мистер Сондерс именно такой.

Берк встал с дивана.

— Тебе нужно что-то делать со своим ребенком, — вздохнула Сара.

Она была не настолько высокой, чтобы смотреть Берку прямо в глаза, когда он возвышался перед ней во весь рост, но ей было достаточно приподнять подбородок, чтобы это сделать. Одно время он находил подбородок Сары Вудхарт довольно милым. Однако сегодня он заметил, что красивая мушка, которую Сара наносила под нижней губой в уголке рта, смазана, а на ослепительно белой шее красовалось красное пятно.

— В самом деле, Берк, — говорила она, — ты позволяешь ей поступать как вздумается. Нельзя же пускать дело на самотек. Ты должен взнуздать ее и показать, что все решаешь ты.

Берк начал медленно, палец за пальцем, стягивать перчатки.

— Вся проблема этих компаньонок, которых ты без устали нанимаешь, — продолжала Сара, в ее голосе не было ни капли сварливости (в этом заключалась одна из обворожительных черт характера миссис Вудхарт), — в том, что они боятся быть уволенными, если не станут потворствовать капризам леди Изабель. Тебе нужно найти кого-то, Берк, кто поставил бы ее на место и объяснил твоей дочери, что если она будет продолжать вести себя словно невоспитанная девчонка, то ей не поздоровится.

Перчатки наконец были сняты.

— Отойди-ка в сторонку, — попросил он Сару.

Миссис Вудхарт, казалось, только сейчас опомнилась.

— Ах, Берк. Разве Лилли не сказала тебе? Извини, но у меня слегка першит в горле. Поэтому я отправилась прямо в кровать, выпив предварительно целый галлон чая с медом. Ты уж лучше не подходи ко мне слишком близко, любовь моя, а то еще заразишься. Доктор Петере говорит, что мне стоит поберечь голос, иначе я ни на что не буду годна во время завтрашнего ночного шоу. — Она робко улыбнулась.

Берк хлопнул перчатками по ладони. Он не торопится. Ему некуда торопиться.

— Отойди-ка в сторонку, Сара, — повторил он. — Мне нужно кое-что сделать, а потом я уйду, и ты можешь отдыхать.

Сара бросила взгляд через плечо в темную спальню.

— Ну в самом деле, Берк. — Теперь она говорила чуть громче, чем было необходимо. — Не могу представить, для чего тебе нужно в спальню, ведь я уже сказала, что чувствую себя не слишком хорошо…

— Я кое-что забыл, — медленно сказал Берк, — когда был здесь в прошлый раз.

Сара, повернувшись к нему спиной, слегка пожала прекрасными плечами.

— Поступай как знаешь, — заявила она таким тоном («получай-то-что-заслуживаешь»), который обычно приберегала для молодых людей, поджидавших ее у дверей театра при любой погоде, лишь бы увидеть актрису хоть одним глазком.

— Спасибо, — только и ответил Берк.

Следуя за ней, он вдруг уловил легкий аромат духов Сары, составленных ею самой и местным химиком в надежде, что эти духи завоюют лондонский рынок и прославятся как персональный аромат величайшей драматической актрисы. Они собирались назвать свой продукт «Сара». Довольно странно, но этот запах напомнил Берку жимолость, которая росла у конюшни, где он мальчишкой держал своего коня. Поскольку это было приятное воспоминание, ему он понравился, однако порой он задавал себе вопрос, а не является ли этот привкус конюшни намеренно привнесенным Сарой в составленный ею букет запахов.

В спальне было бы совершенно темно, если бы не едва заметные красные отблески умирающего в камине огня. Огромная кровать под балдахином была пуста, хотя на подушках отчетливо виднелись следы от двух голов, покоившихся на них совсем недавно. Сара, не самая опрятная из женщин, оставила свое белье разбросанным по полу. Берк не заметил среди кринолинов, подвязок и атласных комнатных туфель никаких следов мужской одежды.

Зато он заметил неясную тень на веранде. Среди клубов тумана проглянула луна, и теперь он отчетливо увидел руку, мелькнувшую за окном.

Берк прямиком направился туда и обеими руками распахнул высокие двери. У него за спиной судорожно вздохнула Сара, а Лилли еле слышно прошептала:

— Ой, мамочка!

На веранде, трясясь на холодном весеннем ветру, стоял незнакомый мужчина. Одна его нога была продета в брючину, другая оставалась голой. Он застыл — в буквальном смысле, — когда увидел Берка, и его глаза стали большими, как два яйца. Пока Берк думал о том, что не знает этого парня, впрочем, это и неудивительно — он не может знать всех в Лондоне, — мужчина оторвал взгляд от Берка и, скосив глаза, взглянул вниз через перила балкона. И судорожно сглотнул.