Наталия Будур - Повседневная жизнь викингов IX–XI века

• Название: Повседневная жизнь викингов IX–XI века
• Автор: Наталия Будур
• Издательство: Издательство АО «Молодая гвардия»
• Жанр: История
• Год: 2007
• ISBN: 978-5-235-03002-2

«Эпохой викингов» в Скандинавских странах (Швеции, Норвегии, Дании) называют период, охватывающий IX, X и первую половину XI столетия — время воинственных и дерзких дружин отважных морских воинов-викингов, первых скандинавских королей-конунгов, древнейших из дошедших до нас средневековых эпических песен и сказаний.

Книга, которую вы держите в руках, — попытка приоткрыть дверь в суровый и величественный мир норманнов, представить себе жизнь, которую вели люди на Севере больше десяти веков назад. Особое место в книге занимают сюжеты, связанные с рунической письменностью и рунической магией.

---

Зато от нее освобождалось всякое имущество, превышающее сумму 100 эйриров. И, чтобы компенсировать налог, который не брали с богатых, бедняков обложили податью сверх десятины. Всякий, имевший 10 эйриров, помимо каждодневного платья, или 60 аршин сукна, платил один аршин, или овечью шкуру, владелец 20 эйриров — два, 40 эйриров — три, 60 эйриров — четыре, 80 эйриров — пять, 100 эйриров — шесть аршин ежегодной десятины.

Кроме десятины, не было никакой поземельной подати, кроме налога на путевые деньги на альтинг. Первоначально назначенный для годи, как подать с каждого дома его участка, он обратился потом в дорожную подать, собираемую, как мы уже сказали, с не посещавших альтинга, но уже самая необходимость присутствия годи в Тингвеллире освобождала его от этой подати.

С принятием христианства в стране произошли изменения не только в лучшую, но и в худшую сторону.

С тех пор как христианская Церковь запретила бросать детей, что было несомненным добром, но в то же время запретило употребление в пищу лошадиного мяса, в Исландии появились нищие. Им старались помочь отчасти милостыней, раздаваемой духовенством (четвертая доля церковной десятины всегда посвящалась бедным), отчасти принуждая родичей кормить таких бедолаг. В случае нужды помогала и община. Попрошайничество было запрещено; только за работу давали что-нибудь чужеземным нищим.

Первоначально для поддержания порядка в округе, сбора десятины, помощи нищим, а также изгнания семейных пар бедняков, родивших ребенка, не имея на то разрешения властей, остров разделен был на небольшие округи, называемые хреппами. Каждый хрепп состоял из 20 соседних бондов, достаточно богатых для уплаты путевых издержек на альтинг. Члены хреппа выбирали старшего — старшину — из пяти землевладельцев своей общины, или по выбору, или по жребию. На него возлагали обязанность подвергать наказанию нарушителей спокойствия, требовать десятины в хреппе и часть налога, принадлежавшую бедным, вместе с подаяниями в съестных припасах. Он также следил за раздачей помощи нуждающимся, имевшим право на это пособие, но ни в коем случае ни нищим бродягам и таким бедным, которым могли и обязывались помогать родные.

Здоровый и способный к труду бедняк, просто бродяжничающий из-за лени или иного порока с одного ночлега на другой, через две недели такой жизни призывался на суд. Там же должны были свидетельствовать девять соседей, и по их показаниям нищий подвергался опале. Если такие изгнанные нищие приходили во время обеда и просили есть, хозяин мог ссудить их сапогами и платьем, но, под страхом изгнания, не смел давать им ни пищи, ни ночлега. В случае необходимости таких изгоев могли прогнать со двора силой, и, если они при том получали побои, за то не платилось никакой виры, если на теле не осталось ссадин или ран. Однако помощь, еду и кров изгнаннику могли предоставлять его родичи.

Из отобранного имущества изгоя-нищего, если таковое имелось, часть принадлежала гарду или, если дело разбиралось на альтинге, четверти и назначалась для пособия семейству осужденного и другим семействам, подвергшимся той же участи.

Изгой получал право содержать себя собиранием милостыни в гарде или во всей четверти.

Но если у человека по той или иной причине не было возможности заработать себе на кусок хлеба, его должны были содержать родные. В законе написано: «Всякий должен кормить прежде всего свою мать, также, если станет сил, и отца, потом своих детей, после того сестер и братьев. Если же дозволяют средства, всех отпущенных им на волю, также и тех, после кого получит наследство, или кто поручил ему свое имение с обязанностью кормить его».

На содержание родичей либо платили некий налог, либо, по бедности, должны были занять денег на содержание матери и отца. Если же средств содержать и отца и мать одновременно не было, то сын должен был входить в долги для содержания матери, а отец тогда переходил на содержание к ближайшим родственникам, к которым сын и приводил его.

Если чьи-нибудь сестры и братья имели нужду в содержании, то брат должен был кормить их своими трудами, также и тех, после кого достанется ему наследство, в противном случае выплачивал пеню.

Даже дальних родственников, на наследство которых человек имел право, он был обязан кормить, при достаточных для того средствах и если имущество позволяло ему содержать одновременно еще и жену и детей. Если бедный не имел на острове никакой родни, то содержать его обязывались все жители той четверти, где он обеднел. Предписывалось также, чтобы нищие целой четверти, поставленные судом на содержание отдельным лицам, содержались не хуже домашней прислуги и, кроме пищи и крова, получали еще и платье.

Приложение[150] МИФЫ И ЛЕГЕНДЫ ВИКИНГОВ

Видение Гюльви[151]

Гюльви звали одного очень мудрого конунга, который правил в свое время той страною, что зовется теперь Швецией.

Раз он решил даровать страннице в награду за то, что занимала она его своими речами, земли столько, сколько утащат четыре быка. А надо сказать, что странницу ту звали Гевьон, и была она из рода асов — верховных богов. И порешила она тогда призвать себе на помощь четырех быков из Страны Великанов — то были ее дети. И столько они утащили земли, что когда сбросили ее в море, то образовался там большой остров, который с тех пор зовут Зеландией.

Гюльви был мужем очень мудрым и знал он толк в чародействе, и очень он дивился могуществу и силе асов. А потому собрался он поехать к асам, чтобы поучиться их мудрости, а чтобы они его не узнали, принял обличье старика. Но асы оказались мудрее его: заранее проведали они о его приезде и приготовились встретить конунга видением.

Подъезжая к Асгарду, жилищу асов, увидал Гюльви высокий чертог, крыша которого была выстлана золотыми щитами. При входе, в дверях, увидал Гюльви человека, который играл ножами, подбрасывая их в воздух сразу по семи штук Человек этот спросил приезжего об имени, и Гюльви отвечал, что зовут его Путником и что пришел он сюда дикой тропой. Потом попросился Гюльви переночевать и спросил, кому принадлежит столь красивый чертог.

— Принадлежит он нашему конунгу, — отвечал ему человек, игравший ножами, — и я провожу тебя к нему, чтобы ты сам мог спросить у него, как его звать.

Пошел Гюльви вслед за человеком, игравшим ножами, и входная дверь сейчас же сама собой затворилась за ним. Проходя по чертогу, миновал Гюльви множество палат и видел в них множество людей — одни были поглощены игрой, другие пили, третьи бились оружием между собой. Показалось это подозрительным Гюльви, стал он осматриваться по сторонам и сказал себе:

Прежде чем в дом войдешь, все входы ты осмотри, ты огляди, — ибо, как знать, в этом жилище недругов нет ли.[152]

Наконец увидал он три престола, расположенных один выше другого, на которых восседали три мужа.

— Как зовут этих хёвдингов? — спросил своего провожатого Гюльви.

— Тот, кто сидит на низшем месте, носит имя Высокий, тот, кто сидит следом за ним, — Равновысокий, тот же, кто сидит на самом высоком месте, носит имя Третий.

В это время сам Высокий обратился к пришельцу и, спросив, какое у того дело, прибавил, что еда и питье готовы в Палатах Высокого для Путника, как и для всякого другого.

— Прежде чем сесть за стол, хотелось бы мне узнать, нет ли у вас в доме какого-нибудь мудрого мужа, — сказал Путник.

— Никто еще не выходил отсюда, не найдя здесь человека мудрее себя, — отвечал Высокий. — Спрашивай же нас стоя, как то подобает ученику, а мы будем отвечать тебе сидя, как то подобает учителю.

И Путник стал задавать им вопросы, а они по очереди отвечали ему.

— Скажите мне, кто из асов всех старше? — начал Путник.

— Зовут его Всеотец, но в Асгарде он носит двенадцать имен, — сказал Высокий.

— Где живет он? И чем владеет, и что уже сделал?

— Живет он уже целую вечность, — отвечал Высокий, — и властвует надо всем на свете, большим и малым.

— Он создал небо, землю и воздух, — добавил Равновысокий.

— Всего же важнее, — заговорил Третий, — что создал он человека и дал ему жизнь. И дал ему душу, которая будет жить вечно. И все праведные люди после своей смерти будут жить с ним в «Обители блаженства», что зовется Гимле, а все дурные люди попадут в подземное царство мертвых Хель. Это внизу, в девятом мире.

— Что же делал он до того, как создал небо и землю?

— Он жил тогда с инеистыми великанами, могучими духами мороза и инея.

— Что было сначала, прежде всего другого?

— Задолго до того, как была создана земля, существовал уже Нифльхель, царство мрака и холода. В середине его находился источник Кипящий Котел. На юге же лежал Муспелльсхейм — царство света и жара, окруженное пламенем, никому не доступное; черный великан Сурт, вооруженный огненным мечом, защищает вход в него. В день гибели мира станет он во главе злобных духов и пойдет войной на асов, победит их и мечом своим подожжет мир. И в «Прорицаниях вёльвы» так сказано об этом: