Майкл Грант - Крушение Римской империи

• Название: Крушение Римской империи
• Автор: Майкл Грант
• Издательство: ТЕРРА-Книжный клуб
• Жанр: История
• Год: 1998
• ISBN: 5-300-01955-0

Эта книга повествует о нарастающем разладе, о фатальных пороках, которые в конце концов раскололи Римскую империю и не позволили ей выстоять перед внешней агрессией. Автор ведет свой рассказ от правления Валентиниана I (364-375 гг.) до 476 г., когда был низложен последний император Западной Римской империи Ромул Августул.

---

В 364 г. Валентиниан I стал очередным армейским назначенцем. И даже Симмах, старого типа консервативный аристократ, верил или делал вид, что верит в оправданность этого назначения. Поскольку армии, заметил он в 369 году, лучше знать, чем кому бы то ни было, кого назначать императором, так как «сенат и другие политические институты ленивы и ни на что более не годны». Историк Аммиан также поддерживал роль армии в назначении императоров, так как он привык думать, довольно сверхоптимистично, что этим решениям нормально предшествует процесс должного отбора среди претендентов на власть.

Не установленная до сих пор группа биографов, составившая Историю Августа, с этим не согласилась и шумно превозносила тех правителей прошлого, которые, как они верили, были выбраны сенатом. В результате, эти писатели возродили и повторили древнюю концепцию, что правление империи не должно быть наследственным. Они отрицали, что рождение сына может играть какую-либо роль в определении преемника.

Валентиниан I, как и многие предыдущие императоры, придерживался противоположной точки зрения и хотел основать собственную династию. Более того, хотя он сам вышел не из императорского рода, он почувствовал себя уверенным в возможности обернуть предпочтение армии к наследственности к своей выгоде. Когда в 367 г. он выдвинул своего сына Грациана в преемники, он был достаточно осторожен и провел целую военную церемонию, где представил юношу солдатам. На этой церемонии, когда солдаты приветствовали своего нового правителя громкими криками и лязгом оружия, Валентиниан вручил ему имперские одежды и заявил: «Смотри, мой дорогой Грациан, теперь на тебе, как мы все и надеялись, императорские одежды, дарованные тебе благодаря покровительству моей воли и воли наших собратьев-солдат».

Попытка Валентиниана основать с помощью военных новую правящую династию оказалась чрезвычайно успешной. Эта династия, усиленная включением Феодосия I путем брачного союза, находилась у власти девяносто один год — один из самых длительных периодов в истории империи и замечательный пример неразрывности в это неспокойное время.

И, напротив, за смертью последнего представителя этого рода, Валентиниана III, хотя он лично был немногим лучше ничтожества, последовал период беспрецедентной нестабильности, в течение которого быстро сменялись императоры-временщики. Эта нестабильность была завершающей и фатальной, поскольку с последним из этих императоров закончилась история Западной империи.

Опыт Древнего Рима свидетельствует, что наиболее опасной оказывается постоянная смена военных фигур, каждая из которых организовывала мятежи и перевороты, чтобы занять место очередного правителя. Эти события приводили к опасному дроблению и распаду провинций. Деятели, которых в различные периоды времени и в различных регионах какая-то часть армии объявляла императорами, даже если им не удавалось оставаться в этой роли достаточно долго, были, к большому сожалению, многочисленны; они продолжали возникать из поколения в поколение. И соперничество между этими узурпаторами и «законными» конкурентами на трон (различие между ними в данном случае не всегда легко было установить) стало одной из главных причин дискредитации власти Рима.

Гражданские войны, разгоравшиеся в результате захватов власти, губительно подрывали внутреннюю безопасность римского мира. Более того, можно указать много случаев, когда в ходе этих битв германцы и другие внешние враги получали предложение начать наступление на разобщенные провинции. Начиная с первого века н. э. и до самого конца Римской империи, т. е. более, чем в течение четырех столетий, едва ли было хоть одно десятилетие, когда бы в каждый отдельный момент никто не составлял конкуренцию действующему императору, а зачастую таких конкурентов было несколько.

Такое состояние дел явилось результатом неразрешимой дилеммы: армия должна быть достаточно сильна, чтобы защитить границы государства; но если она достаточно сильна, чтобы делать это, то, значит, она достаточно сильна, чтобы повернуть оружие против императора, как только один из военачальников призовет к восстанию. Правда, только благодаря армии Империя вообще продолжала существовать. Но и виной армии и лиц, ею командовавших, было отсутствие мира внутри страны в течение очень многих лет. Из-за этой фатальной, все ослабляющей страну разобщенности, римляне претерпевали удручающие и постоянные неурядицы и несли огромные потери.

По временам возникающая в таких ситуациях анархия возрастала и приводила к национальному параличу. Например, в течение только одного периода продолжительностью в полтора столетия, перед воцарением Константина Великого (306—337), почти восемьдесят военачальников, как в столице, так и за ее пределами в других частях Империи, объявлялись императорами. Только между 247 и 270 годами не менее тридцати человек провозглашались правителями. Некоторые из них были слишком напуганы, чтобы отклонить предложение.

Правда, узурпаторы сослужили прекрасную службу современным нумизматам, волей-неволей являющимся поставщиками исторической информации. Поскольку, как только кто-то провозглашал себя императором, он немедленно чеканил новые монеты, чтобы расплатиться с солдатами за их поддержку; монеты в то же время служили цели распространения за рубежом сведений о имени и образе правителя. И образцы этих монет в количестве от десятков тысяч, в одних случаях, до одной единственной монеты, в других, дошли до нашего времени, и их можно сегодня увидеть.

В последние годы Империи продолжались те же деструктивные процессы, а их развитие оставалось все таким же сумбурным и быстро меняющимся, как и прежде. Во времена правления династии Валентиниана I еще было много военных и других лиц, решивших захватить трон. По меньшей мере десять человек предприняли такие попытки, все в конце концов безуспешные, но имевшие различную начальную вероятность успеха. Эта цифра вырастет до тринадцати, если сюда включить трех североафриканских смутьянов с амбициозными намерениями. А возможно, их было еще больше.

Можно представить, насколько все эти попытки узурпации власти истощали уже безнадежно ограниченные людские ресурсы Империи и ее казну. Становится яснее также не только, почему Валентиниан I стремился гарантировать мирную династическую преемственность, но и почему армия и Империя в целом упорно продолжали проводить политику наследственности даже когда речь шла о некомпетентных последних членах его рода.

Еще к вопросу об узурпаторах. Практически всем императорам Востока и Запада, имевшим общие интересы в деле поддержания династии, к которой они принадлежали, удавалось работать согласно — было понятно, что пока один из императоров сохраняет власть в любой части римского мира, с другим ничего не произойдет без его согласия. Правда, это взаимопонимание не всегда соблюдалось. Тем не менее, пока династия Валентиниана I занимала оба трона — на Западе и на Востоке, никому из ее соперников не удавалось сместить любого ее представителя в любой из империй.

И все равно истощение имперских ресурсов в результате гражданских войн было ужасным. В течение последних лет Западной империи, когда династия Валентиниана I окончательно сошла со сцены, хаос углубился. К тому времени большинство сменявшихся правителей было просто марионетками, зависящими от властных военачальников, среди которых германец Рицимер (456—472) был наиболее видным. Правда, эти военные диктаторы не стремились присвоить себе монархический титул вплоть до 476 г., когда последний император Запада был изгнан из Равенны, а Одоакр стал королем Италии.

Писатели того времени в любые периоды истории империи были очень обеспокоены тем исключительным вредом, который приносили перевороты. Аммиан, в частности, называл военные перевороты высшим дьявольством. Он имел четкое и ясное понимание взаимных обязательств, которые связывали правящего императора с его народом и прекрасно осознавал, что если субъекты не будут лояльны своему императору, то вся безопасность Древнего Рима рухнет.

Августин также заявлял: «Какое неистовство иностранцев, какая жестокость варваров могут сравниться с тем вредом, который наносят гражданские войны?» И два наиболее видных мятежника, Магн Максим (383—388), чьи солдаты убили Грациана, и Евгений (392—394), чей Учитель Солдат, по-видимому, убил Валентиниана II, рассматриваются поэтом Клодианом как пара действительно виновных людей:

Два тирана вторглись в западные страны,
Их грязные души переполнены преступлениями;
Один из них родом из Британии,
Другой — урожденный германец.
Несчастные холопы-изгнанники: оба запятнаны виной,
Их руки залиты кровью хозяина.

Эти преступники, либо номинальные руководители восстаний, пока находились у власти порой контролировали территории больших размеров. И, зачастую, не было недостатка в людях, готовых вступить под их знамена. Как указывалось в анонимном трактате «О делах войны», недовольные бедняки не видели причин для отказа сменить хозяина и примкнуть к таким восстаниям.