Сергей Соловьёв - Наблюдения над исторической жизнью народов

• Название: Наблюдения над исторической жизнью народов
• Автор: Сергей Соловьёв
• Жанр: История

---

Но войско в западной части империи преимущественно составлялось из германцев, и потому мы должны делать наблюдения над этим племенем.

Мы уже говорили, что, приняв в соображение естественные законы в народных движениях, стремление занять лучшие страны, должно признать германцев самыми поздними насельниками Европы из арийцев. Найдя южные полуострова, Запад Европы и страны придунайские уже занятыми другими арийцами, германцы должны были принять движение к северо-западу и занять Скандинавию, откуда, вытесняемые нуждою, должны были перейти на южный берег Балтийского и Немецкого морей, занять нынешнюю Северную Германию. Кроме естественного желания народа, приведенного в движение, народа с возбужденными силами, продолжать движение, искать новых лучших стран Скандинавия не могла перестать высылать лишек своего народонаселения, новые выходцы теснили прежде поселившихся в нынешней Северной Германии и заставляли их двигаться к юго-западу на поиски новых земель.

У германских племен, как видно из слов Иорданда, сохранилось предание о Скандинавии как о фабрике народов (officina gentium). Авангард германцев, кимвры и тевтоны, наведшие такой ужас на Рим, прямо объявляли, что ищут земель для поселения. Марий жестоко насмеялся над ними, сказавши, что дал им земли для погребения их мертвых тел. Но смеется тот, кто последний смеется.

Германцы не переставали требовать земель и захватывать их при первом удобном случае. Цезарь должен был биться с ними из-за Галлии. Он отбил ее у них, но только до времени; победитель должен был сделать печальное признание о необыкновенной храбрости этих варваров; в его же известиях о Галльской войне читаем, что в решительные минуты он был обязан победою над галлами мужеству германцев, находившихся в его войске.

Из наблюдений над историческою жизнью народов мы вывели, что три главные условия определяют судьбу народов: природа страны, где живет народ, происхождение или племя и воспитание или первоначальная история народа. Все эти три условия были благоприятны для германского племени; поздний приход его в Европу и необходимость занять суровые и скудные страны ее севера содействовали развитию в этом племени силы и энергии; развитие означенных качеств пошло еще быстрее, когда значительная часть племени должна была искать новых жилищ, должна была предпринять долгое и опасное странствование, долгий и трудный подвиг.

Германцы не могли, подобно галлам, скоро и легко занять обширную и богатую страну; первые движения их кончились несчастно; кимвры и тевтоны потерпели истребительные поражения от Мария. Попытки Ариовиста захватить земли в Галлии были уничтожены Цезарем. Германцы встретили в римлянах страшных врагов, которые превосходили их воинским искусством, которые сначала не давали им покоя в их собственной стране; нужно было обороняться; при наступившем движении нужно было сначала двигаться чрезвычайно медленно, каждый шаг вперед делать с большим усилием, покупать успех дорогою ценою.

Таким образом, германцы должны были пройти долгую и трудную школу, благодаря которой они воспитали в себе выдержливость и приобрели все качества отличного войска, в виде которого они сначала и вошли в состав оскудевшей войском Римской империи; легкость успеха портит человека и народ, только трудность его развивает силы и дает хорошее воспитание человеку и народу. "Пусть нападут на меня, — отвечал Ариовист Цезарю на его угрозы, — пусть нападут и тогда узнают храбрость народа, который в продолжение четырнадцати лет ни разу не входил под крышу дома". Здесь выразилось сознание подвига, ибо германцы не были кочевниками, не понимавшими приятности иметь дом; они очень хорошо понимали эту приятность и достижение ее, получение хорошей земли для оседлости поставили целью своего трудного подвига.

Тацит так отозвался о Германии: "Кто, оставив Азию, Африку или Италию, захочет пойти в Германию, безобразную почвою, суровую климатом, печальную обработкою и видом, разве кому она будет отечеством?" Но дело в том, что для германцев эта страна не была отечеством, а только перепутьем; чем суровее и печальнее была страна, тем сильнее было в ее жителях стремление как можно скорее покинуть ее, а препятствия, при этом встречаемые, еще более усиливали стремление.

Надобно с большою осторожностью делать выводы о характеристических чертах племени и народов, ибо часто то, что считается прирожденным отличием, является случайностью, происходящею от известного положения народа или племени.

Так, например, рассуждают, что галльские народы отличали друг друга именами, заимствованными от видимой природы: это или горцы, или жители равнины, или поморы, тогда как германские народы заимствовали свои названия от отвлеченных разделов неба и назывались людьми Востока, Запада, Севера, Юга.

Но не надобно забывать, что галлы давно уже жили в известной стране, не хотели ее покидать, и потому они усваивали себе названия по местностям, тогда как германцев история застает в движении, на поиске земель, где бы поселиться; стоит только вспомнить, например, судьбу ост- и вестготов:

спрашивается, от какой местности они могли называть себя, когда они постоянно двигались, переменяли место жительства? Нельзя народу называться поморянами, когда он то уйдет в горы, то выйдет на равнину, далекую от моря.

Что касается частностей быта, то быт германцев сходен с бытом родственных им арийских племен в Европе, которых история знала еще в варварстве, как племени кельтического, так и славянского. Но здесь не надобно упускать из виду того обстоятельства, что германцы были относительно недавние пришельцы в своей стране и в постоянно воинственном движении стремились покинуть ее, что быт их, как он нам известен по римским описаниям, более сходен с бытом галлов, когда последние, по словам Цезаря, были так же храбры, как германцы, то есть пока они еще не успокоились в стране, устремлялись из нее воинственными массами и наводили ужас на соседей.

Галлы времен Цезаря имели уже города, хотя и в значении только укрепленных местностей на случай неприятельского нападения; но присутствие этих укрепленных мест, как знак желания защищать известную страну как свою страну, удержаться в ней, равно как появление отдельной земельной собственности, свидетельствует, что народ обжился в известной стране, сросся с нею, не хочет с нею расстаться. Германцы не жили в городах и не терпели жить вместе, жили разбросанно и розно, где понравится источник, поле, роща. Обрабатываемая земля находилась в общем владении, и Тацит заметил, что этому благоприятствовала обширность пространства; земли было много, она не имела цены, на ее обработку, находившуюся в грубом состоянии, не тратилось много труда и капитала, и потому земля немногим в этом отношении отличалась от леса и луга, ибо недвижимая отдельная собственность начинается с дома и земли, находящейся около него, что французские крестьяне до сих пор называют наследством по преимуществу (1'heritage), затем следует пашенная земля, далее луг и лес.

Политическое устройство германцев представлялось Тациту так же не вполне ясно, как политическое устройство галлов представлялось Цезарю: "Царей берут себе германцы по благородству происхождения, вождей — по храбрости (reges ex nobilitate, duces ex virtu te sumunt). Цари не самовластны, и вожди сильны более примером, чем властию, если деятельны, видны, сражаются впереди всех". Но в других местах рассказа автор подле слова "царь" (rex) употребляет другое слово — "начальный человек" (princeps) (властелин, князь, начальствующий (лат.). У Соловьева дан буквальный перевод "начальный человек" — Примеч. ред.).

"О делах меньшей важности совещаются начальные люди (principes), о важнейших — все. На общем совещании выслушивается царь, или начальный человек, или кто-нибудь другой, видный своею маститостью, благородством, воинскими доблестями, красноречием; действует более сила убеждения, чем власти. В тех же собраниях избираются начальные люди (principes) для суда; каждого из таких судей сопровождают сто человек из народа". Можно было бы успокоиться на этом указании значения начальных людей (principes), если бы в следующей же главе не встречалось слово: "И отроки могут получить значение начальных людей по особенному благородству или великим заслугам предков". Затем следует знаменитое место о дружине (cornites, comitatus), как воинственная толпа сосредоточивается около богатыря, знаменитого своими подвигами, и этот глава дружины называется начальным человеком (princeps).

Из свода этих известий оказывается, что воинственное движение у германцев, как и у галлов, выдвинуло и продолжало выдвигать из народной массы людей храбрейших, богатырей (robustiores), около которых сосредоточивались воинственные толпы, дружины. Быть в дружине богатыря не считалось постыдным; место, какое занимал член дружины, определялось по воле вождя дружины, и между дружинниками было сильное соревнование, кому занимать первое место у своего начальника, а между начальными людьми (principes) — сильное соперничество, у кого многочисленнее и храбрее дружина.