С. Шумов - Тевтонский орден. Крах крестового нашествия на Русь

• Название: Тевтонский орден. Крах крестового нашествия на Русь
• Автор: С. Шумов
• Жанр: История
• Год: 2005

В 1212 году состоялось первое военное столкновение русских с новым врагом Руси — крестоносцами. Объединенное пятнадцатитысячное новгородско-полоцкое войско во главе с тогдашним новгородским князем Мстиславом Удалым совершило первый поход на опорные базы ордена крестоносцев в Ливонии. Немцы заключили сепаратный мир с Полоцким княжеством, и новгородцы, оставшись одни, вынуждены были пойти на перемирие с орденом.

Содержание

С. А. Шумов, А. Р. Андреев

С мечом в руке и жаждой наживы в сердце

Э. Лависс

История Тевтонского ордена

Н. Ф. Наркевич

Грюнфельде — Танненберг 1410 г.

Герман Вартберг

Ливонская Хроника

Н. П. Грацианский

Орденский город Кенигсберг

---

Однако в начале первой мировой войны Кенигсберг сам неожиданно для немецкого командования оказался под угрозой захвата его русской армией. В августе 1914 года первая русская армия Ренненкампфа, действуя с востока, прошла половину расстояния от Гумбиннена до Кенигсберга, и передовые русские отряды уже показались в окрестностях города, обстрелявши его укрепления. Лишь предательское поведение Реннендампфа не пошедшего на соединение со второй армией генерала Самсонова, не дало возможности русским войскам взять город.

ПАДЕНИЕ КЕНИГСБЕРГСКОЙ ТОРГОВЛИ И ПОПЫТКИ ВОЗРОДИТЬ БЫЛОЕ ЗНАЧЕНИЕ КЕНИГСБЕРГСКОГО ПОРТА

В период первой мировой воины аппетиты немецких хищников, проникнутых идеями пруссачества и пангерманизма, все более и более возрастали. В 1918 году, после Брестского мира, торговая палата Кенигсберга обратилась к германскому правительству с требованием о присоединении к Восточной Пруссии территорни русской Польши. Эта аннексия, как значилось в меморандуме палаты, совершенно необходима для процветания Восточной Пруссии, но «Польша отделяет ее от важнейших областей старой России и своими каналами и железными дорогами господствует над путями на Украину. Экономические сношения с Украиной, утверждение и развитие которых необходимы Восточной Пруссии и от которых зависит преуспевание Кенигсберга, невозможны без обладания польской территорией». Меморандум выражает протест против возможного восстановления Польши как самостоятельного государства. Мотивируется это тем соображением, что если Польша будет восстановлена, она не сохранит дружественных отношений с Германией.

Так немецкие хищники из Кенигсберга, действуя, в духе пруссаческих традиций, протягивали свои руки к богатой Украине, пытаясь для непосредственной связи с ней прихватить также и польские земли. Неожиданный для немцев исход войны привел, как известно, к потере немцами даже и немецкой Польши, и сама Восточная Пруссия с Кенигсбергом оказалась отрезанной от остальной Германии Данцигским коридором. Для Кенигсберга особенно оказалась пагубной потеря русского рынка, в результате чего его торговля катастрофически упала. Советский Союз не граничил с Восточной Пруссией. Изменился самый характер экспорта Советского Союза, и его товары направлялись уже не через Кенигсберг, а через Латвию и Эстонию и через северные порты.

Пала тогда и кенигсбергская промышленность, основанная на привозном русском сырье; переживало упадок и сельское хозяйство, главным образом вследствие недостатка скота как тягловой силы. В 1919 году общий урожай ржи достигал лишь 2/3 до военной нормы, урожай яровых — 1/2, а урожай картофеля — лишь 1/3 этой нормы. По данным немецкой статистики, урожай хлебов даже в 1930 году не достиг довоенного уровня; одновременно для поголовья рогатого скота в значительной мере недоставало кормов, ранее привозившихся из России. Потеряв русский рынок и будучи территориально оторванной от основной Германии, Восточная Пруссия, с Кенигсбергом должна была бы установить тесную связь с Польшей и на этой основе строить свое хозяйство. Но этого немецкие хищники, не перестававшие мечтать о реванше, как раз и не хотели делать по политическим соображениям. Они никак не хотели мириться с какой бы то ни было зависимостью Восточной Пруссии от соседей и поэтому не заключали торгового договора с Польшей, продолжая поддерживать искусственно хозяйственную связь своей территориально оторванной провинции с основной Германией, по-прежнему рассматривая эту провинцию как форпост для новых захватов на Востоке. Торговля Кенигсберга при таких условиях приняла ненормальный характер: потребные для промышленности руда, уголь, цемент вывозились из Западной Германии (нижнерейнских областей), туда же сбывались продукты сельского хозяйства. Издержки по транспортированию этих товаров приводили к тому, что, например, уголь в Кенигсберге стоил вдвое дороже, чем в соседнем Данциге, а сельское хозяйство могло оправдывать себя только благодаря правительственным субсидиям.

Немецко-фашистские националисты привыкли кричать о том, что хозяйство в Восточной Пруссии вообще и в Кенигсберге в частности расстроилось вследствие образования Данцигского коридора. Однако польские экономисты и политики не раз справедливо указывали, что Коридор никогда не мешал торговым связям Восточной Пруссии с остальной Германией, так как германские товары всегда пропускались через этого Коридор беспрепятственно. В действительности не Коридор привел к упадку хозяйство Восточной Пруссии, а тупое упорство пруссачески настроенного юнкерства, одержимого старинной слепой ненавистью к своим славянским соседям.

При упадке торговли в Кенигсберге производились грандиозные работы по переоборудованию порта. Это делалось по уверению немцев, для того, чтобы устранить торговую конкуренцию других балтийских портов и вернуть Кенигсбергскому порту его былое значение; в действительности же все эти работы были обусловлены военно-политическими целями: Кенигсберг должен был продолжать служить складочным местом и главным арсеналом при возобновлении немецкой агрессии. Вот почему расширили и углубили (до 8 метров) Кенигсбергский канал, сделав возможным проход через него самых больших (в том числе военных) судов; устроены были вместе с тем огромные помещения для складов разных товаров и зернохранилища.

Между тем морская торговля Кенигсберга, несмотря на организованную в нем с 1920 года так называемую «восточную ярмарку», лишь к 1930 году достигла довоенного уровня и, следовательно, вполне могла обойтись без переоборудования порта. Одновременно с этим переоборудованием расширяли и улучшали подъездные пути к Кенигсбергу и основывали линии воздушных сообщений, для обслуживания которых в Кенигсберге был сооружен воздушный вокзал, один из самых больших в Германии. Немцы пытались развивать и прусскую, в частности кенигсбергскую, промышленность, хотя необходимые предпосылки к ее развитию (местная дешевая руда и уголь) отсутствовали, не говоря уже о малой емкости местного рынка.

Вместе с тем Кенигсберг по-прежнему сохранял свое значение первоклассной немецкой крепости. Союзники отказались от проектировавшегося одно время уничтожения укреплений Кенигсберга и даже оставили в неприкосновенности его тяжелую артиллерию. Правда, немецкая армия была сокращена и поставлена под контроль союзнической комиссии, но юнкеры сумели сохранить в своих обширных поместьях, где они числились обыкновенными сельскохозяйственными рабочими.

Вместе с тем Кенигсберг по-прежнему сохранял свое знамение первоклассной немецкой крепости. Союзники отказались от проектировавшегося одно время уничтожения укреплений Кенигсберга и даже оставили в неприкосновенности его тяжелую артиллерию. Правда, немецкая армия была сокращена и поставлена под контроль союзнической комиссии, но юнкеры сумели сохранить значительную часть этой армии, укрыв солдат в своих обширных поместьях, где они числились обыкновенными сельскохозяйственными рабочими.

Так Восточная Пруссия и после разгрома немцев в первую мировую войну продолжала оставаться оплотом немецкой агрессии на Востоке. В начале 1932 года представители пруссачества подняли провокационный крик о подготовке польского вторжения в Восточную Пруссию; в связи с этим в Кенигсберге устроено было большое собрание, которое требовало помощи от правительства Гинденбурга. При этом раздавались воинственные речи, направленные против соседей, в первую очередь, конечно, против Польши. Не удивительно, что в такой обстановке гитлеризм уже в начале 30-х годов имел в Пруссии, и в частности в Кенигсберге, шумный успех, поскольку Гитлер заявил, что он намерен продолжать борьбу на Востоке как продолжатель старой политики Тевтонского ордена.

Эта борьба, однако, осложнялась одним крайне неприятным для немецких националистов и фашистов обстоятельством, именно массовым отливом населения Восточной Пруссии на запад. Немецкие фашистские круги стали даже говорить о своего рода Drang nach Western («натиске на Запад»), противопоставляя его старому Drang nach Osten («Натиску на Восток»). Высчитано, что в XIX веке и в первой трети ХХ века (до 1933 года) из Восточной Пруссии эмигрировало в Западную Германию около миллиона человек. Это относительно очень большая цифра, если сравнить ее с общим количеством населения Восточной Пруссии в 1933 году, равнявшимся приблизительно 2 335 тысячам человеком, из которых около 300 тысяч составляло население Кенигсберга. Рост населения Восточной Пруссии вследствие такого отлива его на сторону шел крайне медленно, и этим, между прочим, опровергаются все умствования немецких фашистских политиков о недостатке у немцев «жизненного пространства». В восточной Пруссии это пространство оставалось неиспользованным, так как эта область могла прокормить гораздо большее количество населения в сравнении с тем, которое в ней проживало.