Вадим Филоненко - Сто рентген за удачу

• Название: Сто рентген за удачу
• Автор: Вадим Филоненко
• Жанр: Боевая фантастика
• Год: 2010
• ISBN: 978-5-4226-0003-8

Ее обнаружили в 1938-м. И тут же взяли под строжайший контроль. С тех самых пор это самая охраняемая государственная тайна. В сверхсекретных документах НКВД-КГБ-ФСБ это место фигурирует как АТРИ – Аномальная Территория Радиоактивного Излучения. А в не менее секретных документах европейских спецслужб подобные места получили обозначение Z.O.N.A. (Zone of Obscure Nature’s Anomalies) – зона темных природных аномалий.

Там слились, как реки, в одно целое два мира – наш и параллельный. Все вещи там не те, чем кажутся. Там не везде спасает от бешеной радиации и сверхнадежный защитный костюм. Там бьют огненные гейзеры, там людей разрывают на атомы невидимые поля. Привычные растения и животные мутировали там во что-то невообразимое, там бродят разумные и не очень существа из параллельного мира. А что творится за пределами обжитой территории, знают только немногочисленные егеря – те, кто рискует углубляться в пределы Z.O.N.A., настоящих размеров которой никто так до сих пор не знает.

На службу в егеря берут кадровых военных. Мало кто из них возвращается в привычный мир. А если и возвращаются, то со стертой памятью. Большинство же погибает. Однако есть и такие, для кого это место отныне становится домом. Они уже не представляют жизни без странствий по АТРИ, без стычек с хуги, зомби и мутантами, без поисков хабара – всех этих «перышек», «погремушек», «леденцов» и «залипал». Этим людям уже никогда не вернуться к прежней жизни. Да они и сами этого уже не хотят. Отныне если они и найдут свое счастье, поймают свою удачу, то только здесь – в страшной и одновременно притягательной Z.O.N.A…

---

Тот обиженно отвернул голову, пушистые кисточки на его ушах возмущенно встопорщились. Секалан всем видом словно говорил: «Ты, конечно, сейчас вожак, но и я тебе не котенок на побегушках».

– Гордый, значит? Ну, извини… – хмыкнул я.

– Здесь нельзя делать привал, надо идти дальше, – заговорил Потап. – А вот как только убедимся, что сбили хуги со следа, поищем местечко для костра и займемся ужином.

Глава 3

Из сборника заповедей военных егерей:

«Не все, что торчит из воды, лебедь».

Привал мы сделали в небольшой и, что удивительно, сухой низине. Дальше, в ста метрах, ржавел грузовой Ми-8 – не иначе из тех, что курсировали между Стрелкой и Ванаварой.

Уж не знаю, что именно послужило причиной катастрофы, но удар о землю получился жестким. Вертолет лежал на брюхе с сильным креном вправо. Одна из длинных лопастей несущего винта погнулась – странно, почему винт вообще не сорвало.

Хотя и без того разбросанных по округе деталей хватало. Среди них особенно выделялся подвесной топливный бак. Он лежал отдельно от вертолета, на небольшой кочке, и выглядел целехоньким, новехоньким, свежевыкрашенным, будто только-только с завода.

В любом другом месте подобное вызвало бы удивление. Но не здесь. В АТРИ странностей нет. Тут все – норма.

Мы не стали рисковать и подходить к вертолету – он мог быть радиоактивным. Напротив, устроились на приличном от него расстоянии и наладили крохотный костерок.

Ночь потихоньку приближалась к рассвету. Небо посветлело, а на востоке даже украсилось алой каймой, обещая хорошую погоду – огромная редкость для АТРИ.

Нам с Потапом наконец удалось вплотную заняться его ногой. Я осторожно, по одному, извлек осколки собачьих зубов, а затем он снял обувь, закатал рваную, испачканную в крови штанину, обнажая голень…

– Ни хрена себе! – не удержался я.

Нога Потапа больше всего сейчас напоминала вспаханное поле – борозды от собачьих зубов местами переходили в сплошную мешанину из мяса. Рваные раны от укусов окаймлялись неровной коркой запекшейся крови. Странно, что Потап совершенно не почувствовал боли – наступал на покалеченную ногу, как на здоровую.

– Ну, ты даешь, братишка!

– Сам не понимаю, как так получилось, – пожал плечами Потап. – Но ведь не болит совершенно. Просто мистика какая-то.

– Ладно. На всякий случай перебинтуй ногу кусками футболки, а я пока займусь нашим ужином…

Маленькая, поделенная на троих гадюка не смогла утолить голод, напротив, лишь раздразнила аппетит. Особенно худо в этом смысле пришлось секалану. Похоже, в отличие от нас, он не ел досыта уже давненько. Я перехватил брошенный им на Потапа голодный взгляд и предостерегающе покачал головой. Звереныш вздохнул, облизнулся длинным темным языком и отошел к ближайшей луже попить воды.

Потап как-то странно посмотрел ему вслед и… тоже облизнулся. Потом сглотнул слюну, резко дернув кадыком, и снова облизнулся.

Ну дела! Померещилось мне, что ли?

Я во все глаза уставился на Потапа. Он, видно, почувствовал, повернул лицо в мою сторону, и я снова поразился – пустой и в то же время хищный взгляд, словно на меня смотрел живоглот или упырь.

– Потап, да ты чего? Эй, Леха, очнись!

– А? – Он будто проснулся. Странный приступ закончился так же внезапно, как и начался. Из глаз Потапа ушла пустота, они стали осмысленными и усталыми. – Ты что-то сказал?

– Ты как себя чувствуешь?

– Нормально. А что?

– Да так, ерунда. – Я потер руками лицо, не в силах забыть этот его недавний взгляд, от которого мурашки побежали по коже. Хотя, возможно, мне просто почудилось. Померещилось от усталости. С кем не бывает… – Не бери в голову, Леша.

Потап в ответ хмыкнул:

– Надо же, как странно… Я уже отвык от собственного имени. Забыл, прикинь? Вот позови меня кто: «Алексей!» – и ведь не откликнусь. Прозвище прилепилось намертво, не отодрать.

– Как и у меня. Кто сейчас помнит, что меня зовут Сергеем? Да никто.

– Я помню. А еще помню, как ты появился у нас в ОБВЕ пять лет назад. – Потап улыбнулся воспоминаниям. – Ты был загорелый, аж до черноты. Крутой такой весь из себя. Глаза злые, презрительные: дескать, вы тут, как пацанва зеленая, в игрушки играете, со зверюшками возитесь, а настоящей войны и не нюхали! Обмундирование на тебе было странное – песочного цвета. На голове не то бандана, не то тюрбан, как у заправского бедуина… Тебя поэтому так и прозвали…

– Ага… Я тогда как раз после госпиталя был. После ранения… На Большой земле много повоевать пришлось, помотался по горячим точкам: Азия, Ближний Восток. Потому и форма такая… А к вам меня буквально силой перевели. Мое командование… У нас с ним конфликт вышел из-за его дочери… Короче, решил он сбагрить меня куда подальше. Вот и устроил командировочку «на тот свет». Нажал на нужные рычаги и добился приказа о моем переводе. Дескать, у тебя, Бедуин, за плечами четыре года диверсионного спецназа, а для военного егеря – это как раз то, что надо. – Я скорчил гримасу, передразнивая бывшего командира. – Вот ведь козел! Его бы сюда. Посмотрел бы я, как он со своими навыками разведчика-диверсанта от упырей уходил. Здесь, в АТРИ, совсем иные навыки требуются.

– Да уж, – Потап фыркнул. – Хорошо, что ты это быстро понял. После первого же учебного маршрута с тебя вся диверсионно-спецназовская спесь как шелуха слетела. Перестал себя умнее всех считать, начал учиться всерьез. Кстати, твой боевой опыт потом не раз при зачистках пригодился. Да и вообще, егерь из тебя получился, прямо скажем, высший класс.

– Потому что наставник хороший был, – вернул я ему похвалу.

Потап покашлял смущенно:

– Слушай, Серый, а тебе не кажется, что мы с тобой будто прощаемся?

Я промолчал. А ведь и верно! Ударились в воспоминания, комплименты друг другу отвешиваем…

Неловкую паузу прервал рысенок. Напившись воды из лужи, он некоторое время спокойно лежал у костра и дремал. Но вдруг встрепенулся, повел носом и обнажил в тихом рычании клыки.

«Враги… Трое… Близко… Один молодой… Два матерых… Сильные… Очень… Нас почуяли… Будут нападать…» – прочел я мысли четвероного союзника.

Прочел мысли?! Да что же это со мной творится такое! Или мне все чудится?..

Я растерянно уставился на секалана, не понимая, стоит ли доверять своим ощущениям. Может, это все плод моего больного воображения, а на самом деле никакого ментального контакта у меня с этим ушастым радиоактивным зверенышем нет?

Но секалан смотрел весьма выразительно, не оставляя места сомнениям. В моем мозгу отчетливо возникла еще одна чужая мысль: «Давай, вожак, пора действовать! Ну, что же ты?»

И я решился:

– Потап, у нас гости.

– Хуги?

– Похоже, они, родимые. Что будем делать?

Даже учитывая наступившее утро, в чистом поле с двадцатью патронами против трех «голодных» у нас шансов нет. А если забаррикадироваться в вертолете, используя иллюминаторы как бойницы, можно попробовать выкрутиться. Правда, тогда нас, вполне возможно, убьет радиация.

Мы дружно посмотрели в сторону Ми-8. С виду кабина цела. Помята, но на куски не развалилась. А вот радиоактивна она или нет? Без дозиметра не определить.

– Леха, ты что предпочитаешь – лучевую болезнь или быть разорванным на куски?

Хуги – очень сильные в физическом плане существа. Не знаю, разумны они или нет, но, к счастью для людей, оружием не пользуются, предпочитая рукопашную. Хотя огонь в своих становищах разводят и примитивные шалаши строят, но деревья для них ломают ручищами. Точно так же разделывают и добычу – раздирают ее на куски. Однажды я своими глазами видел, как хуги оторвал голову косачу. Вначале сломал ему шейные позвонки, а потом открутил голову, словно котенку…

Потап уставился на покореженный вертолет, будто пытался разглядеть на нем рентгены, и принял решение:

– Укроемся внутри. Есть там радиация или нет – неизвестно. Пятьдесят на пятьдесят. По мне, так неплохой расклад. А, Бедуин? Бывало и похуже.

– Разве? Что-то не припомню такого, – вполголоса проворчал я и поковылял вслед за Потапом к помятой, но довольно целой кабине Ми-8.

Чем ближе я подходил, тем ощутимее бежали по телу мурашки – мне казалось, будто невидимые рентгены вонзаются в тело, начиная свою разрушительную деятельность.

Радиация – вообще штука коварная. Ее не видно и не слышно. Иногда, получив даже смертельную дозу, умирать начинаешь не сразу. Бывали случаи, когда первые признаки лучевой болезни – тошнота и рвота – появлялись лишь спустя несколько часов после облучения. Даже радиационные ожоги, так называемый лучевой загар, зачастую показываются на теле спустя сутки или двое после того, как человек покинул опасную зону. Зато потом процесс развивается мгновенно, и не всегда медицина способна его остановить…

Как я уже говорил, вертолет сильно кренился вправо, поэтому расположенный с левого борта дверной проем оказался как бы висящим над землей. В момент катастрофы дверь буквально вдавило в корпус, заклинило в пазах намертво так, что мы ни за что на свете не смогли бы открыть ее.