Лолита Пий - Город Сумрак

• Название: Город Сумрак
• Автор: Лолита Пий
• Издательство: Астрель, Corpus
• Жанр: Триллер
• Год: 2010
• ISBN: 978-5-271-29664-2

Лолита Пий — «литературная крестница» Фредерика Бегбедера, как называют ее французы, — начала печататься в девятнадцать лет. Ее романы о парижской молодежи «Хелл» и «Бабл-гам» принесли ей громкую известность и настоящий кассовый успех. Для третьего своего романа «Город Сумрак» молодая писательница отважно выбрала традиционно «мужской» жанр — и не обманула ожидания поклонников. «Город Сумрак» — это футуристический триллер с лихо закрученным сюжетом, в котором есть все: преследование, насилие, тайна, опасность, любовь. Время действия — некое неопределенное будущее. Место — мегаполис, где по непонятным причинам перестало светить солнце. Город уже много лет живет благодаря электричеству, и власти работают над тем, чтобы сделать всех жителей — именуемых не иначе как «абоненты» — счастливыми. Однако уехать оттуда невозможно: самолеты не летают, дороги никуда не ведут. Красавец-супермен Сид Парадайн пытается разгадать секрет царящего над городом сумрака и затевает опасную игру со спецслужбами.

---

Туманы, от которых и пошло все зло, в тот вечер, казалось, стали плотнее, и их беловатые слои опустились до уровня человеческого роста, словно пытаясь приблизиться ко всему этому хаосу. Двадцатую улицу, хотя и расположенную в сердце старого центра, пощадила бешеная урбанизация, сокрушившая все вокруг, и все равно зданий там было не видно за нагромождением дурацких огней и разноцветных панно, которыми город прикрывал свою нищету. Теперь же от ее черно-белой версии и пляски теней мороз продирал по коже. Дом напротив, лишившись лампочек, говоривших о том, что за провалами бойниц есть жизнь, стал вдруг похож на ДОТ или на колумбарий. Сид поднял глаза к небу и увидел бурю. Галогенные фонари отдали богу душу, и титановые экраны, облепившие фасады, остались единственным источником света, но аппаратура не работала, и экраны либо светили дежурным светом, либо аварийно мигали, словно прогалины неба, виднеясь там и сям, вопреки хаосу и вопреки времени. Осточертевший логотип. Логотип «Светлого мира». А под ним — люди, бегущие по дороге, которая никуда не ведет. Под ним — сплющенное железо машин, тянущееся на километры, и потрескивание пламени, ползущего из моторов, обещая заблокированным в салонах жертвам самый настоящий погребальный костер.

Внизу при свете уцелевших фар фотолюбители под разными углами снимали покойников.

На машине ему ни за что не пробиться сквозь затор.

Мотоцикл остался в гараже Венсов, в пригороде, где гнил в компании лимузинов и внедорожников.

У него было девять минут.

Он рванул с места и побежал в самую гущу толпы.

Несясь наугад вниз по лестнице, он перезвонил со своего трейсера. Вселенские трагедии сближают души. Мира сидела скрючившись под письменным столом в его гостиничном номере. Она боялась темноты, она хотела ребенка. Она хотела, чтобы он забрал ее отсюда. Двумя месяцами раньше они должны были встретиться в киноклубе, и она опоздала. В зале уже выключили свет и начали показывать рекламу. Фильм категории В про головокружительную карьеру неукротимого бойца, черпавшего свои силы в паре кроссовок Asics. Потрясающие сцены драк, правда частенько перебиваемые крупными планами обуви главного героя. Через два часа бывший слабак в кроссовках Asics уложил на ковер признанного чемпиона, вернул себе жену и уважение потомства. Свет в зале вспыхнул, Сид обернулся к собственной жене. И не узнал ее.

Немудрено. У Миры было другое лицо. Даже взгляд за перекроенными веками изменился. Губы стали в три раза толще, и она добавила себе зубов. Под глазами виднелись кровоподтеки, вокруг носа — швы.

— Позвони отцу, — ответил Сид, — пусть он тебя заберет.

Он повесил трубку. Свернул на авеню Хайнц к северу и попытался двигаться с той же скоростью. Впереди грузной горой нависал погасший стеклянный купол, под которым располагались Сады Мальборо. Он почувствовал, как закололо справа, и подумал, что вышел из возраста спринтерских рекордов.

Колин Паркер живет в башне «Алегрия», в самом конце бульвара Тексако, в десяти кварталах от «Нокиа-Хилтон». В тридцати — от Сида.

Сид бежал, и хаос проносился мимо, как при замедленной съемке. Жалкие рекламные щиты, мертвый неон погасших вывесок. Гелиопрожекторы — огромные и ненужные — напоминали ряды ветряков среди космической пустоты. Витрина «Старбакса», в которую врезался целый эскадрон скутеров. Охваченный пламенем Налоговый центр. Сид отметил про себя этот факт. Дальше — раскуроченные машины и тяжелораненые на последнем издыхании, напрасно ждущие приезда «скорой», которой ни за что не прорваться сквозь затор. Потерявшиеся собаки. Бесхозные старики. И все они вместе смотрели в небо.

Когда он достиг первых домов Тексако, раздались выстрелы. На тротуаре напротив человек тридцать банкотрупов столпились перед аптекой, занимавшей угол Пятнадцатой улицы. Сид увидел, как стеклянная дверь разлетелась вдребезги. Он видел, как погромщики ворвались в помещение. Он продолжал бежать. На его глазах в воздух взлетело колесо и разбило витрину магазина спиртных напитков. Допотопный банкомат под напором маргиналов пачками выплевывал банкноты. В зонах наличка еще ходила. Сброд валил отовсюду. Сброд, изгнанный из стен Города навеки. У банкотрупов не было ничего. Сейчас они могли наконец что-то получить. Разве их остановишь? Пуля пробила бронированную витрину ювелирного магазина.

Двадцать кварталов.

За спиной взрыв.

Он видел наяву апокалипсис. Правда, апокалипсис современный. По последнему слову техники. В духе новейших тенденций. Погасшие светофоры, отключенные наружные кондиционеры, мерцающие экраны без картинки, разбитые всмятку машины, вооруженный грабеж, паралич системы безопасности, обесточенные линии.

Решительно, мир стал непригоден для жизни.

Сид осознал, что тридцать лет, прошедшие с конца солнечной эры, на самом деле были просто обратным отсчетом.

Еще десять кварталов. Начинался дождь. Сид сбился с дыхания. И все равно продолжал бежать, взбодренный свежестью ливня. Одновременно с лучом прожектора возник мерный рокот пропеллера. Сид глянул наверх, не замедляя бега. Вертолет описал неторопливую дугу между двумя зданиями, полетел в начало Тексако, прижимаясь к фасадам, потом сел на крышу «Нокиа-Хилтон». Сноп света с башни «Светлый мир», пройдя по борту, выхватил детали — огромную букву «В» в сверкающем ореоле на полосатом от струй дождя корпусе. Игорь Венс прилетел спасать дочку.

Когда Сид уже различал за башней «Светлый мир» силуэт «Алегрии», зазвонил трейсер. Он звонил длинными очередями. Звонил не умолкая, пока Сид несся все быстрее и быстрее через десять последних кварталов, отделявших его от Колина Паркера и от мгновения «ноль». Оставалось всего две минуты, а толпа на пути становилась все плотнее. Сид оттолкнул пару мужчин, кучку ребятишек и женщину в халате, которая упала на мокрую землю. Ее ругательства долетели до него, когда он был уже у входа в башню.

Оставалась минута.

Он понял, что опоздал.

В ту дождливую ночь 17 ноября 31 года, когда Колин Паркер, используя свое тело как таран, с грохотом пробил двойные стекла в своей однокомнатной квартире в башне «Алегрия», он все равно не смог вырваться из тишины. Во время нескончаемого падения длиной в двадцать пять этажей, нескончаемого, как итог жалкого существования, — из его глотки рвался вопль, а тишина продолжала его мучить. Он не услышал ни криков бросившихся врассыпную прохожих, ни шума летящего навстречу бульвара, ни хруста собственного тела, разлетающегося на куски.

Тротуар вмялся в его открытую челюсть, в грудную клетку, переломил колени. А тишина не кончалась. Кровь хлынула изо рта, из носу. Тишина не кончалась. Наконец, когда нестерпимая боль сменила прежнюю муку, в уцелевшей крупице мозга вдруг возник тоскливо-сладкий звук фортепиано из старого шлягера, — и Паркер навеки погрузился в иную тишину.

Удар едва не пробил асфальт. Земля дрогнула. Сида качнуло. Он выдохнул. Открыл глаза. С ужасом отшатнулся от расплющенного толстого тела.

Вертолет удалялся в грохоте моторов.

Сид поднес сканер к запястью трупа и убедился, что это точно был его подопечный. Толстяка звали Колин Паркер, второго имени не было. Жил наверху, в башне «Алегрия», на двадцать третьем этаже. Только что сиганул из окна. Кровь лилась из каждой дыры. Ему уже не помочь.

Он отправился на тот свет с кретинской улыбкой на лице.

Так же улыбалась Лиза, когда прыгнула вниз.

Вокруг собиралась толпа. Сид попятился и отступил на несколько шагов.

Трейсер зазвонил снова. Как звонил все время, пока он бежал к Паркеру. Вокруг свистели выстрелы, а трейсер звонил.

Копы из Нелегалки обрушились на погромщиков.

Толпа с воплями бросилась врассыпную.

Сид посмотрел на экран трейсера.

По нему бежали фамилии. Вереницы фамилий. Вереницы приказов. Вереницы сигналов о латентной суицидальной готовности через минуту, через минуту тридцать, через три минуты, через две минуты, в течение минуты, в следующую секунду, вмешательство запоздало.

Сид убрал трейсер. Пули свистели в ушах. У подножия башни остался он один. Он и мертвый Паркер. Он посмотрел вверх — старая привычка. На десяти экранах десять экземпляров солнца медленно таяли над морем в оранжевых арабесках, из которых вскоре сложились привычные буквы:

КЛЕРМОНД — СВЕТЛЫЙ МИР

Сид достал табельное оружие. Пальнул в ближайший экран, сам не зная почему. Он сделал два выстрела. И прежде чем рухнуть от пули, предназначавшейся не ему, он с удовлетворением увидел, как из-под фальшивого заката проступает сетка лопнувших кристаллов. По поверхности поползло короткое замыкание. Экран осыпался. Синева почернела, и снопы сверкающих искр вылетели и закружились на высоте человеческого роста, потом потухли и стали неотличимы от завивавшейся по улице пыли.