Иван Черников - Русские Украйны. Завоевания Великой Империи

• Название: Русские Украйны. Завоевания Великой Империи
• Автор: Иван Черников
• Издательство: АСТ, Астрель-СПб,
• Жанр: История
• Год: 2008
• ISBN: 978-5-17-052656-7, 978-5-9725-1267-6

Это уникальное исследование, хронологические рамки которого охватывают период от начала нашей эры до конца Первой мировой войны, посвящено судьбе тысячелетней России, триумфальное расширение границ которой стало возможным благодаря техническому превосходству над соседними государствами. Как Россия завоевывала и присоединяла к себе многочисленные земли, как ей удавалось играть огромную и важную роль в Европе, как и почему она начала утрачивать свою мощь — об этом рассказывает книга «Русские украйны».

Книга предназначена широкому кругу читателей, как специалистам, так и любителям истории, географии и этнографии.

---

Петр Великий, обладавший энциклопедическими знаниями и практически владевший основными технологиями тех лет, создал европейский флот и армию. При этом, если стрельцов, оставшихся как малоэффективное наследство Ивана Грозного, быстро и безболезненно реформировал в полки нового строя, то с казаками дело обстояло иначе. Хотя станичники и лишились многих своих суверенных прав, в том числе и своего древнего символа «Белый олень», в империи пришлось сохранить войска этих доблестных бойцов и даже увеличить их количество. В дальнейшем флот и казаки станут символом блистательного Петербурга XVIII–XIX вв.

Глава 1. Реформы Петра Великого

Во времена Петра I (1689–1725) на передний план вышел новый тип государя — легкого на подъем, работающего не покладая рук. Царь требовал от своих чиновников быстроты в мыслях и в поступках и службы без устали. Реформы Петра сломали образ жизни, прежде всего, элиты «святой» Руси, сторонники которой называли императора «борзым кобелем» и «рыскучим зверем», который «накудесил много в жизни сей, яко козел скача по холмам, ветер гоня».

Динамизм не стал идеалом элиты Москвы, с неотвратимым для неё воздаянием, — когда терялся смысл жить «с тяжким и звероподобным рвением», следовало «семь раз отмерить». Косность, приравненная к благообразию, благолепию и благочинию, приобрела негативный оттенок лишь в середине XVII в., когда поколебалась созерцательность привыкших «крепкую думу думати» бояр.

В Европу пришла эра национальных языков, и церковнославянское «красноречие» — эта своеобразная «латынь» православной Руси, Украины и Белоруссии — уступило место русскому языку. Петр ввел гражданский шрифт, требовал «писать как в приказах», то есть простой речью, и тем самым внес глубокое культурное расслоение и двуязычие — автономную жизнь кириллицы для церковных книг и гражданского шрифта для государственных нужд. Великороссы Петра третировали язык Москвы, объявив его устарелым и негодным. Царь требовал от своих подчиненных не «высоких слов словенских», но простого языка, ограничил влияние церковнославянской стилистики на светскую, так как отказ от косности мышления требовал ухода и от шаблонных слов.

Однако достичь уровня Европы, по мнению Петра, надлежало не только разговорами, но и производством вещей. В это время Россия строила флот, библиотеки, общедоступный театр, Кунсткамеру и Академию наук, парки и новую столицу. Эта модернизированная цивилизация Руси производила новые одежды, манеры, новый стиль общения и парковую скульптуру. В иерархии культуры слово уступило место вещи. Ранее слово являлось знаменем Москвы. А Кунсткамера, показывавшая реальный мир монстров и курьезных вещей, стала знаменем Петербурга.

В середине декабря 1699 г. (7208-го по привычному для Москвы счету от Сотворения мира) Петр издал указ о перемене календаря, что имело прямое отношение к европеизации Руси, календарь России приблизился к западному. Однако некоторая обособленность осталась, так как император, как известно, принял юлианский календарь, а в Европе с XVI в. действовал григорианский. В канун этого состоялось знаменитое острижение бород и переодевание дворянства в платье Европы.

Среди военных, административных и прочих реформ Петра была и «реформа веселья». Остатки «святой» Руси эту акцию переживали болезненно. Просветитель России старался отменить, искоренить нелепые старинные обычаи и обряды.

До Петра в культуре Руси скоморошество отождествлялось с публичным смехом и весельем. Православие запрещало смех и веселье, что являлось сильной и устойчивой традицией. Фантазия ортодоксов рисовала ад как место, где грешники «воют в прискорбии», а их стоны перекрываются раскатами хохота дьявола. Поэтому в XVI в. скоморошество подвергалось прямым, регулярным, жестоким репрессиям русской православной церкви и светской власти. Вместе с тем в глазах простого мирянина и причетчика скоморохи совсем не выглядели нехристями. В сознании народа скоморох конкурировал с попом, что ярко показано в пословице «Бог создал попа, а бес скомороха». Занятия священников и скоморохов враждебны. Поп владеет церковнославянским «красноречием», скоморох же — просторечным языком. Задача попа — побуждать паству к слезам, потому что слезы и покаяние необходимы для спасения души. Скоморох заботится о телесном благополучии, о плодовитости человеческого племени и плодородии земли.

Побывав в Голландии и Англии, Петр оценил удобства иметь подчиненную государству церковь. В связи с этим его «шумство» и «скоморошество» следует рассматривать как культурную акцию. Полемический и сатирико-пародийный аспект всешутейского собора связан, прежде всего, с моральным уничтожением патриаршества, и всешутейский собор следует рассматривать как штрих в картине подавления русской православной церкви государем самодержцем.

В 1721 г. царь упразднил патриарха и учредил Синод, члены которого вплоть до начала XX в. приносили присягу императору, который фактически стал патриархом. Русская православная церковь же стала церковью чиновников, «коллегий» и, как справедливо отмечал в своих работах академик А. Н. Панченко, — доносчиков, ибо государство предписывало и санкционировало нарушение тайны исповеди. Так император сломил сопротивление «диссидентов» из среды боярской и святой Руси и укрепил вертикаль власти.

Реформа летоисчисления и титул императора, благословленный папой римским, произведя ошеломляющее впечатление на русских, легли в основу легенды о Петре-антихристе. Легенду эту нельзя считать только порождением исключительно староверов, она — плод размышлений русского мужика.

Примечательно, но, создавая в степях Оренбуржья недолговечное свое царство, казак Пугачев переименовал несколько станиц и слобод. Здесь была своя Москва, но не было Петербурга. Это — ностальгия о республике на Дону, еще существовавшей при Иване Грозном, но окончательно уничтоженной Петром.

Для строительства столицы император выбрал не лучшее место, оно и понятно, все «теплые» земли уже давно заняли шведы. Вместе с этим река Нева обеспечивала транспорт грузов из глубины России в Европу. Волга — становой хребет русской экономики, основная магистраль тех лет для перевозки грузов.

Однако средства транспорта уже не удовлетворяли потребностей производства. Центр тяжести экономической политики Петр I сосредоточил на насаждении мануфактур, промыслов, расширении торговли. Это вызвало быстрый рост водных перевозок и большой подъем в речном судостроении. С выходом России на Балтику и с перемещением центра экономики страны на запад больше всего транспорт развился на реке Волге и Вышневолоцком водном пути. Сооруженный в 1703–1708 гг. и реконструированный в 1719–1722 гг., он сыграл большую роль в развитии Петербурга и в торговле России с Западом на протяжении всего XVIII и большей части XIX в.

Энергичное вмешательство Петра I (обладавшего энциклопедическими знаниями и владевшего основными технологиями тех лет) в судостроение дало толчок к прогрессу постройки и совершенствованию конструкции различных типов кораблей.

В своих многочисленных указах император дотошно и с большой любовью описывал технологию постройки судов. Важность неукоснительного выполнения указов подчеркивалась характерными для неограниченной власти феодала предупреждениями типа: «Учинена будет смертная казнь без всякие пощады».

Несмотря на строгость законов, Петербург часто был не в состоянии менять привычные технологии постройки судов. Из-за кабальных отношений между крепостными и предпринимателями инновации воспринимались с трудом, так как, при дешевой рабочей силе, заинтересованности в них не было.

Глава 2. Покорение Дона

Границы империи Петр Великий расширил значительно, и об этом можно много говорить. Однако при этом забывают упомянуть одну из земель — Дон, который в это время окончательно лишился своего суверенитета.

Пока в Петербурге внедряли передовые технологии, на Дону поднял бунт сотник К. А. Булавин. К началу XVIII в. Подонье уже окружала укрепленная линия от Астрахани до Бахмута. Заняв Азов и построив Таганрог, Россия замкнула полное окружение. Мало считавшийся со средствами, деятельный император Петр I решил покорить Дон.

Один из известных борцов за казачью независимость Булавин родился 6 июня 1671 г. в городке Трехизбянском на Донце. Некоторые сведения о нем дает русская историческая литература, сообщая, что якобы в 1696 г., штурмуя Азов с войсками царя Петра I, Кондратий Афанасьевич первым ворвался в крепость со своей сотней. Но в документах его имя встречается лишь с 1705 г., когда атаман Бахмутского городка К. А. Булавин защищал соляные промыслы казаков, которые царь пожаловал Изюмскому слободскому полку. Для прекращения вооруженных столкновений между старыми хозяевами и новыми претендентами Петр I принял соломоново решение, приказав отписать соляные прииски на самого себя. Однако казаки не захотели уступать варницы могущественному северному соседу, взяли присланного для описи дьяка под стражу и донесли об этом кругу. Войсковые старшины освободили дьяка из-под ареста. Однако даже эти блюстители древних прав казаков, хотя сопротивление царю сулило много бед, тоже не пустили Горчакова на соляные промыслы.