Виктор Пронин - Ошибка в объекте

• Название: Ошибка в объекте
• Автор: Виктор Пронин
• Жанр: Триллер

---

Николай все еще смотрел на огоньки последнего вагона, когда почувствовал, что рядом с ним, чуть позади, стоит дежурный по станции, причем не один. По цветовому пятну, увиденному уголком глаза, Николай понял, что это милиционер.

– Молодой человек! – дежурный тронул его за плечо. – К вам можно обратиться?

– Можно, – разрешил Николай и улыбнулся легко, беззаботно. – Обращайся, батя, чего там!

Милиционер, молоденький, прыщеватый парнишка, видно, уже подготовленный дежурным к скандальному разговору, не ожидал таких слов и улыбнулся в ответ.

– Присаживайтесь! – Николай шлепнул ладонью по сиденью стула, на котором недавно ерзал от нетерпения Сухов.

– Постоим, – церемонно ответил дежурный.

– Как будет угодно! – Николай подмигнул милиционеру. Строг, мол, хозяин-то.

– Куда это ваш дружок так спешно отправился? – дежурный кивнул в сторону ушедшего состава.

– Черт его знает! Псих какой-то! Мы с ним здесь и познакомились... Куда-то он добирался, кончились деньги, не то пропил, не то потерял... Думаю, что у него их и не было, – Николай улыбнулся, показав ровные белые зубы. – Я и говорю ему – вон прыгай на товарняк и уже сегодня будешь дома.

– А сам чего здесь торчишь?

– Встреча у меня с корешком была назначена – вот и промаялся день. Целый день – коту под хвост! – Николай с досадой плюнул. – Что-то у него не получилось...

Дежурный смотрел на Николая недоверчиво, словно ощупывая его кепочку, светлую плащевую куртку, кожаные плетеные туфли, облегающие джинсы. Они были в меру потерты, широкий пояс с бычьей головой на пряжке плотно охватывал талию. Было видно, что он доволен своей одеждой, самим собой и готов поговорить с кем угодно, о чем угодно, любого принять таким, каков он есть.

– Документы! – Дежурного раздражала беззаботная неуязвимость парня.

Николай весело посмотрел на милиционера – до чего, мол, настырный мужик! И, невольно подчиняясь его настроению, милиционер пожал плечами, как бы говоря: такой уж он есть, этот дежурный, но ничего, парень, все образуется.

Вынув тоненькое удостоверение, Николай вначале сам заглянул в него и, лишь убедившись, что это именно тот документ, который требуется, протянул его милиционеру.

– Прошу любить и жаловать! – сказал он. – Сухов Евгений Андреевич. Большой специалист по колбасному производству! – И дурашливо выпятил губы, скорчив значительную гримасу.

Дежурный обошел вокруг стола и тоже заглянул в удостоверение, всмотревшись в печать, в роспись, убедился, что документ не просрочен, что срок действия его не истек.

– И что же, больше ничего у тебя нет? – грузно повернулся он к Николаю. С выпирающим животом, в тесном, застегнутом на все пуговицы кителе, в замусоленном галстуке, резинкой стягивающем плотную шею, он чувствовал себя неуютно, и его злил Николай, который и вел себя легко, и говорил охотно, и улыбался щедро, и была, была насмешка в самом облике Николая, дежурный почувствовал ее сразу. – Спрашиваю, другие документы есть?

– Понимаешь, батя, нет! Ну, откуда мне было знать, что сегодня твое дежурство? А то я бы обязательно запасся справками, свидетельствами, характеристиками... А так – прости, пожалуйста! – Николай беспомощно развел руками.

Дежурный круто повернулся и зашагал к зданию вокзала. Даже издали в его походке ощущалась раздосадованность.

– Чего это он? – заговорщицки спросил Николай.

– А! – милиционер махнул рукой. – Не обращай внимания... Вы в самом деле с тем парнем за весь день только бутылку пива выпили?

– Эхма! – воскликнул Николай. – Тут ты попал в самую точку!

– С деньгой туго?

– Говорю же, друг должен был подъехать, – сокрушенно ответил Николай. – Видно, что-то случилось... – Он взял из рук милиционера удостоверение, сунул его в карман куртки и для верности застегнул на «молнию». – Тоже, видно, придется на товарняк цепляться.

– Через двадцать минут будет пассажирский – посажу. А пока – пошли, пивком угощу, а то, смотрю, ты совсем отощал, а? – Милиционер старался как-то загладить грубость дежурного, показавшего себя таким подозрительным.

– Вот это разговор! – восхищенно крякнул Николай и поднялся, со скрежетом отодвинув стульчик.

– Большая зануда наш дежурный, а в общем-то, мужик ничего, жить можно, – сказал милиционер, будто оправдываясь.

Николаю стало совсем легко. Отношения с незнакомыми людьми складывались именно такими, к каким он привык – доброжелательными и снисходительными. Ему было немного жаль и самолюбивого дежурного, и этого простоватенького милиционера, он успел полюбить их краткой, необременительной любовью, которая растворится без следа, как только он сядет в поезд, махнет прощально рукой и станция исчезнет за деревьями...

Сунув руки в тесные карманы джинсов, распахнув куртку на широкой груди, подставив лицо под лучи закатного солнца, Николай пружинисто шагал по пыльной улочке поселка. «Все отлично, ребята, все прекрасно! – говорил он себе. – И плюньте в глаза человеку, которому взбредет в голову, будто со мной что-то случилось! Честно говорю – ничего!»

Когда поезд отходил от станции, Николай долго висел на поручнях, прощально улыбаясь новому знакомому, который настолько проникся расположением к нему, что даже снабдил на дорогу трешкой; Николай дал самую страшную клятву, которая только подвернулась на язык, что вышлет деньги в течение недели.

В вагон он вошел все с той же признательной и чуть печальной улыбкой, уверенный, что и здесь окажется среди людей, которые, конечно же, отнесутся к нему добродушно, оценив бесхитростность его души.

Дверь в одно купе оказалась открытой, и он увидел там ребят своего возраста. Расположившись вокруг громадного чемодана, они вяло перекидывались в картишки. Николай скромно остановился у двери, не переступая порога, а когда на него обратили внимание, улыбнулся и поздоровался негромко, как бы между прочим.

– Что, в кинга рубитесь? – спросил понимающе.

– В него самого, – ответил один из парней. – Присаживайся, четвертым будешь.

– А не разорите? – Николай шаловливо посмотрел на каждого.

– Ха! Часа за три полтинник, может, и продуешь... Или выиграешь! – Ребята засмеялись.

Через несколько минут Николай знал, как зовут его новых знакомых, какие шуточки у них в ходу, знал, что все едут до Москвы. Он сразу понял, что нравится ребятам, – в таких случаях чутье его не подводило.

– А ты из какого купе? – спросил рыжий парнишка, сидевший у окна, без всякой задней мысли спросил, позевывая и тасуя карты.

– Из соседнего вагона, – не задумываясь, ответил Николай. – У нас там скукотища – ужас! Старушка едет, покряхтывает, ребеночек на горшочке попукивает, мамаша чуть ли не постирушку затеяла... В общем, сами понимаете.

– Сурово, – улыбнулся рыжий.

– Дальше некуда! – воскликнул Николай и отметил про себя, что пиджаки ребят висят у самой двери, что толстяк, проиграв рублевку, вынул деньги из накладного, открытого, такого манящего кармана.

Игра выдыхалась – Николай почувствовал это раньше других. Ребята начали ходить бездумно, чаще поглядывая в окно, на полки, явно собираясь завалиться спать. Но Николаю нужно было продержаться в купе хотя бы час – только через час поезд подойдет к Харькову и простоит там не меньше десяти минут. Этого времени ему должно вполне хватить. И он решил взбодрить игру – сделал несколько ошибок, набрал кучу штрафных взяток, разыграл ужас, охвативший его, начал поминать долговую яму, в которую его неизбежно посадят, едва он сойдет с поезда. Ребята развеселились, игра пошла живее. Потом Николай перепутал масти, а заметив свою оплошность, затеял спор, предложил кон переиграть, ребята не соглашались, но в конце концов карты сдали снова.

– Ничего не случилось, ребята! Ничего! – приговаривал он, а попутчики принимали эти слова как обычные картежные шуточки, которым вовсе не обязательно иметь какой-то смысл.

Пока сдавали карты, Николай рассказывал анекдоты, ребята тоже кое-чего помнили, посмеялись над бедолагой, который вместо лимона выдавил в чай канарейку, над водопроводчиком, который битых два часа разговаривал через дверь с попугаем, потом Николай неожиданно для себя начал длинно и путано рассказывать о каком-то преступлении, свидетелем которого он случайно оказался: ударом камня по голове убили мужчину, но следствие зашло в тупик, поскольку пострадавший вроде сам был виноват. Ребята, раскрыв рты, слушали, как Николая вызывали в качестве свидетеля, заставляли опознавать преступника, а он то ли не мог его опознать, то ли не хотел, и его в конце концов отпустили, но взяли подписку, и так далее и тому подобное. Когда Николай взглянул в окно, оказалось, что они уже давно едут по Харькову, а в окне мелькают огни, неоновые буквы, рядом с поездом идут троллейбусы и автомобили.

– Идемте, идемте! – заторопился Николай и первым направился к выходу. – Засиделись, понимаешь, одурели! Подышать надо!