Сергей Палий - Финальная загадка

• Название: Финальная загадка
• Автор: Сергей Палий
• Жанр: Научная Фантастика

Повесть опубликована в 5-м номере (2006) журнала Бориса Стругацкого «Полдень. XXI век».

---

Сначала, естественно, попытались провести разведку со спутников. Но этот вариант не сработал: над зоной, о которой единогласно говорили очевидцы, все время была облачность, притом отчасти ионизированная. По кругу действительно наблюдался довольно сильный циклон, но метеорологи заявили, что такое нередко встречается по всему миру. Геомагнитной активности, выходящей за пределы нормы, на той территории не наблюдалось, сейсмической тоже, радиоактивный фон был обычным — словом место это ничем не отличалось от сотен и тысяч других, кроме разве что не сосем характерного для штата рельефа, но напуганные люди продолжали являться в полицию и к властям. В конце концов, властные структуры вынуждены были послать специальную комиссию в сопровождении военных, потому что по городу и окрестностям уже поползли бредовые слухи о вторжении инопланетян.

Вертолет с первой группой благополучно достиг заданных координат и… связь с ним прервалась. Вояки засуетились. Вскоре в штабе раздался звонок, и чудом выживший офицер сообщил, что геликоптер сначала попал в сильнейшую грозу, которая кончилась также внезапно, как и началась, и через некоторое время, приблизившись к каньону на расстояние около пяти миль, рухнул камнем. Отказали все приборы, а пилот в считанные секунды сошел с ума и направил машину в ближайший холм.

Вот тут уже вокруг объекта, и всего с ним связанного, соорудили ореол секретности, и немедленно направили группы быстрого реагирования, чтобы оцепить территорию и эвакуировать население.

Подразделение морпехов попыталось проникнуть в каньон. Но и у них не все прошло гладко. Бронетранспортер и военный джип «Хаммер», опять же проскочив завесу ливня, заглохли в четырех с половиной милях от границы зоны. Получив приказ, отправляться дальше пешком, солдаты продолжили движение вглубь территории. Через восемь минут связь с ними прервалась. Вернулось подразделение лишь спустя несколько часов; пехотинцы были самое меньшее — озадачены.

Опытный капрал, козырнув, доложил начальству, что отказали все электронные, радио и механические приборы. Рация вырубилась первой, за ней дозиметры, а под конец еще и армейские автоматические винтовки взбесились, заставив солдат — далеко не новобранцев — запаниковать. Магазины отстегивались, предохранители нагло вставали в положение «no fire», а затворы сами по себе передергивались, выщелкивая патроны из стволов. Только жесткий приказ заставил солдат двигаться дальше, закинув за плечи бесполезное оружие. Но дальше-то как раз ничего и не произошло. Абсолютно. Они прибыли в нужное место. Осмотрели плато, скалы и не обнаружили практически ничего странного. Разве что пару пещер с непонятными «сквозняками» и два причудливых озерца, в которых вода была не жидкой, а стекловидной, похожей на хорошо приготовленное прозрачное желе.

После этого на территорию «Парадокс» стали снаряжать научные экспедиции. Американские ученые десятками тащились туда. Но исследования, бесспорно, затрудняла невозможность применения абсолютно никаких приборов — даже записи приходилось вести перьями, потому как шарики из авторучек дерзко выпадали за несколько миль до каньона, а гель самовольно превращался в твердое вещество. К тому же некоторые специалисты в прямом смысле слова сходили с ума. И было от чего. Ведь на территории объекта с людьми происходили подчас очень удивительные вещи. Многие утверждали, что на скалах там действительно есть узоры, и снова для каждого они были разными. Если же несколько человек собирались в каньоне рядом, то с ними начинали твориться совсем уж жуткие вещи. К примеру, однажды санитары увезли шестерых ученых враз с диагнозом маниакальная шизофрения. Их, как говорят, до сих пор мучают какие-то ужасные коллективные галлюцинации.

В общем, место это оказалось на редкость загадочным даже для экстрапрагматичных визирей науки. И после месяца мытарств обнаружилось, что результат исследований — ноль. Плюс двенадцать новоявленных мрачных психов. Проще говоря, ученым США не удалось выяснить никаких закономерностей в «поведении каньона». Также совершенно неясны были причины возникновения тех или иных явлений: как в техническом аспекте, так и в морально-психическом. Полная безнадега. Опасности территория серьезной не представляла, ну свихнулись несколько головоногов, и господь с ними — сами виноваты. Поэтому Америка, поддерживая свой международный имидж хранительницы планеты, сделала очередной благодушный жест: несколько дней назад Правительство США сняло все грифы секретности с объекта «Парадокс», обнародовало скудные результаты экспедиций и позволило отправить в каньон по одному ученому от каждой страны. Следствия этого заявления оказались для Штатов еще менее утешительными, чем собственные научные провалы: практически все научные сообщества не восприняли «очередную псевдопаранормальную байку» всерьез. Еще больше пафоса пробилось в этой информации, когда выяснилось, что янки снова готовятся устроить «air-strike» Ираку. В конце концов, этакий слишком размашистый жест многие истолковали как чистой воды политический ход.

Насколько мне было известно, проявили интерес и послали своих ученых лишь около двух десятков стран. В том числе и Россия в лице профессора Еремина — амбициозного и педантичного директора одного вовсе не интересного для широкой публики НИИ. Но мне это нравилось, тема была необычной, тем более, что в Америке я ни разу до этого не был, и с моей зарплатой вряд ли когда-нибудь удосужился бы этот пробел в кругозоре исправить. А так — представился шанс. Надеюсь, не придется поплатиться за него рассудком и вернуться в Москву, щеголяя смирительной рубашкой от Кельвина Кляйна.

Кондиционер в машине работал исправно, как и все, наверное, в этой стране, кроме мозгов, поэтому летняя духота оставалась за поднятыми стеклами.

Вдруг что-то изменилось. Я всмотрелся в стремительно приближающуюся темнеющую полосу на небе и с удивлением обнаружил, что это мощнейший грозовой фронт. Перехватив мой вопросительный взгляд, Боб кое-как объяснил, о так называемом «кольце дождя» вокруг нужного нам места. После минуты эканий и возникновения поперечных складок на его лбу, отражающих титанические усилия вспомнить некое русское слово, я вежливо попросил ученого говорить по-английски.

По его словам выходило, что зона неба над «Парадоксом» конденсировала статическое электричество и влагу из атмосферы. Но непосредственно над каньоном, несмотря на перманентную облачность, дождей и гроз никогда не бывало — что-то словно вытесняло их за границы условного круга диаметром около пятнадцати миль, образуя окрест не только сильные грозы и бесконечный дождь, но подчас даже ураганы и торнадо.

Стена ливня нависла над нами, как огромная каменная плотина. Мне стало не по себе. По спине пробежал противный озноб. Глядя, как солнечные лучи подсвечивают тучи, роняющие этот поток воды, тоннами несущийся с небес, я невольно поморщился. Создавалось ощущение, что мы собираемся на полном ходу въехать в толщу водопада.

На обочине трассы стояли два полицейских «Форда». Служители закона, однако, не воспрепятствовали нашему проезду — видимо, знали номера Боба…

Дождь ударил по машине, и мягкий толчок будто объявил о границе. Между солнечным миром дружелюбных вещей и загадочной территорией «Парадокс».

Струи воды стекали по лобовому стеклу, и дворники не могли с ними справиться. Боб сбросил скорость до двадцати миль в час, потому что, несмотря на желтые стрелки света от противотуманных фар, видимость была метров десять, не больше.

Никогда я не попадал под такой феноменальный дождь. Обычно у каждого из них есть свой характер, и это каким-то образом чувствуется: бывают кипучие ливни, которые иногда налетают на нас в августе, стегая по темечку и плечам; бывают робкие октябрьские измороси, которые заставляют людей морщиться и сами этого стесняются; бывают даже непредсказуемые майские грозы-шатуны. Этот был монотонным сильным потоком воды. Без характера. Без эмоций.

Он просто предупреждал о рубеже.

Не позавидовал бы я оказавшемуся сейчас на нашем месте человеку, страдающему клаустрофобией. Здесь, в беспросветной серой пелене, ощущение замкнутого пространства было, пожалуй, даже сильнее, чем в старом двухместном лифте.

Вокруг будто бы ждало что-то гнетущее, тяжело вздыхающее исполинскими легкими, сотканными из водяных струй. Оно ждало, до поры до времени свернувшись в клубок. Я, невольно затаив дыхание, смотрел на маслянистые разводы, остающиеся после каждого взмаха дворников. Боб, кажется, снова что-то объяснял, но я не слышал. Важнее было странное постукивание внутри брюшной полости, где-то между селезенкой и желудком. Я никак не мог разобрать: в действительности оно есть, или мне мерещится?..

Выскочили из ливня мы неожиданно. Буквально за несколько секунд машина оказалась на сухом асфальте, и Боб стал набирать скорость.