Даниэль Зеа Рэй - Пробуждение

• Название: Пробуждение
• Автор: Даниэль Зеа Рэй
• Жанр: Любовно-фантастические романы

Не каждая история начинается с рождения. Не каждый путь заканчивается смертью. Она поняла это в свои двадцать семь. Поняла, когда, наконец, умерла. Никто не обещал, что будет легко. Никто не говорил, что ее там ждут. Ее назовут новым именем и с презрением скажут, что она "пробужденная". Ее выкинут, как тряпку, в новый Мир и посмотрят, что из этого получится.

И он не протянет ей своей руки. Ведь ему тридцать три, и он ненавидит таких, как она. Но ведь никто не обещал, что будет просто. Никто не говорил, что ему не придется ее защищать.

Эта история начнется со смерти. Эта любовь произрастет из ненависти. Это пробуждение расставит все по своим местам.

---

Он подвинул свою тарелку к ее и, переставив стул, присел рядом. Насадив один аппетитный кусочек мяса на вилку, он поднес прибор к ее рту. Кайлин засмеялась, и в этот момент вожделенный кусочек оказался у нее во рту.

— М-м-м, — заурчала она, словно кошка, — очень вкусно, спасибо.

Гийон смотрел на нее, не отрываясь. Маленькие кусочки пищи проникали сквозь бледно-розовые губы и попадали на маленький язычок, исчезая через мгновение. Соус остался на нижней губке, и она облизнула ее, засмеявшись.

— Очень вкусно! Очень! А ты собираешься есть?

— Конечно, — ответил он и быстро проглотил несколько кусков мяса со своей тарелки.

— Мир потерял великолепного повара.

— Думаю, даниил из меня вышел тоже ничего.

— А вот мой брат постоянно подтрунивал надо мной. Он говорил, что настоящая женщина должна плохо делать три вещи: готовить мясо, водить автомобиль и программировать наномашины, — Кайлин искренне рассмеялась, а потом, вдруг, замерла на месте. Гийон тоже не двигался и продолжал вопросительно смотреть на нее.

— Ты не могла быть программистом.

— Почему?

— Ты с техникой совершенно не ладишь. Так что, рискну предположить, что программистом был твой брат.

— Он был инженером.

— То есть, создавал и программировал наноустройства?

— Да, он был бы впечатлен, попав в этот мир и узнав, что нанотехнологии теперь применяют при воссоздании частей человеческого тела…

— Ты о моем мерцании?

— Его ведь создают наноустройства, сталкиваясь друг с другом?

— А ты знаешь гораздо больше, чем я предполагал.

— Лучше бы я не знала некоторых вещей, — вздохнула Кайлин.

— Ты о своем даре?

— "Дар" — какое странное слово для того, на что я способна.

— Расскажи, как ты обнаружила его?

— Как умерла в первый раз?

Гийон поморщился от ее слов, но поправлять не стал.

— В первый раз я вообще не поняла, что произошло. Это было на похоронах дяди. Мне тогда только исполнилось двенадцать лет. Дядя лежал дома в гробу, и толпа родственников и близких людей собралась, чтобы проводить его в последний путь. Я, вслед за матерью, подошла к гробу и дотронулась до его руки. Я простояла так совсем недолго, а когда отошла, почувствовала странную боль в груди. Я видела лица людей, которых не знала и которые пытались мне помочь. Я понимала, что это происходит не со мной, это уже было, с дядей, но изменить что-либо или приказать себе не испытывать этого не могла. В двенадцать лет я умерла в первый раз. Ты думаешь, умирать страшно? Нет, самое страшное — это жить в ожидании смерти.

— А как ты инфицировалась Вереллеем?

Кайлин вздохнула и отвернулась.

— Думаю, у тебя самого есть несколько вариантов ответов.

— Хочешь послушать?

— Да, так даже интереснее.

— Во-первых, ты заразилась не половым путем. Почему? Мы оба знаем ответ. Значит, этот вариант отпадает. Во-вторых, ты инфицировалась либо в раннем детстве, либо в юности. Болезнь Вереллея открыли в 2042 году. Значит, с рождения болеть ты не могла. И испытать все прелести взрослой жизни ты к моменту инфицирования не успела. Остается только один вариант: ты заразилась в ходе медицинской манипуляции. Учитывая, что в прошлой жизни ты пережила тяжелую травму, рискну предположить, что тогда же ты и инфицировалась, вернее, тебя инфицировали.

Кайлин даже попыталась поаплодировать, отдавая дань его превосходной теории. Только улыбка на ее лице выражала скорее грусть, нежели радость.

— Донорская кровь оказалась "грязной"?

Кайлин засмеялась в голос.

— Странно даже. Я всегда мечтала начать все заново. Понимаешь, с приходом этой болезни смысл моего существования оборвался. Каждый новый день превратился в ожидание того, что непременно должно было произойти. Шестнадцать лет. Жизнь только начиналась, а на ней уже был поставлен крест. Знаешь, о чем я подумала, когда поняла, что он сделал? Нет, не о втором шансе. Я подумала о том, что следует быть крайне осторожной в своих мечтах: кто знает, возможно, они когда-нибудь сбудутся.

— Мне очень жаль, что так случилось.

— Не нужно. Я не хочу, чтобы меня жалели.

— Кто-то обидел тебя своей жалостью?

— Да, многие.

— Но, был ведь особенный для тебя человек?

— Хочешь и про это узнать?

— Хочу.

Кайлин вздохнула и откинулась на спинку стула.

— Однажды я встретила мужчину, в которого влюбилась с первого взгляда. Это было очень мучительно для меня. В последующие годы мы работали вместе. Я знала, что не имею право испытывать к нему какие-либо чувства, но поделать с собой ничего не могла. Он общался со мной, иногда даже в неформальной обстановке, но когда он смотрел на меня, я отчетливо читала в его глазах жалость. С тех самых пор я ненавижу это чувство. Иногда мне даже казалось, что лучше бы он ненавидел меня. Возможно, ненависть, как оборотная сторона страсти, согрела бы мое сердце гораздо больше, чем презренное чувство жалости.

— Ты говоришь о Жене?

— Да.

— Ты так и не простила своего брата за то, что он нарушил свое слово?

— Наверное, я с самого начала знала, что его "обещаю" верить не стоит. Просто, я была зла на него. А теперь и злость куда-то исчезла. Мне не хватает того мира. Пускай там я не была своей, но и здесь я совсем чужая.

— Странно слышать от тебя такие слова.

— Это правда, Гийон, — Кайлин снова засмеялась, а затем вспомнила Женю, и улыбка медленно растворилась на ее лице.

— О чем ты подумала?

— О своей жизни.

— Прошлой или настоящей?

— Прошлой.

— Сидя сейчас здесь, как бы ты охарактеризовала свою прошлую жизнь?

— Двумя словами — "за стеклом".

— Почему, "за стеклом"?

— Однажды я шла домой по пустынной улице мимо одного маленького кафе. Вокруг было уже темно, и в окнах заведения можно было рассмотреть всех посетителей. Я остановилась, когда увидела в окне Женю. Он пил кофе с одной девушкой. Я не знала ее и никогда не видела раньше, но не нужно было быть семи пядей во лбу, чтобы понять: мне до нее еще очень далеко. Блондинка, длинные волосы, собранные в хвост, накладные черные ресницы, яркий макияж и красивая модная одежда на идеальной фигуре. Женя держал ее за руку и что-то говорил, а она тихо посмеивалась, кивая ему в ответ. Я смотрела на них минут десять, пока, наконец, не увидела, как он целует ее. Я представила, что она — это я. Что это у меня длинные красивые волосы и пышные ресницы, что это меня он держит за руку и целует в губы. И мне это почти удалось, пока он не повернулся и не посмотрел в окно. Конечно, он не мог меня видеть, но я тогда поняла, что всегда буду стоять где-то на улице, наблюдая за его жизнью сквозь прозрачное толстое стекло.

— Но сейчас ты не больна. И можешь так же сидеть в кафе, и кто-нибудь будет держать тебя за руку… Или Женя будет держать тебя за руку…

Она посмотрела на него, а он замолчал, глядя в ее наполненные слезами глаза. Ему было больно говорить это, и еще больнее думать об этом.

— Я никогда не окажусь на месте той девушки. Потому что я никогда не позволю Жене приблизиться к себе настолько близко.

— Ты любишь его?

— Ты спрашиваешь меня об этом уже второй раз.

— Так, любишь или нет?

— Пойми, в моей жизни ничего, кроме иллюзий не было. Кто такой Женя? Это мужчина, привлекательный, успешный, который работал вместе со мной. Конечно же, я влюбилась в него. А в кого мне еще было влюбляться, если кроме работы и больницы я нигде не бывала? Того Жени, которого я любила, нет и не было никогда. Есть фантазия и реальный человек, и они совершенно не похожи друг на друга.

— Ты так и не ответила.

Она посмотрела на него и, отвернувшись, все-таки сказала:

— Нет, я не люблю его.

Гийон снова поднес кусочек мяса к ее рту, и она послушно проглотила его.

— Тебе нравилась твоя работа? — спустя несколько минут спросил он.

— Да, — выдохнула она.

— Почему же ты не захотела заниматься тем же и здесь?

Кайлин поднялась со стула и подошла к умывальнику.

— Ничего не выйдет, Гийон.

— Это простой вопрос. Он ни к чему тебя не обязывает.

— Если бы ты знал… Прийти сюда и воспользоваться моей беспомощностью. Сделать вид, что тебе приятно мое общество и попытаться добиться того, чего от тебя требуют.

Гийон почувствовал, как его кровь в его жилах закипает от гнева. Швырнув вилку, которой он кормил ее, на стол, Гийон поднялся со своего места и подошел к ней, вплотную прислонившись к ее спине. Кайлин затрясло от такой близости.

— Думаешь, я пришел сюда ради задания?

— Я не понимаю тебя, Гийон…

— Я сам себя не понимаю, — ответил он и отошел от нее. — Я не испытываю жалости к тебе, Кайлин. И ненависти во мне тоже больше нет. Не знаю, почему во всех моих поступках ты ищешь какой-то подвох. Наверное, причина даже не во мне. Но так нельзя.