Андрей Валентинов - Генерал-марш

• Название: Генерал-марш
• Автор: Андрей Валентинов
• Жанр: Альтернативная история
• Год: 2011
• ISBN: 978-5-699-46792-1

Генерал-марш – сигнал к походу. Река Времен изменила свое русло. Тихий 1923 год заканчивается бурно.

Части Стратегического резерва атакуют Горки – резиденцию смертельно больного Вождя. Через охваченный войной Китай движется посольство, чтобы доставить в загадочный Пачанг послание Совнаркома. Маленькая неприметная Техгруппа постепенно берет под контроль Центральный Комитет большевистской партии.

И только люди по-прежнему остаются «колесиками и винтиками», чьи жизни – разменная монета сильных мира сего. Не все согласны молчать и соглашаться. Полковничья дочка Ольга Зотова, рискуя собой, пытается узнать об участи сгинувшего без следа коллеги. История России вновь на перепутье – для того чтобы не допустить к власти Сталина, понадобился другой Сталин…

Новая книга Андрея Валентинова, входящая в знаменитый цикл «Око Силы», продолжение романа «Царь-Космос», ведет рассказ о тайной, скрытой от нас истории XX века. Судьбы разных, непохожих людей – Сталина и Куйбышева, Мехлиса и барона Унгерна, Марии Ульяновой и Маруси Климовой – сплелись тугим узлом.

---

«Личность партии нужна, – строго заметил в своем докладе товарищ Ким. – А культ личности – нет!»

Самого товарища Сталина на съезде не было, но и его не обидели – оставили в Политбюро, вернув знакомый по прежней работе «национальный» наркомат. «Не все Троцкому радость», – ухмылялись все понимающие циники. В Центральном Комитете любили и умели взвешивать…

Вождь выступил в последний день съезда, уже после выборов ЦК. Говорил недолго, минут двадцать. Леонид слушал – и удивлялся. Мысль Предсовнаркома парила в неимоверных высях: Мировая революция, освободительное движение колониальных наций, как союзник пролетариата, неизбежный кризис империализма, который уже этой осенью непременно разразится новым взрывом восстаний и революций… В конце речи, под бурные овации, Вождь предложил дополнить известный лозунг Маркса про «пролетариев всех стран» словами про их, пролетариев, новых союзников.

Итак, пролетарии всех стран и угнетенные народы, соединяйтесь! Леонид недоумевал и честно пытался понять. Угнетенные народы далеко, а со страной как быть? Неужели Вождь со своих горных высей ничего не замечает?

Не удержался – спросил у одного подозрительного ветерана с козлиной меньшевистской бородкой. Тот, сверкнув золотыми дужками пенсне, снисходительно пояснил: все идет как должно. Задача Вождя – выстроить работающий механизм. Это сделано, причем быстро и успешно. Вот он, работающий, на полном, можно сказать, ходу. Вождь же имеет теперь не только право, но и обязанность смотреть далеко вперед, на годы, на века!

Услыхав такое, товарищ Москвин лишь сглотнул, козлобородый же, усмехнувшись, добавил, что ход с назначением Генсека вообще гениален. Сталин напугал всех, надолго отбив у смутьянов охоту ломать единство партии. Потому-то «капказского человека» и оставили в Политбюро, вроде как волкодава в будке.

Действительно, о новом Генсеке никто и не заикнулся. Выбрали секретарскую «тройку». Товарищ Сокольников, отец советского червонца – главный по части хозяйственной, товарищ Ким – по делам аппаратным, любитель же турецких табаков товарищ Каменев – над ними старший. И никаких «генеральных», никаких «культов личности». Как верно указал пролетарский классик Евгений Потье: «Никто не даст нам избавленья, ни бог, ни царь и ни герой».

С тем делегаты разъехались. Теперь в стенах Главной Крепости царили великая тишина и в партийных человецех благоволение. Вождь отъехал на юг, в Закавказскую Федерацию, дабы поучить местных товарищей уму-разуму и заодно укрепить здоровье, в Столице же дела делались неспешно, основательно и строго по уставу. Товарищ Каменев всем нравился, всех устраивал, включая и Льва Революции, женатого на его сестре. «Это – пока!» – каркали скептики, но те, что поумнее, в сомнении качали головами: «Как бы не надолго!» Партийная верхушка, уставшая от дрязг и тревожных ожиданий, была готова защищать обретенный покой со всей серьезностью. В курилках острили: «А кто над нашим миролюбием надсмеется, тот кровавыми слезами обольется!»

Товарищ Москвин ни с кем не спорил и своего мнения не высказывал. Присматривался ко всему, улыбался, на ус мотал. Против Льва Борисовича он тоже ничего не имел. Однако за широкой спиной любителя «Salve» неприметно густела тень его младшего коллеги по секретарской «тройке», скромного и обаятельного товарища Кима…

* * *

– Весьма логично! – одобрил товарищ Каменев, доставая из желтой пачки вторую папиросу. – Значит, говорите, вулкан? Отсюда и постоянный туман, и опускание морского дна? Не знаю, как в реальности, но для научной теории – очень дельно. Так отчего же не послать на Таймыр экспедицию? Кто мешает?

Леонид еле сдержался, чтобы не поморщиться. Человеку сказку рассказали, а он виновных требует! Назвать? Экспедицию запретил товарищ Троцкий, поименовавший в своей резолюции Землю Санникова «романтической химерой».

– Пошлют когда-нибудь, – осторожно заметил он. – Но средств мало, военные хотят вначале закрепиться на острове Врангеля, чтобы туда не высадились американцы. А на Таймыр экспедицию собирается Академия наук организовать, как только деньги появятся. Заодно и Землю Санникова поищут.

Секретарь ЦК энергично кивнул, одобряя такое решение. Товарищ Москвин не стал уточнять, что у академии нет средств не только на экспедиции, но и на немногие работающие институты. Зачем усугублять? Товарищ Каменев и без него это прекрасно знает.

– Кстати! – Рука с незажженной папиросой протянулась вперед. – Хорошо, что мы встретились, Леонид Семенович. Я уж думал вам сегодня звонить.

Товарищ Москвин так не считал, ибо начальственное «кстати» всегда было очень некстати. Но виду, естественно, не подал.

– В моем секретариате жалуются. Ваши документы, то есть документы Техгруппы, приходится перепечатывать. У вас там не слишком, как бы помягче сказать, внимательная ремингтонистка.

Леонид мысленно ругнул безграмотного товарища Касимова, а заодно и себя – за излишнюю мягкотелость. Надо было сразу же усадить парня за учебник, причем в приказном порядке и с проверкой результатов.

– Так точно, Лев Борисович, есть такой грех.

– Не беда! – Папироса теперь была нацелена прямо в нос собеседника. – Я бы мог с этим помочь. У меня на примете есть один товарищ. Партийный, ветеран войны, курсы ремингтонистов закончил. И с грамотностью все в порядке, семь классов гимназии.

А вот это уже было плохо, даже очень. Товарищ Ким предупредил сразу: никакой кадровой инициативы. Состав Техгруппы определяет Научпромотдел, «варягов», откуда бы они ни появились, нельзя подпускать и близко. Леонид, вспомнив пустую комнату и банку с сушеной мятой на подоконнике, отнесся к предупреждению со всей серьезностью.

– Понимаю, – товарищ Каменев опустил папиросу, взглянул прямо в глаза. – Вы подчиняетесь Киму Петровичу, а я пытаюсь действовать через его голову. Обязательно поговорю с ним, но хотелось бы знать и ваше мнение.

– Вы поговорите с товарищем Кимом, – вздохнул Леонид. – Тогда и у меня мнение появится. К тому же свободных единиц в Техгруппе нет, все заполнено.

Каменев наконец-то закурил. Сделал несколько затяжек, поглядел куда-то в сторону.

– У меня в этом свой интерес, Леонид Семенович. К моей супруге обратились очень хорошие люди. Не тот случай, чтобы отказать…

Товарищ Москвин не стал спорить, но почувствовал себя совсем кисло. Ольга Давидовна, супруга уважаемого Льва Борисова, – сестра товарища Троцкого. Это кого же им в группу желают пристроить?

«Внедрить», – поправил себя бывший чекист. Ремингтонист – единственный, кто знает в группе всё и обо всех. Даже руководитель может не вникать в какие-то мелочи.

– К тому же этот сотрудник, точнее она, Ольга Зотова, уже работала в Технической группе, имеет, так сказать, опыт. У нее трудная судьба. Было бы неправильно не помочь товарищу по партии…

Ольга Зотова, худая девушка в старой шинели… «А вы, гражданин Пантёлкин, Бога видели?» Леонид понял, что придется задержаться. Подождут его в Большом Доме, авось, от слез не раскиснут. Надо обязательно зайти к товарищу Киму, если же его не будет, оставить записку, но не у секретаря, а прямо на рабочем столе…

* * *

– Не пойму я тебя, Фартовый! Других понимаю, тебя – нет. А если не могу человека понять, то и верить ему трудно. Не обижайся, Леонид, правду говорю.

Чистая русская речь. Сергей Панов, бывший студент Петроградской техноложки, из принципа не употребляет феню. Когда слышит, морщится, словно от дурного запаха.

– Если бы не Гриша Пантюхин, я бы с тобой работать не стал. Ну сам посуди, Леонид! То, что ты чекист бывший, понятно и объяснимо. Большевики – и есть банда. Как изволит выражаться ваш Вождь: «Грабь награбленное!» Но бандитов я знаю, у них инстинкт самосохранения на первом месте, иначе не выжить. Отбор строго по мистеру Дарвину…

Панов – дальний родственник профессора Таганцева. Всю семью арестовали в 1921-м, отец и дядя расстреляны, сестры сгинули в лагерях где-то на Печоре. Сергей бежал с этапа, убив двух конвоиров.

С Пантюхиным проще. Обычный «деловой», до жизни жадный, неглупый, но без лишних идей, дальше своего конопатого носа ничего не видит. Давно бы погорел, если бы не Сергей. Этот грабит, словно в шахматы играет. Не успел Серега Пан к Колчаку и Деникину, вот и отводит душу. Тех, кто в форме, не щадит никогда.

– У тебя, Фартовый, смертный приговор, исключительная мера, ты из «Крестов», из расстрельной камеры бежал. Так почему до сих пор в Питере? Если за кордон не хочешь, то мало ли городов на Руси? Или жизни тебе не жалко – и своей, и нашей?

Ответить есть чего, операцию неглупые люди готовили, и основная легенда имеется, и запасная. Но поверит ли Пан? Ошибиться нельзя, это не фронт, здесь в спину стреляют.

Обоих Панов, Сергея и Гришу, Пантёлкин своим не сдавал, хоть и опасно с ними было. Каждый полководец должен иметь резерв на самый-самый случай. Если придется с боем из города прорываться – или даже, чем черт не шутит, уходить за близкий финский кордон. Для такого дела простая шпана не подойдет.