Алексей Молокин - Блюз «100 рентген»

• Название: Блюз «100 рентген»
• Автор: Алексей Молокин
• Издательство: Издательства: АСТ, Астрель
• Жанр: Боевая фантастика
• Год: 2011
• ISBN: ISBN: 978-5-17-069588-1; 978-5-271-32985-2

Для чего люди идут в Чернобыльскую Зону? За артефактами? Но артефакты за бесценок уходят торговцам. Чтобы разбогатеть? Вроде бы никто из сталкеров так и не разбогател. Но в Зоне можно прикрыть друга и покарать врага, в Зоне все всерьез — и жизнь и смерть — и переплетены они крепко-накрепко. Сталкеры свободны от остального мира, видимо, такой уж он, этот внешний мир, что в радиоактивных пустошах Чернобыля дышится легче, чем на его заплеванных ложью просторах. Там есть любовь, дружба, ненависть, страх, и, конечно, музыка. Музыка, которую нельзя сыграть в другом месте. Музыка свободных сталкеров, потому что «Лучше Зона снаружи, чем Зона внутри».

---

Берет сердито насупился и замолчал.

— Это все в общем-то, — ломающимся баском продолжал Бадди-Чечако. — Только вот какие странные дела — подул я как-то в эту гармошку, а она возьми да заиграй. Я же раньше даже на расческе, и то ничего сыграть не мог, а тут — на тебе! Сама играет, а я только дую. Правда, чудно?

— Выбросил бы ты ее от греха подальше, все-таки артефакт, не зря на нее локатор артефактов реагирует. Или хотя бы ученым отнес на «Янтарь». Они разберутся, что к чему, да еще и денег дадут, — серьезно посоветовал Васька-Мобила.

— Не-ет, — замотал головой Бадди-Чечако. — Ты же свою телефонию так с собой всюду и таскаешь, а от нее здесь и вовсе прока никакого. Даже не звонит. А моя гармоника играет. Не выброшу и яйцеголовым не отдам, пусть со мной будет, на счастье.

— Да уж, на счастье, — задумчиво протянул Бей-Болт. — Со счастьем у нас с вами, господа-пионеры-сталкеры, нынче напряженка. Недолгое у нас счастье, но об этом потом поговорим, а пока рассказывай, Берет, как вас сюда занесло.

И Берет начал рассказывать. И про появление в дупель пьяного Лешки-Звонаря, и про неожиданно сдохший радар, и про свалку мутантов с «монолитовцами», и про вертолеты, и про то, как Радар заработал снова.

— Вот, собственно, и все, — заключил Берет и сплюнул. — Честно говоря, даже если бы отсюда и был выход, все равно прежней дорогой нам не пройти. Радар снова пашет как миленький. И знаешь что, Бей-Болт, мне кажется, что отремонтировали его спецы с Большой земли, я сам видел среди армейских «Аллигаторов» вполне себе гражданский вертолетик. Этакую летающую мастерскую. Только вот на хрена им это понадобилось, не понимаю? И без Радара в Зоне всякой срани хватает.

— Встретишь кого-нибудь из этих спецов на узенькой дорожке, вот и спроси у него, какого рожна ему здесь понадобилось, — сказал Болт. — А кому вообще надо было, чтобы здесь была Зона, ты не задумывался? Только все равно не по-ихнему получилось, Зона сама себя осознала. Читал про Франкенштейна?

— Это который теорию относительности изобрел? — ехидно встрял Бадбой. — Чего-то такое в школе да в институте рассказывали, а чего — я не помню.

— Эх, чечако ты, чечако, — печально улыбнулся старый сталкер. — Дите малое, неразумное, все бы тебе шуточки шутить, шло бы ты спать, дите, а то вечер уже. Здесь хоть выспаться можно, мутантов сюда Зона не пускает, только людей, а «монолитовцам» и наемникам покамест здесь делать нечего. И мутантам сюда хода нет. Дохлых кровососов за оградой видели? Вот то-то же! Так что спите, пока можно.

Потом помолчал немного и сказал, словно извиняясь:

— А знаете, мужики, Радар-то ведь это я взорвал. Вот такие дела.

4

Лешка-Звонарь сидел в уголке своего любимого заведения, бара «100 рентген», и играл. Впрочем, музыкой назвать то, что возникало под его скрюченными, хищно клюющими гитарный гриф пальцами, как-то язык не поворачивался. Не то молился, не то грозил Богам Зоны, а может быть, и то, и другое вместе. Сталкеры хотя и уважали Лешку, но переносили эти звуки с трудом, спешили выпить, закусить, наскоро переговорить о делах — и поскорее прочь, на воздух, свежими нейтронами подышать. Тошно им становилось от такой музыки.

— Эй, Звонарь! — окликнул бармен. — Слышь, музыкант иродов, ты кончай мне клиентов пугать. Ступай вон на заставу, там слепые псы бродят, авось они от твоей музыки передохнут, все польза будет, а здесь люди. Люди, понимаешь? Они ко мне в бар расслабиться пришли, душой отдохнуть, потолковать, прикупить кому чего надо, а ты им эту самую душу травишь. Забирай свою бутылку и уходи отсюда, а не то патруль «долговский» вызову.

Лешка повертел головой, словно плохо видел, выключил звук, тяжело и косо поднялся, опираясь на гитару, поднял початую бутылку, сунул ее в контейнер для артефактов и послушно направился к выходу.

Холодный осенний воздух немного отрезвил его, но тошно было по-прежнему, и руки вдобавок ко всему дрожали, словно не на гитаре он играл, а таскал ящики с боеприпасами к АГС-17. А ведь было такое когда-то, таскал, и руки не болели…

Он медленно побрел по поселку сталкеров, положив гитару на плечо, словно это был ручной пулемет, а не гитара. Повешенный на плечо стволом вниз многозарядный дробовик SPAS-12 все время норовил за что-нибудь зацепиться, но Лешка прикрикнул на дробовик, обозвал его ржавой бандурой, и тот перестал ерепениться. Идти было недалеко, да уже почти и пришел, вот только подниматься по ржавой лестнице в кирпичную будку, которая уже несколько месяцев служила ему временным пристанищем, не было никакой охоты. Лешка присел было у стеночки, чтобы собраться с силами, а заодно поразмыслить о вечном и бренном, но проклятый дробовик снова улучил момент и уперся во что-то стволом, так что и присесть толком не получилось. Звонарь вздохнул и принялся карабкаться по ржавым скобам наверх. К его собственному удивлению, трюк этот, исполнение которого он в нынешнем своем состоянии считал почти невозможным, удался. Хотя повторить его на бис сталкер вряд ли решился бы.

Затворив за собой обитую ржавой жестью дверь, Звонарь, кряхтя, словно старик, поставил в угол гитару, скинул с плеча дробовик и зажег коптилку, сделанную из гильзы от тридцатимиллиметрового снаряда вертолетной пушки. Фитиль зачадил, и каморка осветилась слабым желтым светом. Вкусно запахло керосином.

«Как дома…» — расслабленно подумал Лешка и вдруг понял, что имел в виду совсем не тот дом на Кордоне, а совсем другой, настоящий, в котором он, Лешка-Звонарь, провел детство. Дом уже забытый и, наверное, несуществующий, дом над большой рекой, по которой плыли переливающиеся огнями, словно вечные праздники, пароходы. Дом своего детства. И словно ночная птица скользнула теплым крылом по щеке. Где-то далеко был нормальный, теплый, человеческий мир, дом над рекой и старые яблони в саду. И хотя Лешка в этом мире давно не был, но верил, что он существует. Вот только вернуться не стоит и пытаться — а вдруг снаружи все не так? Вдруг там такая же Зона, только не привычная, а чужая?

Теперь он чувствовал себя почти трезвым. Во всяком случае, ему стало хорошо. Он вытащил из контейнера для артефактов бутылку водки и до половины наполнил стакан. Потом нашарил в кармане черствую краюху и положил ее на стол между стаканом и каганцом.

— Вот теперь порядок, — сообщил он неизвестно кому, удовлетворенно рассматривая сотворенную композицию. Разве что кота для полного уюта не хватает. И почему в Зоне кошки не водятся? Эй, ты, Зона, слышишь, почему в тебе кошки не водятся? Если в тебе не водятся кошки, стало быть, ты и человеку не годишься! Что, уел я тебя, Зона? То-то же! Будешь знать Лешку-Звонаря!

Потом он медленно выпил водку. Снова наполнил стакан, но пить не стал. Просто сидел, смотрел на желтое пламя коптилки и тихонько бормотал про себя:

— Бей-Болт ушел… Катерина ушла… Валентин вырос… и тоже ушел, Ведьмак где-то шляется… Юрика застрелил какой-то мудак… вот зараза, даже выпить и то не с кем! Пора мне, ребята, ох, пора…

Но куда пора, так и не мог придумать — устал, наверное. Потом он неловко завалился на клочковатый матрац и уснул.

А ночью пришла Катерина.

Лицо у Катерины было совсем юное, словно она только что появилась на Кордоне, но ни растерянности, ни страха на этом лице не было. А вот одежда была другая, та самая, в которой она ушла к центру Зоны — ладно пригнанный по фигуре комбинезон, высокие ботинки на липучках и пояс, в гнездах которого светились какие-то неизвестные Звонарю артефакты. Оружия у Катерины не было.

— Пьешь? — резко сказала она, и лицо ее сразу постарело и заострилось.

— Угу, — только и мог ответить Лешка. Потом добавил: — Ты красивая, я тебя искал после той встречи на берегу Припяти, только вот найти не смог. От Вальки ничего нет?

Катерина покачала головой. Лицо ее стало печальным, она расстегнула контейнер на поясе, достала из него артефакт, сотворенный сыном, повертела в руках, вздохнула и спрятала обратно.

— Ты насовсем пришла? — спросил Звонарь, понимая, что не насовсем.

Катерина отрицательно качнула головой.

— Что-то случилось? — догадался Лешка. — Мне пора в путь?

Катерина кивнула головой и пропала.

— Вот они, женщины, — расстроенно пробормотал Звонарь, промахиваясь мимо стакана, — только пришла, и сразу «пьешь». Нет бы по-человечески поговорить…

Потом до него дошло, что что-то действительно случилось, и он долго ворочался, пытаясь уснуть, но так и не уснул.

Утром он появился в баре «100 рентген» почти трезвый, только здорово помятый, от предложенного барменом стопарика отказался, а услышав новость про пожар на Радаре и пропавшую группу свободных сталкеров, и вовсе протрезвел. После чего купил патронов к дробовику и «винторезу», рассчитался за все хабаром, забрал из своей голубятни гитару и направился на «Янтарь»