Михаил Ардов - Мелочи архи..., прото... и просто иерейской жизни

• Название: Мелочи архи..., прото... и просто иерейской жизни
• Автор: Михаил Ардов
• Издательство: Собрание
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2006
• ISBN: 5-9606-0016-1

Настоящая книга, принадлежащая перу известного мемуариста и бытописателя протоиерея Михаила Ардова, состоит из двух отдельных частей, из двух самостоятельных произведений - "Мелочи архи..., прото... и просто иерейской жизни" и "Узелки на память". Тут под

---

Вспоминаются мне ежегодные обеды на день Ангела Владыки. Нельзя сказать, чтобы столы у него были изысканны, но зато атмосфера царила самая непринужденная. Непременно приглашались соборные певчие, которые к концу застолья пели уже не столько духовные гимны, сколько любимые Митрополитом романсы.И еще одна непременная деталь. Секретарь Владыки покойный отец Г.К., который несколько лет служил в Грузии, всякий раз пел по-грузински “многая лета”.Как-то я заметил вслух:— Это мы слышим по-грузински. “Многая лета” — на славянском языке. А кто знает, как будет “многая лета” на русском?И, помолчав, я добавил:— По-русски “многая лета” звучит так: прокурор добавит.Соседи мои засмеялись, а один батюшка предложил:— А вы так и спойте: “прокурор добавит, прокурор добавит, прокурор добавит...”— Достаточно того, что я это произнес, — отвечал я ему.

Всякий год на второй день Рождества Христова Владыка Иоанн устраивал у себя елки для детей своих сотрудников и сослужителей. Читались стихи, пелись песни, выступали все — от четырехлетних детей до маститых священнослужителей. И решительно все получали подарки. Первая такая елка состоялась в 1968 году, а последняя в 1985-м. И вот что любопытно, некоторые постоянные гости, которые на первые елки приходили еще детьми, в восьмидесятых годах приводили туда собственных своих чад.

В гостиной у Митрополита стоял большой круглый стол, на котором располагалась изумительная коллекция минералов, камни там были поразительно красивые. (Владыка много лет занимался петрографией.) Именно эта коллекция послужила причиной нашего с ним примечательного разговора.Мне стало известно, что Митрополит благословил соборным певчим во время исполнения псалма “На реках вавилонских...” исключить последний, 9-й стих — “Блажен, кто возьмет и разобьет младенцев твоих о камень!”Я как-то говорю ему:— Владыка, вы исключили последние слова из псалма “На реках вавилонских”?— Да, у меня их не поют. Мне это представляется проявлением расизма со стороны еврейского народа.— Нет, Владыка, — говорю я, — тут дело совсем в другом. Вы жалеете не вавилонских младенцев, вам жалко камни, о которые их разбивают. У вас такая прекрасная коллекция, такие красивые минералы, и вдруг о них бьют каких-то младенцев...Тут Митрополит мой стал смеяться, и смеялся он очень долго. Наконец, успокоившись, он спросил меня:— А вы у себя эти слова не исключили?— Нет, Владыка.— Так... Ну, а если я вам это благословлю, вы их исключите?И тут я смутился. С одной стороны, я псалом этот воспринимаю не буквально, а так, как учит Церковь — символически. (Мы должны разбить свои грехи о “камень” веры.) А с другой стороны, Митрополит был правящим архиереем, и проявить непослушание мне не хотелось. Колебания мои длились несколько секунд, после чего я ему сказал:— Если вы мне благословите, я эти слова исключу... Но, Владыка, у меня псаломщица восьмидесяти с лишком лет, и она не исключит эти слова, даже если ей благословит это сам Святейший Патриарх со всем своим Синодом.— Да, — отвечал Митрополит, — я это понимаю.

Владыка Иоанн не только был лоялен по отношению к советской власти, у него, как почти у всех интеллигентов его поколения, было некое романтическое отношение к самой революции. Как-то в разговоре со мною он с восхищением отозвался о поэме А.Блока “Двенадцать” и, в частности, высоко оценил самый факт появления Господа Иисуса в финале. На это я ему пересказал мнение отца Павла Флоренского, который в свое время замечательно разобрал поэму, определил ее жанр — “бесовидение в метель” и возвел генеалогию вещи к стихотворению Пушкина “Мчатся тучи, вьются тучи...” От себя же я добавил следующее:— Всякое выведение Господа Иисуса Христа в изящной словесности суть явление антихриста. Сам Господь предупредил нас: “Итак, если скажут вам: “вот Он в пустыне” — не выходите; “вот Он в потаенных комнатах” — не верьте. Ибо как молния исходит от востока и видна бывает даже до запада, так будет пришествие Сына Человеческого” (Мтф. 24, 26-27). Так что если вам скажут — “в белом венчике из роз” — не верьте. Это — антихрист.Выслушав меня, Владыка простодушно заметил:— Это вы меня озадачили.

По природе и по воспитанию своему Митрополит был настолько деликатен, что практически не мог никому сделать резкого замечания. Я вспоминаю, как явился по какому-то делу в собор. Шла Божественная литургия. Владыка не служил, а сидел в своем кресле справа от Престола. В то время, как диакон на амвоне читал Апостола, я и мой друг отец И.М. перекинулись несколькими словами. Услышав наши голоса, Владыка Иоанн произнес:— Это не комильфо, чтобы батюшки в Алтаре разговаривали во время чтения Священного Писания.

Вот еще пример его добродушия. Ему доложили, что некий молодой священник, человек со странностями, не имеющий почти никаких наград, на своем приходе служит в митре. (Вообще-то говоря, это — серьезный проступок, и тот батюшка при преемнике Митрополита был за него наказан.)Реакция же нашего старца была в своем роде замечательная.— А какая у него митра? — спросил Митрополит. — С крестом наверху? Или с иконкой?(Надо тут пояснить, что в то время в митре с крестом служил только Патриарх и митрополиты, а все прочие, в том числе и архиереи, в митрах с иконками.)Владыке Иоанну отвечают:— У него митра с иконкой.— Ну, раз с иконкой, пусть себе служит...Такова была устная резолюция.

Владыка Иоанн рассказывал о таком забавном происшествии, которое случилось с ним в бытность его Митрополитом Нью-Йоркским и Алеутским. Он шел по какой-то улице в Нью-Йорке. К нему подошел негр и сказал:— Равви, я тоже верю в еврейского Бога. Мне очень хочется выпить. Дай мне, пожалуйста, четверть доллара.(Тут надо напомнить, что по происхождению своему Владыка был из немцев, и семитского в его внешности не было решительно ничего.)Просьба чернокожего рассмешила Митрополита, и он дал попрошайке пятьдесят центов.Негр взглянул на монету и произнес:— Равви, я у тебя просил четверть доллара, а ты мне дал пятьдесят центов... Может быть, ты тоже хочешь со мною выпить?

Мне вспоминаются рассказы Владыки Иоанна об уполномоченном совета по делам религии А.И.Степанове, который состоял на этой должности в Ташкенте в послевоенные годы. Епископом там был духовный отец нашего Владыки — будущий Митрополит Гурий (Егоров), а тогдашний отец Иоанн был его секретарем. Разумеется, исполняя подобное послушание, отец Иоанн вынужден был часто общаться с уполномоченным. У того была любопытная биография. Будучи офицером царской армии, он женился на кухарке, за что был подвергнут остракизму со стороны прочих офицеров своего полка, и в результате стал большевиком. Владыка Иоанн рассказывал, что у него были весьма явные симпатии к Церкви.В те годы в Ташкенте некий благочестивый человек добивался открытия православного храма. И, в конце концов, он этого добился не без содействия уполномоченного. (Храм этот существует и по сию пору.) Однако же в то время средств на строительство полноценного церковного здания не было. По этой причине соорудили нечто вроде дворика под навесом, а алтарная часть была сделана на манер сцены и находилась под крышей. Учитывая теплый ташкентский климат, это было на первых порах вполне пригодное место для совершения богослужений. Затем стал вопрос о регистрации нового храма. И тут уполномоченный стал перед задачей, как его официально наименовать. Церковь? Это — не церковь. Молитвенный дом? Это даже еще и не дом... В конце концов, выход был найден, и новый приход был зарегистрирован в качестве “молитвенного павильона”... Богослужения начались, и через некоторое время у прихода оказалось достаточно средств, чтобы построить подобающее здание.

Как-то сидели мы в кабинете у Митрополита — он сам, его секретарь и я. Я рассказал им историю о том, как на обновленческом приходе “супруга” “архиерея” заявила: “Я — владычица” (смотри главу “Тихоновцы” и “обнагленцы”). Посмеялись. После этого секретарь Владыки выразил мнение, что давно пора ввести в Православной Церкви женатый епископат. Митрополит сказал:— Этого нельзя допустить ни в коем случае. Именно по причине подобных “владычиц”.Действительно, представить себе, что в каждом архиерейском доме помимо самого владыки обитает и его законная “владычица” — жутковато...

Я бы вообще сказал про Митрополита Иоанна, что он был вовсе не столь наивен, сколь прост. Помнится, в нашем разговоре он сказал о ком-то:— Хороший священник.Потом подумал и добавил:— В наше время нормальный — значит хороший.

Мой приятель отец А.К. — целибат. В свое время перед рукоположением он был пономарем в Ярославском соборе. Когда настало время принимать сан, он выразил желание остаться безбрачным. После этого Владыка Иоанн подверг его своеобразному испытанию. Он взял его с собою на один из приходов. А у тамошнего настоятеля были в то время три взрослые еще незамужние дочери весьма привлекательной наружности. После богослужения, как водится, состоялся обед. При этом Митрополит распорядился таким образом, чтобы приятель мой был посажен за столом против дочерей хозяина. Затем в продолжение трапезы Владыка на него посматривал, следил за тем, как тот реагирует на своих визави... А.К. испытание выдержал и вскоре принял священный сан без брака.