Ги Бретон - Лукавые истории из жизни знаменитых людей

• Название: Лукавые истории из жизни знаменитых людей
• Автор: Ги Бретон
• Издательство: ИНТЕР-ТРЕЙД
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 1992
• ISBN: 5-87333-003-4

Французский историк и писатель Ги Бретон сумел нетрадиционно взглянуть на жизнь некоторых известных людей, живших в разное время. Изучив немало документов и воспоминаний, автор рассказывает о переживаниях юного Бальзака, мистификациях Мериме, любвеобильности Жорж Занд, неожиданном аскетизме Рабле, сексуальной невоздержанности Гюго, предрассудках Наполеона, простодушии Золя, а в заключение приходит к выводу о том, что Дон Жуана можно причислить к лику святых. Книга оформлена рисунками В.Д.Воронина.

---

И все же весьма прискорбно, что из-за этих песенок Дагобер для многих приобретает черты рассеянного комического персонажа, путающего лицо и изнанку.

В то время как существует иной аспект, способный куда в большей мере потрясти воображение читателей.

Я хочу рассказать о его страсти к распутничеству.

Поскольку этот король династии Меровингов был не толь­ко выдающимся политическим деятелем, которого Мишле без колебаний сравнивал с Людовиком XIV, но и достаточно живой и колоритной фигурой, чтобы можно было смело сравнивать его даже с Генрихом IV.

Вот несколько достаточно легкомысленных историй, кото­рыми, как считается, был весьма недоволен по крайней мере один святой из ближайшего окружения короля — святой Элуа.

Однажды, когда Дагоберу было всего двенадцать лет, он в одиночестве охотился в лесах, окружавших Клипиакус (так тогда именовалось то местечко, которое впоследствии получило название Клиши). В тот день он встретил юную пастушку, чей вид привел его в приподнятое настроение, и увлек в чащу...

С тех пор молодой Дагобер почувствовал к этому вкус и стал уже по-новому смотреть на девушек, которые жили во дворце, чтобы прислуживать Хлотарю II — его отцу — или же развлекать его.

Вообще же, надо сказать, Дагоберу было с кого брать пример, поскольку хорошо известно, что любовь к подобным развлечениям была присуща большинству представителей дина­стии Меровингов. Не говоря уже о том, что и сам ее легендар­ный основатель появился на свет при весьма любопытных обстоятельствах, о которых стоит упомянуть.

Клодион, по прозвищу «Косматый», не имел детей, из-за чего жена его была безутешна. Но в один прекрасный день, когда ей посчастливилось прогуливаться по пустынному пляжу, неподалеку от устья Рейна, некий «дух моря» вышел из воды и овладел ею.

По крайней мере, именно такие объяснения она дала мужу, когда девять месяцев спустя произвела на свет сына. Ребенок был назван Меровеем...(начальный слог его имени по-французски значит «море» (прим.перев.)).

Позднее Хлодвиг, чье имя монахи писали по-латыни «Хлодовикус» или же «Людовикус», превратившееся впоследствии во французском языке в распространенное имя «Людовик», вел более умеренную жизнь.

Однако уже его сын Хлотарь прославился необыкновенным развратом. У него было до пяти жен (причем все считались более или менее законными), не считая многочисленных подру­жек на одну ночь. Кроме того, рассказывают, что он получал немалое удовольствие, убивая своих офицеров, у которых были симпатичные жены, чтобы после этого иметь возможность раз­влекаться с их вдовами.

Что же касается Хлотаря II — отца Дагобера, то он имел подле себя в королевской резиденции в Клиши жену — королеву Бертруду, любовницу — светловолосую Сишильду и множество прелестных девушек, искушенных в любовных играх.

И в некоторые дни ухитрялся удовлетворить их всех. И не единожды...

Не удивительно, что подобная наследственность подтолк­нула Дагобера к столь беспорядочным любовным связям, что по сравнению с ними легендарные похождения Генриха IV кажутся наивными шутками.

Когда ему исполнилось двадцать лет, он уже к тому време­ни успел «посетить» (осмелюсь назвать это так) всех симпатич­ных служанок во дворце.

Через некоторое время после этого он был послан Хлотарем в Грир с титулом короля Австразии. А вскоре получил от отца предписание жениться на Гоматруде — сестре Сишильды, то есть сестре любовницы отца...

Уважая отцовскую волю, он подчинился и совершил путеше­ствие из Трира в Клиши, чтобы отпраздновать свадьбу с оба­ятельной Гоматрудой. Мало заботясь о приличиях, он привез с собой и любовницу: юную крестьянку, которую нашел в лесу...

После свадьбы Дагобер не замедлил вернуться обратно в Австразию. На этот раз уже с двумя женщинами, которые сразу же возненавидели друг друга...

В один прекрасный день молодой король, измученный уп­реками королевы, надавал ей пощечин и отправился после этого воевать с саксами. Вскоре благое дело вновь вернуло ему отличное расположение духа.

Годом позже Хлотарь II умер, и Дагобер стал королем франков. Не медля, он перебрался в королевскую резиденцию в Клиши, сопровождаемый только одной Гоматрудой (его лю­бовница умерла при родах за некоторе время до этого).

Святой Элуа, ювелир и казначей его отца, встретил Дагобера со слезами радости.

—   О, мой король! — беспрестанно восклицал он.

И, переполненный эмоциями, больше сказать ничего не смог.

В Клиши тогда жил сводный брат Дагобера Калибер, которого родила Хлотарю прекрасная Сишильда. Опасаясь, как бы Калибер не захотел принять вместе с ним участие в дележе королевского наследства, новый государь замыслил его убить. (Надо сказать, что в семействе Меровингов это не было редкос­тью. Особенно, когда родственники начинали мешать).

Однако святой Элуа и королевский министр Дадон (впо­следствии святой Оуэн) отговорили его от этого. Дагобер от­правил Калибера в Тулузу с титулом короля Аквитании. Прав­да, опасаясь тем самым разрушить единство франкского коро­левства, он все же приказал верному другу убить его. Но это произошло только несколько лет спустя.

В двадцать шесть лет Дагобер почувствовал внезапное отвращение к королеве. Он открылся святому Элуа, который в ответ лишь вздохнул:

—    О, мой король!..

Но в этот раз в его тоне можно было услышать слабые нотки осуждения.

—    Я — государь! — в ярости вскричал Дагобер.— И, поми­мо всего прочего, уже нашел другую женщину. Ее зовут Нантильда. И я хочу на ней жениться.

Об этой Нантильде одни историки сообщают, что Дагобер впервые повстречал ее в Клиши, где она была одной из самых миловидных девушек во дворце.

Другие рассказывают об этой встрече по-иному.

Однажды, когда Дагобер слушал заутреню в монастыре Реюйи, он был очарован голосом одной из послушниц.

- Пусть ее немедленно приведут ко мне! — воскликнул король.

Ему представили Нантильду, обладавшую весьма соблаз­нительными формами.

— Я хочу ее, — сказал Дагобер, не привыкший скрывать свои чувства.

Отослав прочь остальных послушниц, проявлявших, с его точки зрения, излишнее любопытство, он немедленно «женил­ся» на ней. А потом, оправив одежду, привел Нантильду в свой дворец.

Как бы там ни было, но Дагобер расторг брак с Гоматрудой и отправил ее в тот же самый монастырь Реюйи, на место Нантильды...

Затем молодой государь, имевший одну-единственную глав­ную цель — сохранить и поддержать целостность своего королев­ства, отправился в предпринятую исключительно с политичес­кими целями поездку к бургундцам. Его встречали с энтузиазмом.

В каждом городе Дагобер вершил правосудие, восседая на троне из чистого золота. Сильная любовь к справедливости заставляла его сурово и беспощадно карать изменников.

Как мы вскоре увидим, делал он это весьма оригинальным способом.

Когда кто-либо из подданных обманывал его или же какой-либо из графов оказывался причастен к одному из многочислен­ных заговоров, король приказывал привести к себе виновного, предварительно заверив, что не тронет и волоса на его голове.

Подданный простирался ниц перед троном.

— Встань на колени,— приказывал Дагобер,— и проси у меня прощения. После этого я не буду больше вспоминать о твоей измене.

Виновный, радуясь, что так легко отделался, преклонял колени и склонял голову. После чего Дагобер делал едва замет­ный знак и один из его верных телохранителей, гигант по имени Бертэр, бесшумно приближался.

Единым взмахом меча Бертэр отрубал изменнику голову; ловкость его была столь велика, что меч опускался на шею, не задев ни единого волоса...

И Дагобер был счастлив, что сдержал свое слово.

                                                                   * * *

Впоследствии случилось так, что государь, которому ис­полнилось уже тридцать два года, почувствовал несколько меньшую привязанность к королеве Нантильде. К тому времени­ он добился благосклонности дочери чесальщика шерсти из Санли — юной блондинки по имени Рагнетруда —и поселил ее в королевском дворце в великолепных покоях.

Съев на ужин целую баранью ногу и вежливо поцеловав на ночь королеву, Дагобер отправлялся к юной девушке, прихва­тив с собой изрядный запас провизии.

— Пусть нас не беспокоят, чтобы ни случилось!— орал он и запирал за собой дверь.

И не выходил оттуда раньше, чем дня через три.

Будучи женщиной снисходительной, Нантильда молча смотрела на слабости короля, стараясь скрывать свою боль. Она даже приветливо вела себя по отношению к Рагнетруде, поскольку это было приятно Дагоберу.

И тот не оставался в долгу перед женой. Чтобы отблагода­рить ее, он каждую вторую ночь спускался в ее покои, чтобы наградить ее своим обществом...