Станислав Горский - Записки наводчика СУ-76. Освободители Польши

• Название: Записки наводчика СУ-76. Освободители Польши
• Автор: Станислав Горский
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2010
• ISBN: 978-5-9524-4632-8

Девять долгих месяцев ушло на освобождение Красной армией территории Польши. 600 тысяч советских воинов сложили голову в этой стране. Тяжелой ценой давался заключительный этап войны. Станислав Горский – один из рядовых участников этих боев. На своей самоходке СУ-76 он прошел сотни километров по территории Польши. Враг никогда не отступал без боя. Легкие, маневренные СУ-76 прекрасно зарекомендовали себя в последние месяцы войны – во время городских боев и преследования отступающего противника, действия из засад. При этом, как показано в книге, самоходки очень часто выполняли несвойственную им задачу непосредственного сопровождения пехоты в бою. Со всем этим СУ-76 справлялись блестяще. Но маневренность достигалась за счет очень уж слабой брони. Самоходчики несли немалые потери, платя своей жизнью за общее дело победы.

---

Перед кромкой воды машину остановили, а нам с Иваном было приказано сойти на землю и помочь саперам. Николай Иванович – опытный водитель – без особого труда очень аккуратно заехал на понтон и остановился точно по центру. Ребята из саперного отделения, видавшие за время войны всякого, одобрительно кивнули, а командир отделения – сержант – поднял большой палец руки вверх, что означало самую высокую оценку. Механик оставался в машине, а мы с Иваном подложили под гусеницы бруски, чтобы на случай наклона машина не посунулась в сторону.

На соседних понтонах и слева и справа тоже уже закончена погрузка, и катера направились к правому берегу Нарева. Насколько видел глаз, и влево вниз по течению, и вправо вверх по течению реки, всюду были видны переправочные средства, которые сновали от берега к берегу, переправляя все новые подразделения туда, где нарастал бой за овладение плацдармом. Уже наша артиллерия перенесла огонь в глубь обороны противника. Но, несмотря на это, фашистская артиллерия вела огонь по реке, и от ее огня уже не один солдат не доплыл до правого берега.

Один снаряд разорвался совсем рядом от нашего понтона, но вреда не причинил. До берега осталось метров тридцать, когда новый взрыв поднял со дна реки ил и песок, понтон наклонился в сторону берега, и машина начала сползать. Даже подставки не помогали. Катер ускорился, и наш понтон ткнулся в отмель. Все время переправы мотор работал, и, как только стало возможным, Николай Иванович сразу же дал газ и ринулся на берег. Мы с Иваном прыгнули следом за машиной в воду. Было неглубоко, по пояс, и мы вскочили в самоходку уже на песчаной отмели. Все было так просто и ясно, как будто мы не раз это репетировали. Иван сразу же зарядил пушку, а я изготовился к открытию огня.

Последним вскочил в машину командир. Я видел, как соседние самоходки также успешно высадились, и мы ринулись к обозначенному для нас проходу через минное поле. Немцы даже берег минировали. Нам предстояло подняться вверх на набережную улицу, где уже хозяйничали ребята в матросских бушлатах. Мотор натужно гудел, подъем был крутой и место для подъема узковатое. Машина поднималась с наклоном в сторону реки. Но вот этот трудный путь пройден. Машина выскочила на улицу, и первое, что я увидел, – дом с вывеской «Аптека». Написано было по-немецки, витрина разбита, а из помещения шел желтый дым. Впереди по улице артиллеристы катили 57-миллиметровую пушку, а впереди бежали матросы, стреляя на ходу из автоматов. В конце улицы горел немецкий бронетранспортер. Командир подал команду: «Прямо по ходу орудие в кювете!» Немцы нас не видели и стреляли в сторону реки. Так что они к нам были левым бортом. Секунды – и я выстрелил. Снаряд разорвался прямо у колеса. Пушку перевернуло, а расчет уничтожен. Теперь вперед!

Чтобы успешно выполнять задачу в бою, надо очень хорошо видеть поле боя, быстро ориентироваться в создаваемой обстановке, не потерять связь с командиром, своими соседями и с подразделением, с которым мы взаимодействовали. В данном случае мы поддерживали стрелковую роту нашего 126-го стрелкового полка. Я удивлялся, как это наш командир старший лейтенант Сидоренко успевал все это делать. Мы ни на минуту не теряли зрительной связи с пехотинцами, и, если надо было, бойцы стрелкового взвода оказывались рядом с нами, готовые прийти на помощь. Именно так бывало не раз и раньше, и в последующих боях. Великая сила – взаимовыручка в бою. Много раз бойцы пехотных подразделений спасали нас от верной гибели: вовремя огнем своих автоматов уничтожали фаустпатронщика. А что это за штука – каждый танкист и самоходчик знали очень хорошо.

Город Сероцк небольшой, и, продвигаясь по улице к его юго-западной окраине, мы оказались на дороге, ведущей в местечко Дембы. Немцы отходили по всем направлениям, теснимые нашими частями, неохотно оставляя каждый метр польской земли. Преследуя отходящего противника, плацдарм расширялся и вглубь и вширь. Нам предстояло наступать на Дембы.

Наши артиллеристы постоянно наносили свои удары по скоплению врага, по целям, которые указывали им пехотные подразделения. Теперь уже создалась возможность переправлять на правый берег артиллерийские подразделения, потому что я увидел, как слева от нас разворачивалась для прямой наводки батарея 76-миллиметровых орудий. Темп продвижения несколько снизился. Все наши СУ, а их было на этом направлении шесть, выдвинулись для ведения огня по кустарнику, где, по-видимому, немцы сосредотачивались для нанесения контратаки. В том же направлении открыли огонь и артиллеристы. Наш огонь пришелся не по вкусу немцам, и мы увидали, как из кустарника в сторону Дембы начали отходить солдаты противника, а потом, следом за ними, выскочило несколько бронетранспортеров, которые, обгоняя бегущих солдат, ринулись в укрытие за холмом. Огонь наших самоходок настиг два бронетранспортера. Два столба черного дыма стояли над полем боя. Я тоже вел огонь, но моя цель была иная.

Из-за придорожной посадки открыл огонь пулемет и своим смертоносным огнем положил нашу пехоту. Двумя снарядам нам удалось его уничтожить, и пехота двинулась вперед. До рощи оставалось метров пятьсот. Передовые бойцы уже подбегали к кустарнику и, строча из автоматов, делали зачистку, но живых немцев там уже не было. Слева от нас неустанные артиллеристы двигались, почти не отставая. Но вот что-то случилось, и мне показалось, что пушка отстала. Как вскоре выяснилось, там местность была ниже и земля раскисла от дождя. Пушка увязла в грязи, и вытащить ее силами расчета было почти невозможно. Их командир, молодой младший лейтенант, примчался к самоходке, моля о помощи.

Вернувшись к орудию, подцепили его за станины тросом и выволокли на твердое место. А немного позже они нас тоже выручили.

Много лет спустя, на встрече ветеранов дивизии в городе Медвежьегорске Карельской АССР, ко мне подошел человек и, посмотрев на меня, сказал: «А помнишь Нарев и как вы, самоходчики, вытаскивали орудие из грязи?» Узнать в этом усатом пожилом человеке того младшего лейтенанта было невозможно, но он достал фотографию того времени, и я вспомнил тот октябрьский день 1944 года и тот бой под Дембы. Им оказался подполковник в отставке Ефимов, который прослужил немало лет в Советской армии, после чего ушел на заслуженный отдых и живет ныне в городе-герое Ленинграде. Но меня в этой встрече удивило именно то обстоятельство, что вот он-то меня узнал, а я смог сделать это только после того, когда увидел фотографию тех лет.

Мне было стыдно за то, что я оказался слабее памятью, чем он. Время делает свое дело. Многое в памяти сгладилось. Многие события остались за ее пределами, но самые острые моменты никогда не уйдут из сознания и всегда будут оставаться перед глазами.

В роще перед Дембы остановились на передышку. Пехота залегла на поле перед крепостью. Орешек оказался крепок. Старая крепость с дотами, стены которых достигали двухметровой толщины, стояла с давних пор, со времен Первой мировой войны. Немцы старые доты приспособили, и из амбразур нас щедро поливали смертоносным огнем крупнокалиберные пулеметы. Нам, самоходчикам, тоже двигаться вперед было нельзя. Боеприпасы кончились, а наше боепитание еще не подоспело. Пехота ждала нашей поддержки, но мы не могли ничего поделать. И тут нам на помощь пришли артиллеристы.

Поделившись своими скромными запасами снарядов, они помогли нам завершить исход боя.

Командир наш, Серафим Яковлевич Сидоренко, позвал меня посмотреть с опушки рощи на тот пулемет, который стал костью в горле у нашей пехоты. Мы пробрались вперед настолько, насколько позволяла роща, чтобы быть незамеченными, и внимательно стали наблюдать за огнем противника. Дот мы нашли сразу же. Прикинув, пришли к такому решению: выскакиваем на опушку рощи и открываем огонь по амбразуре. Вот тут нужна ювелирная стрельба. Первый же снаряд должен попасть прямо в амбразуру. Но сами должны откатиться назад, так как орудия немцев, которые тоже присутствовали в их системе огня, могли нас накрыть. После этого цепь наших бойцов сделает рывок, и тогда пушки немцев не смогут их накрывать своим огнем. Ну, дальше дело в скорости.

Мы возвратились к машине. Пять снарядов, которые дали нам артиллеристы, не должны пропасть даром. Выкатывались на малой скорости на малых оборотах через самую густую часть рощи. Вот показался просвет, и я увидел в прицел амбразуру дота. Остальное произошло мгновенно. Выстрел! Наблюдаю и не вижу результата своего выстрела. Где же разрыв? Но еще через несколько секунд все становится ясно. Попадание было настолько точным, что разрыв мы и не могли увидеть. Он произошел внутри дота. И только когда из амбразуры повалил дым, я понял, что попал в самую точку.

В это мгновение левая цепь наших бойцов рванулась вперед, и я видел, как несколько солдат вскочили на дотовский бугор, увлекая за собой остальных. Откатившись назад и влево, мы приготовились своим огнем подавить другие огневые точки. Несколько разрывов на поле, с которого поднялась наша пехота, уже не могли ничего сделать, и вскоре и их не стало. Видимо, отважные пехотинцы приблизились к орудиям настолько, что гитлеровцам приходилось бросать орудия и спасать свои жизни.