Федор Московцев - Сбывшееся ожидание

• Название: Сбывшееся ожидание
• Автор: Федор Московцев
• Жанр: Криминальный детектив

История, обошедшаяся автору в $4 млн!

«Сбывшееся ожидание» – пятая книга романа Федора Московцева «Реальные истории». Повествование основано на реальных событиях, это история петербургского предпринимателя, в 2006 году обанкротившего фирму с долгами свыше 90 миллионов рублей; список кредиторов составил более 100 компаний, среди них такие известные, как «Джонсон и Джонсон», «Сименс», «Газпромбанк», «Волгопромбанк» «Б.Браун»… В отношении директора возбуждено три уголовных дела…

---

– Ну хорошо. Пойдём, попрощаешься с…

– Не буду ни с кем прощаться, – оборвала Таня, энергично тряхнув головкой, будто сбрасывая с себя что-то прилипшее к волосам.

Минуя общий зал, они прошли в прихожую, и, одевшись, вышли на улицу.

Таня открыла с брелка темно-синий «Пассат» с затонированными стеклами, села за руль, завела мотор и в ожидании, пока машина прогреется, принялась инструктировать мать повеселевшим голосом:

– Завтра… святой Иосиф вас с Кириллом довезёт до дому. Раньше двенадцати… лучше часа дня не показывайтесь – мы будем спать!

Провожая взглядом удаляющиеся огоньки, Арина вспоминала, как поступала в Танином возрасте, когда припирала нужда. Говорила родителям, что заболела подруга, нужно дежурить у её постели всю ночь, как бы чего не случилось. А сама мчалась с молодым человеком в общагу или другое укромное место. Но Арине никогда не приходило в голову выставить родителей из дому, чтобы привести мужика. Соплячка Таня же практикует это регулярно, первый раз она зарядила два года назад, ей не было еще и 18-ти: «Приехал Андрей, нам нужно побыть вдвоём. Может, съездишь с Кириллом к бабушке – давно собиралась… Мы можем в гостинице, но я брезгую ихние простыни».

* * *

Полная спокойствия, Арина вытянула руки и склонила голову набок, глядя на угасающее пламя. Она коротала вечер одна, в кабинете, куда Иосиф привёл её, чтобы показать библиотеку и любезно разрешил посидеть у камина. Под властью меланхолических чар, навеянных созерцанием догорающих углей и пепла, она вспоминала Виктора, их счастливые дни, думала о Тане, которой передался по наследству материнский темперамент и отцовская прагматичность. Этой прагматичности очень недоставало самой Арине. Она была склонна к рискованным комбинациям и наверняка бы неразумно распорядилась деньгами и имуществом мужа, погибшего семь лет назад, если бы не поддержка его друзей, Юрия Солодовникова и Владислава Каданникова, бескорыстно помогавших вдове словом и делом. А ещё Иосиф. Она чувствовала его симпатии… и ей было грустно оттого, что такой сильный и цельный мужчина робеет как юноша и не может сделать то, что страстно желает.

Как бы Таня поступила на её месте? О, стоит ли сомневаться! Эта амазонка окрутила бы его в два счёта. У неё начисто отсутствуют предрассудки и логические блоки, мешающие жить, она живёт по принципу «всё что вижу – моё». Глядя на тлеющие угли, подернутые пеплом, Арина, подумав о дочери, тепло улыбнулась. Чем старше становилась Таня, тем становилось очевиднее, насколько она превосходит мать по части житейской мудрости. Это была какая-то врождённая правильность – что-то такое, чему Арина не могла дать объяснение. Она была спокойна за дочь, на пути которой в недобрый час встретился Андрей Разгон – невероятно обаятельный, но в целом, конечно, скотина. Матери в страшном сне не могло присниться, что мировоззрение дочери сформировалось как раз под влиянием этого негодяя.

Арина порывисто тряхнула головой, пожала плечами более резко, чем можно было ожидать от этой очаровательной светской женщины, и, сидя у камина, теперь уже угасшего, сказала самой себе: «Да, за Таню я спокойна! Её дорога – прямая и светлая».

Глава 2

«Медлительность – мать раздумий и мачеха удачи», – так звучит народная мудрость. Но на Совинкоме долгие раздумия могут привести к русскому народному тотемному животному – песцу. К тому самому, который подкрадывается незаметно. Наверное потому, что Совинком – это не народная компания. И здесь подходит другая поговорка: в большой семье клювом не щёлкают.

Областной комитет по ценам проверяет кардиоцентр и собирается устроить встречные проверки с поставщикми – сообщила Ирина Кондукова в очередном электронном письме. Она подумала, что Андрей свяжется со Станиславом Халанским, главврачом кардиоцентра, или с главным экономистом, и там подскажут, нужно что-то делать или нет. Андрей решил, что ей там на месте виднее, и она, если что, сама разрулит ситуацию.

В итоге возник грандиозный скандал из-за того, что в офисе все подумали друг на друга и профазанили момент, когда можно было локализовать ситуацию.

До сих пор кардиоцентр закупал расходные материалы по котировочным заявкам. Хотя в столицах уже шли поползновения, чтобы отнять у бюджетополучателей право самостоятельно тратить свои деньги и передать его специальным комитетам при администрациях соответствующих территорий. И в волгоградской городской администрации уже фомировался соответствующий департамент. Как будто в этих комитетах будут работать не люди, а специально выращенные ангелы, которые не знают, как договариваться с поставщиками насчет комиссионных. В областной же администрации пока не делалось резких телодвижений в эту сторону. У власти находилась так называемая старая гвардия. И пока на месте Николай Максюта, губернаторствующий уже третий срок подряд, ничего не изменится. То есть начальник облздравотдела и главный врач кардиоцентра, которым губернатор очень многим обязан, сохраняют свои должности и работают так, как привыкли. А в кардиоцентре привыкли следующим образом. Заместитель главного врача получал заявки от заведующих отделениями на расходные материалы: рентгенпленка, шприцы, шовный материал, реанимационная расходка, химреактивы, и так далее, и отправлял фирмам-поставщикам (координаты которых брал из справочника) запросы – так называемые котировочные заявки. Получив от фирм коммерческие предложения, заместитель составлял таблицу, в которой сравнивались цены и условия поставки на одинаковые позиции. После чего созывалась комиссия, состоящая из заведующих, главного экономиста и начмеда (все сотрудники кардиоцентра), на которой утверждались поставщики, у которых кардиоцентр будет закупать продукцию для своих нужд.

На самом деле заявки никуда не отправлялись, коммерческие предложения от московских и петербургских компаний изготавливали этажом ниже, в отделении реабилитации, в кабинете 1-093 – в офисе Совинкома. В сейфе хранились печати всех известных фирм, на компьютере сделали их бланки, так что котировочные комиссии были поставлены на поток. Выигрывал всегда Совинком или же аффилированная компания – чтобы не выглядело слишком подозрительно, почему это бюджетная организация постоянно закупает на одной и той же фирме. Заместитель звонил Ирине Кондуковой или сразу Елене Николовой, которая обрабатывала заявки, и говорил, например: «Мне нужна рентгенпленка Фуджи 50 упаковок – несите котировочные заявки от трех фирм плюс сразу ваш счет на оплату».

И вот люди из областного комитета по ценам, явившись к заместителю главврача кардиоцентра, взялись за проверку. Их интересовала формальная сторона вопроса, в их компетенцию не входила проверка подлинности всех документов. То есть если все бумаги в порядке, – их это устроит. Заместитель сам не особенно разбирался в документах, поскольку занималась ими Лена Николова, и он, представив её проверяющим как свою помощницу, велел ей показать им интересующие их бумаги.

И тут произошло непонятное. Все настолько привыкли к этой рутине с котировочными заявками, и к этим частым комиссиям, которые уже никто не принимал всерьёз – придут, пять минут поковыряются в бумагах, потом полдня сидят пьют чай – что очередной визит проверяющих прошёл незамеченным. И никто не понял, как они оказались в планово-экономическом отделе и раскопали документацию на поставки оксигенаторов производства итальянской фирмы Dideco, хрянящиеся там, а не у заместителя главврача. Этот раздел они затронули впервые – Халанский тщательно оберегал его от постороннего внимания, так как лично занимался закупками данной продукции. Эта область оставалась неохваченной Совинкомом (среднемесячный объем составлял около миллиона рублей, другим белым пятном были кардиостимуляторы, закупки которых отслеживали лично главврач кардиоцентра и начальник облздравотдела). Когда Андрей впервые услышал об этой теме от Игоря Быстрова, тогдашнего заведующего кардиохирургией, то принялся двигать продукцию, конкурирующую по отношению к Dideco, но сразу понял, что это бесполезно. У Халанского сложились личные отношения с московским представителем Dideco, и, бывая в Москве, они встречались и Халанский забирал свои 15 % (о чём не особенно скрывал). Оксигенаторы предназначались для реанимационного отделения, но Маньковскому, его заведующему, ничего не обламывалось с этого (обычная практика была такова, что фирмы-поставщики платили администрации и втайне от руководства – еще и заведующим, так как в противном случае те могли создать кошмарные сложности). Инвазивный Игорь Быстров вытребовал у руководства Dideco 5 % для себя (втайне от Халанского). А Маньковский, конечный потребитель продукции, остался ни с чем. Это было равносильно тому, как если бы он, обойдя Быстрова, получал на Johnson&Johnson 5 % за шовный материал, которым шьёт Быстров, заведующий кардиохирургией.