Антон Орлов - Городская фэнтези 2010

• Название: Городская фэнтези 2010
• Автор: Антон Орлов
• Издательство: Эксмо
• Жанр: Фэнтези
• Год: 2010
• ISBN: 978-5-699-39844-7

Злобными колдунами похищен единорог, обитавший в Подмосковье… Гигантская муха безнаказанно разгуливает по лесам в районе деревни Мухино… Тибетские махатмы активно участвуют в великой астральной войне между двумя империями — советской и нацистской… Вампиров тоже можно понять, особенно если это собственные родственники… Купе скорого поезда превращается в зал Страшного суда, языческие злые духи без труда проникают в квартиры многоэтажного дома, в подвале подмосковного коттеджа обнаруживается ход в параллельный мир, морская дева, по совместительству бизнес-леди, вс тупает в опасную игру с зловещим союзом могущественных магов…

Очередная ежегодная антология городской фэнтези предлагает на ваш суд новые произведения отечественных писателей-фантастов, для которых современный мегаполис — не просто бессмысленный человеческий муравейник, а загадочная территория, наполненная невидимой магией и живущая по законам, отличным от повседневных.

---

Докурив сигарету, Онората стряхнула с шубы пепел и двинулась вниз по лестнице. Она ушла не сразу, так что на бегство это не похоже. Драган и Лотта, видимо, остались угощаться свиным рулетом и молодыми побегами выручай-дерева, тушенными с чесноком, — раз уж спасли вечеринку, почему бы не попользоваться плодами? Желчно усмехнувшись, колдунья распахнула дверь подъезда и шагнула в сырую ознобную темноту.

Дверь за спиной хлопнула так, что стекла в ней задребезжали и всхлипнули. Вот вам! Придерживая полы длинной шубы, Онората присела на корточки, осторожно подняла двумя пальцами самый крупный осколок. Она за испорченный вечер поквитается… с кем-нибудь, кто этого заслуживает.

Сандра в Танхале уже освоилась. Город оказался в самый раз для нее: большой, интересный, и заблудиться не страшно — она каждый раз плутала-плутала, а потом все равно выбиралась на знакомые улицы. Она исследовала эту огромную таинственную страну домов, фонарей, машин, дворцов, каменных мостов, пляшущих на ветру бумажек и всяких-разных магазинов, словно любопытный и сообразительный зверек, который готов сунуть нос в любую щель, но ни к кому в руки не пойдет.

Сейчас — домой, а то мама беспокоится и не знает, что Сандра несет ей почти половинку шоколадки. «Домой» — это вообще-то одно название, но мама с папой всегда так говорят, как будто они по-прежнему живут на Ваготе в собственной избушке с тремя комнатами, кухней и теплой уборной — папиной гордостью: он сам ее сбоку пристроил, на исходе минувшей осени, когда на маме женился.

Сандра — ровесница зимы, других времен года она еще не видела. Ее полное имя, Александра, похоже на сверкающий блестками снег или на алмазные украшения, какие она видела в том магазине, зато второе, короткое, — как лето на картинке: солнечное, яркое, красно-золотое. Хорошо, что ее зовут Сандрой.

Их избушка стоит теперь заколоченная, и весной туда поналезут всякие личинки, а ближе к лету на чердаке поселятся медузники — летучие кровососы, выгоняй их потом… Ничего, она выгонит, нечего им жить в ее доме! Но это будет нескоро, когда они с мамой и папой туда вернутся.

На Ваготе людей почти не осталось, кроме самых упрямых. После того как кесу разворотили ворованной взрывчаткой береговую стену, вырезали гарнизон и разграбили продуктовые склады, немногочисленное население островка, собрав самые ценные пожитки, пристроилось в хвост проходившему мимо каравану и подалось на Кордею — там хотя бы есть шансы выжить. Километровая вереница потрепанных драндулетов с залитыми доверху баками тащилась за автоколонной Трансматериковой компании по пробитой таран-машиной просеке, мимо громадных елажников с корявыми стволами в несколько обхватов и хмурыми кронами. Сандре еще подумалось: это, наверное, будущие тучи, когда они станут совсем большими — оторвутся и уплывут по небу. Она поняла, что это не так, насобирав во время стоянки шишек и веточек с длинной серой хвоей. Путешествовать ей понравилось, и она не могла взять в толк, почему все взрослые такие невеселые, молчаливые, раздражительные и у мамы глаза на мокром месте.

Сейчас они за компанию с целой толпой беженцев с таких же, как Вагота:, разоренных окраин Кордейского архипелага жили в ночлежке на задворках Сытного рынка. По вечерам можно насобирать под опустевшими прилавками капустных листьев или найти мерзлую луковицу. Овощи стоят дорого, потому что тепличные или со складов, а когда что-нибудь такое попадется, мама варит королевский суп на мясном бульоне.

Мясо и хлеб приносит папа, если найдет поденную работу. Несколько дней назад ему повезло — взяли в уборщики на вокзал. Там скоро поезда начнут выходить из зимней спячки, а перед этим надо чистить скребком их шкуры, мыть изнутри кожистые полости-вагоны, удалять угнездившихся в складках паразитов. Работа не только грязная, но еще и опасная: бывает, что какой-нибудь поезд спросонья корчится в судорогах, бьется о стенки длинного бетонного стойла, человека запросто зашибет насмерть или покалечит. Но за это деньги платят, и папа обещал Сандре, что с ним ничего не случится.

— Если будет плохо себя вести, я его лопатой по морде!

Ага, морда у зверопоезда — побольше вон той афишной тумбы, но папа сильный.

В ночлежке чуть тепленькие батареи цвета побуревшей крови, пахнущие дезинфекцией жесткие тюфяки на скрипучих топчанах и грязная общая кухня, и соседи, случается, воруют друг у друга, скандалят, напиваются вдрызг, но Сандре с мамой и папой больше некуда деваться. Их уже с трех квартир выселили, хотя Сандра по-честному старалась быть хорошей.

Правда, госпожа Доротея из Картофельного переулка, у которой мама мыла окна и прибиралась в погребе, обещала им помочь. Они ходили туда вместе: пока мама трудилась, Сандре дали посмотреть книжки с картинками, а потом обеих угостили чаем, печеньем и конфетами с помадкой.

— Вы мне понравились, но я не могу позволить себе постоянную домработницу, — тревожно и сокрушенно говорила Доротея, похожая на суетливую птицу с ощипанной шеей. — Пенсии не хватает, сбережений не хватает, четверых детей надо накормить, одеть, выучить, пристроить… Мою старшую, Калерию, обещали взять по протекции на службу в Весенний дворец, уж и загадывать боюсь, получится или нет. Кушайте, кушайте печенье… Да, я для вас кое-что подыскала. Одному из моих соседей очень пришлись бы кстати помощники по хозяйству, такие, как вы с мужем. Как он вернется из рейса, я с ним поговорю. Он служит следопытом в Трансматериковой компании, сейчас ушел с караваном на север. Платят им сами знаете сколько… Молодой человек живет один, а дом большой, двухэтажный. Вру, не совсем один, у него там еще квартирует приятель-студент, тоже очень славный молодой человек — и такой же безалаберный по хозяйству. Не чистят, не моют, не подтирают, кухня — настоящий вертеп, это словами не описать, надо хоть раз увидеть! Первый этаж пустует, и для вас бы комнатка нашлась, если к Залману как следует подъехать. Их зовут Залман и Дэнис. Хорошие, добрые ребята, а вот девушка, которая к ним ходит, подружка Залмана, — она понизила голос до испуганного шепота, — это оторви и выброси, и больше не подбирай! Прости, конечно, господи…

— Гулящая? — сочувственно подсказала мама.

— Ох, хуже.

— Неужели пьет?

Сандра тем временем разломала печеньица на кусочки и выложила из них мозаичную избушку. Вот бы у домов были колеса, чтобы возить их за собой с места на место…

— Ох, еще хуже.

— Разве бывает что-то хуже гулящей и пьющей девушки?

— Бывает, когда она вроде этой Виринеи. А парень бедный как за нее держится… у него сердце золотое, только лицо не в порядке. Покусали вьюсы, он был еще маленький, вы же знаете, это нельзя расчесывать, а то на всю жизнь останется.

— Да, да. — Мама закивала. — У нас на Ваготе тоже такое случалось — летом, в начале осени… Сандра, ты что делаешь с печеньем? Ну-ка, скушай все, что разломала!

— Он нельзя сказать что бесхарактерный, он ведь, когда сюда переехал, от нашего Картофельного переулка шпану отвадил. Один против этого зверья — и заставил их поджать хвосты, с тех пор они тут безобразничать не смеют, и все наши соседи на него за это молиться готовы, а с одной девицей разнузданной сладить не может. Комплексы из-за проблемы с лицом… Как только он приедет, я с ним поговорю и тогда вас позову, поэтому не пропадайте, заглядывайте. И знаете, совет, когда вы с супругом придете с ним знакомиться, Сандру на первый раз с собой не берите.

— Это почему? — возмутилась Сандра.

Рассказчица от ее возгласа вздрогнула, а мама озабоченно нахмурилась.

— Чтобы его сразу не отпугнуть, — ласково объяснила Доротея. — Пусть мама с папой без тебя встретятся с хозяином дома, а ты у нас посидишь, книжки посмотришь, в игрушки поиграешь.

Сандра насупилась и ничего не ответила.

— Потому что ты у нас бедствие номер раз, — со вздохом повторила мама папины слова, сказанные однажды еще на Ваготе.

В дымных розовых сумерках, когда они уходили, Доротея показала им дом Залмана. И впрямь большой, с заснеженной крышей и двумя кирпичными трубами. Калитка закрыта, ни одно из окон не светится.

«Пусть я буду жить в этом доме! — загадала Сандра. — Чтобы нас с мамой и папой туда пустили и не выгнали… Пусть мое желание сбудется!»

Пока из Картофельного переулка никаких известий, зато она несет маме настоящую шоколадку с вафлей и трюфелем.

Сандра остановилась на перекрестке, припоминая, налево дальше или направо. Ага, в эту сторону. Знакомая улица: старые четырехэтажные дома с квадратными окошками и полукруглыми балкончиками, похожими на обглоданные мышами сухари. Штукатурка на балкончиках растрескалась и осыпалась. Наверное, кому-нибудь на голову. На одном из домов торчит башенка со сломанными часами: стрелка осталась только та, которая потолще и покороче, и все время указывает на двойку. Часы белели в лунном свете, словно еще одна потускневшая луна, усевшаяся отдохнуть на крышу.