Антон Орлов - Городская фэнтези 2010

• Название: Городская фэнтези 2010
• Автор: Антон Орлов
• Издательство: Эксмо
• Жанр: Фэнтези
• Год: 2010
• ISBN: 978-5-699-39844-7

Злобными колдунами похищен единорог, обитавший в Подмосковье… Гигантская муха безнаказанно разгуливает по лесам в районе деревни Мухино… Тибетские махатмы активно участвуют в великой астральной войне между двумя империями — советской и нацистской… Вампиров тоже можно понять, особенно если это собственные родственники… Купе скорого поезда превращается в зал Страшного суда, языческие злые духи без труда проникают в квартиры многоэтажного дома, в подвале подмосковного коттеджа обнаруживается ход в параллельный мир, морская дева, по совместительству бизнес-леди, вс тупает в опасную игру с зловещим союзом могущественных магов…

Очередная ежегодная антология городской фэнтези предлагает на ваш суд новые произведения отечественных писателей-фантастов, для которых современный мегаполис — не просто бессмысленный человеческий муравейник, а загадочная территория, наполненная невидимой магией и живущая по законам, отличным от повседневных.

---

— Нет. Морские девы не сходят с ума.

«Вы обидели морскую деву», — сказал Макс многоголосому бомжу. Он имел в виду ее.

— Я тебя не понимаю. Совсем не понимаю.

Макс подался вперед, сжал руки Оксаны в своих.

— Ты помнишь свою мать? — спросил он.

Оксана прикусила губу.

— Только урывками. Их очень рано не стало, родителей. Я росла у деда с бабушкой. Как это связано?

— Расскажи мне про свою мать. Как она познакомилась с отцом? Как умерла?

Руки у Оксаны совсем заледенели. Ее била мелкая дрожь.

— Отец был коком на сейнере. Жил в Мурманске, он там родился. С матерью познакомился во время стоянки на Итурупе. Бабушка говорила, что ее родители были вулканологами. Они погибли во время прорыва гейзера.

Макс закрыл глаза, покачиваясь на месте.

— У морских дев нет прошлого, — прошептал он.

— Бабушка маму не любила. Она говорила, что мама порченая. И что отца она тоже испортила. Когда отец привез маму в Мурманск, они почти год не разговаривали. Пока я не родилась.

— У морских дев нет друзей.

— Мама пропала, когда мне исполнилось три года. Дед рассказывал, она пошла гулять на берег океана. И не вернулась.

— Морские девы уходят, не прощаясь.

— Отец так и не оправился. Начал пить. Уволился с сейнера. Чуть ли не в мусорниках рылся. А потом какая-то темная история случилась. Непонятная. То ли газ прорвало, то ли кто-то специально поджег. Дом, в котором он жил, сгорел. Отец тоже. Я уже давно тогда у деда с бабкой жила. — Оксана смотрела покрасневшими глазами сквозь Макса. — Я совсем не плакала, Макс. Не умела и не умею.

— Морские девы не плачут. Их слезы — это морская вода.

— О чем ты говоришь? Кто такие морские девы? Макс, с меня хватит загадок на сегодня.

— Нет никаких загадок. Этот мир принадлежит не только людям.

— Кому еще? Ты опять про свои группы крови?

— И про них тоже. Оксана, есть признаки, которые отличают морскую деву, живущую среди людей. Я видел их в тебе с первой секунды. Ты отворачиваешь лицо, утоляя жажду. Ты не пьешь кипяченую воду, у тебя дома даже нет чайника. Ты не плачешь. Ты всегда засыпаешь в ванне, когда вода доходит тебе до подбородка, но ты никогда не боялась захлебнуться. Ты никогда не была на море. Окажись ты хоть раз на берегу, ты не вернулась бы больше к людям. Как твоя мать.

Оксана вырвала у Макса руки, прижала их к ушам.

— Я не могу это больше слушать! — закричала она. — Я не могу, не могу, не могу! Что ты хочешь от меня?!

Макс придвинулся к ней, обнял, нежно отвел ладони от головы.

— Я хочу отвести тебя домой, — тихо сказал он.

9

Они были у Макса дома, сидели, завернувшись в пледы. Только лежавший под рукой Макса посох дождя напоминал, что где-то рыщет по их следам чудовище по имени Восемь.

Макс рассказывал Оксане про Башню.

— Путь к Башне скрыт. Вход в нее тоже. Путем и входом ведают сущности, принимающие облик людей, но от нас бесконечно далекие. За крупицы знаний о Башне они взимают плату. Мне, например, приходится расплачиваться с ними настоящими слезами.

— Что это?

— Слезы, которые люди проливают в момент высшей искренности. От любви, от ненависти, от сильной боли. Выше всего ценятся слезы, пролитые на грани смерти, но это редкий товар.

Оксана скривилась. Макс хмыкнул.

— Без цинизма, боюсь, в моем деле не выжить. Тебе лучше не знать, чем с хранителями расплачиваются люди вроде Егора Поташева.

— Он тоже?..

Макс кивнул.

— Поташев служил Октагону. Это древний и мрачный союз. Восемь магов, отдавших хранителям Башни все, даже свои тела. Они пользуются вестниками, одного из них ты видела. Не хочется про них говорить, если честно. Мы давно не ладим…

— А кому служишь ты?

— Я сам по себе. Поэтому я не играю в высшей лиге. Если бы не ты, Восемь размазал бы меня по всей Малой Ордынке.

— Если бы не я, тебя там не было бы. Почему ты взялся мне помогать, Макс?

Макс ответил далеко не сразу.

— Если я скажу, что ты похожа на женщину, ради которой я ищу вход в Башню, это будет неправда. Ты совсем другая. Но ты могла бы быть ею.

— Я опять перестала тебя понимать.

Впервые Оксана увидела, что слова даются Максу нелегко.

— Говорят — и тем, кто говорит, стоит доверять, — что Башня дает шанс прожить жизнь заново. — Макс, опустив голову, вязал в косички бахрому пледа. — Прожить жизнь со знанием того, что ты можешь исправить. Я любил женщину. Я потерял ее. Если Башня не сможет вернуть меня в день, когда это случилось, она, по крайней мере, заберет мою память о нем.

Оксана поняла, что сейчас не время для вопросов. Ей стало тесно в бывшей колокольне вместе с собирателем дождей и его воспоминаниями.

— Вызови мне такси, Макс, — попросила она.

— Тебе безопасней оставаться здесь.

Оксана усмехнулась. Невесело.

— Я же морская дева. Кто посмеет меня обидеть?

10

Будильник поднял ее в пять тридцать утра. Разглядывая свои сморщившиеся от воды ладони, Оксана слушала, как телефон надрывается в коридоре. Она заснула в ванне. Такое с Ней приключалось нередко. Что же, теперь у нее есть подходящее объяснение всем своим чудачествам.

Через час за ней приехал водитель. Оксана попросила секретаря прислать машину и заодно справиться в ГАИ о судьбе ее «Вольво». Думать о работе после вчерашнего казалось невозможным.

Бергер прислал смс. «К сегодняшней видеоконференции я заказал шампанского. Отпразднуем твое назначение». Оксана представила фальшивую радость на лице офисных подхалимов, и ее едва не стошнило.

— Остановите не доезжая, на углу Сметниковской, — попросила она водителя. — Я хочу прогуляться полквартарала пешком.

Перелом нас тупил в половине двенадцатого. Сначала на ее электронную почту пришло письмо из технического отдела. Программисты по ее заданию сделали «схему Поташева» — нанесли данные о покупках по фиктивным договорам с ипотечным фондом на карту России. Оксана хотела понять, что стоит за махинацией Егора. Нефть? Бокситы? Уж очень широк был географический разброс между сделками.

Ей не потребовалось и минуты, чтобы угадать узор, который получался, если соединить линиями кляксы земельных участков, приобретенных Поташевым на подставных лиц. Восьмиугольник. Его центр находился в Подмосковье. Именно в этом месте было сделано последнее приобретение фонда.

Во рту появился неприятный кислый привкус. Происходило что-то за гранью ее понимания.

Зазвонил внутренний телефон.

— Оксана Владимировна. — Секретарша была взволнована. — С вами хотят говорить из Управления внутренних дел. Майор Калугин.

11

Макс любил приходить на Маяковку. С этой площади началось его знакомство с Москвой. Нельзя сказать, что оно было приятным. Тот апрель выдался морозным, а на нем были тонкие брюки и какая-то смешная ветровка. Минус пятнадцать, под ногами поземка, в руках бутылка портвейна.

Прогулка по апрельской Москве закончилась неприличным фурункулом в заднем проходе. Название этой радости, колопроктит, Макс помнил со студенческих времен. Его бил озноб, температура прыгнула за сорок. «Отморозил, дружок, — ласково сказал заведующий отделением проктологии, — надо резать». Макс сунул доктору мятый полтинник, лег на железный стол, подложив под голову клетчатую сумку. На наркоз денег не было.

«На-ка, прикуси», — сказал врач и протянул Максу кусок эластичного бинта. Секунду в прямой кишке ощущался холод от скальпеля, потом была очень сильная боль. Выплюнув бинт, Макс орал от души. Удивительно, как не отрубился.

Пока Макс не ухитрился перебежать дорогу одному мстительному шаману и тот не натравил на него сольпугу, Макс был уверен, что сильнее боли в его жизни не будет. Уходя, он не забыл подобрать резиновый бинт и долго хранил его как память.

С тех пор многое изменилось. Память перестала быть главным сокровищем. Именно с памятью он боролся, глотая портвейн у памятника поэту, которого не любил и не понимал. Все эти ноктюрны водосточных труб, весь звенящий надрыв поздних стихов.

«И все же есть у нас что-то общее, да, Володя? Посмотри, до чего довели нас наши бабы. Впору закаменеть».

Телефон зачирикал в кармане. Мелодия Оксаны. Как давно ее не было слышно.

— Макс…

— Что-то случилось? У тебя такой голос…

— Макс, Поташева убили. Мне звонил следователь Калугин.

Макс посмотрел на небо. Ни облачка. Хороший день для псов Восьмерки.

— Этого следовало ожидать. Тебе надо быть очень осторожной. И мне тоже.

— Я больше не могу, Макс. Безумие сплошное. Что творится?

Октагон не щадил никого, даже собственных слуг. Поташев не справился, его убрали с доски.

— Оксана, не волнуйся. Все скоро закончится.

Ее голос зазвучал так отчетливо, что Макс даже обернулся, не стоит ли Оксана рядом:

— Макс, я не хочу быть здесь. Забери меня. Забери меня домой.

12

— Этот город называется Дивноморск, — сказал Макс. — Иногда его называют Фальшивый Геленджик, но название дурацкое. Последний раз я был здесь студентом, на втором курсе медика.