Денис Чекалов - Монета желания

• Название: Монета желания
• Автор: Денис Чекалов
• Издательство: Издательства: АСТ, Северо-Запад Пресс, ВКТ
• Жанр: Фэнтези
• Год: 2009
• ISBN: 978-5-17-057793-4, 978-5-93698-193-7

Иван Грозный отправляет посольство в Константинополь. Глава русского посольства, Федор Адашев, ищет честного и отважного помощника. Его выбор остановился на Петре…

Роман Дениса Чекалова «Монета желания» продолжает сериал исторической фэнтези издательства «Северо-Запад Пресс».

В сокращенном виде романы ранее были опубликованы в серии «Боярская сотня».

---

Состояние какой-то расслабленности, внутреннего покоя владело ею уже много дней. Время постепенно отодвигало случившиеся невзгоды, горе, — забыть их было нельзя, но все же они как бы покрывались дымкой, освобождая душу от тяжких оков.

Днем и ночью молила она Бога, чтобы страшное не повторилось, чтобы миновало лихо ее семью, всех близких людей. Она перестала ждать с трепетом известий о Петре, Спиридоне, Потапе, Алешке, — потому что они были рядом, на глазах, ничто им не угрожало. Аграфена постепенно утверждалась в мысли, что покой, царивший в первые годы их семейной жизни, снова вернулся, и будет теперь нерушим всегда.

Скоро весна, снег сойдет, наступит время сбора новых трав, необходимых ей для лечения всех недугов. Поэтому она решила убраться в своем хранилище — небольшом, легком, покрытом замысловатым узором, сбитом из пород дерева разных цветов, сундучке, — подарке Потапа на Крещение, в первый год ее жизни в доме Петра. Свекор выковал замочек с длинным резным, удивительного изящества ключом. Прикрепляя его, шутил:

— Это только твой ларец, храни в нем свои тайны от мужа, не пускай любопытного. Каждая женщина должна их иметь.

Петр возмущался:

— Ты чему, отец, жену мою учишь? Это какие секреты у жены, которая «да убоится мужа своего»?

Уже серьезно отвечал Иван Иванович сыну:

— Сердечко жены твоей для тебя открыто, да и всегда будет так. Повезло нам с дочкой, а тебе с женой несказанно. А замочек все ж пусть будет, никакая ее маленькая тайна обиды принести не может.

Бабушка Аграфены, добрая, ко всем жалостливая старушка, лечила нуждающихся травами, умела заговаривать болезни, снимать порчу. У нее в избе всегда толокся народ страждущий, платы за труд она не брала, а поначалу «вечная» благодарность быстро улетучивалась, и недавние смиренные просители, забыв о добре, презрительно, а частенько и злобно, называли ее потворной бабой-колдуньей.

Не желая внучке такой судьбы, она научила Аграфену только знанию целебных трав, да упредила, что и это умение не должна показывать. Чужих лечить только в крайних случаях, помогать в болезни лишь близким, от которых нельзя ждать обвинения в колдовстве.

Вернувшись в спальню, Аграфена выдвинула сундучок из-под столика, стоявшего в углу, с обычным приятным чувством открыла замочек ключом, висевшим на крючке, что Петр прибил к ножке стола. «Вот тебе и тайны от мужа», — с улыбкой вспомнила слова свекра.

Как только крышка откинулась, разнесся запах сухих трав, каждая из которых была набита в свой холщовый мешочек. Вот цвет шиповника, настойка из которого зовется гуфиля, помогает сердцу, обновляет кровь. Земляничные ягоды, настоянные особым образом, излечивают печень, легкие, помогают при проказе. Трава собинка, растущая на болотах, с синими цветками, красными листьями и корнями — если муж с женой ссорятся, а ее давать понемногу с вином, будут дружно жить.

Много было таких мешочков, и каждый она узнавала то по запаху, то по виду травы, или самого узелка. Часть растений, потерявших целебную силу от времени, откладывала, чтобы выбросить и в нужное время пополнить запас, другая трава хранится долго, как вероника, что можно двадцать, а то и тридцать лет хранить.

На дне сундучка лежал Лечебник, описывающий многие травы, которые она не собирала, даже если те приносили пользу. К примеру, страшная трава сова, увидев которую в лесу или в поле, человек мог с ума сойти или заблудиться.

Там же был припрятан и Лунник, хранящий предсказания относительно различных жизненных вопросов по каждому дню лунного календаря, объясняющий, когда может сбыться сон. Эту строго запрещенную книгу она не показывала даже Петру, все собиралась сжечь, да жалко было — единственная вещь, оставшаяся от бабушки, которая случайно ее не уничтожила.

Все другие книги подобного содержания, были брошены в огонь, чтобы не принесли вреда семье, особенно внучке Аграфене, которая любила их читать. Сгорел Громник, собранный византийским императором Ираклием из книг астрологов, описывающий события, которые могут произойти в зависимости от месяца и стороны света, откуда послышался гром. Та же судьба постигала Рафли, гадательную книгу пророка и царя Давида, пришедшую из страны персов. Она толковала будущее по цифрам на гадательной доске, на которые падал брошенный шарик…

А уж совсем скрытно, на самом дне сундучка, лежал хрустальный флакон с плотно притертой крышкой, покрытый мелким узором, каждая грань которого отсвечивала чистыми красками на солнце. Вспомнила Аграфена яркий свет многих свечей в комнате, — бабушка не любила темноты, — горе свое в ожидании неизбежной утраты любимого человека, тихие разговоры с нею, даже почувствовала, как наяву, сухую горячую руку старушки.

В тот вечер бабушка говорила о том, что внучка будет очень счастлива в жизни, как это выпадает только очень немногим, но и платить за счастье придется цену немалую. Когда Грушенька, — так ее звала только она, — спрашивала, откуда это известно бабушке, та улыбалась, говоря, что разные картины встают перед глазами, да и раньше немало гадала на будущее девочки. Потом неожиданно замолчала и, полежав немного, ясным голосом произнесла:

— Сегодня, сейчас видимся мы с тобой на этом свете в последний раз. Там, в другом мире встретимся, но будет это очень, очень нескоро.

Грушенька залилась слезами, стала успокаивать старушку, говоря, не может она покинуть внучку, то улыбнулась только:

— Не плачь, не бойся, мне же бояться нечего. Людям старалась делать только хорошее, а там как Бог рассудит. Прежде чем позовешь всех, возьми в головах сверток.

Аграфена исполнила указание, достав из-под подушки увернутый в полотенце небольшой предмет. Бабушка развернула его, и в свечах разноцветным огнем полыхнул удивительной формы флакончик. Груша ахнула от такой красоты, бабушка же, протягивая его девочке, сказала:

— Долго я думала, давать ли тебе это, или сжечь, как я сожгла книги, неугодные церкви. В этом пузырьке содержится смесь разных трав, наших и доставленных из стран, о которых мы и не слышали. Привез мне его из далекого путешествия брат, умерший молодым. Заключено здесь средство чудодейственное, его можно использовать только три раза, когда жизни твоей или другого человека будет угрожать опасность от дьявола или его созданий. Запомни крепко — только для обороны оно предназначено. Если же зло уже совершено, то мстить с его помощью бесполезно. Видела я в гаданиях многое из твоей будущей жизни, и решила все же оставить зелье. Тебе оно может пригодиться. Ты умна, рассудительна, сердцем чиста, зла никому не сделаешь. Да для людей оно безопасно. Храни его так, чтобы никто не знал, применяй же его только в крайней надобности.

Так и лежал пузырек, завернутый в белый платочек, долгие годы в сундуке Аграфены. Петр не знал ни о нем, ни о травнике.

Здесь же лежало золотое монисто матери, удивительной красоты бусы свекрови, в которых перемежался светлый и черный янтарь, другие, более дешевые украшения. В особой, крошечной коробочке — три прозрачных бриллианта, подаренных свекром и отцом вместе, когда родился Алеша.

Петр по этому случаю подарил золотое узорное кольцо, тоже уложенное в ларчик. Иван Иванович в свое время предлагал закопать драгоценности, раз она их не носит, рядом с золотом, под яблоней, — но Аграфена не согласилась. Ей доставляло удовольствие нечастое любование ими, такими разными, но одинаково прекрасными.

Уложив свои сокровища, закрыла сундучок и вышла во двор, посмотреть, чем заняты остальные. На крыльце Аграфена остановилась, зажмурившись от яркого весеннего солнца, и чуть не задохнулась от чистоты и резкой свежести воздуха.

Топор Потапа стучал за домом, там же был и Спиридонка, а Петр с детьми, все в снегу, — видно, прокатились вместе с горки, — старательно мастерили домик для птиц, и поправляли скривившуюся за зиму кормушку. Шест, на котором держалось сооружение, Петр обил железом, чтобы пестрый охотник-кот с приятелями не лазил поживиться свеженькой добычей.

И вдруг как темная пелена нависла перед глазами, закрыв картину, которой любовалось ее сердце. Нет, не может быть, чтобы эта мирная жизнь, покой, счастье продолжались долго, а уж тем более всегда. Но она тут же одернула себя, перекрестилась, отгоняя наваждение.

Подумала, что следует радоваться той минуте, в которой живешь, и нельзя портить ее тревогами о грядущем несчастье. Если ему суждено прийти, оно появится в назначенный срок, — тогда и борись с ним. А сегодня Бог даровал светлый день, не порти же его неблагодарностью. Темнота рассеялась, и снова солнце согрело сердце, растопив мгновение назад возникший там кусок льда, мертвенно тяжелого и холодного.

Смеясь, она сбежала с крыльца, как девчонка, скатала основательный снежок и запустила им прямо в Петра. Норовила попасть в плечо, да тут он наклонился, и мокрый шар угодил в голову, сбив шапку наземь. Петр, не заметивший, как она спустилась, и не ожидавший нападения, стал озираться со смешным видом, что развеселило ее еще больше. Дети тоже заливались смехом.