Эрнест Лависс - Том 4. Время реакции и конситуционные монархии. 1815-1847. Часть вторая

• Название: Том 4. Время реакции и конситуционные монархии. 1815-1847. Часть вторая
• Автор: Эрнест Лависс
• Издательство: ОГИЗ
• Жанр: История
• Год: 1938

---

Католическая церковь во Франции в эпоху Июльской монархии. В царствование Карла X во Франции по религиозному вопросу образовались две партии. Одна, называвшаяся партией Конгрегации (по имени религиозного общества, основанного в 1801 году), или, иначе, партией иезуитов, яростно нападала в пылких писаниях Ламеннэ на те учреждения, которые казались ей пропитанными духом «либерализма» или галликанизма. Другая, называвшаяся либеральной партией, к которой примыкали все противники католицизма вообще (протестанты, франкмасоны, вольтерианцы) или противники иезуитов в частности (галликанцы, янсенисты), беспрестанно обличала иезуитов как людей, замышляющих в их Монружской обители «колоссальный заговор против современных учреждений». В 1826 году «либералы» напали на миссии в Руане, Лионе, Бресте (май и октябрь); а ярый янсенист Монлозье последовательно разоблачал перед парижской судебной палатой, перед министрами и палатой пэров существование недозволенных конгрегации, «ультрамонтанские» доктрины, захваты духовенства и т. п. (август 1826 г. и январь 1827 г.). Этот поход оказал известное влияние на указы 16 июня 1828 года, о которых мы говорили выше[83] и которые направлены были одновременно и против свободы преподавания и против иезуитского ордена.

Таким образом, к концу царствования Карла X «антиклерикальная» партия сделала успехи. Июльские ордонансы привели эту партию в негодование, и революция 1830 года окрашена была ярко выраженной антирелигиозной тенденцией, которую Июльская монархия и сохраняла в продолжение нескольких лет.

Такая позиция правительства вызвала сопротивление. Самые могучие или выдающиеся умы среди католиков — аббат Ф. Ламенпэ (1782–1854), аббат Жербе (1796–1864), Анри Лакордер (1802–1861), граф Шарль де Монталамбер (1810–1870) — сразу поняли, какими опасностями грозит католической церкви слишком тесный союз с враждебно настроенным правительством, и начали энергично требовать необходимой для церкви независимости и полного отделения ее от государства. Для распространения своего — нового для Франции — учения они в начале 1830 года основали газету, носившую знаменательное название Будущее (L'Avenir). К сожалению, они примешали к своим политическим положениям довольно серьезные философские заблуждения, вызвавшие вскоре осуждение газеты папой Григорием XVI (энциклика Mirari vos, 15 августа 1832 г.). Это был жестокий удар. Ламеннэ не в силах был его вынести и после двусмысленного отречения порвал с католической церковью.

Отпадение Ламеннэ не остановило того движения в сторону религиозного ренессанса, одним из инициаторов которого он был. Апологетические проповеди, произносившиеся в соборе Парижской богоматери Лакордером и патером Равиньяном, двумя принявшими священство адвокатами; основание различных католических газет (Друг религии — Ami de la Religion, Католический университет — Universite Catholique, Вселенная — Univers ит. д.; борьба за свободу и подчинение церкви общему законодательству, которую вели Монталам-бер, аббаты Дюпанлу, Маре, Комбало, — все это постепенно вернуло Францию к католицизму, на этот раз свободному от галликанских принципов[84].

Католическая церковь в Бельгии и Голландии. События, имевшие место в 1830 году во Франции, вызвали в соседних странах аналогичные движения, оказавшие отраженное действие на положение католической церкви. В Нидерландах Бельгия отделилась от Голландии, и ее конституция, принятая в 1831 году, провозгласившая свободу вероисповедания и свободу преподавания, возвратила католической церкви известную самостоятельность. Епископы воспользовались этой самостоятельностью для того, чтобы основать католический университет в Лувене (1835). Вместе с тем, несмотря на ярое противодействие бельгийских франкмасонов, монашеские ордена чрезвычайно усилились в Бельгии.

В Голландии отделение Бельгии ничуть не изменило поведения Вильгельма I. Конкордат 1827 года по прежнему не исполнялся. Новые переговоры, начатые после вступления на престол Вильгельма II (октябрь 1840 г.) нунцием Капакчини, привели к соглашению лишь в 1853 году.

Католическая церковь в Швейцарии. Война с Зондербундом. В Швейцарии после инсуррекционных движений 1830 и 1831 годов различные фракции радикальной партии, состоявшей главным образом из протестантов, объединились для совместной борьбы против католической церкви. Началась кампания в печати: антирелигиозные альманахи, безнравственные романы[85], памфлеты, направленные против священников, монастырей и папы, распространялись в громадном количестве. Наконец, в 1834 году представители протестантских кантонов собрались в Бадене. Здесь они, не обращая никакого внимания на действовавшие законы и конкордаты, составили нечто вроде прагматического постановления из четырнадцати статей, подчинявшего церковь государству и немедленно осужденного Григорием XVI (май 1835 г.). В1841 году, вопреки статье 12 федерального договора 1815 года, Большой совет кантона Ааргау закрыл все существовавшие в кантоне монастыри (20 января).

Когда католический кантон Люцерн внес, наоборот, в свою новую конституцию (март 1842 г.) статью, объявлявшую католицизм государственной религией, и вскоре после того разрешил открыть иезуитскую коллегию (1844), протестантские кантоны воспользовались этим предлогом, чтобы напасть на Люцерн и на шесть других католических кантонов, составивших между собой отдельный союз (Sonderbund) для защиты своей религиозной свободы. Разбитые 23 ноября 1847 года при Гисликоне семь католических кантонов должны были уплатить большие военные издержки, оказались под властью тирании радикалов и потеряли часть своих религиозных прав[86].

Католическая церковь в Верхнерейнской церковной провинции. Аналогичные явления имели место в Верхнерейнской церковной провинции. Ввиду издания регламента 30 января 1830 года, подчинявшего все церковные послания условию предварительного правительственного разрешения (placet) и нарушавшего таким образом конкордатную буллу 1827 года (Ad dominici gregis), папа Пий VIII разослал епископам провинции энергичный протест, не встретивший никакого отклика. Верхнерейнская церковь была причислена к гражданскому ведомству и подчинена деспотической опеке государства. Епископы превратились в чиновников и лишены были всякой самостоятельности в деле управления своими епархиями.

В великом герцогстве Баденском они ничего не могли добиться от представителей государственной власти. Департамент вероисповеданий в Карлсруэ явно пытался даже поддерживать против них священников, уклонявшихся с пути католической ортодоксии.

В Вюртемберге епископ Роттепбургский Келлер находился в таком же затруднительном положении. В 1841 году он представил второй палате резолюцию, требовавшую для католической церкви самостоятельности, гарантированной до известной степени конституцией 1819 года. Палата оставила это требование без всякого внимания, и только через несколько лет вюртембергское правительство изменило свою позицию в этом вопросе.

Преследования в Пруссии и России. В Пруссии согласие между светской и духовной властью, обеспеченное на некоторое время конкордатом, который Гарденберг заключил в 1821 году, в скором времени прекратилось. Причиной разрыва послужили пристрастие короля к протестантам и два важных вопроса — о «гермезианизме» и о «смешанных браках» (об этих вопросах сказано будет ниже). Разрыв произошел вследствие назначения кельнским епископом Климента-Августа фон Дросте-Вишеринга (1835) и закончился в 1837 году бесцеремонным удалением прелата и заключением его, под предлогом обвинения в государственной измене, в Минденскую крепость (20 ноября). Почти в то же самое время архиепископ Гнезненский и Познанский Мартин Дунин приговорен был познанским верховным судом к отрешению от должности и к шестимесячному заключению в крепости (1838). Взятие под стражу двух этих мужественных прелатов вызвало глубокое волнение в Европе и даже Соединенных Штатах. Кроме того, их арест оказал сильное действие на окружающее духовенство: все соседние епископы, за исключением бреславльского епископа, заявили себя сторонниками их учения. Когда на престол вступил Фридрих-Вильгельм IV (июнь 1840 г.), он понял необходимость порвать с ошибками прошлого и сделал это быстро и решительно: оба узника были выпущены на свободу. Епископ Дунин возвратился в свою епархию. С согласия папы епископ Дросте принял в качестве коадъютора епископа Шпейерского фон Гейсселя и передал ему управление Кельном. Дросте умер в 1846 году.

Положение католической церкви, изменявшееся в Пруссии к лучшему, в России, напротив, ухудшалось. Александр I (1800—1825) обнаруживал по отношению к своим католическим подданным известное беспристрастие, взошедший же после него на престол Николай I (1825–1855), который намеревался следовать примеру своей бабки Екатерины II, пытался путем репрессивных мероприятий искоренить в России католицизм в обеих его формах: греко-униатской и латинской. Прежде всего он принялся за униатов, отдал их церковь в ведение министра вероисповеданий[87], отнял власть у плоцкого митрополита и передал ее римско-католической коллегии, членов которой назначал сам, упразднил епископство в Луцке, закрыл часть монастырей Базилианского ордена, а остальные отдал белому духовенству. Через несколько лет он совершенно закрыл весь орден (в июле 1832 г.). Сопротивление униатского духовенства в конце концов было сломлено репрессивными мерами: в 1839 году три епископа и 1300 священников заявили о своем желании вступить в православную церковь. А вслед за ними 2 миллиона униатов были присоединены к православию силой. Не лучше обращались и с латинянами, т. е. с поляками. Польское восстание 1831 года послужило — под предлогом «подавления бунта» — сигналом к возмутительным мероприятиям. Папа Григорий XVI, осудивший восстание, энергично протестовал против варварских приемов, употреблявшихся русским правительством для «обращения» иноверных (июль 1842 г.). 13 декабря 1845 года состоялось в Риме знаменитое свидание папы с Николаем I, и папа убедил царя заключить конкордат. Но этот конкордат, подписанный Пием IX (1847), остался мертвой буквой.