Филип Рот - Американская пастораль

• Название: Американская пастораль
• Автор: Филип Рот
• Издательство: Лимбус Пресс
• Жанр: Современная проза
• Год: 2007
• ISBN: 5-8370-0454-4

«Американская пастораль» — по-своему уникальный роман. Как нынешних российских депутатов закон призывает к ответу за предвыборные обещания, так Филип Рот требует ответа у Америки за посулы богатства, общественного порядка и личного благополучия, выданные ею своим гражданам в XX веке. Главный герой — Швед Лейвоу — женился на красавице «Мисс Нью-Джерси», унаследовал отцовскую фабрику и сделался владельцем старинного особняка в Олд-Римроке. Казалось бы, мечты сбылись, но однажды сусальное американское счастье разом обращается в прах…

---

— Жить в комфортабельной пустоте? Нет, Билл и Мелисса точно не хотят для них такого. И я не хочу.

— Правда не хочешь? Подумай-ка хорошенько. Я думаю, что эта комфортабельная пустота им бы понравилась, честное слово.

— Они просто хотят спокойно ложиться спать, в своей стране, жить своей жизнью и не бояться, что ночью их в-в-взорвут. Разорвут в клочья ради благополучия людишек из Нью-Джерси, которые живут мирной, н-н-надеж-ной, тупой ж-жизнью жадин и кровопийц!

Разговор о Нью-Йорке № 30, после того, как Мерри переночевала в семье Уманофф.

— Они такие, ах-ох, либералы, эти Барри и Марсия. Но держатся за свою удобную б-б-буржуазную жизнь.

— Они преподаватели, серьезные представители академических кругов, протестующие против войны. У них были гости?

— Были. Тоже преподаватели. Тоже против войны. Один преподает английский, другой — социологию. Этот, по крайней мере, поднял п-п-против войны всю семью. Они вместе выходят на марши. Вот это семья! Не то что какие-то чертовы к-к-коровы.

— Значит, тебе у них понравилось.

— Нет, я хочу быть со своими друзьями. Что за чушь — приходить к Уманофф в восемь часов. Все самое интересное происходит после восьми. К чему уезжать из Римрока, чтобы сидеть после восьми с твоими друзьями. Я хочу быть со своими.

— Так или иначе, что-то у нас получилось. Мы пришли к компромиссу. Гебе не удалось побыть с друзьями после восьми, но зато ты провела с ними целый день, а это гораздо лучше, чем ничего. Я рад, что соглашение сработало. Надеюсь, ты тоже. В следующую субботу поедешь?

— Я на годы в-в-вперед не планирую.

— Если хочешь поехать в следующую субботу, ты должна заранее позвонить Уманофф и дать им знать, что приедешь.

Разговор о Нью-Йорке № 34, после тою, как Мерри не явилась ночевать в дом Уманофф.

— Итак. Мы заключили договор, и ты его нарушила. Больше ты никуда по субботам не ездишь.

— Я под д-д-домашним арестом?

— На неопределенный срок.

— Ч-ч-чего ты так боишься? Что, ты думаешь, я натворю? Я сижу у друзей. Мы обсуждаем в-в-войну и другие важные вещи. Не понимаю, почему ты меня все время расспрашиваешь. Ты же не пристаешь ко мне с дурацким расспросами, когда я возвращаюсь из магазина Хэмлина. Чего ты так боишься? Тебя просто крючит от страха. Но нельзя же всю жизнь прятаться тут, в лесах. Не надо п-п-пачкать меня своим страхом, я не хочу быть такой т-трусливой, как ты и мама. Вам достаточно и к-к-коров. Но кроме коров и деревьев, есть еще люди. Люди с настоящей б-б-болью. Не хочешь этого признавать? Или боишься, как бы меня не уложили в койку? Этого ты боишься? Но я не слабоумная — не залечу. Разве я хоть когда-то проявила б-б-безответственность?

— Ты нарушила договор. Обсуждать больше нечего.

— Мы что с тобой, в одной корпорации? Это тебе не бизнес, папа. Хочешь устроить домашний арест? Да вся жизнь в этом доме — все равно что жизнь под арестом.

— Мне не очень-то нравится, когда ты себя так ведешь.

— А мне — как ты. И никогда не нравилось. Так что ты бы помолчал, папа.

Разговор о Нью-Иорке № 44, в следующую субботу.

— Я не повезу тебя на вокзал. Ты не выйдешь из дома.

— А что ты, интересно, сделаешь? З-заб-б-барикадируешь меня? Как ты меня остановишь? Привяжешь к моему д-д-детскому стульчику? Ничего себе обращение с дочерью! Вот уж не думала, что мой отец начнет угрожать мне силой.

— Никакой силой я тебе не угрожаю.

— А как же ты собираешься не выпустить меня из дому? Я же не бессловесная тварь, как мамины к-к-к-ко-ровы! И я не собираюсь оставаться тут на веки вечные, слышите мистер Хладнокровие, С-с-покойствие и Выдержка?! Чего ты боишься? Почему ты боишься людей? Ты разве не слышал, что Нью-Йорк — один из знаменитейших культурных центров? Туда едут со всего мира. Тебе всегда так хотелось, чтобы у меня были новые впечатления. Почему же мне нельзя ездить за ними в Нью-Йорк? Лучше, чем торчать в этой дыре. Из-за чего ты так переживаешь? Страшно, что я до чего-нибудь додумаюсь самостоятельно? До чего ты не додумался первым? Что не совпадает с твоими планами насчет семьи — ты ведь всегда все продумываешь и знаешь, как п-п-правильно поступить! Я всего-навсего сяду в какой-то несчастный поезд и поеду в город. Миллионы людей каждый день делают это, когда едут на работу. Свяжусь не с теми людьми? Не дай бог, додумаюсь до чего-нибудь страшного? Ты вот женился на католичке-ирландке. Как отнеслась твоя семья к тому, что ты связался не с теми, с кем надо? Она вышла замуж за ев-в-в-рея. Что думала ее семья насчет «не с тем связаться»? Неужели я могу сделать что-нибудь еще худшее? Закручу любовь с чернокожим парнем — этого ты боишься? А, папочка? Лучше бы ты беспокоился о чем-нибудь важном, например о войне, а не о том, что твоя маленькая дочурка, эта оранжерейная девочка, одна сядет на поезд и поедет в б-б-большой город.

Разговор о Нью-Йорке № 53.

— Ты так и не скажешь мне, какая т-т-такая ужасная судьба меня постигнет, если я сяду на п-п-поезд и поеду в город? В Нью-Йорке дома тоже с крышами. И замки есть, и двери. Дверь запирают не только в Олд-Римроке, штат Нью-Джерси. Ты когда-нибудь думал об этом, Сеймур-Лейвоу-это-звучит-почти-как-любовь? Ты осуждаешь все, что тебе ч-чу-чуждо. А ты не думал, что среди ч-чуждого может быть и хорошее? И что во мне, твоей дочке, заложен п-п-правильный инстинкт на хорошее? Ты прямо-таки ждешь от меня, что я обмишурюсь. Если бы ты мне хоть каплю д-д-доверял, ты бы мог допустить, что я общаюсь с п-правильными людьми. Но ты мне совершенно не д-д-доверяешь.

— Мерри, ты знаешь, о чем я говорю. Ты сошлась с политическими радикалами.

— Радикалы! Не согласны с т-т-тобой, значит, радикалы.

— Эти люди — политические экстремисты.

— Без радикальных идей н-н-ничего не добиться, папа.

— Тебе всего шестнадцать, они много старше, у них больше опыта.

— Так, может, я от них чему-нибудь научусь? Экстремизм — это с-с-сокрушение маленькой страны во имя изв-в-в-ращенных взглядов на свободу. Отрывать у мальчишек ноги и то, что между ног, — вот он, экстремизм, папа. А поехать в Нью-Йорк на автобусе или на п-поезде и переночевать в запертой, надежной квартире — не вижу тут ничего такого экстремистского. Каждый старается найти на ночь крышу над головой. Скажи мне, где тут экстремизм? Что тут плохого, скажи! К-к-крайние взгляды! Что в них крайнего, папа? То, что люди пытаются что-то переменить, — это экстремизм, да? Если ты так думаешь, это т-т-твои проблемы. Но для кого-то попытаться спасти человеческие жизни важнее, чем получить диплом в Колумбийском университете. Тоже мне, нашел экс-с-с-стремизм.

— Ты говоришь про Билла и Мелиссу?

— Да. Она бросила учебу, потому что для нее есть вещи поважнее, чем д-диплом. Остановить убийство для нее важнее, чем заработать бумажку, на которой написано «бакалавр». Это ты называешь экстремизмом? А я думаю, что экстремизм — это жить как ни в чем не бывало, когда вокруг творится чистое безумие. Когда людей эксплуатируют направо и налево, а ты каждый день напяливаешь костюм, повязываешь г-г-галстук и идешь на службу. Как будто ничего такого не происходит. Вот он, экстремизм. Экстремальная т-т-тупость — это уж точно.

Разговор о Нвю-Иорке № 59.

— Все-таки кто они?

— Учились в Колумбийском. Бросили. Я тебе все это уже говорила. Они живут в Монингсайд-Хайтс.

— Этих сведений недостаточно, Мерри. Там наркотики, там всякий сброд, это опасное место. Мерри, ты можешь попасть в историю. Кончится, избави боже, тем, что тебя изнасилуют.

— Потому что я не с-с-слушалась папочку?

— Мерри, это возможно.

— Насилуют и тех, кто слушает папочек, и тех, кто не с-слушает. Иногда сами папочки и насилуют. У насильников тоже есть д-д-дети. Появляются в результате насилия.

— Пригласи Билла и Мелиссу приехать к нам в гости на выходные.

— Как же, они всю жизнь мечтали.

— Послушай, а может, тебе уехать? Вместо последних двух классов школы — подготовительный курс для поступления в колледж? Может, тебе и правда хватит уже жить дома, с нами?

— Вечно планируешь. Вечно силишься выработать самый разумный к-к-курс.

— А как же иначе? Как я могу не планировать? Я мужчина. Я муж и отец. Я веду бизнес.

— Я веду б-б-бизнес, значит, я существую.

— Есть много школ. С разными интересными направлениями, с большим предоставлением свободы… Поговори с вашим консультантом по вопросам дальнейшего образования. Я тоже наведу справки — и если тебе надоело жить с нами, можешь уехать в школу. Пожалуй, здесь тебе и в самом деле скучно. Давайте все вместе серьезно обсудим, куда ты можешь поехать.

Разговор о Нью-Йорке № 67.

— Можешь активно бороться против войны здесь — в Морристауне и в Олд-Римроке. Агитируй против войны в своей школе…